Мы с благодарностью забрали бумаги и едва ли не бегом выскочили из административного здания столицы.
– Прекрасная моса Анюта, – только лишь отойдя от управы на квартал, заговорил пришедший в себя Флор, – что это было? Никогда не слышал, чтобы за столь короткое время у неприкаянных документы принимали. А того, что бланки заявлений существуют, и вовсе не знал. Обычно требуют писать под диктовку, да так, чтобы без помарок и ошибок документы заполнены были. Понятно, что этого я боялся меньше всего – грамотный всё же, но чтобы та-а-ак… Невероятно!
– Чиновник сказал, из Замка приказ относительно нас пришёл. Вот и расстарались, – объяснила я. – Вот только кто там мог за нас похлопотать?
– Кто-кто, –проворчал Флор. – Или Троф, или Васил. Больше-то некому. Или у тебя там ещё знакомцы имеются?
Пройдя полквартала, я опомнилась и спросила:
– А куда мы идём?
– Ты же к горшечнику хотела, – замедлил шаг Флор. – Или передумала?
– Нет, конечно. Просто задумалась и не поняла, куда ты меня ведёшь, – осмотрелась я.
Квартал был зажиточный, но не такой помпезный и нарядный, как в районе управы. Похоже, здесь жили успешные купцы и ремесленники. На каждых воротах – красивая табличка с фамилией и профессией хозяина дома. А у гончара к табличке ещё и привязана связка миниатюрных разновеликих – размером от напёрстка до стограммовой мензурки – горшочков и крынок. «Ишь ты, затейник какой!» – подумала я, ожидая ответа на стук в калитку.
Вышел парень лет пятнадцати. Увидел незнакомых людей, вежливо поздоровался, поклонившись.
– Мот, моса, что желаете?
– Горшки хотим купить под растения. Делаете такие? – выступил вперёд Флор.
Несмотря на то, что хозяйкой была я, переговоры приличнее было вести мужчине. Тем более что в договоре должность моего помощника была обозначена как «управляющий».
– Разную посуду делаем. Вам бы в магазин наш зайти, – растерялся парнишка и, видя наше удивлённое переглядывание, объяснил: – Отец для удобства два участка выкупил. Здесь дом, а с той стороны, на другую улицу выходит мастерская и магазин при ней.
Разумно, конечно, но что-то я не увидела проулка поблизости, чтобы перейти на параллельную улицу. Об этом же и Флор спросил.
– Простите, мот, но это вам или к площади вернуться надо, чтобы на ту улицу пройти, или до тракта спуститься, а там уже… – принялся объяснять сын горшечника.
Перспектива бродить по городу в поисках нужной мастерской с каждой минутой нравилась мне всё меньше и меньше. И я хотела было позвать Флора, чтобы вернуться домой. Отдохнём, пообедаем и сходим на базар, что поблизости. Надеюсь, что найду там что-то подходящее. Но тут калитка вновь открылась, и за спиной парнишки встал отец. Ошибиться в родстве этих двоих было невозможно. Если бы не разница лет в двадцать, можно было сказать, что близнецы.
– Что у тебя, Лег? – густым басом спросил мастер.
– Да вот… Горшки хотят купить, так я говорю, как в магазин пройти, – начал бойко объяснять ситуацию парень.
Уверена, что хотел гончар сыну леща отпустить – даже рука дёрнулась, – да не стал при чужих воспитанием заниматься. Вместо этого мужчина склонил перед нами голову почтительно:
– Мот, моса, простите за то, что сына вежеству не обучил. Не надо никуда ходить. Далеко это и неудобно. Подумывал проход по краю участка сделать для клиентов, а сейчас вижу, что нельзя это дело откладывать. Проходите, уважаемые. Сейчас сам всё покажу.
Глава 24
– Опять скрипит потёртое седло, и ветер холодит былую рану. Куда вас, сударь, к чёрту, занесло? Неужто вам покой не по карману? – напевала я в такт скрипу колёс тачки, которую следом за мной катил Яша.
Вот уж точно: куда меня чёрт занёс? Чужой мир, чужие жизненные правила. Хорошо хоть люди добрые встретились. Иначе пропала бы, как былинка под косилкой. Вздохнула и в очередной раз осмотрелась, мечтая увидеть растения, подходящие для моей задумки.
Но с левой стороны дороги стоял густой лес, углубляться в который мне не хотелось, а справа – выгоревший под солнцем пустырь. Только впереди, немного в стороне от дороги, виднелись старые развалины.
– Что там? – спросила я у Яши, но тот только плечами пожал.
Жаль, что со мной Флор пойти не смог – он-то уж точно всё бы рассказал. Но помощник мой остался в городе, чтобы принять купленные вчера горшки. Тащить их самим было невозможно, а тачку, идя в управу, мы не взяли. Хорошо, что у гончара есть услуга по доставке тяжёлых покупок. Гамлет тоже не захотел плестись в дали неведомые, а у меня другого выбора нет. Мне надо нарабатывать клиентскую базу и создавать себе имя.
– Яша, ты побудь здесь, а я прогуляюсь до развалин и посмотрю. Вдруг найду что-то интересное.
Мой флегматичный работник вновь пожал плечами, сел на обочину, прислонился к тачке и закрыл глаза, всем своим видом давая понять, что ему всё одно – идти или сидеть, ожидая. Взяла на всякий случай из тележки малую лопатку и корзину, подоткнула подол платья повыше и пошла к намеченной цели.
