— А что ты делал, что так был занят? — Девушка поднялась наверх, дом ей нравился, большой, светлый, хорошая мебель, повсюду ковры, да и тепло было так, что она даже поверить не могла, что за окном зима. — Раз у тебя не было времени…
— Я искал по поручению МЧС выживших людей в соседних поселках и городках, — Илья вздохнул. Его изображение сопровождало, огромные экраны были развешены на стенах повсюду. — Но увы, никого не нашел кроме мертвых.
У двери ванны Ирина нерешительно остановилась и посмотрела на камеру, которая висела над дверью.
— А в ванной комнате ты тоже за мной следить будешь?
— Нет, — Сергеев засмеялся. — В ванной и спальне камеры я не стал устанавливать, так что можешь чувствовать себя там спокойно. Может быть у тебя есть какие-нибудь пожелания?
Ирина посмотрела на камеру и решилась.
— Сейчас я приму ванну и спущусь к тебе, если ты, конечно, все еще этого хочешь.
— Хочу, — голос у Ильи повеселел. — Поверь, я тебя не разочарую. Я приготовлю стол с деликатесами. У меня есть вино, икра…
— Посмотрим, что у тебя за деликатесы, — девушка скрылась за дверью, посмотрела на дымящую паром ванну и тихо добавила. — Главное, чтобы я тебя не разочаровала, иначе все снова станет плохо.
Диспетчер недоуменно посмотрел на камеру и протер глаза, решив, что у него начались видения от переутомления. Но человек не исчез, он спокойно сидел в шлюзе на раскладном стуле, который принес с собой, и читал что-то с экрана коммуникатора. Спасатель вызвал старшего смены, тот подошел через пару минут, зевая и недовольно морщась.
— Что тут у тебя, Стечкин, опять проблемы с камерами? С этим излучением ни одна больше двух недель не держится, и что не так, никто его знает…
— Можно сказать, что проблема с камерой, а можно и по-другому, — пожал плечами диспетчер. — Вон видишь на экране человек сидит, посмотрит на камеру и опять сидит, читает, никого не трогает. Что делать станем?
— Как что? — удивился старший смены. — Ясно же, что это кто-то из спящих, а президент запретил их трогать, значит, будем разговаривать. Включай микрофон и динамик.
Стечкин пощелкал переключателями.
— Готово, говори, командир.
— Тут главное разговаривать вежливо и спокойно, — сказал старший смены, и придвинул к себе микрофон. — Эй, мужик, что надо? Чего приперся?
— Здравствуйте, — человек убрал в карман коммуникатор. — Меня зовут Дмитрий Бутов. Мне нужно повидать одну девушку, зовут ее Анюта Петрова, мне передали, что она меня искала…
— Анюта? — старший смены недоуменно уставился на диспетчера. — Ты что-то знаешь об этом?
— Лада приходила, просила, чтобы нашли какого-то Дика, парня Петровой, — ответил Стечкин. — Мы дали команду нашим бойцам, которые выходят на поверхность, чтобы они оставляли записки в магазинах.
— Слышь, родной, ты ошибся, — произнес с усмешкой командир. — Анюта искала Дика, а не Дмитрия.
— Я и есть Дик, — улыбнулся Бутов. — Друзья иногда называют меня Диким Бутом.
— Ладно, парень, — ответил стерший. — Сейчас переговорим с одной девушкой, если ты тот, кого она ищет, то мы тебя пропустим, только вопрос у меня к тебе имеется: ты знаешь, что с вашим братом происходит, когда вы под землей оказываетесь?
— Знаю, — Дмитрий помрачнел. — Я разговаривал с теми, кого вы к себе забирали. Думаю, часа четыре я смогу провести в бункере без больших для себя потерь, а вот больше вряд ли.
— Тогда жди, коль знаешь, — командир повернулся к диспетчеру, тот уже набрал номер и протянул тому коммуникатор. — Лада, привет! Пришел какой-то парень, говорит, что его зовут Дмитрий Бутов, вроде как ты его искала. Так? Пропускать? Ну тогда иди, встречай. Нам его сопровождать по бункеру нельзя, у нас служба.
Парень снова сел на стул и достал коммуникатор.
— Смотри, командир, — диспетчер переключил камеры на красную площадь и дал максимальное увеличение. Там стоял автобус, а возле него лежали в шезлонгах обнаженные девушки, подставляя солнцу свои фигуры, причем их не особенно волновало, что весна только начиналась. Правда, она выдалась очень теплой, дружной, снег почти везде уже сошел, открывая грязные и ржавые остовы брошенных машин, да и солнце грело хорошо. — Видишь? Это его команда.
— Они специально так легли, чтобы мы на них глазели, — сказал старший. — И главное, не боятся ничего, раньше бы за такое поведение их полиция на месяц посадила, а сейчас знают, что ничего им не будет.
— Ты посмотри какое зрелище, командир, — сказал Стечкин. — Это же ни с чем не сравнимое удовольствие за таким девочками наблюдать, все молоденькие, красотки, у нас таких в бункере не найдешь, а фигурки какие точеные? Вон та рыженькая очень даже ничего…
— Что толку на них смотреть, если между нами и ими непреодолимое препятствие? — вздохнул старший. — Нам до них не добраться, а им до нас, пропадают девки без мужского внимания. Не думаю, что этот парень Дик способен всех обслужить.
