«Говорят, мой муж погиб как герой. Он вполне мог выбраться, но замешкался, помогая маленькому мальчику из своей группы. Их тела нашли вместе», – рассказывала Кристль Чаллис, вдова Кевина. Едва сдерживая слезы, она вспоминала, что незадолго до этого Кевин уже был на волосок от гибели. Вместе с 11 коллегами-инструкторами он должен был участвовать в квалификационных экзаменах. В последний момент Кевин поддался на уговоры своего приятеля и уступил ему свою очередь, решив сдавать экзамен в другой день. Все 12 инструкторов погибли под лавиной. «Возможно, просто пришло его время уйти», – говорит Кристль Чаллис.
Шобхан не плакала. Мать отдала ей один из отцовских жетонов и подушку, на которой раньше спал Кевин. «Она очень хорошо справляется с горем, – говорила журналистам Кристль. – На уроке рисования Шобхан нарисовала открытку, которую подписала так: «Папа, ты был веселым и умным!»
«Помнишь, как жутко было в Турции?»
Любимой темой разговоров Гудрун Брукмайер, пресс-секретаря городского совета австрийского городка Велса, было ее чудесное спасение из загоревшегося стамбульского отеля. Произошло это в 1983 году. Тогда в огне погибли 11 друзей и коллег Гудрун. Ее спасла, говорила она, выдержка: когда другие прыгали из окон и разбивались насмерть или выбегали на лестницу и погибали от удушья, госпожа Брукмайер, наоборот, закрыла все окна и двери и ждала помощи в своем номере. С тех пор она предпочитала проводить отпуска на родине: «В Турции я родилась во второй раз, но жить хочу в Австрии».
Говорят, именно она впервые упомянула о том, что неплохо было бы провести несколько дней на горнолыжном курорте Капрун. Вместе с госпожой Брукмайер туда отправились еще 15 работников городского совета Велса. Вместе с родственниками и друзьями их группа насчитывала 34 человека. В Велс вернулись только двое. Спасло их желание насладиться красотами Альп: вместо того чтобы отправиться со всеми на поезде-фуникулере, они решили подняться на вершину Китцштайнхорн на подвесном фуникулере.
Они расстались с основной группой уже у самой кассы. Госпожа Брукмайер оживленно беседовала со своим старым другом и коллегой Куртом Рехаком. Сначала они обсуждали предстоящее семидесятилетие господина Рехака, но вскоре – и к этому все их коллеги привыкли – снова принялись вспоминать события семнадцатилетней давности (Курт Рехак тоже был в том злополучном отеле, и ему повезло, как и Гудрун Брукмайер): «Курт, а ты помнишь, как было жутко в Турции?»
Лейтенант Кэри Линн Бейкерис, одна из 40 американских военнослужащих, решивших отпраздновать День ветеранов в Альпах, ни разу не стояла на горных лыжах, и ей было немного страшно. Правда, вокруг были друзья – члены любительского горнолыжного клуба, такие же, как она, американские военнослужащие, расквартированные в Германии. И, самое главное, с ней был жених лейтенант Эрих Керн. Одновременно с Днем ветеранов они намеревались отпраздновать свою помолвку.
По дороге в Капрун Кэри позвонила своим родителям в Америку и, захлебываясь от восторга, рассказала все последние новости. Говорила о том, что вытворил Кайл, пятилетний сын майора Гудрича; о том, что старший сын Гудрича по секрету сказал ей, что боится высоты, и что они решили держаться вместе; о том, что пятнадцатилетний сын Пола Филкиля, Бен, утверждает, что на лыжах стоит лучше, чем ее жених Эрих (у них уже все запланировано). А еще говорила, что волнуется даже больше, чем перед первым прыжком с парашютом. «Ничего, справилась с парашютом, справлюсь и с горными лыжами», – сказала Кэри, пообещав позвонить на следующий вечер.
Родители, Дик и Кэрол Бейкер, как раз ждали звонка из Австрии, когда по телевидению передали о трагедии в Капруне. Они быстро позвонили в Австрийский Красный Крест, однако ничего там не узнали. В воскресенье, вернувшись из церкви, они увидели на пороге своего дома незнакомого полковника. Страшная весть не стала для них неожиданностью. «Мы знали, что она позвонила бы – хотя бы для того, чтобы сказать, что с ней все в порядке. Она не позвонила. Я понял, что она уже с Богом», – говорит Дик Бейкер, священник из небольшого городка Семиноле во Флориде.
В городе о Кэри говорили все. «Она была дочерью священника, этим все сказано», – вспоминала соседка Бейкеров. А ее товарищи по поездке помнят, как над ней, стоя в очереди на фуникулер, все время подшучивал ее высокий молодой жених: «Вот сейчас мы и посмотрим, как ты будешь стоять на этих штуках…»
Торстен Градлер героем быть не собирался. И то, что его имя в ноябре 2000 года попало на первые страницы многих мировых газет, банкир из Баварии объясняет стечением обстоятельств.
«Ничто не предвещало этой страшной трагедии», – вспоминает он. Народу на площадке было так много, что Торстен с дочерью сумели лишь в самый последний момент пробиться в третий, последний вагон фуникулера. Теперь Торстен не сомневается, что это и спасло ему жизнь.