Зная, что мне предстоит не парковыми дорожкам гулять, я под платье надела рабочие брюки и сейчас хвалила себя за предусмотрительность. Пока стояла на дороге, пустырь казался лишённым растительности, но стоило сделать шаг, как за одежду стали цепляться колючие ветки и сухие стебли, а ноги, обутые в прочные ботинки, путались в незаметных, но крепких вьюнах, покрывающих землю.
Пробираясь через заросли, раздвигая лопаткой ветки, я больше смотрела под ноги, чем вперёд, и часть разрушенной стены, внезапно появившаяся передо мной, – я в неё чуть лбом не уткнулась – оказалась для меня такой неожиданностью, что невольно вырвалось:
– Здра-а-а-авствуйте…
От звука моего голоса за стеной вскликнула птица. И получилось это так забавно, словно она ответила мне. Чтобы подбодрить себя – всё же не такая я храбрая, какой хочу казаться, – продолжила несуществующий диалог:
– Можно я войду?
Конечно же, мне никто не ответил, так и я не торопилась лезть в проём, рассматривая, как ловчее ногу поставить. Вдруг, когда я уже решилась перешагнуть преграду, птица вновь подала голос. Не так громко, как в первый раз, но я услышала и ответила:
– Спасибо.
Удивительно, но за стеной не было такой чащобы из кустарника и бурьяна, как я ожидала. Если бы не знала, что эти развалины давно заброшены, то подумала бы, что кто-то здесь следит за порядком. Продолжая поднимать боевой дух, я, медленно продвигаясь вперёд, вновь заговорила:
– Я иду. Намерения у меня самые мирные. Просто хочу посмотреть, не растут ли тут кустики подходящие, вечнозелёные. Мне всего-то три штуки надо. Ну и очитков немного или суккулентов. Согласна на всё. Надеюсь, вы позволите мне, если найду таковые, аккуратно их выкопать.
Эх, надо было Гамлета уговорить пойти со мной в эту безнадёжную экспедицию. Одной очень страшно, а Яша не защитник.
Внезапное громкое шипение заставило меня остановиться. Змея? Внимательно посмотрела под ноги, но ничего не увидела, зато когда подняла голову, даже дыхание затаила. Метрах в двух от меня, на плоском камне сидела крупная алая ящерица. Она не просто сидела – рептилия приняла боевую стойку: капюшон на голове раздулся, пасть широко разинута, одна из передних лап отведена в сторону. И без того немаленькая, около полуметра будет, но хочет ещё крупнее выглядеть. Так поступают животные, желая отогнать противника: шерсть дыбом поднимают, перья нахохливают, тело раздувают – стараются казаться больше, чем есть на самом деле. Вот и эта тоже пугает. И шипит вдобавок.
– Эй, ты чего? Я же с миром пришла, – обратилась я к зверушке.
Хоть с ящеркой говорить, лишь бы не тишина. Да ещё и словно взгляд чужой на себе почувствовала. Будто смотрит кто изучающе. Вот зачем меня за город понесло? Надо было походить, поискать растения поблизости. Ну и что с того, что не видела зелени никакой, кроме верхушек деревьев за высокими заборами соседей. Может быть, я просто плохо искала…
Не отводя глаз от агрессивной животинки, я сделала шаг назад. И, о чудо, цвет ящерицы сменился на светло-коричневый, тело вернулось к нормальной форме, пасть захлопнулась, а шипение прекратилась.
– Злюка ты, – объявила я и сделала ещё один шаг назад, но обо что-то споткнулась и взмахнула руками, чтобы удержать равновесие.
Из корзинки вылетел пакет с лепёшками, взятыми с собой для перекуса, и шлёпнулся прямо на камень перед ящерицей.
– Упс! Поверь, это не было покушением. Считай, что угощение столь неприглядным способом поднесла, – принялась оправдываться я, мысленно посмеиваясь над собою.
Но тут сбоку под стеной что-то зашуршало, то ли мышка пробежала, то ли подружка моей собеседницы. Я повернула голову на шум, а когда посмотрела на камень, пакета с лепёшками там не увидела. Ящерка была, а пакета не было.
– Всё чудесатее и чудесатее, – проворчала я себе под нос и хотела уже повернуть к пролому и вернуться на дорогу, но ящерка соскользнула на землю и, глянув на меня через плечо, неспешно пошла в глубь развалин.
Я смотрела ей вслед, не решаясь уйти, но и оставаться здесь не было возможности. Солнце перешло зенит, к закату клонится, а нам ещё домой возвращаться.
Животинка, пройдя несколько шагов, вновь обернулась. Могу поклясться, что на её морде была ехидная усмешка. Вот же поганка! Сначала пугала, теперь издевается. А, была-не была, пойду следом. Может, я от перемещения умом повредилась, но мне кажется, что ящерка меня за собой зовёт.
Идти пришлось недолго. Буквально за следующей стеной увидела площадку, густо поросшую несколькими видами молодила, а рядом с валуном, закрывающим дальнейший проход, как по заказу, нашлись три миниатюрных деревца. На тонких стволах – словно специально сформированные шары из густой тёмно-зелёной кожистой листвы, похожей на самшит. Только листья крупнее и круглые.
– Это всё мне? – не сдержав эмоций, ахнула я.
И вновь ответом мне где-то крикнула птица.
Понимая, что всего не унести, решила взять только деревца. Мне их ещё в горшки высаживать да помочь прижиться и адаптироваться. Потому старалась выкапывать так, чтобы корешки не повредить. Орудуя где лопатой, где руками, я по привычке разговаривала с растениями: