Дальше - больше. Она каким-то чудом приручила Рыжего Дьявола, которого они с Анри подобрали как-то после боя - породистого красавца-коня, привычного к магии и битвам, и обладающего неповторимым склочным характером. Жанно сказал себе, что бедняга Рыжий просто влюбился с первого взгляда, потому что иного объяснения он придумать не смог.
А после начались танцы. Жанно пофырчал, что у него есть дела поважнее, чем учить кого-то там танцам, но очень попросил Ли - мол, у Анри там неприятности, будь другом, помоги, пока он с теми неприятностями разбирается. Ли - другое дело, тут как-то не пофырчишь, вот Жанно и пришёл на тот танцевальный урок, как раз к вольте, очень
своевременно. И совсем не был готов к тому, что она - как прыгнет! Вот просто прыгнет. Не стараясь задеть его грудью (а там она вообще есть, эта грудь? Есть, наверное, что-то ведь в вырезе платья виднеется...), не глядя выразительно так - я, знаете ли, вся ваша, господин граф. А просто прыгнет и обрадуется - полёту, и тому, что у неё неплохо вышло, и ещё тому, что вместе, оказывается, можно сделать такую вот вдохновляющую вещь. А когда она смотрит - пристально, не сводя глаз - это она просто смотрит, и не вздумайте себе чего-нибудь этакого вообразить, если вообразите - она вас не пожалеет. Она просто смотрит. Это значит - я вас вижу. И я вас слышу. И ещё - я с вами разговариваю. И всё!
Ох, как его взбесило, когда она схватилась за его артефактный кинжал! Предмет очень полезный и очень опасный, и он в своё время разве что Ли позволил с ним подружиться. А тут - сама, не спросясь! И ведь не накажешь паршивку, только вылечить - теперь-то уже!
И тренировки, магические тренировки. Она ныла, чтоб её взяли и на фехтовальные тоже, и честно говоря, Жанно уже был готов посмотреть - справится ли девчонка со шпагой. Да справилась бы, наверное, парни же выучиваются - даже те, кто изначально слаб. А девчонка Анжелика слабой не была вот никак. И на тренировках это было видно очень хорошо - она не стояла, не возмущалась, не кривила нос - а что ещё может делать дама на магической тренировке? Как учат девчонок, если у них вдруг есть боевая магия?
Оказалось - так же, как и мальчишек. Просто берут и учат, и они выполняют всё, что нужно, и не ноют, когда больно, а бывает очень больно. И не выучить нормально -опасно, Жанно слышал историю о её высочестве Анриетте, тётке Ли и Анри - как она чрезмерно выложилась, защищая замок, и не смогла потом восстановиться. Нет, так не годится, пусть учится. Тем более что Анжелика училась всему, что предлагали, с радостью, и даже с некоторой жадностью - давайте всё, что есть. Она читала книги, вникала в дела владений Анри, опять же - магические тренировки, и танцы, и что там ещё бывает?
Когда он решил выразить своё восхищение подаренной розой? Когда он понял, что она и есть роза, прекрасная и с шипами? После танцев? После тренировки?
Таскать ей розы оказалось увлекательно. Она недоумевала, кто это, и Жакетта недоумевала. Но не в открытую же за ней ухаживать, честное слово. Понятно, что у Анри дела, но у неё тоже дела, и за то, как она с ними справлялась, девчонку хотелось хвалить, ею хотелось восхищаться. Но в открытую не повосхищаешься - чужая невеста, как-никак, а вот таким странным образом - можно.
И неоценимой оказалась помощь Марселя. Когда Анри просёк, что за Анжеликой кто-то ухаживает, он попытался выслеживать - кто же. А Марселя не вдруг отследишь - если он того не хочет. Марсель хмурился и никак происходящее не комментировал - только вздыхал.
Когда девчонка взялась смеяться над неведомым дарителем - мол, хоть бы записку оставил - он принял это, как вызов. И придумал.
Давно, когда судьба столкнула Жанно с первым человеком Срединного моря его милостью Морским Соколом, то сначала он мог только лежать на брюхе, потому что спина его была не такова, чтобы вынести даже сорочку, не говоря о большем. Заживало долго, и чтобы Жанно не рехнулся от скуки, к нему приходили разные люди - развлечь, а то и занять чем-нибудь. Господин Марсилио Лоренцетти был не только отличным офицером, он ещё и рисовал портреты его милости Фалько и прочих с необыкновенной похожестью. Он и показал Жанно, как следует держать карандаш, чтобы на бумаге выходило то, что хочется, а не мазня какая-то, и объяснил про тренировку - ну, это что хочешь возьми. Просто раньше Жанно думал, что тренировать нужно только те вещи, в которых сила, а поэты и художники сразу готовыми рождаются, но господин Марсилио только посмеялся - ты ведь, говорил он, музыкант, ты знаешь, что не бывать хорошей музыке без долгих тренировок. Жанно с удивлением согласился - и принялся учиться. По словам господина Марсилио, глаз у Жанно был верный, оставалось только набить руку. И постепенно это получалось, и ему удавались и цветы, и животные, и корабли на море, и даже люди - Жанно потом нарисовал бессчётное количество портретов прекрасной Теодоры, его в тот момент путеводной звезды, правда, после её гибели он всё это сжёг.
