Кира подошла, закрыла шкаф. Зина, посмеиваясь, повернула ключик, протянула ей.
- Запирай, чего стесняться! Из заключения я, не от мамочки.
Кира сразу погасла. Сказала устало: - Перестань, Зина… - Взяла ключ, вставила в замочную скважину. Но когда Зина подошла к дверям спальни, вспыхнула снова, размеренно-четко сказала:-Туда нельзя.
- Где нельзя, всего интереснее.
Она вошла в спальню, и Кира бросилась за ней, схватила за руку.
- Смотри ты, дочку завели! - Зина повернула голову, близко, с враждебным, как показалось Кире, интересом посмотрела на нее и перевела взгляд на ребенка. Заметила удовлетворенно: - Ну, эта-то на тебя нисколь не похожа. - И потянулась к кроватке.
Кира оттащила ее.
- Смотри ты, сильная, - удивилась Зина. - Руки что у хорошего мужика.
- Пойдем отсюда, разбудишь, - сдержанно проговорила Кира.
- Боишься, сглажу? А ты не бойся. Вон ведь какая девочка беленькая, хорошенькая, на тебя, ворону, не похожа. Что ты в меня вцепилась, может, я ее подержать хочу-
- Не смей!
- Что ты все окриками да окриками, - Зина усмехнулась недобро. - Со мной и в тюрьме так не разговаривали. Руками лезешь. А захоти я, и будешь ты со всеми своими потрохами лететь со второго этажа.
- Тетя, - раздался звенящий голос Альки, - мама никого к Надюшке не подпускает, не только вас. Она еще маленькая, ее нельзя трогать. Тетя, - он легонько, но настойчиво тянул Зину за рукав. - Тетя, идемте в ту комнату, я вам рыбок покажу, у меня большой аквариум.
Зина раздумчиво смотрела на мальчика.
- Тетя, хотите, я вам меченосца подарю? - в отчаянии сказал Алька, беспокойно взглянув на мать. Неожиданно схитрил: - Папа пришел! - и добавил тихо: - Кажется… Идемте, тетя!..
В голосе сына Кире послышались слезы. И ее горло сжалось: защитник!
Альке все-таки удалось увести Зину из спальни.
- Где же твой папа? - спросила она насмешливо.
Отчаянно краснея и заикаясь, Алька прошептал виновато:
- М-мне п-показалось…
Кира с усилием подавила в себе гнев против этой женщины. Дружелюбно, как ей думалось, а в действительности неприязненно-сухо спросила:
- Ты собираешься ждать Вадима?
Зина покровительственно взъерошила коротко остриженные, черные и жесткие волосы Киры. Усмехнулась, заметив судорожную гримасу на Кирином лице, беспечно проговорила:
- Ох, спать охота… Стели постелю.
Лицо Киры заполыхало, быстро задергалось правое веко, и в груди стало тесно. Она открытым ртом глотнула воздух. Зина сочувственно смотрела на нее. Сказала негромко:
- Некуда мне идти, Из заключения я.
Кира, казалось, не понимала.
- Из за-клю-че-ния, - точно глухому или ребенку, втолковывала ей Зина.- Из за-клю-че-ния. -Встретила напряженно-жесткий, враждебный взгляд Киры и уже другим, язвительным тоном сказала: -А ты не переживай, не поможет. Я ведь такая - лягу в твою постель, и ничего ты со мной не сделаешь.
«Вадим не выгнал бы ее на улицу», - промелькнуло в голове Киры. Руки ее, только что сжатые в кулаки, разжались бессильно. Она равнодушно, уже без злобы, посмотрела на Зину, словно ничего не произошло, и приказала сыну:
- Ложись на нашей кровати, только тихо, Надюшку не разбуди.
- А ты и папа?
- Втроем будем спать, -ответила Кира спокойно и устало. - Скорей ложись, не тяни.
Алька попрощался и ушел в спальню. Кира плотно прикрыла за ним дверь. Сказала ровно, не глядя на гостью:
- Спать будешь на этой кушетке. Идем в ванную, я тебе душ пущу.
- Боишься, вшей разведу? Не бойся, нас там чисто держали.
Кира зашла в ванную, включила газовую горелку. Подержала руку под струей воды, уменьшила огонь и опять подержала руку.
- Вода хорошая. Мойся.
Постояла в коридорчике, прислушиваясь, не уверенная в том, что гостья пожелает мыться. Стукнули сброшенные на пол туфли, что-то шлепнулось, шум воды стал приглушенней, мягче. Кира вернулась в комнату. Открыла шкаф, придирчиво осмотрела полки. Нет у нее ничего подходящего для Зины и взять неоткуда. Стояла, хмурясь, покусывая губы. Наконец достала халат свекрови - забыла в последний свой приезд. Подумала мстительно: «Для вашей любимицы… - и, словно оправдываясь: - В мои вещи эта толстуха не влезет». Подошла к ванной, приоткрыла дверь, просунула в щель руку, повесила на гвоздь чистое полотенце и халат. Закрыла дверь поплотней и подошла к телефону, позвонила мужу, зашептала в трубку. Опасаясь, что Зина может выйти, поспешила закончить разговор.
В комнате застелила кушетку чистой простыней, натянула свежую наволочку на подушку, с сердцем ударила кулаком по подушке. Ох, выгнать бы!..
Вплыла Зина, красная, распаренная, довольная. Обронила расслабленно: - Выключи там… - и плюхнулась на постель.
Кира выключила газ, хотела помыть ванну хлоркой, да передумала. Как бы эта красавица еще скандала не учинила, почуяв запах хлорки. Войдя в комнату, спросила:
- Что же ты улеглась, ужинать не будешь?
