Глава 22
Старший из группы спецназовцев оказался тотально лысым. Обратив на мое повышенное внимание к его «шевелюре», он заржал и буквально прогавкал:
— Не ищи! Ничего давно нету!
Я смутился, а он более спокойно пояснил: — Чернобыль, падла! — и еще раз громко захохотал.
Он вообще оказался редкостным жизнелюбом с прозвищем «Чак». Парней было трое. Все с виду какие-то одинаково-квадратные.
— Кого ждем? — уловив неторопливость, интересовалась Карина.
— Профессора, — коротко ответил один из троицы с щегольской шевелюрой огненно-рыжего цвета и боевым именем «Чук».
— Диспозиция изменилась, Карина, — неожиданно тонким голосом пискнул третий по имени — «Чик», — Сегодня была еще одна атака. Нас отбросили почти к самому Красноярью. Наши сейчас город зачищают. Даже здесь небезопасно. А там, — с этими словами он ткнул пальцем куда-то за горизонт, — Там только на информационной блокаде и режиме молчания.
— Говорить будем только по-чеченски, — сообщил деловитым тоном «Чак», — Кто не в теме базарит только о телках, ну или о чем там еще. «Профессор» до Новосиба идет с нами. Там все готово. Оружие, вирусняк… Остается лишь работа «Красавчика». Если не вывозит — работаем топорами. Главное это, сука, вставить наш ЮСБ к ним в разьем…
— Красавчик, это ты, — ткнула Карина пальцем Рубану в грудь, — Остальное у «Профессора».
— Ну да, — прозвучал за спиной незнакомый голос, — Вы тут отдыхаете, а у «Профессора» все остальное.
Меня успокоило только то, что при его появлении обескуражились даже спецы.
— Откуда взялся, — одними губами пробормотал неразговоривый «Чук», — Выныривает, всегда как из-под земли.
— Так должны делать вы, а не я, — радостно хлопнул тот его по плечу, — Вы же — «трое из ларца»…
— Теперь не трое. После Чечни нас четверо, — приобнял по-отечески Карину лысый «Чак».
— Как хотите, — подытожил «Профессор» и продолжил деловитым тоном, — Добрались прекрасно. Отчет читал. Парни не запаниковали. Похвально. Теперь по ролям запоминайте и спрашивайте, кому неясно. Там все будет «на ощупь». Общаться аккуратно: ни имен, ни прозвищ. Проговорили не менее часа. Стихийное совещание проводилось в «Крузаке». Сладкоголосый «Чик» и немногословный «Чук» забрались в багажник. Я радовался, что не снял доставшиеся мне в наследство приставные сиденья. Сейчас они оказались как нельзя кстати.
По самым скромным прикидкам времени у нас осталось не так уж много. «Альтернатива» нанесла удар, от которого еле получилось оправиться с минимальными потерями.
— У них очень крутые хакеры, — напоследок напутствовал нас «Профессор», — У каждого из вас будет запасной план на случай, если проколется «Красавчик». — С этими словами он роздал нам странные конверты с красной полосой, — Запомните, мы будем на вражеской территории, и там не пощадят. Если появится угроза захвата, конверт необходимо распечатать с красной стороны.
— Самоликвидатор? — подозрительно улыбнулся рыжий «Чук», — Ни конверта, ни бойца?
— Ты меня знаешь, — поморщился профессор и рванул свой конверт за красную полоску.
Неожиданно яркая вспышка на секунду заставила нас ослепнуть.
— Ясно? — спросил «колдун» и раздраженно добавил, — Параноики! Хорошо, лишний конверт сделал…
— Ладно, — примирительно бурчал лысый «Чак», — По-разному бывало …
«Профессор» перегрузил часть денег из кейса в принесенный с собой целлофановый пакет, и на этом все закончилось. Мы, согласно ролям, сверили часы и выехали предварительно затарившись в супермаркете пакетами с едой. Карина пару раз что-то уточнила на непонятном гортанном языке. Наверное, это и был чеченский…
Все-таки нам с Саней здорово пригодились навыки родом из девяностых. Молчать всю дорогу невыносимо, а говорить по делу прямо — нельзя. «Профессор» сообщил — хотя «Мама» и отстроила наши телефоны для присутствия на вражеской территории, но последняя атака могла ликвидировать и это преимущество.
Мы обсуждали поставленную задачу, ни о чем не говоря открыто. Все вокруг да около. Для непосвященных показалось бы какой-то ахинеей, состоящей из витиеватых фраз. Девчонка сначала подозрительно прислушивалась к нам с заднего сиденья, а потом прикорнула.
На одной из коротких остановок на обочине, я, остался один в салоне и рискнул использовать футляр, чтобы «переговорить» с «Малышом». Все оказалось в порядке. Вражеская сеть его путешествий не замечала. Единственное, что мешает, так пропадание связи на трассе. Своих чувств по этому поводу он описать не смог, но я понял, что процедура вынужденного возвращения обратно довольно неприятна.
Напоследок я спросил, может ли он параллельно записывать полученную информацию в раздел заметки, но оказалось, что это можно делать, только вернувшись из «путешествия».
Пару раз за Руль садился Рубан. Он же и въезжал в Новосибирск. Шепнул на ухо: — Не думал, что придется дома воевать, — и уверенно порулил вдоль улиц просыпающегося города.
