Впрочем, сразу же после обнаружения первого «черного ящика» и предварительного прослушивания переговоров пилотов представители Национального бюро транспортной безопасности (НБТБ) сообщили мэру Нью-Йорка и президенту США, что версия о теракте не подтверждается. Усиленные меры безопасности были сняты, аэропорты, туннели и мосты Нью-Йорка снова заработали. Эксперты принялись изучать версии причин катастрофы. Наибольшего внимания заслуживали две: катастрофический отказ одного из двигателей и разрушение самолета в результате попадания в турбулентный поток.
Случаи, когда двигатель отделяется от самолета в самом начале полета, крайне редки. Тем не менее это уже происходило. Именно эта причина привела к самой страшной авиакатастрофе в истории американской гражданской авиации до 11 сентября, когда в 1979 году самолет DC-10 (той же авиакомпании American Airlines) потерял двигатель при взлете в чикагском аэропорту. Тогда погиб 271 человек. По той же причине произошла страшная катастрофа в Амстердаме в 1992 году, когда при взлете отделились и столкнулись сразу два двигателя грузового израильского «Боинга».
Серьезные последствия попадания самолета в турбулентный поток тоже редки, но известны. Именно так погиб под Питтсбургом в сентябре 1994 года «Боинг-737» авиакомпании USAir. Тогда самолет просто развалился в воздухе, попав в зону турбулентности, созданную другим самолетом. В пользу этой версии свидетельствуют и очевидцы, говорившие, что перед падением самолет трясся и что до самого момента падения не было видно ни дыма, ни взрывов.
Самое жуткое в том, что катастрофы можно было бы избежать, если бы самолет поднялся в воздух по расписанию. Зона турбулентности, в которую мог попасть аэробус, возможно, была создана взлетевшим за 2 минуты 20 секунд до него самолетом японской авиакомпании JAL.
Boeing 737 «Олимпия», который 14 августа 2005 года должен был выполнить рейс ZU522 (по международной классификации – HCY522) Ларнака – Афины – Прага, был, несомненно, гордостью Helios Airways, первой частной кипрской авиакомпании. Самолет не был новым – его первый полет состоялся 19 декабря 1997 года. Арендовав самолет, Helios придумала ему название «Олимпия». Летать на «Олимпии» доверяли самым опытным пилотам авиакомпании. В Афины и Прагу самолет должны были вести опытнейший немец Ханс-Юрген Мартен и второй пилот Памбос Хараламбус.
Ровно в 9 часов утра по местному времени «Олимпия» была готова к взлету. Семь минут ушло на маневрирование и ожидание разрешения на взлет (аэропорт Ларнаки, если кто не знает, вполне может претендовать на включение в список самых недисциплинированных аэропортов Европы). В 9.07 «Олимпия» поднялась в воздух. На борту, кроме шести членов экипажа, было 115 пассажиров. В 10.45 самолет должен был совершить посадку в Афинах, а в 13.10 рейс по расписанию должен был закончиться в международном аэропорту Праги.
В 9 часов 20 минут самолет вышел на крейсерскую высоту 35 000 футов (10 350 м). До выхода из зоны ответственности кипрских диспетчеров оставалось несколько минут, когда пилот Мартен сообщил о возникших проблемах с системой подачи кислорода и кондиционирования в самолете. Впрочем, по словам самого пилота, проблемы не были серьезными: «Мы справимся сами». У диспетчеров не было оснований сомневаться в словах пилота: они видели, что пилоты не снижают высоту (как это обычно бывает в подобных случаях) и продолжают движение по заданному курсу.
Между тем «Олимпия» вошла в воздушное пространство Греции, и афинским диспетчерам не удалось установить с ней контакт. В течение 20 минут они вызывали кипрский самолет. Ответа не было. Пришлось связаться с Кипром, где рассказали о возможных проблемах с системой кондиционирования. В 10.25, то есть спустя почти час после того, как «Олимпия» появилась в воздушном пространстве Греции, афинские диспетчеры сообщили о случившемся в Министерство обороны страны. Пять минут ушло у министерства на переговоры с находившимся на отдыхе премьер-министром Костасом Караманлисом. Еще двадцать минут – на то, чтобы вновь попытаться установить контакт с самолетом. Через десять минут после запланированного времени посадки самолета в Афинах был отдан приказ об установлении визуального контакта. В небо поднялись два истребителя F-16.
Визуальный контакт с «Олимпией» был установлен в 11.18, то есть почти через два часа после того, как самолет вошел в воздушное пространство Греции. Пилоты увидели жуткую картину. В кабине пилотов Boeing 737 признаков жизни не было. Второй пилот лежал ничком на приборной доске. Кресло первого пустовало. В иллюминаторах были видны пассажиры в кислородных масках, которые также не подавали признаков жизни.
Во время второго облета самолета военные летчики сообщили о некоторых изменениях в кабине пилотов. Теперь там находились как минимум три человека. Второй пилот все так же лежал, а два человека в кислородных масках определенно пытались управлять самолетом.