И надо же - пригодилось давнее развлечение. Рисовать розы было совсем не сложно, скорее - забавно. Жанно не слышал, что девчонка думает о них - она молчала. И хорошо, что молчала, а то ведь Ли знал об этом его умении и сразу бы всё понял.
Что он тогда думал? Да ничего не думал, ведь девчонка определённо тянулась к Анри, так ему казалось. И Анри вроде понимал, что ей каждая капля его внимания - как солнце той самой розе. И так было до отъезда в столицу.
Жанно не хотел ехать в столицу, потому что не хотел смотреть на счастливую, как ему тогда казалось, пару. Но вышло иначе - он взглянул на девчонку, на её неуверенность - и сам положил свою голову кому-то в пасть. Страшному зверю по имени не то Странная Дружба, не то Безрассудная Любовь.
А в столице поджидали засады - королева Екатерина и её придворные дамы. Жанно видел, как Анжелика волнуется перед представлением ко двору - он и не подозревал, что она может чего-то бояться! И дурак Анри, вместо того, чтобы её за ручку держать и от себя не отпускать, только требовал, приказывал, командовал. А потом и вовсе пошёл танцевать вольту с Офелией де Сансер.
В тот момент Жанно понял, что дождётся свадьбы - и потом она будет его и только его, это уж как-нибудь удастся провернуть. Анри будет развлекаться с Офелией, и не станет им помехой. И решив это для себя, пригласил девчонку на вольту. Ух, как она обрадовалась! И пусть это только про танец, а не про него самого, но ведь уже хорошо, танец-то с ним. Правда, финал смазался видом на Анри с его Офелией - вот дурак, прости господи, не мог найти угол поукромнее. И это после того, как он пытался всем доказать, что женится на прекрасной деве не только из-за приданого, а по любви! Жанно не знал, куда деть себя от злости - и придумал вместе с Орельеном спровоцировать мужа Офелии на дуэль. Это оказалось несложно, и побить его - тоже. Но на душе определённо стало легче, хоть и не совсем. Потому что совсем оказалось из разряда несбыточного.
Все его прежние увлечения вдруг поблекли - казались некрасивыми, глупыми, пустыми. Ни капли не интересными. Даже отказать кое-кому пришлось, и смотрите-ка - на него даже не обиделись, и попытались воздействовать через господина маршала. Тот искренне хотел помочь, но не скажешь же ему, что положил глаз на невесту его племянника, принца и прочая? И поэтому никто другой не нужен? Но только ли потому, что то, чего хочется -недоступно? Или просто ему захотелось невероятного, принцессу из сказки?
К слову, принцессы-то в его жизни случались, а такое вот диво - возникло впервые. И оказалось недоступным не только потому, что дева была связана с Анри, но ещё и потому, что в её глазах Жанно не видел ни капли интереса.
Правда, и на Анри она смотрела уже не так, как вначале, и не так, как накануне отъезда из Лимея. Дурное отношение отвратит кого угодно.
А когда они вместе с ней застали Анри с Офелией - он понял, что не станет дожидаться свадьбы. И она просто будет его, он ещё не знал, как, но понимал - будет, он не отдаст её Анри, никогда. Анри обойдётся. И Жанно после с удовольствием дал другу в глаз -просто так, без магии. Ибо нечего.
Ах, как хороша она была в Козьем переулке! Ни одна известная ему дама не встала бы против врага рядом с ним, а его прекрасная роза - встала, и даже ни на мгновение не усомнилась в том, что надо поступить именно так. Она знала, что потом придёт слабость и боль, но она также и знала, что иначе им не выбраться. Нет, выбраться, но - только вместе.
На следующее утро, когда она пропала, а отряд сопровождал его величество в Пале-Вьевилль, он казнил себя по-страшному, и думал - если бы накануне, по возвращению в дом Анри, решился бы объясниться с ней - пропала бы она или нет? Потому что был шанс, что это происки врагов, но Жанно был почему-то уверен - роза сбежала сама. Просто не вынесла. Она старалась, терпела, наверное - как-то объясняла себе всё происходящее. А тут уже не смогла.
И не передать его радость - когда она появилась из невидимости посреди поляны. Бой?
Ну и пусть, пела его душа, они вместе, они справятся. И верно, вместе - справились. Да, было непросто, но - справились ведь!
А после... о нет, он решился поцеловать её только, когда она сама недвусмысленно сказала, что думает. Пусть это и не было признанием в любви, это были слова от рассудка, но - совершенно искренние. А если она искренне считает его в чём-то лучшим - это же повод показать, что он умеет кое-что ещё.
Да, как песня. Как сказка, как баллада, лучшая из баллад. Оказывается, она может и смутиться, и покраснеть - кто бы мог подумать? Может быть невероятно нежной, а может - яростной и страстной. И может говорить ласково, и такими словами, что -заслушаешься.
И Анри, глупец, ничего этого не оценил? К дьяволу Анри.
Жанно очень понравилась её идея отправиться в Фаро. Да, ей туда надо, и вообще место хорошее, и он там себе применение найдёт - уж наверное, его милость Великий Герцог возьмёт его на службу. Только вот. просьба Ли сбила на подлёте, что называется.