– Хорошо. – произнес я, собрал волю в кулак и кивнул. – Но я хочу, чтобы у меня была возможность выхода из игры.
Ольга посмотрела на меня с интересом, и её глаза блеснули.
– Это не так просто, как ты думаешь, Дёмин. Но я готова рассмотреть твое предложение. Если ты сможешь доказать свою полезность, возможно, я дам тебе шанс. Но помни, что каждое твоё действие будет под контролем.
– Поклянитесь своей империей, что отпустите меня, когда всё закончится.
– Я не стану приносить клятв, но могу подписать бумаги.
Я кивнул, осознавая, что заключил сделку с дьяволом. Но в этом безумии у меня появилась надежда, надежда на возможность изменить ситуацию изнутри.
– Пожмём руки? – предложила она, вставая из-за стола.
Я замялся.
– Так принято, Дёмин. – строго начала она. – После заключения выгодного договора, воспитанные люди, жмут друг другу руки.
Я нехотя протянул руку.
– Поднимайся на поверхность, тебе дадут указания. – мягко улыбнулась она, оголив острые клыки.
Да она сама кому хочешь глотку перегрызёт.
Я молча вышел из кабинета.
Хмурые служивые сопроводили меня до самой поверхности, передав другому военному. Более старому и суровому. Он был выше меня на голову, но в плечах мы были примерно одинаковы.
– Я Тайга, а тебя как звать, боец? – мрачно спросил мужик.
– Кирилл Дёмин, товарищ майор. – вытянулся по стойке смирно я, не совладав с собой.
О том, что он майор, говорили две полоски и звездочка, на каждом погоне.
– Вольно. – с уважением произнёс он. – Из наших что ли?
– Так точно, товарищ майор. – он смерил меня тяжёлым взглядом и я запнулся. – То есть, да из наших, наводчик-оператор танка старший сержант Дёмин.
– Заканчивай, танкист. – он хлопнул меня по плечу.
– Пошли, мне тебя надо в курс дела ввести.
Я медленно поплёлся за ним, на самый вверх смотровой вышки.
Столица, хоть и была разрушена, но всё ровно оставалась такой же неповторимой. Москва – город возможностей, теперь уже успешно просранных. В груди защемило. Вспомнил, как очень давно, ещё до армии, хотел в Москву после учёбы перебраться. Ну ничего не скажешь, перебрался.
Наблюдающий на вышке, не обратил на нас внимания, так и сидел, с биноклем у глаз.
– Садись. – кивнул на один из стульев майор. – разговор будет долгим.
Я обречённо присел на самый краешек и опустил голову.
– Говорят, ты зверушку ихнюю, на место вернул?
Я сжал зубы.
– Сагад. Его зовут Сагад.
– Да мне похуй. – просто ответил он. – Видел я, что твой Сагад вытворять может, похлеще фильмов пендосовских.
Я хмыкнул.
– Ну ты не обижайся, паря, мы, в отличии от научников этих, тут все свои. – на секунду, в мутных голубых глазах, блестнул живой огонёк. – Рассказывай, чего вы там наворотили, танкист.
Я рассказал всё, начиная со смерти моих ребят, и заканчивая разговором, с Ольгой Сергеевной. На душе немного полегчало.
– Дела. – протянул он, закурив самокрутку. – А чего это я тебя танкистом кличу, позывной то есть?
– Есть. – замялся я, не желая его произносить.
Тайга ждал, смотря мне прямо в глаза.
– А знаешь почему погоны ношу? Да чтобы самому не забыть, кто я на самом деле. – с каменным лицом начал он. – Ну че ты мнёшься то? Говори говорю.
– Канарейка.
На моё удивление, Тайга даже не улыбнулся.
– Хорошая птичка. Раньше клетки с ними в шахту заносили, чтобы проверить, есть ли там угарный газ. Пока она поёт, шахтёры работают. А вот если птичка издохла, значит пора уходить. И вот какая штука. Ты Канарейка, пока в тылу сидеть будешь, и новости по тихой нам напевать, мы работать спокойно сможем. А как сдохнешь, чистенькими на поверхность выйдем.
Я сглотнул.
– А где ты Тайга, шахтёров чистых видел? – осмелел я.
Он усмехнулся.
– И то верно. Все мы уже по горло в крови, а всё мало. – его взгляд устремился куда-то вдаль.
Просидели молча минут десять, пока я не кашлянул.
– А, точно. – растерянно перевёл на меня взгляд он. – На Урале был когда-нибудь?
– Нет. – помотал головой я.
– С почином. Не спокойно у них там сейчас. Прямые приказы не выполняют, угроз не боятся, в выговоры сморкаются.
Я тихонько усмехнулся, Тайга не обратил на это внимание.
– В Екатеринбург тебя и ещё ребят отправим, чтобы сразу же не поняли. Полковник Зимин, начальник ихний, тебя в спец отряд определит. Поживёшь, осмотришься, слушай, запоминай, передавай. Всё понял?
Я кивнул.
Он протянул мне руку. Её я уже пожал если не с удовольствием, то хотя бы без отвращения.
– Хорошо, Канарейка. – сказал Тайга. – Помни, твоё выживание зависит от того, насколько успешно ты будешь выполнять задачи. Я не намерен терять людей по ихней глупости.
Я почувствовал, как напряжение в воздухе усилилось, и в голове закружились мысли о том, что меня ждёт впереди.
