й проработал по разрешению в течение четырёх лет, при подаче ходатайства о разрешении на постоянное жительство должен представить документ, свидетельствующий о том, что предприниматель намерен сохранить ему рабочее место. Женам студентов-иностранцев не будет разрешено работать, чтобы помочь мужьям оплатить возросшую стоимость образования. Студентов могут заставить немедленно выехать из страны, если министерство внутренних дел заявит, что они не посещают регулярно занятия. Иммиграционным властям будет разрешено самим принимать решения, если им покажется, что тот или иной студент не намерен завершить учебу.
Иммиграционным властям предоставляются гораздо большие права в отказе рассматривать запоздавшие ходатайства. Иностранцам, приехавшим в качестве гостей, запрещается работать. Бизнесмены должны будут получать разрешение на въезд, причем, прежде чем приехать в Англию для предпринимательской деятельности, они должны доказать, что имеют в Англии не менее 100 тысяч фунтов стерлингов или могут на законном основании перевести сюда такую сумму.
В действительности все дебаты по иммиграции вращаются вокруг вопроса о том, сколько въезжает в страну черных. Эти дебаты лишь порождают ненависть к черным, — отмечает Вишну Шарма и в заключение призывает: — По этим причинам все те, кому дороги демократические права и права человека в Англии, и те, кто в политике иммиграции ясно видит отражение узаконенной дискриминации и в теории и на практике, должны приложить все силы для борьбы с этими дискриминационными правилами»12.
Проект закона таил в себе еще немало хитроумных ловушек для «второсортных» британских подданных. В одном из параграфов заявлялось, что, приняв решение об отказе в натурализации, министр внутренних дел не обязан объяснять мотивы, которыми он при этом руководствовался. Более того, его решение, не может быть опротестовано в суде и вообще не может пересматриваться 13.
В разработанном тори законодательстве хватало и других ловушек для «цветных», достаточно было и открытого шовинизма и расизма. Почему, к примеру, следует рассматривать как «фиктивные» браки между молодыми людьми азиатского происхождения, которые «устраивали» их родственники? Таковы традиции, и они все еще сильны. И об этом, разумеется, прекрасно известно лондонским законникам. Однако их задача вполне определенна, и росчерком пера традиции перечеркиваются.
Дети иммигрантов превращались биллем в одну из главных жертв: только тот ребенок мог получить британское гражданство, у кого по крайней мере один из родителей обосновался в стране без каких-либо оговорок иммиграционной службы.
Показательно, что критика в адрес законопроекта раздавалась с разных сторон арены политической жизни страны. Это «в целом противозаконные и совершенно ненужные ограничения… против которых будет возражать любой человек, обладающий чувством такта и справедливости»14,— писала «Файнэншл таймс». Новые правила запятнаны дискриминацией, проникнуты равнодушием к давним культурным традициям, констатировала комиссия расового, равенства15. «Должно быть ясно, что единственная цель правительства — отменить право, которым в настоящее время пользуются проживающие здесь черные женщины, — заявил епископ Труро. — Это явная дискриминация»16. Как «жалкую уловку» квалифицировала плод трудов политиканов с берегов Темзы газета «Ивнинг ньюс» 17.
Немало резких слов в адрес законопроекта прозвучало даже в таком респектабельном месте, как палата лордов. Правительство лишь старается умиротворить правых экстремистов, что в итоге повлечет с их стороны новые требования об ограничениях для иммигрантов, заявил лорд Эйвбери. Следующим шагом станет высылка из страны, отметила леди Бэрк, классифицировавшая билль как «отвратительную, гнусную, позорную меру», которая «заставляет ее краснеть». Конечно, не молчали и апологеты расистского законодательства. Ностальгической тоской по имперскому прошлому было проникнуто выступление в ходе дебатов лорда Барнби. Он заявил, что вырос в викторианскую эру и страстно желал бы, чтобы британская раса сохраняла чистоту. Поток приезжих весьма огорчал его. Выступивший вслед за ним лорд Гардинер вернул присутствующих из имперского прошлого в послеимперское настоящее. Ряд положений законодательства противоречит положениям Конвенции о правах человека, подчеркнул он. А если страна участвует в международном соглашении, на ней лежит моральное обязательство выполнять пункты этого соглашения18.
Впрочем, мораль леди и джентльменов с Уайтхолла была весьма специфической. И новый законопроект стал ярким тому свидетельством. «Новый закон может привести страну к установлению системы апартеида, подобной ЮАР», — писала газета профсоюза табачников «Тэбэко уоркер». «Кошмаром бюрократических сложностей» назвала билль известная общественная деятельница Патриция Хьюитт. «Новый закон, — заявила она, — сделает многих людьми без родины, в том числе детей рабочих-иммигрантов. Категория «заморских граждан» не является настоящим гражданством, так как оно устанавливает только обязанности, не предоставляя никаких прав».
