По прибытии Ицхака встретили подпольные силы Израиля. Его замаскировали под британского солдата и посадили на автобус до Иерусалима. Ему нашли работу сотрудником полицейского участка в Древнем городе. Ицхаку дали кличку Чет Чет Гимель по номерам на его груди: сотрудник полиции Британского мандата № 883.
Ицхак был ранен в войне тысяча девятьсот сорок восьмого года и усыновлен в госпитале семьей, которая жила в городе на протяжении шести поколений. Он вскоре выучил язык и нашел свое место в обществе, но на протяжении десятилетий никогда не говорил о прошлом и о Холокосте со своими детьми, пока его не попросила это сделать Смадар для школьного проекта по реконструкции семейного древа.
258
В возрасте восемнадцати лет Ицхака направили работать курьером при раввине в Дьёре – провозить на рынок золото контрабандой. Деньги раввин тратил на еду и медикаменты.
Ицхак был проворен и схватывал на лету. Он не носил никаких знаков отличия на пиджаке. Никаких пилоток с кантами военной расцветки. Он знал назубок все закоулки и крыши домов. Знал, как добраться из одного конца города в другой незамеченным, иногда перепрыгивая с трубы на трубу или спускаясь по ним с крыши на мостовую.
Он бежал по району красных фонарей, чтобы добраться до рыночной площади. Все женщины были напомажены и выглядели вызывающе. Зимой они носили короткие курточки. Он пронесся мимо них на рыночную площадь. Вечерами слонялся возле кинотеатра, продавая билеты чуть дороже номинала.
Однажды вечером, когда в кармане остался один-единственный билет, он решил оставить его себе и посмотреть фильм с Царой Леандер.
Как только он сел на свое место и раздвинулся занавес перед началом «Великой любви», как рядом с ним сел офицер гестапо и закрыл путь к отступлению.
259
Одной из самых популярных немецких песен на тот момент была «Davon geht die Welt nicht unter» – «Это не конец света», которая была написана специально для этого фильма.
260
Двадцать третьего июня тысяча девятьсот сорок четвертого года нацисты дали разрешение Красному Кресту на посещение Терезиенштадта представителями международного комитета, чтобы опровергнуть слухи о лагерях смерти. Немецкие солдаты уверяли, что их не существует.
Среди посетителей лагеря в Чехии были главный врач Министерства здравоохранения Дании и высшие представители Министерства иностранных дел. Экскурсию проводили первый лейтенант Карл Рам и его заместители.
За несколько недель до экскурсии немцы отправили чешских и еврейских заключенных чистить улицы. Они принесли цветы, починили крыши, поставили парковые скамейки. Первые этажи общежитий были отремонтированы. Они нарисовали фальшивые витрины магазинов. Дали улицам названия. Повесили указатели, показывающие дорогу к несуществующим почтовым отделениям, плавательным бассейнам, ресторанам. Они открыли доступ к центральной пощади, сделали новую лужайку, посадили кустовые розы. Они вырезали вывески для ресторанов, пекарен и люксовых спа-отелей. Они напечатали праздничные постеры и повесили их на ветви лаймовых деревьев. Выдали пряжки для ремней, щетки для одежды, гребни для волос. Раздали новые желтые повязки для рук. Провели репетиции детской оперы, написанной Гансом Краса, заключенным лагеря. Организовали несколько мероприятий под руководством главного музыкального критика лагеря Виктора Ульмана.
После того как город был приведен в порядок, они депортировали тысячи евреев, в основном больных и пожилых, в Освенцим, чтобы освободить улицы от скопления людей.
В день экскурсии немцы велели оставшимся жителям лагеря игнорировать любые вопросы, которые им могут задать проходившие мимо гости из Дании. Обязательные приветствия были отменены, жители могли заговорить только если к ним напрямую обращались фиктивный мэр, или его подчиненные, или офицер в военной униформе. Артисты, актеры, поэты, профессоры, психологи, дети и несколько стариков подчинились приказу.
Делегация Красного Креста прошла по городу по специальной нарисованной на карте красной линии.
После того как делегация уехала из города, убедившись, что это действующий лагерь для интернированных, работающий в соответствии с принципами международного права, нацисты решили сделать про него агитационный ролик. Его снимал Курт Геррон, еврейский заключенный, который до этого работал в Германии актером в полнометражных фильмах и кабаре: его можно было увидеть в фильме «Мэк по прозвищу Нож» и эпизодической роли в одном фильме с Марлен Дитрих.
Под руководством немецких начальников Геррон снял фильм в течение одиннадцати дней. В его съемочной бригаде было двенадцать человек. Он использовал 16-миллиметровую лейку. Немецкие офицеры рассказали ему, что конкретно хотели видеть. Постановку «Брундибара». Снять музыкантов, настраивавших скрипки. Детей, играющих в классики рядом с качелями. Учителя в школе, пишущего что-то мелом на доске. Старика, расслабленно играющего в шахматы. Солнце, поднимающееся за крышами зданий.
