— А ты ничего, — прошептала Дина и нежно обняла его за шею. Он коснулся бархатистой кожи ее горячего лица, и, забыв обо всем, стал искать ее губы.
О, что это был за поцелуй!
…С Диной ходили в бар и рестораны. Где он брал деньги, ее не интересовало. А он изрядно задолжал. Даже безотказная мамуля заподозрила что-то неладное. Наташа отошла на второй план. Врал: занят учебой.
Однажды они заказали такой стол, что не хватило денег расплатиться. Дина смотрела на него большими круглыми глазами, а он не знал, куда деться от позора. Стал лепетать официанту:
— Вы извините… Я… Я расплачусь завтра…
— Постой, Жек, — прервала Дина. — Я сейчас. — Она встала и прошла к дальнему столику. Вернулась в сопровождении молодого человека с тонкими рыжеватыми усиками.
— У вас затруднения, юноша? Ничего. Бывает. Сколько вам нужно? — подкупающе улыбнулся подошедший парень.
— Двадцать, если можно.
— Будьте добры. Отдадите Дине.
— Кто это? — спросил Женька, когда парень ушел.
— Двоюродный брат. Разве он на меня не похож?
Динин «двоюродный брат» оказался завсегдатаем ресторанов. Он появлялся непременно в том же ресторане, где проводил вечер Женька.
— Он что, твой телохранитель? — однажды съязвил Женька.
— Скорее, твой казначей, — парировала Дина.
Он задолжал Дининому брату более двухсот рублей.
Женька находил время и для Наталки. Но те встречи были холоднее, чем с Диной. Он невольно сравнивал одну и другую свою «любовь». Наталка нравилась своей наивностью и неподдельной искренностью. Дина — обольщала пылкой страстью.
Наконец Дина и Женька получили права. «Обмывали» вместе в ресторане «Ласточка». Был здесь и Динин двоюродный брат с двумя дружками и двумя девицами. Дружки брата Женьке не понравились. Если «тот» вел себя деликатно, то они — нагловато и задиристо. Особенно не понравился ему назвавшийся Мишкой. Худощавый, с желтыми лошадиными зубами, он говорил тонким, сипловатым голосом, часто курил и плевался на пол. Одет, правда, был прилично.
Уже на улице, когда стали прощаться, Мишка грубо спросил:
— Ну что, Евген, может, свозишь меня послезавтра к одному корешу? Тут недалеко. Километров сорок.
— Папик сразу за город машину не разрешит.
— Папик?.. — ехидно переспросил Мишка. — Ишь, какие телячьи нежности. Чучело ты гороховое.
А где-то через месяц к Женьке обратился сам Динин брат:
— Жек! Выручи, будь добр! К одному приятелю в Ермиловку надо катануть. Приличный человек.
Отказать «усикам» Женька не мог. Тот сколько раз его выручал.
К удивлению, в Ермиловке их поджидал не только «приличный человек», но и Мишка-Артист. Погрузили в «Волгу» пару чемоданов, и уже к девяти вечера были дома. «Приличный человек» оказался щедрым. Поблагодарил и сунул Женьке пятидесятирублевку.
— Да вы что?.. — растерялся Женька. Но Мишка грубо перебил:
— Бери, дуб, раз дают: мы дешевиться не любим.
Тогда впервые закрались сомнения.
Потом еще одна услуга, потом еще, еще… Как правило, его попутчиком был Мишка-Артист.
Женька забеспокоился. Понял, что падает…
Хотел освободиться, но не мог: боялся Мишку. Боялся и ненавидел.
Однажды чуть не раскрылся отцу. Тот упрекнул его, что слишком часто Женька ездит то провожать, то встречать. Пригрозил, что проверит. «Расскажи!» — подсказывала совесть. Но тут как тут была дорогая мамуля:
— Аркадий! Когда ты прекратишь терроризировать парня? Он уже не маленький. У него девушка. Я его хитрости сразу разгадала.
— Ох, мамуля! От тебя разве что утаишь? — ухватился тогда за тот «спасательный круг» Женька.
Однако после очередной поездки Женька решил ретироваться:
— Все, Миша! Больше я не ездок. Отец что-то заподозрил.
— Я те, шкура, заподозрю! Болтанул?! — надвинулся на него Мишка. Его черные цыганские глаза впились в глаза Женьки.
— Гляди, падло! Шмагу не зря хапал. Ездить будешь. И туда, куда скажем. Понял? — прикрикнул Артист. — А если бате хоть о чем заикнешься — попишем. — Мишка резко выхватил из кармана руку. Из кулака выстрелило лезвие ножа. — Не я попишу, так другой найдет.
Женька испугался до икоты. А Мишка, разыграв сцену устрашения, вырвал из блокнота листок и протянул Женьке.
— Пиши, сука, расписку!
— К-какую?
— Что член нашего общества. Что должен усатику. А не напишешь… — и он эффектно поиграл лезвием ножа.
И Женька написал. Потом снова ездил. Его ни во что не посвящали, лишь использовали в качестве извозчика. Шло время. Их никто не искал, не ловил, и страх стал таять. Женька жил, как купец. Мотал деньги. Отец и мать нередко уезжали поездом на выходные в село, к бабушке. В такие дни чаще всего и использовали его «Волгу». И успокаивали: «Не дрейфь, Жек! Ты только возил. Твой „папик“ из этой „беды“ тебя запросто выручит».
В ресторане «Нива» отмечали день рождения Дины. Выпили по паре рюмок, налили снова, и вдруг возле их столика появилась Наталка. Лицо красное и разгневанное, губы мелко дрожали:
— Так, Женечка! Значит, продолжаем права обмывать?