Замыслы консервативного правительства стали очевидны для многих не только в Британии, но и в странах, прежде входивших в ее империю. Британия не может избежать обвинения в расовой дискриминации, писала индийская «Таймс оф Индиа». Билль показывает, что английское правительство не желает выполнять обязательства, связанные с ее имперским прошлым и многорасовым будущим, продолжала газета и указывала: «Похоже, правительство полагает, что в интересах Великобритании угождать беспочвенным страхам о «наплыве» небелых иммигрантов, в то время как в действительности число приезжих являет собой нечто вроде ручейка»19.
Под заголовком «Расистский закон Соединенного Королевства» поместила передовую статью другая делийская газета — «Хиндустан тайме». «Расовая дискриминация, как бы она ни именовалась и каким бы способом ни осуществлялась, все равно являет собой дискриминацию, в высшей степени достойную осуждения, — отмечала газета. — Билль закрепляет и узаконивает расизм по отношению к людям другого цвета кожи, что отражает ксенофобию, которой заражена часть сегодняшнего британского общества». Три класса гражданства, продолжала «Хиндустан тайме», — это тончайший фильтр, сквозь который в Великобританию попадут лишь люди желательного расового происхождения. В стране белого большинства выходцам из Индии отводится роль людей второго сорта. Однако для правительства страны, которая гордится собственной «честной игрой» в политике, узаконить гражданство второго сорта — это шаг, который ведет к радикальному снижению международного престижа Великобритании, делала весьма меткий вывод делийская газета20.
Несмотря на широкие протесты общественности, на требования; лейбористов и либералов предоставить достаточные возможности для скрупулезного изучения и обсуждения билля, правительство консерваторов резко сократило время дебатов: при втором чтении он обсуждался в палате общин лишь один вечер. Используя свое большинство в парламенте как таран, тори протащили законопроект. «За» высказалось 292 депутата, 242 парламентария голосовали «против».
Отмены дискриминационных иммиграционных правил, расистского закона о гражданстве, прекращения высылки «цветных» из страны потребовали пять тысяч демонстрантов, прошедших по центральным улицам столицы
И все же сказалось давление, которое оказывали на власти, в первую очередь этнические меньшинства; В феврале 1981 года министр внутренних дел У Уайтлоу был вынужден объявить о двух поправках к законопроекту. Первая из них состояла в следующем: ребенок, родившийся в Соединенном Королевстве и не получающий британского подданства сразу, может получить его после 10 лет непрерывного проживания в стране. Статус его родителей при этом в расчет приниматься не будет, между тем как в первоначальном тексте Оилля содержалось требование, чтобы хотя бы один из родителей был британским гражданином. Согласно второй поправке Уайтлоу, дети, родившиеся за пределами Великобритании, также могут получить британское подданство, если их родители путем регистрации. или натурализации уже получили его.
Положить конец провокациям расистов, отменить дискриминационные законы требуют участники этой манифестации в Лондоне
Надо сказать, что поправки носили явно конъюнктурный характер. Бросалась кость лейбористской и либеральной оппозициям и одновременно преследовалась цель сбить накал негодования представителей этнических меньшинств в стране, а также ослабить критику из-за рубежа. Расистский, шовинистический дух нового законопроекта эти изменения не устранили и устранить, конечно, не могли.
Несмотря на маневры властей, ширилось противодействие новому закону. В апреле 1981 года в английской столице состоялся мощный митинг, в котором приняли участие почти 20 тысяч человек. «Мы выражаем протест против законопроекта, который лишает наших детей права гражданства. Принимая расистские законы, правительство поощряет тех, кто практикует расовое насилие», — заявил один из ораторов, представитель объединенного совета борьбы за права иммигрантов Я. Мартин. Законопроект «вызвал в стране глубокое негодование и замешательство», — заявила член парламента от лейбористской партии Дж. Ричардсон. «Когда к власти снова придет лейбористское правительство, оно внесет изменения в законодательство о положении иммигрантов, с тем чтобы вытравить из него расистский дух, которым оно пропитано сейчас», — сказала она. Классовая оценка законодательной мере властей была дана в выступлении на этом митинге Генерального секретаря Компартии Великобритании Г. Макленнана. «Законопроект о гражданстве и другие подобные законы, — подчеркнул он, — направлены не только против «цветных» граждан, но и против всего рабочего класса страны, в ряды которого пытаются внести раскол»21.
Вопрос о новом законодательстве занял заметное место на повестке дня очередной конференции лейбористской партии, состоявшейся осенью того же года