ДМИТРИЙ. Сейчас ты забываешь об одной мелочи.
САНДРА. Договор? Я про него не забыла. Мне все равно. Я в этом не участвую.
ДМИТРИЙ. Ты хорошо подумала? Вот подожди. Я разорву договор. Ты придешь в ярость… Где же он, этот чертов замечательный договор? (Начинает искать. Идет пошатываясь. Ударяется головой.)
Сандра уходит.
Ах, как я его разорву!
Карл ждет Сандру. На этот раз у него в руках целый букет. Появляется Сандра. Она его не замечает и быстро проходит мимо.
КАРЛ. Послушай. Послушайте! Извините… Легендарная Сандра!
САНДРА. Что такое?
КАРЛ. У меня, гм. У меня букет цветов.
САНДРА. Повезло тебе.
КАРЛ. Хотите?
САНДРА. А?
КАРЛ. Он для вас.
САНДРА. Давай сюда.
Дает ей цветы.
САНДРА. Спасибо. (Собирается уходить.)
КАРЛ. Вам нравятся цветы? Можно на «ты»?
САНДРА. Что теперь?
КАРЛ. Гм.
САНДРА. Как хочешь, говори на «ты», и цветы нормальные.
КАРЛ. Они тебе нравится?
САНДРА. Они нормальные.
КАРЛ. Я взял те же самые, что всегда стоят у нас дома.
САНДРА. Молодец.
КАРЛ. Да-да.
САНДРА. Что-нибудь еще?
КАРЛ. Забавно. Я всегда прихожу на представление.
САНДРА. Что в этом забавного?
КАРЛ. И тут мы вдруг случайно встретились.
САНДРА. Да, совершенно случайно. Но спасибо за цветы.
КАРЛ. Ты мне нравишься. В смысле, то, что ты делаешь. И ты сама. Мне нравится и то и другое. Все вместе!
САНДРА. Как мило. Я не знала, что у меня есть фанаты.
КАРЛ. Конечно, еще как. Я имею в виду, нас много.
САНДРА. И ты говоришь от лица всех фанатов?
КАРЛ. Точно. (Смеется. Хрюкает.) Извини.
САНДРА. Мне пора.
КАРЛ. Куда?
САНДРА. Домой.
КАРЛ. Да, мне тоже пора. Домой. И у меня тоже нет времени, чтобы пойти ненадолго выпить чего-нибудь. А у тебя?
САНДРА. И у меня нет.
КАРЛ. Так всегда получается, когда занят. Потому что я постоянно занят, но, может быть, у меня найдется время. А у тебя?
САНДРА. Может быть.
КАРЛ. Нет, конечно… Ты сказала «может быть»?
САНДРА. Сказала. Кажется.
КАРЛ. О.
КАРЛ. Сейчас я попробую описать, что значит счастье: оно как восхитительный пирог, поднимающийся в духовке. Ты становишься шире и больше, но не тяжелее, в общем, не так, как от еды, что тоже замечательно, но сильно отличается от ощущения счастья, когда ты сыт и при этом легок. Ты веришь, что сейчас взлетишь, и невероятно — именно это и происходит.
Сандра звонит в дверь к Психофрицу. Он не открывает. Спустя какое-то время он появляется в окне.
ФРИЦ. Черт, что за проклятый трезвон? Ах, это ты. Сюрприз удался.
САНДРА. Открой, пожалуйста.
ФРИЦ. Неплохая идея. Но не пройдет.
САНДРА. Пожалуйста. Мне плохо.
ФРИЦ. Я заболел. (Демонстративно кашляет в окно.) Черт, я заболел.
САНДРА. Я могу о тебе позаботиться.
ФРИЦ. Безумно мило с твоей стороны. Но сейчас мне совершенно точно и всенепременно надо побыть одному.
САНДРА. Уже прошло три недели. Я скучаю по тебе.
ФРИЦ. Я тоже по тебе скучаю. Но ты так далеко. Мне до тебя не дотянуться руками. И тем более губами. Боже, ты немилосерден.
САНДРА. Открой. Я зайду, и мы будем целоваться.
ФРИЦ. Не получится из-за… инфекции.
САНДРА. Мне все равно.
ФРИЦ. Иди домой, солнышко.
САНДРА. Там одиноко и накурено.
ФРИЦ. Вот поэтому я всегда говорю: не кури в квартире.
САНДРА. Сейчас речь совсем не об этом.
ФРИЦ. Моя голова. Мне нужно прилечь.
САНДРА. Подожди.
ФРИЦ. Увидимся… Бог даст. (Уходит.)
Она ждет. Потом снова звонит в дверь. Он возвращается.
Сделай одолжение, солнышко. Прекрати, мать твою, трезвонить в дверь. Или я вызову полицию.
Мама говорит по телефону. В руке у нее шнур, которым обмотан Карл, покрасневший и раздувшийся, он извивается под потолком.
МАМА. Дорогой господин психиатр. Хотя я вам полностью доверяю, но я предложила бы немного снизить ежедневную дозировку медикаментов Карла. Происходят странные вещи. Я не говорю, что это из-за вашего лечения. Но с другой стороны, я такого еще никогда не видела. Если до того Карл был жирным и вялым, то теперь он жирный и невесомый. Я еще не решила, что мне больше по душе. В любом случае это не решение нашей проблемы.
КАРЛ. Я счастлив!
