МАРЛИН достает из сумки бутылку виски.
Я алкоголь не пью.
ЭНДЖИ. На Рождество пьешь.
ДЖОЙС. Но сейчас-то не Рождество.
ЭНДЖИ. Сейчас даже лучше, чем Рождество.
МАРЛИН. Стаканы?
ДЖОЙС. Ну ладно, мне совсем немножко.
МАРЛИН. Энджи, хочешь чуть-чуть?
ЭНДЖИ. Мне нельзя, да?
ДЖОЙС. Попробуй, если хочешь. Тебе не понравится.
МАРЛИН. В ночь, когда умер твой дедушка, мы так напились.
ДЖОЙС. Мы не напились.
МАРЛИН. Я напилась. Ты была просто вне себя от горя.
ДЖОЙС. Я по-прежнему сажаю цветы на могилу.
МАРЛИН. Правда?
ДЖОЙС. А как же.
МАРЛИН. Мать навещала?
ДЖОЙС. Конечно, навещала.
МАРЛИН. В смысле, недавно.
ДЖОЙС. Конечно, каждый вторник езжу.
МАРЛИН
(обращаясь к ЭНДЖИ).
Ты помнишь дедушку?ЭНДЖИ. Однажды вечером он меня нес из ванной в полотенце.
МАРЛИН. Правда? А я не помню, чтобы он меня когда-нибудь купал. А тебя купал, Джойс? Может, помягчел к старости. Он тебе нравился?
ЭНДЖИ. Да, конечно.
МАРЛИН. Почему?
ЭНДЖИ. Чего?
МАРЛИН. Что у вас нового? Как миссис Пейсли? По-прежнему сходит с ума? / Что у Дороти происходит? *
ЭНДЖИ. Миссис Пейсли — это кто?
ДЖОЙС. * Она уехала в Канаду.
МАРЛИН. Да что ты? Зачем?
ДЖОЙС. Не знаю. Уехала и все.
МАРЛИН. Ну и / правильно сделала.
ЭНДЖИ. А Мистер Коноли жену убил.
МАРЛИН. Да что ты, Коноли из Уайтгейтса?
ЭНДЖИ. Ее труп нашли в саду. / Под капустой.
МАРЛИН. Он всегда такой правильный был.
ДЖОЙС. Идиот спесивый этот Коноли. Нанял лучшего адвоката за бешеные деньги, но ничего не вышло. У нее с Мэтью были дела.
МАРЛИН. Сколько ж Мэтью лет?
ДЖОЙС. Двадцать один. / У него мотоцикл.
МАРЛИН. А я думала, ему лет шесть.
ЭНДЖИ. Как же ему может быть шесть? Он на шесть лет старше меня. / Если б ему было шесть, мне бы тогда вообще нисколько, я б еще только родилась.
ДЖОЙС. Тетя это понимает, она просто валяет дурака. Просто хочет сказать, что она так давно не была тут, что совсем Мэтью забыла.
ЭНДЖИ. Ты была на моем дне рожденья, когда мне было девять лет. У нас был розовый торт. А Кит тогда было только пять, нет, четыре, она еще в школу не ходила. Она уже умела читать, когда в школу пошла. Помнишь мой день рожденья? / Меня помнишь?
МАРЛИН. Я помню этот торт.
ЭНДЖИ. А меня помнишь?
МАРЛИН. Да, я тебя помню.
ЭНДЖИ. Мама была, и папа, и Кит была.
МАРЛИН. Да, а как папа? Где он сейчас? В пивную пошел?
ДЖОЙС. Здесь его нет.
МАРЛИН. Вижу, что нет.
ДЖОЙС. Он съехал отсюда.
МАРЛИН. Как? Когда? / Только что? *
ЭНДЖИ. А ты не знала? Сколько ты всего не знаешь.
ДЖОЙС. * Да нет, уже года три. Энджи, не груби.
ЭНДЖИ. Я не грублю, правда, тетя? А чего ты еще не знаешь?
ДЖОЙС. Ты была в Америке или где еще. Ты открытку тогда прислала.
ЭНДЖИ. Она у меня в комнате. Это Большой Каньон. Хочешь посмотреть? Принести? Давай принесу.
ЭНДЖИ выходит.
ДЖОЙС. Может, ты замуж вышла, близнецов нарожала, сходилась, расходилась, мне абсолютно наплевать. Не понимаю, чего ты суетишься.
МАРЛИН. Я не суечусь.
ЭНДЖИ приносит открытку.
ЭНДЖИ. «Еду через Америку на новую работу в Лос-Анджелес. Это далеко, но машина мощная. Здесь очень жарко. Как жалко, что тебя со мной нет. Целую, тетя МАРЛИН».
ДЖОЙС. Много заработала?
МАРЛИН. Истратила много.
ЭНДЖИ. Я хочу поехать в Америку. Ты меня возьмешь?
ДЖОЙС. Она не едет в Америку, она уже там была, дурочка.
ЭНДЖИ. Она может поехать опять, дурочка. Это ж не один раз делают. Люди все время ездят туда-сюда на реактивных самолетах. Летают на «Конкорде», на «Лейкере» и иногда плохо себя чувствуют из-за разницы во времени. Ты меня возьмешь?
МАРЛИН. Я туда не собираюсь.
ЭНДЖИ. Сообщишь, если соберешься?
ДЖОЙС. Энджи, / не говори глупости.
ЭНДЖИ. Я хочу быть американкой.
ДЖОЙС. Тебе пора спать.
ЭНДЖИ. Нет, не пора. / Я сегодня вообще не должна спать.
ДЖОЙС. Утром в школу.
ЭНДЖИ. Я проснусь.