Когда Геррон завершил работу, его, жену и всю съемочную бригаду посадили на поезд и привезли в Освенцим, где посадили в газовую камеру и отравили.
261
Нацисты назвали эту операцию «Украшение».
262
Большая часть двадцатитрехминутного фильма позднее была уничтожена.
263
Первым названием было «Der Führer schenkt den Juden eine Stadt» – «Фюрер дарит евреям город».
264
Специальное бюро, известное под названием «Институт расовой гигиены», несло ответственность за доставку гранул «Циклона Б» солдатам СС в Освенциме. Они подвозили канистры к газовым камерам на каретах «скорой помощи».
Гранулы, срок годности которых составлял три месяца, сбрасывались через вентиляционные шахты в потолке.
265
Край сокращающегося легкого.
266
Больше всего Смадар удивилась, когда дедушка рассказал про хорошо одетого мужчину, который протянул Ицхаку кекс на вокзале Дьёра. Кекс был завернут в лист газеты.
В поезде он развернул ее и в уголке нашел объявление о показе «Великой любви».
Ицхак съел кекс в один присест – потом он часто рассказывал Смадар, что пожалел об этом, лучше бы растянул удовольствие, – а уголок газеты сохранил аккуратно сложенным в кармане и пронес через все дни пребывания в лагере.
267
В тюремной камере Бассама стоял черно-белый телевизор. Он показывал только «Первый канал» на иврите вперемешку с редкими программами на арабском языке. Бассам поставил его на деревянный столик у изголовья кровати, чтобы тот фоном работал, пока он засыпал.
Чтобы сигнал был лучше, приходилось одной рукой придерживать антенну. Было непривычно и странно слушать ежедневные новости на еврейском языке. Больше всего он хотел узнать прогноз погоды: так Бассам мог представить, как идут дела в Саире.
Накануне дня памяти жертв Холокоста он попал на документальный фильм. Ничего удивительного. Бассам часто смотрел пропагандистские передачи. Чем бы они ни заканчивались – все равно смотрел.
Он желал смерти евреям. Хотел видеть, как они умирают один за одним. Как падают. Издыхают от голода. Теряют сознание в канавах. Как газ проникает в комнату через отверстие в потолке. Это кара. Он хотел чувствовать, как их уничтожают.
Бассаму было двадцать, он лежал на кровати и ждал, когда можно будет зааплодировать.
268
На финальной стадии гипотермии человек, испытывающий воздействие экстремально низких температур, получает внезапный прилив крови в конечностях, когда сосуды периферического кровотока доходят до крайней степени истощения.
Жертвы могут даже снять с себя одежду – настолько жар становится невыносимым.
269
В обеденное время на следующий день Бассам шел по металлическим коридорам в столовую. Он едва мог смотреть вниз через железную решетку: равновесие Бассама полетело к чертям.
270
Тяжелая откидная кровать опустилась на пол. Он лег на нее. Заложил руки за голову. В коридорах раздавались крики. Камерная музыка. Колебания одной-единственной струны. Голоса из радио где-то далеко. Ему казалось, он нашел еще одну залежь пустоты под собой. Он подложил под голову зловонную подушку и взял в руку тонкую металлическую антенну. Сперва он хотел порадоваться падающим трупам. Смотреть, как их выкидывают вперед снова и снова, как они замирают в неестественных, чудовищных позах. Знай своего врага, держи его близко. Лучше всего под ногами. В могиле. Он повернулся к стене, натянул тонкое одеяло. Облегчить печаль опечаленного. Он повторял молитвы. Маленький таракан выполз из трещины в штукатурке. Подавал усиками какие-то сигналы. Бассам раздавил его ботинком. Он снова укутался в одеяло, снова потянулся к антенне. Их бездействие в ответ на атаки его удивляло. Одно за другим. Снова и снова туловища сваливали в яму. Голыми. На противоположной стороне камеры стояли туалет и металлическая раковина. Раздавались глухие удары по трубам. Звуки усиливались. Он чувствовал, как что-то взяло контроль над шестеренками в его голове, крутило механический привод бесконечного конвейера трупов.
271
Высшая форма джихада – это победа над самим собой.
272
По громкоговорителю объявили приказ о переписи населения лагеря. Ноябрь: утренний мороз настолько суров, что трещали ветки деревьев.
Тысячи заключенных стекались на тюремную площадь. Кого-то выдернули из кроватей еще в пижамах. На других были надеты куртки, тюремные штаны, униформа, любые перчатки и шапки, смастеренные в бараках. Они выстроились в ровные ряды. Мужчины, женщины, дети. Им приказали бросить одеяла на снег. Кровь немедленно отхлынула от пальцев рук и ног. Энергия от каждой капли тепла тратилась на дрожь.