— Тах, тах! — крикнул я, — Ранена в лодыжку.
Чуть скрипнула кровать.
— Чушь, — шепнули мне на ухо сзади, и крепкие руки прихватили меня за шею, блокируя помимо дыхания предплечье с воображаемым пистолетом и всякое желание воевать.
— Окей, сдаюсь, — пискнул я задыхаясь и по-самбистски зашлепал по воображаемому ковру.
— То-то, — чмокнула меня в макушку женщина, — Слушай, а от тебя на самом деле мужиком не воняет. Странно.
— Понравился? Я же говорил, что вкусный.
— Посмотрим, — отпуская меня, шепнула она.
— Сегодня будем смотреть?
— Нет. Дай я к тебе немного привыкну.
Укладываясь спать, еще раз перебрал в голове немудреный багаж и решил, что самое дорогое для меня это все-таки Серегина флэшка. Без нее я наверняка почувствовал бы себя голым и бесполезным.
Покрутил кусочек пластика в пальцах и решил убрать ее подальше. Ушел в ванную комнату и запихал ее в резинку от плавок. Получилось неплохо и сразу стало спокойней, вот только операция напомнила мне юмористический рассказ «Танцор». Там один плейбой изображал перед супермоделью мастера зондеркласа (вроде как ей только такой и нужен). Дипломы-то он выправил, фотосессия честь по чести, а тут их перед самой развязкой на тусовку танцоров и позвали… Прокольчик.
Сильно походила моя сегодняшняя операция с флэшкой на то, как парняга себе штаны в туалете вилкой рвал, чтобы от танцев мазаться, мол, за гвоздик зацепился — простите, не могу… «Паранойя», — оценил я свои действия, уже лежа в кровати, улыбаясь забавной истории и погружаясь в черноту сновидений.
Разбудил менчя неурочный звонок смки.
«Рубан захвачен, — значилось в ней, — Они идут к вам».
— Ольга! — успел крикнуть я, но тут дверь номера бесшумно открылась, и внутрь залетело несколько человек.
Картина невидимых перемещений по комнате повторилась в точности, сразу вогнав меня в состояние дежавю — даже время никуда не поехало.
На удивление, моя соседка по комнате не сопротивлялась и покорно позволила одеть на себя пластиковые наручники.
Со мною парни темном разобрались еще быстрей: Вязали, предварительно расслабив ударом в солнечное сплетение. Только-только привёл в порядок дыхание, как мне заклеили рот скотчем и накинули на голову темный матерчатый мешок. Завершилось все тем, что на плечи набросили что-то вроде халата и вжикнули спереди молнией.
Если вам не приходилось перемещаться упакованному подобным образом, то вы не знаете, насколько может меняться окружающее пространство.
Сначала я пытался освоиться, считая шаги и ступени ногами, обутыми во что-то вроде бахил, но пару раз чуть не упал и получил злобный тычок от конвоира. Пришлось сосредоточиться на ходьбе.
Нас вели, не таясь прямо гостиничными коридорами. Усадили в лифт. На выходе услышал испуганный говорок служащих на ресепшен, и меня охватила паника. Хорошо, я не имел ни малейшей степени свободы, а то неизвестно, чем бы все это закончилось. Оставалось лишь надеяться, что это запланированная нашими союзниками часть операции.
Судя по гулу и вибрации железных стенок автомобиля, мы попали в грузовой микроавтобус, оборудованный сиденьями. Мне еще показалось, что сюда же затащили какие-то вещи. Очень хотелось, чтобы это оказался наш багаж, и я изо всех сил молился о безопасности для «Малыша».
Скорее всего, мой тайный партнер заметил нападающих через камеры наружного наблюдения, расположенные в коридоре, а сейчас я не слышал даже привычного пиканья сотовых телефонов. Все разговоры с внешним миром велись по характерно шипящей радиостанции, и это тоже оставалось неясным.
Ехали мы долго, и я все боялся, что вестибулярный аппарат взбунтуется. Мне с заклеенным ртом это вовсе не улыбалось.
На светофорах почти не стояли. Наверное, в любом городе мира ездить ночью — одно удовольствие. Ни машин, ни пробок…
Несколько раз показалось, что в речах наших пленителей прозвучало сочетание «Чжао сяньшен» и я подумал, что, возможно, наши с Саней догадки верны. «Зачем только этот маскарад? — рассуждал я, — Кто от этого выиграет? И почему так рано?»
Ответа не было.
Ничего не прояснилось и когда мы прибыли на место. Сначала нас вывели из фургона, и тридцать шагов я шел по гулкому подземному гаражу, поддерживаемый конвоиром.
Потом начались сплошные повороты и запахло больницей. Затекли руки. Судя по звукам, вся группа состояла почти из десяти человек. Похоже, нас пока не разъединяли.
«Интересно, мамаша Игоря Джоновича с нами?» — задумался я и в это время мы зашли в лифт.
То, как он закрывался, напомнило мне гангстерские сериалы. Звучало клацанье решеток, перемещаемых вручную. Когда пришел в действие механизм, я понял, что не так уж и неправ. Здесь не было мягкого ускорения современных лифтов, и кабина шла с небольшими рывками. По-прежнему не слышалось привычного пиканье сотовых телефонов, а только шипела рация.
