Извини, так что ты говорил?
ФРЭНК. Я что-то запутался.
ГОМПЕРЦ. Про писательство.
ФРЭНК. Ах да. Просто ступор какой-то уже бог знает сколько времени, ты же знаешь.
ГОМПЕРЦ. Какая нелепая смерть!
ФРЭНК. Дело в том, что у меня наконец возникла одна идея, которая, кстати, некоторым образом связана с тем, о чем я хотел с тобой поговорить.
ГОМПЕРЦ передает коробочку ФРЭНКУ.
Спасибо.
Он неуклюже пытается нюхнуть.
ГОМПЕРЦ. Пудинг с кровью в кляре под сладким соусом? Шеф-повар, видимо, опять ширнулся. Наверно, я все же остановлюсь на ягненке, хрен с ним.
Он снова делает глоток.
Вся эта возня и нервотрепка, деньги, куда поехать — в Полинезию или Новую Англию, в какой цвет покрасить домик, а потом вдруг все. А мы ведь так хорошо ладили. Никакого секса, конечно — этим мы занимались на стороне. И еще, наверно, пюре. Вечно я ем это хреново пюре! Пожалуй, это наилучший вариант…
ФРЭНК. Пюре — это да…
ГОМПЕРЦ. …не заниматься сексом со своим партнером. Это настолько все упрощает. Конечно, поначалу секс был, но когда начинаешь засыпать в самом разгаре, пора завязывать.
ФРЭНК (возвращая коробочку).
Да, пожалуй. Питер, я хотел…
ГОМПЕРЦ. Твою мать, ну как можно не заметить автобус? Ну да, он был без очков — эстетка несчастная — но ярко-красный двухэтажный автобус!
Открывает коробочку, нюхает.
Не настолько плохо он видел. Боже, как мне его не хватает! Знаешь, временами — обычно когда я трезвый — мне кажется, что он где-то рядом. Я чувствую его запах или его руку на своем плече… Ты же никогда ни с кем не жил?
ФРЭНК. В смысле романтических отношений — нет. Но знаешь, это тоже определенным образом связано с тем, о чем я хотел поговорить.
ГОМПЕРЦ. Думаешь, нам стоит перепихнуться?
ФРЭНК. Нет.
ГОМПЕРЦ. Да, пожалуй, не стоит. Так что ты говорил…
Он снова закуривает.
ФРЭНК. Понимаешь, я спас жизнь…
Он вдруг корчится и хватается за живот.
ГОМПЕРЦ. Все нормально?
После короткой паузы:
ФРЭНК. Угу.
ГОМПЕРЦ. Конечно, остаются варианты, которые ты не пробовал.
ФРЭНК. Наверняка, но я тебе хотел сказать…
ГОМПЕРЦ (кивая на проходящего мимо посетителя).
Прада с бейсболкой? Я вас умоляю!
ФРЭНК. …так вот, я еще хотел сказать, что с меня хватит, и я решил — все взвесил — и решил…
ГОМПЕРЦ. Что?
ФРЭНК. …прекратить лечение.
ГОМПЕРЦ вдруг замирает. Впервые за все время его внимание полностью обращено на ФРЭНКА.
Ты должен понимать, как это изматывает. Пробуешь что-то, помогает, потом не помогает, и вот у тебя уже анализы ни к черту. Пробуешь что-то другое — может помочь, может не помочь, и так постоянно. И ты гадаешь перед каждой проверкой, в порядке анализы или нет, и если нет — что тогда? Я хочу избавиться от всего этого, хотя бы на время, и чтобы организм отдохнул от дряни, которую я в него закачиваю.
ГОМПЕРЦ передает ему коробочку.
Спасибо.
Он украдкой делает вдох, ГОМПЕРЦ наблюдает.
Ну… что скажешь?
ГОМПЕРЦ. А что ты хочешь от меня услышать?
ФРЭНК. У тебя должно быть какое-то мнение.
ГОМПЕРЦ. Почему?
ФРЭНК. Ты же врач.
ГОМПЕРЦ. Это твой выбор.
ФРЭНК. Питер…
ГОМПЕРЦ. Если ты этого хочешь… Должен сказать, я удивлен. Эти несколько лет мы тебя обследовали самым тщательным образом, прописывали все новое и лучшее. Я уж из вежливости не буду упоминать, во сколько это обошлось, но главное, что ты все еще с нами. И ты мне еще говоришь, что хочешь все бросить. Что ж, это твой выбор.
ФРЭНК. Послушай…
ГОМПЕРЦ. Это странно, потому что ты всегда шел навстречу. Я понимаю, молодые ребята, но в твоем возрасте. Вспомни, на что ты был похож. Можно и потерпеть…
ФРЭНК. Потерпеть!
ГОМПЕРЦ. …в любом случае лучше, чем сдохнуть на хрен, но уж если тебе так приспичило помереть, ради бога. Как я уже сказал, это твой выбор.