- А ты позови.
Кира ушла на кухню. Разогрела жаркое, нарезала хлеб. Отыскала тарелку с чуть отбитым краешком - не спутать бы потом, из какой ела Зина.
- Ничего готовишь, вкусно, - снисходительно похвалила Зина, быстро расправившись с едой. Вытерла губы ладонью, потянулась, зевнула. - Не дождусь твоего, лягу.
В комнате села на кушетку, спросила:
- Это я на Аличкиной постели спать буду?
Кира не ответила.
- Не переживай, - беззлобно сказала Зина, - ты ее потом продезинфицируешь… Дай книжку, а то не засну.
- Кто это тебя к чтению приохотил?
- Сказала бы - ты или муж твой, да неправда будет. Павел приохотил. - Спокойно, дерзко встретила настороженный взгляд Киры, сказала, посмеиваясь: - Да, Загаевский. Любовник мой.
- Не забывай, - Кира побледнела, - он едва не убил Вадима.
- Не убил же… - Зина громко зевнула. - А раз не убил…
- Не забывай, - Кира предостерегающе подняла палец, - не забывай, в чьем доме находишься.
- Хочешь, чтобы я, как тогда, убежала, тебя освободила? - Зина перевернулась со спины на живот, приподнялась на локтях, насмешливо оглядела Киру. - Не надейся: не семнадцать мне - тридцать.
- Стыда не осталось?
- Показать тебе стыд мой? Показать?
Зина проворно вскочила, отшвырнув одеяло, сбросила с себя халат, рубашку.
- Смотри! И Вадим твой пускай входит, смотрит. Есть на что посмотреть! Что он видел?.. Я то попышнее тебя буду, поаппетитнее! Кости не торчат, - она ткнула коротким пальцем в Кирину ключицу. - А ноги? Куриные лапки, обглодать нечего, а у меня - во! - шлепнула себя обеими руками по ляжкам. - Сардельки! - и захохотала.
Кира, онемев, в ужасе смотрела на нее. Опомнилась, вбежала в спальню, привалилась спиной к двери, чтобы эта страшная голая женщина не ворвалась сюда, к детям.
- Мама, - шепотом позвал Алька. - Из какого она заключения вернулась, эта тетя?
- Спи, Алька, скорее спи, - тоже шепотом ответила Кира.
А Зина еще постояла немного, с удивлением, будто только очнулась, оглядела комнату, себя, надела рубашку, подняла с пола халат, легла и, давясь плачем, натянула одеяло на голову.
3
Прижав плечом телефонную трубку к уху, Вадим Ивакин делал пометки на чистом листе бумаги. Изредка переспрашивал:-Где, где?.. Так. «Меридиан»? Так. В красной рубашке? Так, так… Ну, спасибо, Люда. Нет, мы его по другому делу задержали: обворовал квартиру своих родителей. Да? Футболили, значит… Угу. Я ее уже вызвал.
Опустил трубку и тут же снова поднял.
- Приведите, пожалуйста, Якименко.
Спрятал исписанный лист бумаги в ящик, положил перед собой чистый.
Дверь отворилась, милиционер ввел в кабинет бритоголового юношу. Ивакин кивнул, и конвоир вышел.
- Здравствуй, Борис. Садись.
- Здравствуйте.
Голос у юноши ломкий, взгляд настороженный, Якименко сел, не сдвинув стула, вопросительно-тревожно посмотрел на Ивакина.
«Старше своих лет выглядит», - отметил про себя Ивакин и сказал буднично, скучным голосом, словно продолжая давно начатый разговор:
- Расскажи, Борис, как в субботу транзистор украли.
Светлые, едва намеченные брови Якименко поползли вверх, морщиня тонкую кожу лба.
- Разве меня за это арестовали?
- До всего доберемся, Борис. Как было с транзистором?
- С каким транзистором?
- С тем, что в субботу украли.
Якименко подумал, спросил осторожно:
- А если я не крал?
- Так и скажи. Но лучше сказать правду.
Якименко потер лоб. Руки у него красивые, пальцы длинные, тонкие, ногти чистые, кругло и ровно подстрижены. Только на левом мизинце толстый, пожелтевший, давно отращиваемый коготь.
- Можно узнать, где украли?
- На улице Привозной.
Якименко смотрел прямо перед собой, морщил лоб, что-то обдумывал. Спросил:
- Угол какой?
- Это ты мне скажешь.
- А кто украл?
- Предполагаю, ты. И твой дружок в красной рубахе. Пока дружок в дверь звонил, ты руку протянул и взял. Через окно. Он что, на подоконнике стоял?
- Привозная угол Садовой, - по-деловому сообщил Якименко.-«Меридиан». На столе стоял, а стол возле окна. Товарищ позвонил, мужчина пошел открывать, а я взял транзистор.
Юноша говорил неторопливо, обдумывая каждое слово. Голос его уже не был ломким - ровный, приятный тенорок. Казалось, он совсем успокоился.
- Где же транзистор?
- Мы его в воскресенье продали.
- На толчке?
- На продуктовом рынке, возле автобусной станции.
- Кто продавал?
- Федя Троян.
- Сколько взяли?
- Сорок рублей.
- Деньги разделили?
- Нет, пропили.
- Ты, Федя и».
- …и одна женщина.
- Как ее зовут?
Якименко потер пальцами лоб.
- Я ее почти не знаю.
- Пили вместе, твою квартиру вместе обворовали… - Ивакин посмотрел на юношу: пригнувшись на стуле, он сосредоточенно тер лоб. - А имя забыл?.. - Он помолчал, и, не получив ответа, продолжал : - А это ты сказать можешь - кто тебя заставил свою квартиру обворовать?