Лифт остановился. Получил толчок в спину и вышел в гулкий коридор. Здесь суета оказалась несоизмеримо больше, чем в подземном гараже. Постоянное «Улю-улю». Появились женские голоса.
«Забавно, — пытался я обдумать происходящее, — Похоже на офис, вот только на дворе-то ночь глубокая …»
Еще один бессчетный поворот коридора, дверь, и конвоир твердо усадил меня на отдельно стоящий стул.
Кто-то невидимый разрезал наручники, стягивающие руки. С головы сняли изрядно надоевший мешок.
Зажмурился. Неожиданно показалось, что свет будет слишком ярким, и почему-то не хотелось менять своего состояния. Странно, но отключение от внешнего мира несло какую-то степень комфорта.
Рядом со мной оказались лишь парни в темной просторной одежде, напоминающей пижаму или кимоно — ни Рубана, ни Ольги.
Поперек комнаты стоял большой стол. За ним никто не сидел.
Забубнила рация. Соглядатаи засуетились. Один из них аккуратно потрогал меня за плечо и показал жестом, мол, вставай. Я поднялся и набросил на плечи мешок с молнией, в котором сюда прибыл. На ногах действительно оказалось подобие больничных бахил из ткани с резинкой.
Чувствовалось, что отношение ко мне поменялось. Никто не толкался. Один из провожатых шел впереди, открывая двери. Эта часть здания оказалась более современной. Скоростной лифт мягко перенес нас на несколько этажей вверх, и мы оказались в коридоре, устеленном коврами. Открылась очередная дверь, и я увидел некое подобие гостиничного номера на одну персону.
Зашипела рация. Служака прослушал что-то по-китайски и протянул ее мне, несколько раз выразительно нажав на кнопку дуплекса.
— Клац, клац, — повторил я его движение и проговорил, — Слушаю.
Глава 42
Сон напомнил мне карстовую пещеру неимоверной глубины. Редкие вспышки видений высвечивали фигурки в темном. Вместе с ними я перебирался через какие-то завалы и шел сумрачными коридорами. Часть моих спутников, забавно приседая, шла по потолку.
Меня это почему-то не беспокоило. Я был спокоен и хладнокровен. Цель нашего похода так и не прояснилась. Просоночное состояние догнало меня со скоростью локомотива и моментально перемешало впечатление от таинственных переходов.
Открыл глаза, и некоторое время смотрел в белый потолок, пытаясь собрать воедино впечатления вчерашнего вечера.
Повернулся на бок.
«Клац, клац», — щелкнула в глубине кровати пружина.
«Рация, — вспомнил я, — Чжао сяньшен. Плен».
То, что мне сообщил главный хранитель мозга системной сети, меня не удивило. Глава клана, партнирующего со «спрутом», опутавшим планету, был очень доволен. По-русски он говорил, забавно коверкая слова, и немного путался в определениях.
Основная беседа с ним должна была состояться сегодня, а пока:
— Лежьите и набирайтесь сила, — напутствовал он меня, — Вама, несущий удача, они много понадобятся.
«Во-первых — хочу есть», — оценил я собственное состояние и сел на кровати.
Вчерашнее пленение разительно отличалось от задержания в Новосибирске. «Переложили из постельки в постельку», — сказал себе я и пошел к вещам, аккуратно уложенным возле стенного шкафа.
Все оказалось на месте за исключением «Малыша», но за него я был почти спокоен. Мой тайный партнер сумел противостоять в Гонконге Лю Ману и наверняка местные спецы тоже сломают о него зубы.
Самое главное со мною осталась флэшка, несущая смертоносный коктейль.
Ощупывая ее сейчас в плавках, я почувствовал, что способен пустить ее в ход не задумываясь, настолько мне надоели эти приключения.
Сразу ожили мысли про уничтожение излишне информированных лиц после победы. «Наверняка каждая из сторон вынашивает подобные планы, — задумался я, — С Игорем Джоновичем и мамашей картинка ясна. Ли сяньшен тоже имеет какие-то соображения по приручению основной „системной“ сети. Старина Чжао задумал что-то свое, и никто не подозревает, что есть еще и четвертая сторона — мы с Серегой».
Порадовался, что хотя бы могу свободно размышлять.
В шкафу оказался небольшой холодильник. Сильно напоминало мини-бар, но только без прайса и ценника.
Я решил не дожидаться больших милостей от ситуации и сразу умял половину хрустящих упаковок, щедро засыпав крошками стоящий рядом стол.
Мое новое жилище сильно напоминало гостиничный номер. Единственное, что в нем отсутствовало, так это окно.
Дверь тоже оказалась надежно заперта. Попинав её, я понял, что пластиковая отделка таит под собой серьезную стальную конструкцию и откроется лишь по воле хозяина территорий.
Дальше начались странные игры сознания, и по обыкновению для начала необыкновенно медленным стало время.
С моей точки зрения, я уже полностью выполнил пожелания дядюшки Чжао и неплохо набрался сил, но ничего не менялось, и моя персона по-прежнему пребывала в одиночестве.
Помахивания руками воображаемым камерам результата не принесли.
Неожиданно ощутил неизвестное доселе состояние давления стен.
Следом появились ощущения замурованности, раздавленности, время остановилось окончательно, и началась схватка с разыгравшимся воображением.