Такая новость приободрила всех. Парни стали живо обсуждать прошедшую черную метель и то, через сколько она повторится. Сошлись во мнении, что следующий такой ураган будет собираться к вечеру. Изолента обосновал свою версию какой-то особой формой облаков, по которым он вычислил это. Говорил он с уверенностью, вдаваясь в какие-то метеорологические подробности, так, что все остальные быстро с ним согласились.
– А до вечера еще есть время, – подытожил свои размышления водитель. – А значит, успеем.
– Успеем, – кивнул Марио. – Главное, чтобы горючее не кончилось.
Изолента глянул на приборную панель, сморщился.
– Что там? – не смог сдержать любопытства Каша.
– На подсосе.
– Доедем?
– А черт его знает!
– Не п-поминай ч-ч-черта! – сквозь дремоту произнес Ленька.
– А ты спи давай, не лезь в разговоры взрослых, малявка!
– Чего т-ты обзываешься? Или это из-за т-т-того, что во фляжке к-к-ончилось горючее?
Ленька хохотнул.
Изолента шутку не оценил.
– Замолкни, сопляк! – рявкнул он.
– Марио, с-к-кажи ему!
– Ладно, ребята, действительно, чего вы ссоритесь? – попытался разнять словесную перепалку Ник.
– Просто у малого язык слишком длинный!
– А у т-т-тебя силы воли с-с-совсем нет!
– Что-то ты совсем, я погляжу, осмелел. А ну, давай поговорим.
Паша вжал педаль тормоза, «уазик» занесло в сторону, машина остановилась.
– Изолента, ты чего?! – закричал Марио.
– Повоспитывать хочу малого. Слишком он распоясался, взрослых не уважает, – прорычал тот и вышел из машины.
– Ребята, вы чего? – Каша поднялся с места, встал около входа, готовый закрыть собой парня. – Совсем сдурели? Еще друг с другом будете собачиться!
Изолента обошел машину, открыл двери.
– Ну-ка, Ленька, выходи!
– Изолента, ты чего? – спросил старик, не давая парню выйти. – Успокойся! Хватит дурить!
– А чего? Я спокоен! – злобно прорычал тот. – Уйди, старик, а то и тебя задену.
– Тогда лучше меня и бей, коли собрался, – произнес Каша.
– Ты чего?
– Нельзя так. Все напряжены, все устали, но это еще не значит, что можно бить своих. Сами же говорили – надо защищать живых.
Изолента заколебался. Потом произнес:
– Странный ты какой-то, старик. Ладно, не трону пацана.
– Вот уж с-с-пасиб-бо! – язвительно произнес Ленька.
– Молчи лучше! – шикнул на него Каша.
– Я что? Я ни ч-ч-ч-ч… – парнишка не договорил, его скрутил приступ надсадного кашля.
– Дайте воды, – попросил старик.
Марио протянул фляжку.
– На, попей.
Но Ленька лишь махнул рукой. И принялся кашлять еще сильнее. Лицо парня посинело, а с уголка рта потекла слюна.
– Ты чего? Ленька! Ребята, ему плохо!
Каша метнулся к парню, схватил его и волоком вытащил на улицу. Потом обхватил сзади и принялся трясти, пытаясь облегчить дыхание бедолаги.
Не помогло.
Леня судорожно задрожал, начал хрипеть.
– Парни! Помогите! – закричал Аркадий.
Из машины вышел Изолента, лениво глянул на задыхающегося парня.
– Чего ты встал?! Помоги! Он задыхается, – прорычал старик.
– Каша, его уже не спасти, – спокойно произнес Паша.
От такого откровения Аркадий даже на некоторое время впал в ступор.
– Что? Ты с ума сошел?! Помоги! Помоги же! Вместе! Искусственное дыхание.
– Он больной, дед. Неужели ты не видишь?
– Нет! Он просто чем-то подавился! Ему можно помочь!
– Это синдром отложенного поражения, – пояснил Ник. – Многие, кого не скосила болезнь во время первых трех волн, еще некоторое время жили, словно у них был иммунитет. Но потом скоропостижно умирали. Болезнь съедала их за считаные минуты. Каша, отпусти его, он уже мертв.
– Что? – Старик не мог поверить в это.
Он глянул на Леньку – тот уже не кашлял, он вообще не шевелился.
– Отпусти его, – мягко повторил Изолента. – И оставь тут. Он теперь житель Безымянного города.
– Вы больные! Твою мать! – закричал во все горло Каша. – Вы даже не пытались ему помочь!
Старик уложил парня на снег, расстегнул ворот рубашки и принялся делать искусственное дыхание. Но каждый раз воздух из легких рыжего мальчишки выходил с каким-то жутким скрипом.
– Ленька! Ленька, ты слышишь?
Каша стал тормошить парня. Тот не отвечал.
– Марио! Марио!
– Аркадий, да, это выглядит жутко и даже жестоко. Но мы ему не поможем. Синдром отложенного поражения невозможно излечить. Если схватило – то вырваться уже не получится. Почти мгновенная смерть. Мы правда не знали, что у Леньки такое. Да даже если бы и знали, ничего поделать не смогли бы. Сам знаешь – лекарства пока у нас от этой болезни нет.
– Он не может умереть! Не может! – закричал Каша и вновь принялся делать парню искусственное дыхание. – Что же вы за люди такие?!
– Дед, садись в машину, – произнес Изолента.
– Это ты во всем виноват! – захлебываясь слезами, выдохнул старик. – Ты!