Пилоты истребителей сообщили, что самолет сигнализирует о бедствии на борту, несколько раз делая правый поворот – это и является сигналом бедствия. Чуть позже полудня жители города Грамматикос, расположенного в 50 км от Афин, стали свидетелями беспрецедентного зрелища. «Я увидел самолет. Он летел на небольшой высоте. Я подумал, что летит какая-то «шишка», потому что самолет сопровождали два военных самолета, – рассказывает один из очевидцев катастрофы, Димитрис Карезас. – Потом самолет скрылся из виду, а еще через минуты две я услышал оглушительный взрыв».
Первыми на место катастрофы подоспели местные жители. Они-то и рассказали о разбросанных по склонам гор, в одну из которых и ударился самолет, телах. «На всех были кислородные маски», – вспоминает один из очевидцев.
Впрочем, местных жителей быстро отогнали от места происшествия. Зона падения самолета была оцеплена войсками и полицией. Вскоре после этого греческие власти выступили с первыми комментариями. Из них следовало, что катастрофа произошла из-за разгерметизации салона и кабины пилотов. К моменту падения самолета все пассажиры были, скорее всего, мертвы. Поэтому даже если бы военные самолеты и выпустили ракеты по «Олимпии», то это было бы просто уничтожением «самолета-призрака». Впрочем, греческие ВВС не сбивали пассажирский самолет, поскольку они не обнаружили признаков того, что самолет захвачен террористами.
Еще одним подтверждением версии о разгерметизации самолета стали рассказы военных спасателей, говоривших, что даже самые обгорелые тела были «холодны как лед». Это полностью соответствовало тому, что могло случиться в случае разгерметизации салона на высоте 10 км. Это же говорил и официальный представитель Министерства обороны Греции.
Однако позже эти рассказы тоже были признаны не совсем точными. По словам главного судмедэксперта Греции Филиппоса Кутсафтиса, лично проводившего аутопсии жертв катастрофы, в том числе и второго пилота Хараламбуса, в момент падения самолета люди, по крайней мере некоторые, были живы: «Я не могу сказать, находились ли они в сознании или нет, но в том, что их легкие и сердца работали, нет никакого сомнения».
В том, что стало причиной трагедии в небе над Грецией, ни у кого сомнений нет. И кислородные маски, и слова пилотов о том, что у них есть проблемы с системой подачи воздуха, говорят сами за себя. Однако, по мнению многих экспертов, одной разгерметизации салона и кабины пилотов и связанного с этим перепада давления определенно недостаточно для того, чтобы привести к катастрофе.
Судя по тому, что почти все тела были обнаружены с кислородными масками, система безопасности сработала. Скорее всего, кто-то из пассажиров и членов экипажа был не только жив, но и находился в сознании. Об этом же свидетельствуют и данные греческих военных пилотов, видевших, как кто-то пытался взять на себя управление самолетом.
Ответы на большинство вопросов смогла бы дать расшифровка «черного ящика», который записывал переговоры пилотов между собой и с диспетчерами. Однако именно эти данные оказались утрачены. Греческие военные обнаружили ящик, но он был пуст. Второй, уцелевший «черный ящик», который сохраняет информацию о работе систем самолета, для следователей представляет меньший интерес. Он не расскажет, имел ли место случай саботажа, как действовал экипаж, что происходило в салоне.
Впрочем, власти Греции и Кипра прилагают все усилия для того, чтобы их не смогли обвинить в бездействии. Судя по всему, определен и «стрелочник». Кипрские полицейские уже провели обыски в офисах Helios Airways. В ордере на обыск было указано, что его цель – обнаружение документов, «свидетельствующих о совершении преступления».
Какое именно преступление совершила кипрская авиакомпания, неизвестно. Однако вскоре после катастрофы в газетах появились сообщения о том, что «Олимпия» уже оказывалась в подобной ситуации: в 2004 году ей пришлось запрашивать экстренную посадку после разгерметизации салона. Тогда, правда, никто не пострадал. Авиакомпания это подтвердила. По мнению ее представителя, это как раз доказывает то, что экипаж вполне мог бы справиться с ситуацией, если бы все дело было в разгерметизации салона. А представители аэропорта Ларнаки сообщили, что еще до полета пилоты просили дополнительно проверить систему кондиционирования воздуха. Эту информацию авиакомпания подтвердить отказывается. Но ей, похоже, никто не верит.
То, что с самолетом Airbus A330-203 авиакомпании Air France, выполнявшим рейс из Рио-де-Жанейро в Париж 1 июня 2008 года, что-то произошло, бразильские авиадиспетчеры узнали через четверть часа после того, как его метка ушла с их радаров. «В 1.48 утра по Гринвичу самолет вышел из зоны действия наших радаров. Незадолго до этого командир сообщил, что самолет идет заданным курсом на высоте 10 670 м со скоростью 840 км/ч и что готовится через 50 минут войти в зону ответственности авиадиспетчеров Сенегала. Это был последний голосовой контакт с самолетом, – говорит один из офицеров бразильских ВВС. – У нас не было никаких оснований для беспокойства до примерно четверти третьего, когда мы начали получать сообщения о неполадках в системе. Это были сообщения, которые автоматически посылаются с самолета в случаях неисправности. Голосовой связи не было».