— Может и способен, — не согласился с ним диспетчер. — Мы ничего про этих ребят не знаем, у него с нами генотип разный, вполне возможно, что и мужское либидо у них на высоком уровне.
— Кое-что мы о них знаем, — командир сел на вращающийся стул рядом со Стечкиным. — В командах обычно больше двадцати девчонок не бывает. Меньше — да, таких сколько угодно, больше — нет. Есть боевые команды, вооруженные не только охотничьими ружьями, но и автоматами, думаю, они их взяли в полицейских участках. Они нас не любят в основном за то, что мы забираем продукты, которые нужны им, и каждая команда крутится в своем районе, стараясь не заходить в чужой. Что же касается либидо, то ученые говорят, что оно у них такое же, как и у обычного человека, а девок в команде много просто потому, что мужчины не выжили. Такое всегда бывает после войн и катаклизмов.
— Но у нас под землей также, — возразил Стечкин. — Женщин больше.
— Это понятно, — вздохнул старший смены. — Мужчин умирает больше, чем женщин, соотношение уже два к трем, а будет еще хуже.
— То есть скоро у каждого из нас будет свой команда девок? — засмеялся диспетчер. — Хорошо бы…
— У нас все будет по-другому, мы живем под землей, у нас все-таки имеется хоть плохонькая, но какая-то цивилизация. — Он оглянулся на двери, в которые вошла девушка в обтягивающем комбинезоне с распахнутым воротом, который показывал все, что у нее имелось, в выигрышном свете. — А вот и Лада пришла.
— Привет, мальчики! — девушка ослепительно всем улыбнулась, потом взглянула на экран, который ей услужливо повернули. — Я этого парня знаю, это его Аня ждет, так что пропускайте.
— Может это и тот Дик, которого ты искала, но для того чтобы я впустил этого типа внутрь, мне требуется команда сверху, — буркнул стерший смены, не сводивший взгляда с ее распахнутого ворота, в котором виднелась аппетитная грудь приятно формы. — Так просто впустить не могу, у нас режимный объект.
— Без проблем, — Лада быстро набрала номер на коммуникаторе, на экране появился начальник охраны, выслушав девушку, он приказал немедленно впустить Бута. — С вашим начальником давно имеется на то договоренность. А вот если он откажет, то могу и премьеру позвонить, у него Анюта на особом счету, тогда мало никому не покажется.
Дик нашел записку в одном из продовольственных магазинов, она была пришпилена прямо к пластиковому ящику с консервами. Содержание ее тоже было ясным:
«Дикому Буту. Анюта Петрова умирает и очень хочет увидеть тебе перед смертью. Если сможешь, приди к кремлевскому бункеру, тебя впустят».
Бут какое время ее читал и перечитывал, а потом, несмотря на протесты девчонок пошел осматривать автобус. За пару часов он его привел в порядок, зарядил аккумуляторы от сети особняка и смонтировал солнечную батарею на крыше. Девушки поехали вместе с ним. А что им оставалось еще делать? Давно известно, если с парнем что-то случается, то вся его команда гибнет через очень короткое время. Это в давние времена в могилу к умершему вождю укладывали всех его жен и рабов, потому что кормить их никто не собирался, и тем грозила голодная смерть. С девчонками в новые времена происходила та же история, только умирали они не от голода, а от тоски.
Дик привел автобус на Красную площадь, оставил девчонок загорать, а сам отправился по дорожке в Кремль. К бункеру вел четкий след, оставленный сотнями машин, которые выезжали из него за продуктами. Раньше их бы убрали, вычистили, а в новые времена сделать это некому.
Он дошел до дверей, вошел внутрь, но дальше пройти не смог, внутренние двери оказались закрыты. Бут пожал плечами, сел на принесенный с собой раскладной стул и стал просматривать фильм по коммуникатору. Он ожидал что-то подобное и соответственно подготовился насколько смог. Прошла, наверное, минут двадцать, прежде чем с ним заговорили. Его выслушали и снова началось томительное ожидание, а еще примерно через полчаса, перед Диком открылись двери огромного лифта.
Он вошел внутрь, и железная коробка понеслась на огромной скорости вниз. Уже через пару минут он оказался внизу, увиденное его не впечатлило — то же метро, только стены аккуратно выбелены и покрашены. Лада ждала его внизу. Он обрадовался, увидев знакомое лицо и фигуру.
— Рада, что ты выжил, — произнесла девушка, обняла его и поцеловала, потом помрачнела. — Из моей семьи только я осталась, все погибли.
— Аналогично, — Бут ответил на ее поцелуй, на мгновение прижав к себе, но продолжать не стал, заметив, как мрачно на него посмотрел один из двоих бойцов охраны, стоявший рядом с девушкой. — Ты не одинока, нам всем пришлось через это пройти.
— Да, — кивнула девушка. — Ты как себя чувствуешь? Мне сказали, что вы под землей не можете долго находиться.
— Давит потолок, — честно признался Дик. — Уйти очень хочется.
— Тогда поедем, надо спешить, — Лада показала на небольшой электромобиль, который стоял в стороне. Она села за руль, охрана расположилась сзади, и они понеслись по туннелям. — Это я попросила, чтобы тебя нашли и передали записку. Не думала, что выжил, но потом ребята поставили программу распознавания лиц, и видеокамеры беспилотника опознали тебя в одном особняке, где ты снег чистил.