Кошмар начался, как только поезд вошел в туннель. «Сразу же кто-то в нашем вагоне сказал, что видит пламя», – рассказывает Торстен. Еще через несколько секунд поезд остановился. «Мы смотрели друг на друга, на лицах у всех было написано непонимание, потом оно сменилось настоящим ужасом». Двери вагона не открывались. Несколько молодых людей попытались открыть их лыжными палками, но у них ничего не получилось. «Я понял, в каком жутком положении мы оказались – запертые в последнем вагоне, без связи с машинистом. Люди начали задыхаться от дыма, а пламя становилось все больше и больше». Наконец, кому-то из пассажиров с помощью горнолыжного ботинка удалось разбить стекло бокового окна вагона. «Именно тогда я и понял, что надо бороться за жизнь… До сих пор не понимаю, как мне удалось встать на ноги. Туннель облегает поезд, как перчатка руку, места для движения почти не было». Вслед за Торстеном начали выпрыгивать и другие пассажиры. Инстинктивно они бросились вверх – подальше от горящего состава и пустой кабины машиниста. Однако Торстен понял, что это путь к смерти: «Понимаете, я вспомнил камин у себя дома. Как только открываешь заглушку, огонь и дым сразу устремляются вверх. Я понял, чтобы выжить, надо было бежать вниз».
Торстен попытался образумить людей, но поверили ему не все. «Сначала я не знал, сколько нас – я не смотрел назад. Просто крикнул всем, чтобы они держались друг за друга, и побежал вниз». Уже через пару секунд Торстен споткнулся о рельс и упал. Пытаясь подняться, он наглотался угарного газа и почти потерял сознание. Но человеческая цепочка не дрогнула и потащила Градлера за собой. Путь вниз занял у группы из 12 пассажиров злосчастного поезда 10 минут. Кроме них, не выжил никто: побежавшие вперед погибли от отравления угарным газом, а сам поезд загорелся так быстро, что даже те, кто попытался последовать за группой Торстена, сгорели.
Мирный атом // Экскурсия в Чернобыль
C подачи журнала Forbes западные туристы устремились в Чернобыль. У 7000 путешественников из 64 государств, посетивших зону в 2009 году, любопытство оказалось сильнее страха радиации.
25 апреля 1986 года четвертый энергоблок Чернобыльской АЭС должен был остановиться для очередного планово-предупредительного ремонта. Во время таких остановок могут проводиться различные эксперименты. В тот раз целью одного из них была проверка – можно ли в случае аварийного обесточивания запитать насосы станции электричеством за счет кинетической энергии ротора турбогенератора до запуска аварийных источников электропитания (дизель-генераторов).
Однако случившаяся примерно за сутки до начала эксперимента поломка на Южно-Украинской АЭС заставила внести в программу испытаний изменения. Эксперимент продолжился, хотя, по выводам консультативной группы МАГАТЭ, расследовавшей впоследствии взрыв, «установка находилась совсем не в том состоянии, в котором она должна была находиться при проведении испытаний».
В 1.23.04 эксперимент начался. При этом температура теплоносителя на входе в активную зону реактора приблизилась к температуре начала вскипания воды. И тут к изменению условий эксперимента на месте добавились ошибки обслуживавшего станцию персонала. Реактор начал «разгоняться», но система управления почти полминуты успешно этому противодействовала, непрерывно погружая регулирующие стержни (они замедляют скорость ядерной реакции) в активную зону.
Примерно в 1.23.39 сформировалась команда на остановку реактора. В течение двух секунд команда была «снята» и сформировалась вновь по разгону реактора. Операторам удалось нажать кнопку аварийной защиты, но было уже поздно – процессы в реакторе уже протекали слишком быстро. Поглощающие стержни начали движение в активную зону, но мощность реактора после секундного снижения начала быстро возрастать, зашкалив по всем измерительным приборам.
Несколько – чаще всего говорят о двух – взрывов к 1.23.47– 1.23.50 полностью разрушили реактор. Здание энергоблока частично обрушилось. Погиб оператор насосов Валерий Ходемчук. В 6 часов утра 26 апреля в Припятской МСЧ от перелома позвоночника и многочисленных ожогов умер сотрудник пусконаладочного предприятия Владимир Шашенок. В различных помещениях и на крыше начался пожар.
В результате аварии произошел выброс в окружающую среду изотопов урана, плутония, йода-131, цезия-134, цезия-137, стронция-90 и других радиоактивных веществ. Загрязнению подверглось более 200 000 км2, примерно 70 % – на территории Белоруссии, России и Украины. Наиболее сильно пострадали области, в которых в это время прошел дождь. Большая часть стронция и плутония выпала в пределах 100 км от станции, так как они содержались в основном в более крупных частицах. Иод и цезий распространились на более широкой территории.
В 1.24 ночи к станции выехал дежурный караул пожарной части во главе с лейтенантом внутренней службы Правиком (14 человек), потом к ним присоединился лейтенант Кибенок, также с дежурным караулом из 10 человек. К 4 часам утра пожар был локализован на крыше машинного зала, а к 6 часам утра потушен. Всего в тушении пожара принимало участие 69 человек личного состава и 14 единиц техники. В первые часы аварии были неизвестны реальные уровни радиации в помещениях блока и вокруг него. Неясным было и состояние реактора.