Гостиницу определил «Профессор». Номера — заказаны. Группа Чака поселилась вместе, оплатив стоящий в прихожей двухкомнатного номера диван. Наша троица поступила так же. «Профессор» в отдельном номере напротив. Время «Ч» — сегодняшний вечер. Рубан, еще идя по трассе, договорился с арт-директором клуба о выступлении. Судя по разговору, тот обрадовался. Саня сообщил, что у него теперь новый менеджер и зовут ее Карина.
Я после постановки задач «Профессором» еще лелеял надежду на то, что «вечеринка» не состоится, придется менять планы и воевать пойдут спецы, но, видимо, все было просчитано.
«Профессор» в районе обеда собрал отоспавшуюся команду в нашем номере. Карина шепнула, что должен прийти программист с вирусом для уничтожения «альтернативы». Телефоны оставили в номерах. Правильно. Если у вражеской сети есть функция слежения за перегруппировкой трех и более лиц, то шаг обоснован. С чего бы независимо заехавшим в гостиницу человечишкам так активно тусоваться? Ждали молча. Я, разглядывая бойцов, вспоминая рассказанную на Красноярской трассе историю о стихийном возникновении команды «трое из ларца». Первая кампания 1995 года. Бардак, но война настоящая. «Кони и люди» настолько перемешались, что частенько разрозненные группы бойцов, отрезанные от своих воевали самостоятельно. Так и подобрал тогда майор ГРУ «Чак» рыжего Омоновца «Чука», шокированного потерей брата-близнеца, и сладкоголосого «Чика» из транспортного РУБОПа. Последний славился своей беспощадностью к противнику, и его приговорка «Чик и п…ц» сформировала именно это боевое имя.
С той поры они не расставались. Что уж там их спаяло, догадываться не приходилось. «Чак», после добился перевода парней к себе в подразделение. Во второй кампании они вместе с отцом Карины воевали, уже будучи на службе у «Мамы». Там девчонка изображала глухонемого чеченского мальчика и собирала информацию о наличии боевиков в поселках, численности и вооружении.
Однажды ее расшифровали. Можно себе представить насколько были шокированы бородатые «нохчи», желавшие потешить себя с непонятно зачем переодетой девчонкой. Карина в подробности не вдавалась. Сообщила только, мол, дяденьки были сильно удивлены какая она быстрая.
В дверь номера постучали студенческим «там-там-та-та-там» и поскреблись пальцами. «Профессор» кивнул вопросительно смотревшему «Чаку», добавил громкости на телевизоре и открыл дверь.
Пришедший оказался молодым парнем до тридцати. Он всем улыбнулся, по-товарищески махнул рукой и уселся на подлокотник дивана. Молча достал из кармана три флэшки. Две протянул мне, а третью подал «Профессору». Неожиданно я вспомнил распоряжения — у меня хранится весь дублирующий материал. То, что я не выхожу из номера во время первой части операции, меня и радовало, и огорчало. Все время присутствовало какое-то чувство собственной бесполезности, да и тень ехидства на лице «Чука», при упоминании моей функции, раздражала. Хотя я помнил, что рыжие всегда умничают и часто безо всяких не то оснований. Пришедший шепнул что-то на ухо «Профессору» и знаком показал, что мы идем с ним в соседнюю комнату. Там он, широко улыбаясь, протянул руку. Я машинально ее пожал, не понимая его настроения. Дальше беседа пошла шепотом.
Первая фраза Сергея (так звали программиста) сразила меня наповал:
— Я рад, что у вас с «Малышом» все хорошо, — сказал он и, отодвинувшись, внимательно меня осмотрел. — Мне понравилась твоя самостоятельная позиция, скандал с «Мамой» о догмах и желание разобраться в ситуации.
Из дальнейшей «беседы» выяснилось — мы с Сергеем в одинаковом положении. Его привлекли к работе, как и всех нас. Однако его мало интересовали деньги. Поэтому Сергей, пытался всеми силами расстаться с сетью, чтобы снова заняться милыми сердцу исследованиями в родном НИИ (случайное подписание договора превратило его в адепта с функцией техника-разработчика). Однако пункты о беспрекословном подчинении стали непреодолимым препятствием, хотя Сергей оказался упрямцем, какими могут быть только интеллигентные люди, и подчинился лишь, когда уловил размах и возможности «Мамы».
«Трепыхания» даром не прошли, и для начала его блокировали. Однако в последний год он разработал ряд интереснейших программ для сети, смог изобразить проявление меркантильности собственных интересов и наконец-то обрел полное доверие.
Злость и ярость от необходимости подчиняться, он использовал для поиска единомышленников. Реконструировал имеющуюся модель телефона и добавил туда функцию слежения он-лайн. Та оказалась незаметна для обеих сетей. Изучая в дальнейшем это явление, Сергей неожиданно для себя обнаружил в опытном экземпляре искусственный интеллект. Так на свет и появился первый «Малыш». Иногда в процессе повествования Сергей немного отстранялся и испытующе смотрел мне в глаза. Закончив, он произнес уже привычную за последнее время фразу: — Ну что вместе? До конца?
Я горячо пожал его руку, а он сунул мне флэшку из нагрудного кармана рубахи.
— Думаю, у нас еще будет время поговорить, но если нет, то помни: здесь ИЗБАВЛЕНИЕ. Вставлять флэшку надо в главный мозг нашей «Мамы», чтобы это шло как ее прямая команда и не фильтровалось. Чувствую, у тебя может появиться такая возможность.