Я был в центре конфликта, который мог привести к катастрофе, и у меня не было выбора, кроме как играть по их правилам.
– А что если я не смогу? – произнес я, стараясь скрыть, свой страх. – Что если они поймут, что я шпионю за ними?
– У тебя будет поддержка, он сам тебя найдёт. – ответил он, пуская дым в потолок. – И если ты будешь осторожен, тебя не заподозрят.
– Я все понял, – произнес я, глядя в глаза Тайге. – Я сделаю все, что в моих силах.
Он кивнул и направился к двери. Я последовал за ним, чувствуя, как каждый шаг приближает меня к неизведанному. Нужно было действовать быстро и осторожно. Время не ждёт, а враг уже на шаг впереди.
Мы вышли на улицу, и я почувствовал, как холодный ветер обдувает моё лицо. Разрушенные здания и пустые улицы столицы напоминали о том, что всё это, не просто игра. Это реальность, в которой я оказался, и от меня зависело, станет ли она лучше или хуже.
– Запомни. – сказал Тайга, останавливаясь и оборачиваясь ко мне. – В этом мире нет места для слабости. Ты должен быть готов ко всему. С другой стороны, ты почти месяц со Зверем крутился, думаю подготовка прошла успешно.
Я знаю, он не хотел меня задеть, но меня кольнула обида не за себя, а за Сагада. Они его даже человеком не считали. Зверь, оружие, Сагад, кем он всё таки был, и зачем спас меня. Я не знал ответов на эти вопросы. И вряд ли, когда-нибудь узнаю.
– Удачи, Канарейка.
Я кивнул, и в тот момент я понял, что, возможно, именно это и есть моя настоящая роль. Не просто быть марионеткой, а стать тем, кто сможет изменить ход событий.
Моё имя, биографию и позывной не изменили. Всё оставили так, как было. Скрыв только встречу с Сагадом, и мой договор с Ольгой Сергеевной.
Сейчас, меня и других ребят, везли на бронетранспортёре на Урал. Передадут какому-то полковнику Зимину.
Внутри всё сжималось от страха, но я не собирался сдаваться.
Моя борьба только начиналась.
Глава 27
Напалм
Я с нетерпением ждал, когда вернётся Аня. Изначально наши отношения заключались лишь в том, что я её ученик, а она мой учитель. В военном деле у неё было побольше опыта, чем у меня. Насколько я понял, её отец был военным, а мама умерла. Анну воспитывала бабушка, как и меня самого. В пятнадцать лет, они отдали её учится в кадетскую школу. Сейчас ей двадцать три года, и она уже зам по безопасности.
Я и сам не понял, как по уши влюбился в неё. Просто однажды осознал, что долго не проживу, без этих серых, холодных глаз. Это произошло неожиданно, и на удивление, совершенно естественно. В тот вечер, когда мы остались одни в тренировочном зале, напряжение между нами достигло своего предела. Она была так уверена в себе, так сильна, и в то же время была уязвимой, как никто другой.
Мы говорили о жизни до всего этого, о войне между мёртвыми и живыми, о том, что нас ждёт впереди. Я чувствовал, как ее слова проникают в мою душу, разжигая искру, которая к этому времени, почти потухла. В какой-то момент она замолкла на полу слове, посмотрела мне в глаза, и я не смог устоять. Наши губы встретились, и весь мир вокруг исчез.
Наша связь изменила меня в лучшую сторону. Я часто говорил Ромке о том, что на самом деле этот мир создан для добра, только мы забываем об этом. Я никогда не вкладывал в это какой-то философский смысл. Просто однажды услышал эту фразу от своей бабули.
Она тогда лежала на больничной койке, мертвенно-бледная, словно простыня. Она взяла меня за руку, своей дрожащей, сухой ладонью и посмотрела мне прямо в глаза.
– Лёша, этот мир создан для добра, все забывают об этом, но ты никогда не забывай.
– Я не забуду. – прошептал я, еле сдерживая слёзы.
Потом её не стало. И у меня появился Ромка. А сейчас у меня есть Аня.
В каждом из нас, есть что-то хорошее, нужно просто уметь делиться этим.
Жизнь, не просто стрельба и боль. Жизнь это чувства, эмоции, и наша человечность. Анна открыла мне глаза на то, что значит быть живым в мире, полном хаоса и боли. По-настоящему живым. Но вместе с этим пришёл и страх. Страх, что я потеряю её.
С каждой встречей я становился всё более зависимым от неё. Но было ли это правильным? Я знал, что рано или поздно нам придётся столкнуться с последствиями нашего выбора. И как бы я ни хотел сохранить этот момент, я понимал, что наш путь будет тернистым, и впереди нас ждут испытания, которые проверят не только нашу любовь, но и нашу преданность. А я, был безумно предан ей.
Когда Ромка сказал, что она чем-то похожа на Дениса, я сначала не воспринял это всерьёз. Но они и в правду были поразительно похожи. Особенно в те моменты, когда Аня выходила из себя. Я однажды спросил у неё об этом в шутку.
Она лежала на моей груди, я гладил её по голове.
– Ты помнишь Дениса?
– Анохина, с вышки?
– Не, нашего Дениса, Зимина.
Я почувствовал, как она напряглась, но её лица я не видел.
– Зиму?
– Да, его. Мне кажется вы чем-то похожи, ну, внешне.
– Нет. – резко ответила она.
Я замер, не зная, как продолжить разговор.