как, говорят по кривой дорожке пошел, условный срок у него уже есть. — Ну надо ж, родители такие культурные, врачи оба, а туда же… — А помнишь Зинка Банникова нажралась портвейна в колхозе, а мы ее прятали от воспитателей? — А как же. Что там с ней сейчас? — Беременная, говорят на 6 месяце. — А от кого? — Молчит. — Ну ё-моё…
На улице Аня решительно зашагала направо.
— Эй, ты куда? — схватил я ее за рукав.
— Ну так остановка 40-го же там или ты на трамваях ездишь?
— Слюш, дарагая, зачем 40-й, зачем трамвай, когда машина есть?
— Такси что ли, так это дорого.
— Зачем такси, зачем деньги, слюш, такой красивый девушк наоборот доплачивать надо, чтобы рядом посидела — подвел я ее к своей копейке и открыл пассажирскую дверь. — Эх, прокачу.
— Вот ты меня сейчас удивил, Сороколет… откуда у тебя машина?
— Наградная, за подвиг выдали, — скромно сказал я (что вообще-то было недалеко от истины). — Да шучу я, родственник дал покататься до следующего лета, могу документы показать.
— Ладно, без документов верю. А хорошие у тебя родственники, у меня таких нет (где-то я это уже слышал), ну чего стоишь, поехали, эх, прокатимся, — тряхнула она в очередной раз своим хвостом, и добавила, — Карп Савельич, я не верю своему счастью. Да, показал бы машину-то, что там и где?
И пахнет от нее очень приятно… не Шанелью номер 5 конечно, но приятно…
— Вуаля, — открыл я капот, — автомобиль ВАЗ-2101, он же в народе "единичка" или "копейка", в оригинале назывался Фиат-124, двигатель бензиновый карбюраторный 1,2 литра в 65 лошадей, максимальная скорость 140, разгон до 100 км/ч за 20 секунд. Трансмиссия, сама видишь, 4-хступенчатая механическая, извини, коробок-автоматов у нас пока не делают. Заднеприводная. Клиренс… ну дорожный просвет значит…
— Да знаю я, что такое клиренс, давай дальше.
Вот кто бы мог подумать, что первым человеком, кого заинтересовали ТТХ моей копейки, будет одноклассница…
— Даю дальше, клиренс 17 см, нормально по нашим грязям проходит со свистом, объем бензобака 39 литров. Внутри все аскетично, но приемник есть, хороший приемник, венгерский. Объем багажника, — открыл я багажник, — 380 литров, мешков 5 картошки влезет. Хватит или продолжать?
— На первое время достаточно. Заводи, Козлевич.
Разворачиваться не стал, свернул в первый проулок и обратно покатил по параллельной улице имени Лядова (не композитора, партхоздеятеля), а вот слева пролетело здание института НИРФИ, знаменитого тем, что здесь работал… нет, скоро будет работать Боря Немцов, будущий губернатор-реформатор, а затем пламенный оппозиционер и дамский любимец. Речное училище, поворот налево мимо универсама, улица Ульянова (это папаша Ильича, он здесь работал несколько лет), а на ней Олень, кафе, излюбленное местной золотой молодежью.
— Заберем еще одного товарища, ладно? Он тут возле Оленя должен ждать.
— Конечно, а что за товарищ?
— Ты его вряд ли знаешь, Вовчик Малой, наш младший… мушкетер, в соседнем подъезде живет. Поступил в пединститут, какие-то дела щас там решает.
Анюта Буонасье
Вовчика почти не ждали, быстро появился, с удивлением воззрился на Анюту, открыл заднюю дверь, сел.
— Вот, познакомьтесь, это Вова, мой лучший кореш, а это Анюта, мы с ней в одном классе 8 лет учились.
— Красивая… — сходу сказал Вовчик, наморщив лоб, — где-то я тебя видел.
— Да и ты тоже ничего так… — ответила Аня, — я тебя тоже видела, не вспомню где…
— Не напрягайтесь так, друзья, — помог я им, выруливая на улицу Дзержинского, — ты, Вова, ее скорее всего мог увидеть в фильме "Иван Васильевич", она очень похожа на Селезневу в роли Зиночки. А ты, Аня, могла видеть его в "Мелодиях и ритмах зарубежной эстрады", это ж вылитый Бьорн Ульвеус из группы АББА.
— Ну да, наверно, — почти синхронно сказали Аня с Вовой и мы двинулись дальше под хит группы Синяя птица "Там где клен стоит над речной волной, говорили мы о лювиииии с тааабой". Синяя птица вообще в этот и несколько последующих лет была феноменально популярна в СССР, хотя предпосылок к этому было не сказать, чтобы очень много.
Площадь Лядова (вот же повезло Лядову у нас — в народе кстати к этому имени порой добавляют спереди букву Б в связи с тем, что площадь облюбовали для ночных дежурств женщины со сниженной социальной ответственностью), а за ней Окский съезд к Молитовскому мосту… а нет, он же еще Окским пока называется, мост этот, молитвы в Советском Союзе не очень приветствуются. Здесь у нас был… нет, будет… да наверно и был, и будет оползень. Это такое проклятие верхней части нашего города — местность неровная, подземных речек много, через каждые 200 метров в Оку впадают, поэтому мелкие оползни на крутых склонах происходят каждый год, по весне обычно или осенью, а раз в 10 лет — крупные с перекрытием дорог и последующим полугодовым восстановлением разрушенного.
Ну едем дальше, после моста у нас прямо по курсу круглая как блин Комсомольская площадь, в народе Комса.