От неожиданности он зацепил рукавом фужер с шампанским и разлил искрящийся аромат Дине на платье.
— Что делаешь, мурло! — взвизгнула Дина.
— Ну, и нашел же ты, Женя!.. — Наташа ненавидяще сузила на Дину глаза, резко развернулась и пошла к выходу.
Женька стоял ошеломленный.
— Ты погляди какая гадючка! — блаженно откинулся на спинку кресла Мишка-Артист. — Где она промышляет?
— Да так… Вроде кассира в районо. — Женька отвечал нехотя. Он явно не знал, что ему делать. Выручал Динин брат Костя:
— Жми за ней, Жек, жми! А то еще отцу твоему что натреплет.
Женька нагнал Наталку на автобусной остановке.
— Уйди. Не хочу с тобой и говорить, — отошла от них Наташа.
— Глупенькая. Разве я был с ней в ресторане один?
Как раз из-за поворота вывернуло такси. Женька поднял руку, и «Волга» тормознула. Спор продолжали в машине. Поссорились…
Дня через три Женьке позвонил Костя. Встретились у Дины. Был и Мишка.
— Ну, что, помирился с гадючкой? — насмешливо спросил он.
— Мирись. Она ничего, — поддержал Костя.
— Могу уступить. Мне хватит Динки.
И тут из кухни вышла Дина.
— Что? Гляди, какой шах объявился. Гарем у него! Разве я Котика на тебя сменю! — и она демонстративно села «братцу» на колени. — Мы с Котей давно…
Женька ожидал всего. Но такого…
— Плюй, Жек! — хохотнул Мишка. — Не в бабах счастье. Динка — подсадная уточка. Клюнул — и поймался.
Женька вскочил, чтобы уйти. Но Мишка остановил его:
— Сядь, Жек! Не кипятись. Правильно тебя учим. Мирись с той гадючкой. Нам она может сгодиться.
Женька упрямо шагнул к двери.
— А фигушки не захотели? Наталочка не я. Ее сюда не заманишь. Меня, кстати, теперь тоже.
— Что? — люто вскрикнул Мишка. — Может, продашь, гадюка?
От этого исступленного крика у Женьки заиграли коленки.
— Сядь, падло, — крикнул Мишка. — Сядь. А то так отретуширую, что всю жизнь на аптеки ишачить будешь. — Артист лениво сплюнул на пол и уже спокойнее добавил: — Маг велел с ней помириться. Понял?
«Маг»… — эту кличку Женька услышал впервые.
…Встретились в том баре, в котором когда-то веселились с Наташей.
— Ты, сучка, стал зазнаваться, — раздраженно сказал Артист.
— Почему? Я…
— Ну, ладно, ладно! Послушай, Жек! Есть дело одно.
— Какое? — Женька с тревогой проглотил горькую от пива слюну.
— Да ерунда. Хотим гадючку твою малость использовать.
— Нет, нет! Она не пойдет, — заторопился отбиться Женька.
— Ша, болван! А ты зачем? Норовишь на чужом в рай ехать?
А Артист продолжал:
— Гадючка работает кассиром. Надо выведать лопоухих и какой куш везут.
— Значит, наводчицей хотите ее сделать? Но Наташа на это не пойдет. Никогда не пойдет, — взмолился Женька.
— Маг велел, — повысил голос Артист. — Понял?
Женька сломался.
…Он знал, что Наташа задерживается на работе, когда предстояла выдача аванса или зарплаты. Набился помочь поработать с ведомостями.
— Нельзя, Женя! Я и без тебя справлюсь.
— Подумаешь, какие сверхсекреты, — деланно обиделся Женька. — Я ведь билеты в кино взял. Целый час простоял.
Женька засек несколько садов и школ, которым причиталось получить приличные суммы. В день получения аванса подъехал к районо и высматривал, кто получал деньги с охраной, а кто без. Вечером встретился с Наташей.
— Женя, ты что сегодня делал у районо? Я тебя видела из окна.
Он быстро нашелся:
— К тебе хотел забежать, но твой главбух сказала, что ты занята. Аванс выдаешь…
А 6-го октября, около семи вечера, зазвенел телефон.
— Женя, нам нужно немедленно встретиться.
Они встретились примерно через час.
— Что случилось, Наталочка? — с улыбкой спросил Женька.
— У меня снова ЧП. Позавчера ограбили учительниц из 43-й школы.
— Что?! — притворно изумился Женька. — Но причем здесь ты?
— Я выдаю деньги, Женя! Меня допрашивал милиционер. Он спрашивал, не интересовался ли кто моими ведомостями. Не подозреваю ли я кого? Я пообещала вспомнить.
— Что ты так странно на меня смотришь? — продолжал изображать недоумение Женька.
Наташа села на лавочку.
— Женя! Я все сто раз взвесила. Я подозреваю тебя.
— Меня? Ты с ума сошла!
— Есть основания. Во-первых, ты набился помогать мне работать с ведомостями. Во-вторых, мне не нравится твоя компашка.
— Какая компашка? Я с ними давно порвал.
— Не ври, Женя! Ты недавно одного вез в своей «Волге».
«Видела с Артистом», — мелькнуло в голове.
— Ну и что? Я ехал — он попросил подвезти.
— Значит, ты отрицаешь свое участие?
— Категорически!
— Лжешь! Я все проанализировала. Августовский аванс. Ты крутился возле нашего районо. Сначала помог «подбить» ведомости, потом…
— Нет, ты чокнутая, Наташка! Я тебе по-русски тогда объяснил, что хотел забежать к тебе, но ты была занята.