- Слава богу,- пробормотала Кира и, не дочитав письма, отложила его в сторону,
Алька включил радио, громкая музыка заполнила комнату.
- Выключи сейчас же!-потребовала Кира.
- Мне слух развивать надо,- прокричал Алька.- В розыске это, знаешь, как важно!
Кира выключила радио, сказала с горечью:
- Что ты меня всякой ерундой дразнишь!
- Какая же это ерунда?-изумился Алька.- Вот ты послушай: один музыкант пошел в гости к знакомому, у которого много лет не был. Забыл, какой дом и какая дверь. И, знаешь, как нашел? Ударял ботинком по металлическим скребкам для обуви, что у подъездов. Ударял, ударял и нашел. По звуку! А у меня слуха нет, я буду плохим оперативным работником, если не разовью.
Напряжение последних часов дало себя знать, и Кира раскричалась.
- Ты никогда не будешь оперативником и ничего общего с милицией иметь не будешь! Пока я жива, и думать об этом не смей!
Она забыла, что сын первоклассник и волноваться о том, кем он станет, еще рано.
Алька насупился. Глянул на нее исподлобья, сказал:
- Я хотел тебе одну тайну раскрыть, а теперь не скажу.
Кире послышались шаги на лестнице, и она выбежала в коридор, распахнула дверь. Сосед поздоровался с ней, и она, разочарованная, вернулась в комнату.
- У папы что-то на работе случилось?-спросил Алька.
- Нет…
- Отчего же ты такая?
Кира взяла Надюшку на руки, пощекотала носом. Девочка засмеялась.
- Дай мне ее подержать,-попросил Алька, умело подставляя руки. Кира отдала ему дочку и, боясь, как бы он ее не уронил, поддерживала девочку снизу.
Альке редко удавалось подержать сестренку. Мама хочет помириться…
- Ладно, я тебе раскрою,- снисходительно сказал Алька.- Только, смотри, никому! У меня есть новое имя. Индейское. Сказать, какое? Нет, я тебе потом скажу, ты ведь, наверное, не знаешь, как индейцы называют детей. Не знаешь? Маленьких они никак не называют! Таких, как Надюшка,- он кивнул на сестренку, которая в эту секунду тянула его за ухо.- Просто девочка. Или просто мальчик. Потому что еще неизвестно, какие они. Имена дают, когда уже что-то известно. Например, мальчик оказался трусишкой, и ему дают такое имя: Тот Который Испугался Крысы. Сокращенно Ткик. Смелому - Тот Который Убил Волка - Ткув. Получается, человек сам должен заслужить свое имя. Здорово, да? Мы с ребятами тоже придумали друг для друга индейские имена. Меня зовут Ткывгып. Отгадай полное!
- Не знаю, Алька.
- А ты подумай.
- Правда, не знаю.
- Ты просто ленишься думать! Ты только начни. Ну, мама, ну, пожалуйста! Ну, я тебя очень прошу!
- Тк - тот, который,- сказала Кира.
- Правильно! А дальше? ВГП осталось.
- Вечно грызет пальцы.
- Неправда!-Алька дернул плечом, и Кира поспешила забрать у него ребенка. Понесла девочку в спальню, Алька пошел за ней.- Зачем ты говоришь так, мама! Ногти, а не пальцы, и потом я их давным-давно не грызу, вот, смотри!- и он протянул к ней руки с растопыренными пальцами.
- У-жас! - воскликнула Кира. - Давай сюда ножницы.
Она положила дочку в кроватку, вышла в большую комнату, устроилась с Алькой на кушетке. Стригла ему ногти, покачивая головой и изумляясь вслух, когда он успевает отращивать их. Отложила ножницы, послала сына мыть руки. Он пошел молча и вернулся молча, не глядя на нее. Примостился на кушетке, спиной к ней, в том углу, где любит сидеть отец. Уткнулся в книжку.
«Обидчив, как девочка»,- подумала Кира.
- Алька, мы же не кончили разговор.
Почему ты называешь меня Алькой?
- Тебя так зовут.
- Но папу ты же не называешь Вадькой! Есть же и у меня взрослое имя?
- Полное твое имя Александр.
- Александр,- повторил Алька, прислушиваясь к слову.- Александр Невский. Александр Македонский. Александр Матросов… Зови меня, мама, по-полному.
Кира засмеялась.
- Это очень длинно.
- Ничего не длинно.
Он снова уткнулся в книжку.
Кира потянулась, заглянула через его плечо в книжку - опять новая.
- Алька!
Он не поднял головы.
- Александр!
Покосился на нее и спрятал глаза.
- Ткывгып!
Алька не выдержал - рожица его расплылась в счастливой улыбке: запомнила!
- Я знаю, что такое Ткывгып, - сказала Кира. Тот Который Всегда Говорит Правду.
Алька обернулся, крепко обхватил руками ее шею, губами уткнулся в щеку. И в эту минуту в комнату вошел Вадим.
Кира посмотрела на него, прижала руки к груди, взглядом спросила: что? Он заметил, как она побледнела, и проговорил быстро, чтобы не мучить ее:
- Да, да, Кируша, я дал согласие. Буду работать в школе.