— А чего это ты там про мушкетеров заикнулся? — вспомнила Анюта.
— Заики заикаются, а я четко говорю, что у нас во дворе организована рабочая группа под условным названием "Мушкетеры", Вовчик вон у нас Арамис, я Д’Артаньян. Атос с Портосом тоже имеются…
— Все в игрушки играете? — грустно спросила Аня.
— Какие еще игрушки? — вступился обиженный Вова, — у нас все исключительно по серьезке — дом под нашим управлением со вчерашнего дня, клуб под девятым подъездом с бильярдом и спортзалом тоже отжали, там у нас штаб теперь. Райком в курсе и почти что уже дал добро на такой эксперимент. Приходи, все покажем, все расскажем, может вольешься в наш дружный коллектив…
— А что, и приду, все равно до понедельника делать нечего.
— И еще у нас начала работать секция по китайской гимнастике, по утрам на стадионе собираемся, — продолжил я, — тоже можешь присоединиться.
— Ладно, подумаю.
А мы тем временем одолели проспект Ленина и ехали уже в районе Автозаводского ПКО.
— Ты же на Лескова где-то живешь? — утвердительно спросил я, — щас забросим.
Вдруг я увидел слева по курсу двух остальных членов нашей команды, они стояли за столиком уличной пивнушки и тянули пиво из больших граненых кружек. Ударил по тормозам.
— А вон и остальные наши мушкетеры, пошли, познакомишься, заодно и по пивку вдарим, а?
— А что, можно и по пивку, все равно…
— До понедельника делать нечего, — подхватил я.
— Здорово еще раз, пацаны, принимайте в команду Анюту Буонасье, должна же у нас быть своя Констанция, раз мы мушкетеры — сказал я, открыв дверь, — справа Валерик-Атос, слева Андрюха-Портос, — и добавил для Ани, — или тебе Миледи больше нравится?
— Остановимся пока на Констанции, — скромно ответила Аня.
Валера с Андреем с удивлением вытаращились на нашу компанию.
— Ну ты и хват, Сорока, — наконец выговорил Валера, — машину заимел, клуб под себя подмял, теперь вон какую красотку подцепил…
— Ну это еще вопрос, кто кого подцепил, — вступила в диалог Аня.
— Вова, притарань пожалуйста пива даме. Не будем уточнять, кто там и кого цеплял, короче мы с Аней в одном классе раньше учились, а сейчас в одном корпусе политеха будем учиться, только я на 4 этаже, а она на 3-м. Она в курсе наших дел и выразила свое горячее желание присоединиться к нашему движению, правильно я говорю, Ань?
— Ну если в общих чертах, то да, — ответила она.
Вова принес кружку и поставил перед Аней, другую себе оставил.
— А тебе пива надо? — спросил он у меня.
— Ну я как бы за рулем, так что отложим.
— Слушай, Анюта, а у тебя таких же красивых подруг нету в загашнике, а то подогнала бы нам парочку, как мы тебя на четверых-то делить будем? — неожиданно разразился длинным предложением Андрей.
— Неа, такая красивая я одна, — сказала Аня, прихлебывая из кружки, — но малька похуже могу поискать, ага.
— Насколько похуже-то? — озабоченно уточнил Вова.
— Ну вот примерно настолько, — и Аня развела большой и указательный пальцы на расстояние в пару сантиметров.
— Годится, — радостно ответил за всех Валера, — подгоняй!
— А я их знаю? — спросил осторожно я, — это не Лена с Олей случайно?
— Не, это Верунчик и Инна.
Это были две подружайки из топа красавиц класса, насколько я помнил этот список.
— У тебя же вроде с ними отношения не очень какие были?
— Да не, это все в прошлом, сейчас мы душа в душу живем.
— Ну и ладушки, список дам общим голосованием утверждаем и ждем вас завтра в 8 утра на Пионере, тренировки у нас там по утрам. Спортивное чего-нибудь наденьте… и если велосипеды есть, на них приезжайте, и купальники тоже, потом примем водные процедуры на Земснаряде.
На этом мы и расстались с Анютой… ну то есть остальные мушкетеры расстались, а я ее еще до подъезда довез. На прощание сказал:
— Где ж ты раньше-то была, подруга… семиструнная?
— А то ты сам не знаешь, на соседней парте сидела, — показала мне язык Анюта и застучала каблучками по лестнице.
В 6 часов вечера я загнал наконец машину в гараж и думал, что этот суматошный день здесь наконец завершится, но у этого дня видимо были свои планы на меня — когда я шел по двору к своему подъезду, сбоку мне отчаянно засигнализировал руками Вовчик. Повернулся к нему, пошел узнать, что там стряслось. Оказалось, что по второму разу приперся папаша-алкаш, сейчас он вот сидел на лавочке, смолил папироску и периодически грязно выражался.
Ну ты сам же напросился, Сергуня, раз взялся отвечать за дом, давай, отвечай… Драться мне категорически не хотелось, а слов папаша очевидно понимать уже был не в состоянии — что же делать-то? Но тут я увидел сидящего за доминошным столом нашего главного хулигана Игорька и в мозгу ослепительным метеором составилась выигрышная комбинация в два хода, ведь не все же мне одному надрываться, как Корчагину.
— Слышь, ты, — сказал я папаше как можно более жалобным и тоненьким голоском (как его зовут, я и не знал никогда, так что без имени), — давай вали отсюда, а то Игорька позову, он тебя в два счета уроет.