ДЖОЙС. Брось, знаю я, как ты встаешь.
ЭНДЖИ. Как я встаю? / Я никак не встаю.
ДЖОЙС. Энджи. Ты останешься ночевать?
МАРЛИН. Да, если можно. / Утром увидимся.
ЭНДЖИ. Ты можешь спать в моей постели, а я лягу на диван.
ДЖОЙС. Нет, ты будешь спать у себя. / Думаешь, я не вижу…
ЭНДЖИ. Ну, мам.
ДЖОЙС. …куда ты гнешь? Мы будем разговаривать, / а ты спать — …представляю.
ЭНДЖИ. Я засну, засну, мне так хочется.
ДЖОЙС. Я сейчас рассержусь, Энджи.
ЭНДЖИ. Мне надо ей кое-что показать.
ДЖОЙС. А потом спать.
ЭНДЖИ. Это секрет.
ДЖОЙС. Это же, наверное, у тебя в комнате, иди давай. Крикни нам, когда будешь готова, и тетя к тебе поднимется.
ЭНДЖИ. Придешь?
МАРЛИН. Конечно.
ЭНДЖИ уходит.
Молчание.
Вечер холодный.
ДЖОЙС. Тебя диван устроит? Если хочешь, / спи на моей кровати.
МАРЛИН. Пусть будет диван.
ДЖОЙС. Да, вечером дождь обещали, но пока нет.
МАРЛИН. Я хотела пойти на реку, но уже поздно — надо было пораньше приехать. Там все так же, как было?
ДЖОЙС. Несколько лет назад кустарник вырубили. Это ты так давно не была?
МАРЛИН. А в остальном все по-старому, такая же грязь? И камыши? Они были выше нас, а мы их рвали. А чибисы еще есть?
ДЖОЙС. По воскресеньям какие-то люди приезжают туда гулять. Видимо, посмотреть на грязь и на чибисов.
МАРЛИН. Ты могла уехать.
ДЖОЙС. А кто сказал, что я хотела?
МАРЛИН. Что ты меня все время достаешь, это скучно.
ДЖОЙС. Как я могла уехать?
МАРЛИН. А ты хотела?
ДЖОЙС. Я сказала, как, / как я могла…
МАРЛИН. Если б хотела, уехала б.
ДЖОЙС. О господи.
МАРЛИН. Давай напьемся.
ДЖОЙС. Может, поешь чего-нибудь?
МАРЛИН. Нет, я напьюсь.
ДЖОЙС. Приехать в воскресенье вечером — кто так приезжает?
МАРЛИН. Я приехала утром. Провела здесь день.
ЭНДЖИ (из другой комнаты).
Тетя! Тетя МАРЛИН!
МАРЛИН. Я пойду.
ДЖОЙС. Иди.
МАРЛИН. Ну ладно.
ЭНДЖИ (из другой комнаты).
Тетя! Ты меня слышишь? Я готова.
МАРЛИН уходит.
ДЖОЙС продолжает сидеть.
МАРЛИН возвращается.
ДЖОЙС. И что у нее за секрет?
МАРЛИН. Это секрет.
ДЖОЙС. Да знаю я его.
МАРЛИН. Спорим, не знаешь. Ты всегда так говоришь.
ДЖОЙС. Это ее тетрадка.
МАРЛИН. Да, но что в ней, ты не знаешь.
ДЖОЙС. Это какая-то игра, у них с Кит, какое-то тайное общество.
МАРЛИН. Ты не знаешь пароль. Ты кода не знаешь.
ДЖОЙС. А ты, значит, полностью в курсе. И руку пожимать умеешь как надо.
МАРЛИН. Она ничего про это не говорила.
ДЖОЙС. По-моему, они как-то по-особому пожимают руки. Она часами сидит и пишет об этом, а в школе ничего не делает. Переписывает что-то из книжек по черной магии и про политиков из газет. Детский сад какой-то.
МАРЛИН. Наверное, это заговор, чтобы захватить мир.
ДЖОЙС. Последние два года она в классе для отстающих.
МАРЛИН. Я утром приехала, целый день была в Ипсвиче. У мамы.
ДЖОЙС. Она тебя узнала?
МАРЛИН. Это шутка такая?
ДЖОЙС. Да нет, просто она слегка не в себе.
МАРЛИН. Очень даже в себе, она совершенно вразумительная, спасибо.
ДЖОЙС. Считай, тебе повезло.
МАРЛИН. Какую же поганую жизнь она прожила.
ДЖОЙС. Кому ты рассказываешь.
МАРЛИН. Что же это за жизнь была, твою мать.
ДЖОЙС. Не надо со мной об этом говорить.
МАРЛИН. Почему не надо? Почему мне нельзя с тобой говорить? / А мне она разве не мать?
ДЖОЙС. Послушай, ты уехала, ты тут не живешь, / мы можем без тебя обойтись.
МАРЛИН. Ну уехала я из дома, что из этого, ну уехала. Люди уезжают, / это нормально.
ДЖОЙС. Мы это понимаем и можем обойтись без тебя.
МАРЛИН. Разве мы были счастливы? Ты была счастлива?
ДЖОЙС. И нечего возвращаться.
МАРЛИН. Значит, это только твоя мать, это твой ребенок, ты всегда хотела, чтобы меня тут не было, / ты мне завидовала, потому что я была…
ДЖОЙС. Начинается.
МАРЛИН. …младшая, и я была умная.
ДЖОЙС. Если ты собралась разводить психологию, / то это без меня.
МАРЛИН. Почему я не могу навестить собственную семью / без всего без этого? *
ДЖОЙС. Ox. * Приехала раз в сто лет и начала тут рассуждать о маминой жизни. / Я к ней езжу каждую неделю. *