– Я не виноват. Это просто болезнь. Вот и все.
– Вы все тут больные! У вас у всех не в порядке с головой! Психи! Ненормальные!
– Значит, и ты тоже больной, – меланхолично выдал Марио.
– Нет! Я как раз таки здоров! А вы… у вас умер друг, замерз ночью в сугробе, а вы даже слова соболезнования не сказали! Умер Ленька, прямо на ваших глазах, а вы поленились выйти из машины! Кто вы такие? Кто? Сумасшедшие? Больные? Маньяки?! Марио, а если ты будешь умирать и к тебе никто не выйдет?
– Поверь мне, Аркадий, если мне можно будет оказать помощь и спасти, то парни сделают все, чтобы меня спасти. Но если шанса нет – не шелохнутся. Помни – спасать и защищать только живых. Вот наш девиз.
– Но Ленька… он был живой…
– Но не жилец, – поправил Изолента.
– Заткнись! Слышишь? Заткнись!
– Как тебе будет угодно, – безразлично ответил тот. – Ты только в машину садись – холодно же.
Каша зарычал по-звериному, рванул к двери водителя.
– А ну выходи! Я тебе сейчас по морде дам!
– Не надо, Аркадий, – попытался успокоить его Марио. – Это бессмысленно.
– Выходи, говорю! Паскуда!
– Разошелся старик! – улыбнулся Паша.
Старик открыл дверь, схватил Изоленту за рукав и вытащил на улицу.
– Это все из-за тебя!
– Предупреждаю, Каша, у меня поставленный удар! – заверещал тот. – Я буду отбиваться.
– Из-за тебя!
– При чем тут я? Он болел!
Каша принялся осыпать мужичка ударами, но были они слабыми.
К дерущимся вышел Марио и принялся их разнимать. Даже Сальвадор выскочил на улицу и принялся громко лаять. Этот лай и успокоил старика.
Он вдруг поник, заплакал. А в душе стало так горько, словно натолкали ему в живот целую копну полыни.
– Что же с вами такое? Что с вами не так? – начал он вопрошать своих спутников.
Ник и Изолента молча глядели на старика.
– Вы же как камни. Как бездушные камни! Я так не могу!
– Каша, можешь, – вдруг пробасил Изолента. – Можешь, только еще не знаешь. Или не понял просто.
– Нет! – вскрикнул старик. – Не надо меня в свои ряды записывать!
– Как это – в свои ряды? – не понял Изолента. – Мы же одна команда.
– Нет! То, что вы меня подобрали тогда, еще не значит, что я с вами. У меня еще бьется в груди сердце. А у вас там – булыжники.
– Каша…
– Изолента, – мягко оборвал его Ник. – Он еще просто не понял. Дай ему время.
– Что не понял? – глянул на него старик. – Что я еще не понял?
– Аркадий, садись в машину, – устало ответил Марио. – Время поджимает. Тучи вон направление сменили. Ветер сюда их гонит. Скоро мести будет.
– Верно, – подтвердил Изолента. – Сильная буря намечается.
И даже пес, лизнув старику руку, гавкнул, будто прося его вернуться в машину и отправляться в путь.
Каша поднялся, кивнул на тело и, не скрывая ехидства, спросил:
– Дайте угадаю – его тут оставим?
– Верно, – спокойно ответил Марио.
– Но ведь…
– Каша, – перебил его Изолента. – У нас цель – добраться до Мертвого города. И мы это сделаем. Так что садись. Каждая минута дорога. Пока ты тут убиваешься, там, в застенках лаборатории, Глеба и Вику могут пытать. Им гораздо больнее может быть сейчас, чем тебе.
Этот аргумент подействовал. Каша вытер слезы с лица, покивал головой.
– Верно. Поехали.
Путники вновь сели в «уазик» и двинули в путь.
До развилки доехали с трудом – тучи в небе и в самом деле начали сгущаться, чернеть и клубиться. Подул пронизывающий ветер, смел с холмов снег и принялся кидаться им во все, что посмело в такую погоду оказаться у стихии на пути. Машину начало кидать из стороны в сторону. Изолента матерился, крутил «баранку», но скорость не снижал. Все понимали, что спасение их в быстроте – и что чем скорее они доберутся до укрытия, тем лучше.
В небесах завыла вьюга, пронзительно, с надрывом, словно сама смерть обратилась в снежные наряды и решила поохотиться на глупцов, рискнувших ехать в непогоду.
Наконец вдалеке, среди серой пелены снега, показались первые очертания домов. Каша начал нетерпеливо выглядывать в окно, пытаясь определить – туда ли они едут? Но сколько ни смотрел, точно сказать не смог. Однотипные пятиэтажки и все те же выбитые окна, задрапированные чернотой. Один в один – Безымянный город.
Стало тревожно на душе. Аркадий начал нервничать, елозить на месте. Взгляд старика натыкался на знакомые строения, но тут же находил в них детали, которых раньше вроде не было.
Сомнения одолевали его все больше и больше, и в какой-то момент он и вовсе распереживался, решив, что они опять свернули не туда.
Увидев, что старик нервничает, Марио подсел к нему и похлопал по плечу.
– Это он самый – Мертвый город.
– Уверен?
Ник не ответил.
– Что с горючим? – спросил Каша.
– Не могу знать, – ответил Изолента. – Стрелка уже давно лежит на нуле. Главное, машину не глушить – на подсосе сможем еще пару километров протянуть.
Но «уазик» решил иначе.
Дернувшись, он вдруг заглох.