Она опустила голову на руки и вся затряслась в беззвучном плаче. Алька, не понимая, смотрел то на отца, то на мать.
- Мама от радости плачет,- Сказал Вадим.- Это ничего, сын. Это можно.
Кира выплакалась и успокоилась быстро. Обняла Вадима, зашептала: «Спасибо, ты это ради меня сделал…» Она была совершенно счастлива, она думала, что теперь-то жизнь пойдет совсем по-другому.
Кира не догадывалась тогда, что работа в школе милиции не высвободит у Вадима ни часа, что муж и теперь не будет принадлежать ей и сыну, более того, каждый курсант займет прочное место в его жизни, в его голове и сердце, и чужие заботы по-прежнему и навсегда останутся его заботами. Кира не догадывалась, что новая работа не обойдет стороной и сына: готовясь к лекциям, Вадим будет читать их вслух, поглядывая на часы, чтобы уложиться во времени, и Алька будет жадно прислушиваться, запоминать и задавать отцу неожиданные вопросы. «Папа,- скажет Алька,- я разбил чашку, это умысел или неосторожность или невиновное нарушение?» С каждым годом вопросы станут усложняться, а ей, Кире, будет все тревожнее от мысли, что сын может пойти дорогой отца…
Сергей Громов. Федор Шахмагонов Следствием установлено
Предисловие
Выполнение задач по дальнейшему укреплению правопорядка и усилению борьбы с преступностью является одной из основных обязанностей правоохранительных органов и особенно следственного аппарата прокуратуры, Комитета государственной безопасности, милиции. Известно, что успех борьбы с преступностью во многом зависит от создания обстановки неотвратимости ответственности правонарушителя за каждое совершенное преступление. Между тем раскрыть умышленное тяжкое преступление бывает порой весьма трудно. Практика показывает, что эффективность следствия находится в прямой зависимости от опыта и профессионального мастерства следователя, его добросовестности и вдумчивого отношения к выполнению служебного долга, его объективности и беспристрастности, наконец, его общей эрудиции.
Бывает и так, что первоначально начатое расследование по кажущемуся весьма простому и ясному делу совершенно непредсказуемо вдруг крайне осложняется, дело принимает иной характер, в процессе следствия разоблачаются особо опасные преступники. Выясняется, что такие лица с целью уклонения от уголовной ответственности за совершенные ранее или совершаемые ими тяжкие преступления нередко годами маскируются под личиной вполне добропорядочных людей, умело скрывая свое преступное прошлое, либо скрытно продолжают свою преступную деятельность, наносящую государству и всем нам немалый вред.
Именно о подобном деле и рассказывается в повести одного из ведущих следователей Прокуратуры Союза ССР Сергея Михайловича Громова и писателя Федора Федоровича Шахмагонова «Следствием установлено…».
Повесть создана на документальной основе, и хотя в ней нет рукопашных схваток, нет погони, она интересна своим содержательным и напряженным сюжетом. В центре ее молодой следователь прокуратуры, которому поручено расследовать дело. Он еще не обладает отточенным мастерством, но настойчивое желание объективно и всесторонне разобраться во всех деталях, смекалка, самоотверженность, помощь старших, более опытных товарищей дают ему возможность вынести огромную психологическую нагрузку и одержать победу над противником сильным и изворотливым.
Рассказывая о работе следователя по разоблачению преступников, авторы подчеркивают, что борьба за укрепление социалистической законности и правопорядка ведется в нашей стране во имя человека, против всего наносного, что растлевает его сознание и толкает на антиобщественные поступки.
Думаю, что эта повесть вызовет широкий читательский интерес.
С. А. Шишков, государственный советник юстиции I класса
1
Сорочинка — не поселок, городом ее вовсе не назовешь. Разбежались вразброс от фабрики рубленые избы, будто взяли ее в окружение. На первый взгляд хаос, а приглядеться — свой порядок.
Старая ватная фабрика. Ставил ее еще при крепостном праве, куда более сотни лет тому назад, местный барин. Помещик и дворянин. Имени его не вспомнит никто из местных старожилов. Помнили имя купца, который откупил фабрику у помещика, вероятно, потому и помнили, что был он немец и для русского нескладно звучала его фамилия: Гогенштауфен. Правда называли Гогеншто-фом. «Штоф» доходчивее «штауфена».
Помещик свозил на фабрику крепостных из лесных деревенек, купец нанимал всякого приблудного, они и ставили избы по-своему, чтоб у каждого оставалось место для огорода, да чтоб поближе к речке, а она петляла крутыми зигзагами.
В недавнее время для рабочих фабрика построила два пятиэтажных кирпичных дома на месте бараков, что стояли прямо перед фабричными воротами.
Ни к селу ни к городу фабрика, в наши дни никому не пришло бы в голову ставить ее в мещерской глухомани. И от железной дороги далеко, и от районного центра километрах в тридцати, а грунтовые воды заставляли перестилать дорогу асфальтом каждый год.
Рабочий день заканчивался в пять часов, рабочие разбредались по огородам, и воцарялась сельская тишина.
Все сорочинцы знали друг друга и всё друг о друге.
Потому и всполошил их до изумления выстрел, что прозвучал в одном из пятиэтажных домов и в тишине разнесся по всем зигзагам речки.