ФРЭНК. Я всегда могу снова начать, если станет хуже.
ГОМПЕРЦ. Так не получится, и ты это знаешь. А теперь я тебе вот что скажу: лечил я одного парня, примерно твоего возраста, и в один прекрасный день он заявил мне то же, что и ты сейчас, и я, как ни пытался, не смог его образумить…
ФРЭНК. Питер, я еще кое-что хотел…
ГОМПЕРЦ. …и он так и сделал, бросил лечение, даже написал статью в одну из этих безмозглых радикальных газетенок про то, как врачи травят пациентов…
ФРЭНК. Я хотел еще…
ГОМПЕРЦ. …и через несколько месяцев его снова упекли в клинику, с диагнозом «слабоумие», и он сразу же…
ФРЭНК. Питер, дашь ты мне сказать наконец!
Короткая пауза.
Извини. Дело в том, что тут еще одно обстоятельство. Меня это просто сводит с ума, и я ни с кем не могу поделиться.
Короткая пауза.
Около года назад, где-то в это же время, случилась ужасная вещь, и я до сих пор не уверен, виноват я в чем-то или нет. Вряд ли я вообще когда-нибудь узнаю, но я чувствую себя таким виноватым — сил нет это выносить, и это одна из причин, почему я… ну, в общем, почему мне нужно сделать перерыв.
ГОМПЕРЦ. У всех есть свои секреты.
ФРЭНК. Видишь ли, у меня есть подруга, Лора, и у нее…
ГОМПЕРЦ. Ну?
ФРЭНК. У нее была вечеринка — около года назад, я уже говорил, и…
Пищит пейджер.
ГОМПЕРЦ. Засранцы.
Он достает пейджер из кармана и читает сообщение.
Ну разумеется!
Он достает мобильный и набирает номер:
Как раз на самом интересном месте!
ФРЭНК. В общем…
ГОМПЕРЦ. Прошу прощения. (В трубку.)
Привет, Криппен… Да… Угу…
Играет танго, свет гаснет. Когда свет включается, мы видим следующую сцену:
ГОСТИНАЯ
Музыка стихает. ЛОРА расставляет закуски, поправляет диванные подушки, прибирается. ДЕННИС завязывает галстук, ФРЭНК выпивает. Он без повязки.
ЛОРА. Как тебя угораздило? Это же вечеринка для Филлипа, а тебе надо было их позвать!
ДЕННИС. Не то чтобы я их звал…
ЛОРА. Роджер в своем репертуаре — вертит тобой, как хочет.
ДЕННИС. Они здесь проездом — что я мог сделать?
ЛОРА. Ты мог сказать «нет» и предложить другой день.
ДЕННИС. Они только сегодня могут.
ЛОРА. Сегодня мы не можем.
ДЕННИС. Мне казалось, ты будешь рада их видеть…
ЛОРА. Думаешь, Фрэнку интересно слушать твою болтовню? (Фрэнку.)
Как тебе мартини?
ФРЭНК. Ну…
ЛОРА. Попробуй оливки. Сицилийские. (Деннису)
Зачем ты снял трубку? Пусть бы автоответчик…
ДЕННИС. Он мой брат. Мы не виделись несколько лет.
ЛОРА. А если ты сейчас же не позвонишь в «Абдуллу», мы туда вообще не попадем. (Кивая на галстук)
Неужели ты в этом пойдешь?
ДЕННИС. Роджер и Корнелия прислали на Рождество.
ЛОРА. Я никуда с тобой не пойду, если у тебя на шее будут болтаться эти бумеранги.
ДЕННИС бросает взгляд на ФРЭНКА закатывает глаза. В то время, как ДЕННИС выходит:
(Фрэнку)
Посмотри, какая прелесть!
Она быстрым движением раскрывает веер.
Филлип привез из Мадрида. Пожалуй, возьму его в ресторан; пятница, вечер — там бывает ужасно душно.
ФРЭНК. А где Филлип?
ЛОРА. Должен быть в душе, но, наверно, еще спит. Он был такой измочаленный, когда я забирала его из аэропорта. (Через дверь.)
Милый, они будут через пару секунд.
Приглушенный ответ из дальней части дома.
Бог знает, чем они там занимались! Малыш Санчес — это его друг по переписке — такой тихий, прямо мышонок, совсем не в стиле Филлипа. Когда гостил у нас, был до того вежливый, я чуть со скуки не умерла. Но они точно что-то там вытворяли! Каждый раз, когда я звонила, они вроде как были в Прадо. Оно, конечно, большое, но не настолько же! Зато сеньор Моралес — это отец Санчеса — сказал, что его испанский стал намного лучше. Почти как его французский — благодаря тебе.
ФРЭНК. Он способный мальчик.
ЛОРА. Не знаю, в кого он такой. Я-то в школе не блистала.
ФРЭНК. Может быть, в отца.
ЛОРА фыркает.
ЛОРА (берет его стакан).
Еще мартини?
ФРЭНК.