— Спасибо, мистер Купертино. Не стоило беспокоиться, я и сама могла забежать к вам.
— Ну, теперь в этом нет нужды.
Он сунул руки в карманы и стал похож на человека, ожидающего автобус. Или просто чего-то ждущего.
— Поверьте, мне это совершенно не трудно.
Анжелина взялась за дверь:
— Что ж, спасибо еще раз…
— Мне это было приятно.
— Тогда ладно.
— Рад был помочь, — продолжал он.
Он не сделал ни малейшей попытки уйти и всячески демонстрировал, что у него определенно что-то на уме. Анжелина не в силах была побороть собственное хорошее воспитание, так что выбора не оставалось — придется на время отложить возвращение к благородной борьбе с несуществующей грязью.
— Не желаете зайти на чашечку кофе, мистер Купертино?
— Да, — робко произнес он и тут же принялся старательно вытирать ноги. — Да, с удовольствием. Благодарю вас.
Он сразу прошел в гостиную, Анжелина за ним.
— Я как раз заканчивала уборку в кухне.
— Вы что-то готовите? — с откровенной надеждой спросил Бэзил.
— Пока нет. Но у меня есть свежесваренный кофе, если вы не против…
— Это было бы чудесно.
И Бэзил без раздумий направился в кухню. Дома, стоящие плотным рядом вдоль улицы, строились по одинаковому проекту, так что он прекрасно знал, куда идти. Фрэнк кое-что переделал: пристроил эркер и немного расширил кухню, чтобы устроить в ней кладовую и освободить место для Верной Старухи и большого деревянного стола. Но все равно жилища Анжелины и Дотти были настолько похожи, что мистер Купертино сразу почувствовал себя как дома.
Пока Анжелина прибирала ведро, он прохаживался по кухне, при этом вовсе не нервно, а как человек, который покупает новый дом и просто прикидывает размер помещения. Он потрогал столы, восторженно отозвался о связках трав, которые Анжелина развесила для сушки, задал несколько толковых вопросов о примечательной плите, о ее происхождении, мощности и прочем в этом роде. Наконец уселся за кухонный стол, и Анжелина поставила перед гостем чашечку с еще дымящимся кофе.
— Какой вы предпочитаете? — поинтересовалась она.
— Просто черный.
Анжелина присела напротив. Неожиданно он передумал:
— Хотя, пожалуй, не найдется ли у вас капельки молока?
— Разумеется.
Но, прежде чем Анжелина успела двинуться с места, Бэзил подскочил и бросился к холодильнику.
— Пожалуйста, позвольте мне. — Он открыл дверцу, и голова его скрылась в глубине холодильника.
Секунды шли, Анжелина, недоумевая, подсказала:
— На верхней полке.
— Да. Да, вижу. Боже правый, — после продолжительной паузы отозвался Бэзил.
Он вынырнул из холодильника заметно повеселевший.
Вернувшись за стол с бутылкой молока, добавил немного себе в чашку, отхлебнул и заметил:
— У вас очень чистая кухня.
Прозвучало это скорее как вердикт, нежели просто мнение или комплимент.
Анжелина отпила кофе и улыбнулась:
— Моя мама всегда говорила, что в чистой кухне гораздо проще готовить вкусную еду.
Это лирическое замечание, кажется, помогло ему окончательно расслабиться. Он одобрительно вздохнул.
— Я всю свою профессиональную жизнь провел в такой же старомодной обстановке.
— А чем вы занимались? Не сочтите меня любопытной… — добавила она с легкой иронией.
Сложив руки на груди, он смерил ее невозмутимым взглядом бизнесмена.
— В течение сорока лет, вплоть до последнего времени, я занимался страховой деятельностью. Последние десять лет возглавлял отдел. В мои обязанности входила оценка рисков в крупной страховой компании. Порой я с точностью до месяца мог предсказать, как долго проживет человек после выхода на пенсию. И доживет ли он до нее вообще.
— Правда? — поразилась Анжелина.
— В моем распоряжении, разумеется, всегда имелось достаточно информации, но, полагаю, я обладаю и определенным чутьем. Актуарные таблицы многое могут рассказать, но крайне важен и человеческий фактор. Если у человека есть хобби или внуки, если у него есть основания для долгой жизни, я добавляю времени к своим расчетам. Ну и конечно, с практической точки зрения немалое значение имеют и средства к существованию.
— Непростое дело.
— И вот теперь я на пенсии. — Бэзил опустил голову. — И буду жить у своей сестры.
Анжелина собралась уже рассказать, какая Дотти замечательная соседка, как ее все любят, но он опередил ее, заговорив первым и сразу перейдя к делу:
— Вы не станете возражать, если я поведаю вам, ради чего хотел бы жить, Анжелина?
— И что же это такое, мистер Купертино?
Он отодвинул чашку, наклонился вперед:
— Страсть.
— Страсть?
— Вот именно, Анжелина. Страсть.
Анжелина неловко поерзала на стуле — что-то здесь не так, но его внезапное волнение заинтриговало ее.