МАМА. Не говори о том, чего ты не понимаешь.
МАССИМО. Мне пришли сто лучших анекдотов о растениях. К сожалению, они не такие веселые, как я надеялся. Кроме того, их вовсе не сто, а всего лишь тридцать, а на оставшихся страницах написано: «Место для ваших анекдотов». Я позвонил и спросил даму, может ли она прислать мне книгу с настоящей сотней анекдотов. Дама сказала, если я сейчас не положу трубку, ко мне придут мужики и придушат меня.
В классе. На полу лежит мертвая змея.
УЧИТЕЛЬНИЦА. И какой урок мы из этого вынесли, Карл?
КАРЛ. Не знаю.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Нельзя приносить змей на занятия. Девочки падают в обморок. Учительнице это мешает. Ей приходится убивать змею прекраснейшими стихами эпохи романтизма.
КАРЛ. Но она же была такая милая.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Родителям не нравится слышать, что их детей в школе может покусать гремучая змея.
КАРЛ. Но она же вовсе не ядовитая.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Теперь уже точно нет. Я ее уничтожила. Да, это тоже часть профессии учительницы средних классов.
КАРЛ. У нее даже имени не было.
УЧИТЕЛЬНИЦА. Тем легче с ней попрощаться. (Хватает змею за хвост. Бросает в мусорное ведро.) Почему ты все время ведешь себя как расхожее клише? Если ты сейчас скажешь «не знаю», получишь по голове прекраснейшими стихами эпохи романтизма.
КАРЛ. Что я не так делаю?
УЧИТЕЛЬНИЦА. В общем и целом: все. В частности: всего понемногу. Сделай хоть раз что-нибудь нормальное. Кувырок, например. Кувыркнись прямо сейчас.
КАРЛ. Прямо сейчас?
УЧИТЕЛЬНИЦА. Вперед.
Карл делает кувырок.
Слабовато. В обозримом будущем тебя переведут в другую школу. Если бы ты сделал красивый, аккуратный кувырок, то все можно было бы исправить. Но сейчас я вижу, что ты безнадежен. Господи, я вижу, что ты безнадежен.
В гримерной. Сандра, Дора и Массимо.
МАССИМО. Сандра, я тебе сейчас прочту один анекдот, а ты скажешь, насколько он смешной, причем по шкале от одного до десяти.
ДОРА. Вечно эти шкалы. Что за новомодное изобретение.
САНДРА. Хорошо.
МАССИМО. Так вот. Пошел как-то мох в ресторан…
ДОРА. Это один из тех абсурдных анекдотов? Я такие не люблю, потому что никогда не знаю, почему нужно смеяться. А потом мне стыдно.
МАССИМО. Я Сандре читаю.
САНДРА. Что за книга?
МАССИМО. В Интернете заказал.
ДОРА. Мне же можно послушать. Или ты считаешь, у меня нет чувства юмора?
МАССИМО. Нет-нет.
САНДРА. Так что с этим мхом?
ДОРА. Все равно я не люблю мох.
МАССИМО. Так вот, пошел как-то мох в ресторан.
ДОРА. А о прекрасных гиацинтах у тебя нет шуток?
МАССИМО. Дора, не перебивай.
ДОРА. Мне нравятся гиацинты.
САНДРА. Наверно, тебе не стоит рассказывать анекдоты.
МАССИМО. Но я же клоун.
САНДРА. Вот именно.
ДОРА. Я вообще не запоминаю анекдоты. Услышу лучший анекдот, и — щелк: снова забуду.
МАССИМО. Тогда я просто отошлю книгу обратно, придут мужики и придушат меня.
ДОРА. Недавно слышала смешной. Такой смешной. Как же там было?
САНДРА. Не плачь, Массимо.
МАССИМО. Слишком поздно. (Он рыдает.)
ДОРА. Щелк — забыла.
Появляется Дмитрий. Его походка подчеркнуто расслаблена. Он свистит.
ДМИТРИЙ. Ну что, мои лошадки, весело вам? У меня только что было интервью с местной газетой, и я сказал несколько очень умных вещей. Сандра, сокровище мое, ты мне сейчас не нужна. Будь добра, пойди прочь.
САНДРА. Я останусь.
ДМИТРИЙ. Если ты и дальше будешь упираться, я возьму вот эту деревяшку, выстрогаю из нее розгу и высеку тебя.
Сандра уходит.
ДМИТРИЙ. Вы уволены. Навсегда. Собирайте шмотки и уходите.
Массимо рыдает.
ДМИТРИЙ. Массимо рыдает. А ты, толстая Дора, как отреагируешь?
ДОРА. У меня нет слов.
ДМИТРИЙ. У вас тут шмотки или змеи не завалялись? Забирайте все с собой и не забудьте вынуть волосы из раковины. Уборщица не виновата. Cheerio.
ДОРА. Но я хотела кое-что сказать.
ДМИТРИЙ. Я же сказал: «Cheerio».
ДОРА. Я не знаю, что это значит, но…
ДМИТРИЙ. Это по-английски — отвали. Всё, хватит шуток.
ДОРА. Что мне теперь делать?
ДМИТРИЙ. Понятия не имею.
ДОРА. Скажи что-нибудь.
МАССИМО. Не могу. Мне слишком грустно.
ДМИТРИЙ. Я знаю заведующего богадельней. Могу поспособствовать, чтобы ты получила комнату с окном. До самоубийства рукой подать.