— В течение сорока лет, — продолжал он, — почти до сегодняшнего дня, я был поглощен цифрами. Да, я читал — в основном газеты и все такое, время от времени ходил в кино, но все это никогда по-настоящему не задевало меня за живое. Но теперь я намерен посвятить себя творческой стороне жизни. Я хочу читать поэзию — серьезную, ту, что выдержала испытание временем. Хочу ходить по музеям и изучать живопись — Пикассо и Ван Гога, чтобы постичь душу, скрытую за простым холстом и красками. Хочу слушать симфоническую музыку, ходить в оперу, слушать Майлза Дэвиса и Луи Армстронга, покупать пластинки «Битлз». Все, что упустил в жизни, я хотел бы пережить сейчас, если получится. Я хочу испытать настоящую страсть, подлинные чувства.
Он помолчал, дожидаясь ее реакции. По мере того как он говорил, глаза Анжелины все больше округлялись.
— Неужели? — все, что она смогла выдавить.
— Именно так. — Бэзил еще больше подался вперед. — И мне необходимо было поговорить с вами, Анжелина, поскольку именно благодаря вам я впервые испытал подлинное чувство.
— Мистер Купертино, я, может, не совсем понимаю, о чем идет речь, но вам не кажется, что я слишком молода для вас?
Он вежливо, но слегка удивленно рассмеялся.
— Дело не в вас лично, дорогая. Всему причиной ваша лазанья .
— Моя лазанья?
— Лазанья . — Бэзил мечтательно прикрыл глаза. — Никогда прежде не понимал, как прекрасно звучит это слово. Ла-а — за-а — нья-а . Клянусь, я чувствую ее вкус, стоит лишь произнести чарующие звуки. Три дня я ел вашу лазанью. Три восхитительных дня. И с каждым кусочком все мои чувства перерождались. И чем дольше я ее ел, тем вкуснее она становилась. Анжелина, ваша лазанья стала самым ярким чувственным опытом в моей жизни.
— Очень рада, что вам понравилось.
Бэзил выудил из кармана очки, водрузил на нос.
— Итак, давайте перейдем к делу. Анжелина, как обстоят ваши дела после кончины супруга?
Она не ждала такого вопроса, но постаралась поддержать его профессиональный тон.
— Не думаю, что вас это касается.
— Простите меня, это было бестактно. Прошу, позвольте начать еще раз. Вообще-то я пришел с предложением.
— Не совсем понимаю вас, мистер Купертино, но, откровенно говоря, вы меня заинтриговали.
— На это я и надеялся, — посмотрел он из-под очков. — Вот мое предложение: я хотел бы, чтобы вы готовили для меня, и готов платить за это. Моя сестра Дотти прекрасный общительный человек, но чертовски плохая повариха.
— Какая жалость, — сочувственно посмотрела на него Анжелина.
— Вы бы сочувствовали мне еще больше, если бы попробовали ее pasta fagioli [20] . Итак, я хотел бы заказать у вас завтраки и обеды, шесть раз в неделю, с одним выходным по вашему выбору. Я готов приходить к вам, так что никаких хлопот с доставкой не будет. Меню полностью на ваше усмотрение.
— Будете приходить ко мне?
— Конечно. Разумеется, если это удобно?
— Звучит вполне разумно.
— За это я буду выплачивать ежемесячно, вперед, сумму, написанную здесь.
Он вынул из кармана сложенный листок и передал его Анжелине. Она развернула, посмотрела, вновь сложила и опустила на стол перед собой.
— Не стану скрывать, мистер Купертино, мне не помешала бы финансовая поддержка, чтобы свести концы с концами. И на ту сумму, что вы указали, я могла бы кормить вас очень хорошо. Но как отнесется к этой идее Дотти? Мне не хотелось бы задеть ее чувства.
Бэзил кивнул, явно удовлетворенный вопросом.
— Она выходит на работу, в ночную смену, поэтому мне все равно придется самому заботиться о себе. Я обсудил с ней эту проблему, и она обеими руками за.
Анжелина помолчала, привыкая к новой идее. Бэзил терпеливо ждал и, решив, что подходящий момент уже настал, спросил:
— Мы договорились?
— Да. Договорились.
Мистер Купертино встал, они обменялись рукопожатием.
Успешно завершив переговоры, мистер Купертино надел пиджак, и Анжелина проводила его к выходу. Уже на тротуаре он обернулся и игриво уточнил:
— Увидимся за завтраком? Завтра в восемь?
— В восемь в самый раз. Не опаздывайте.
— Я никогда не опаздываю.
Анжелина закрыла дверь и прислонилась к ней, улыбаясь. Не слишком ли поспешно она согласилась? Сумма, указанная мистером Купертино, была чрезвычайно щедрой. Даже не потеряй она работу, от такого предложения невозможно отказаться. Ее охватило легкое волнение, в котором присутствовал и оттенок гордости. Ему ведь понравилась ее стряпня, верно?
«Поздно, пути назад нет, — подумала она. Сделка есть сделка». Значит, пора идти по магазинам. Пока Анжелина одевалась, образы будущих завтраков и обедов стремительно проносились в сознании, словно кто-то листал страницы кулинарной книги. Начать, пожалуй, лучше с чего-нибудь небольшого, но оригинального — с классического варианта завтрака.
И наверное, нужно купить рамочку для рецепта лазаньи.Лазанья по-провансальски 12 порций
Ингредиенты
— 2 столовые ложки оливкового масла (1 для жарки и 1 для лапши)
— 2 головки шалота, нарезанные мелкими кубиками