— История твоя шита белыми нитками. Как Семён мог отдать приказ бойцам, да еще другого отряда? Да и в то, что шестнадцатилетний парень в одиночку избивал кучу народа, который по твоим словам мирно склонил гривы и принимал удары — верится с трудом.
— Да верь во что хочешь! Но говорю тебе — это истинная правда! — Горячо возражала соей подруге женщина. — Говорю тебе, с нами в одной комнате живет подросток-уголовник, которому нравится избивать ни в чем не повинных людей. Могу поспорить, раньше его характер родители сдерживали, но после того как они переехали на верхние этажи, он наконец проявил себя.
Я отключил слух, больше не прислушиваясь к их разговору. Тупая недалекая дура, совершенно не знающая подоплеки произошедшего, да еще и выдумывающая грязные сплетни, буквально смакуя их и рассказывая своей подруге. Еще немного и я уверен, она дойдет до того, что я посланник сатаны, пришедший на землю, чтобы истребить побольше хороших людей. Мало ли может прийти в голову скучающему человеку, которому нечем себя занять.
Первые дни я еще пытался оправдываться, объясняя своим соседям как все происходило на самом деле, но быстро понял, что правда мало кому интересна. Лживые слухи были куда сочнее и страшнее, что и привлекало внимание людей, заставляя их трепетать в предвкушении, рассказывая сплетни своим товарищам по несчастью. Помню в те времена, когда еще существовал интернет, я читал высказывание одного известного журналиста прошлого, который сказал, что людям нужна не правда, а сенсация, и не имеет значения, сколь сильно она приукрашена, и какая доля правды в ней осталась. Людям интересно не это, а горячая новость, что будет будоражить их воображение.
Когда я понял, как мало меня окружает людей, готовых услышать, подумать головой, а не задницей, и воспринять то, что говорю им я, а не кто-то другой, я замкнулся. Отвернувшись от соседей, перестав общаться с бывшими одноклассниками и просто приятелями. Разумеется, это было немедленно воспринято как признак вины, и слухи о моем коварстве и немыслимой жестокости распространились по всему дому. Даже мама спустилась на мой этаж, в тревоге выспрашивая подробности произошедшего. Ее забота и вера в меня, конечно, были приятны, но главным стали слова поддержки от отца, которые он передал через свою жену. По крайней мере, проблем с сидящими в кабинетах власти мне благополучно удалось избежать.
— Семён. — Сквозь пелену полудремы, окутавшей мое сознание, донесся голос. — Семён, мять твою кочерыжку, ты там еще не породнился со своим матрасом?!
— Пончик?
Я открыл глаза, выбираясь из своего импровизированного домика, который любя называл холобудой.
— Нет, модель плейбоя, сошедшая с обложки ради твоего прекрасного лика. — Хохотнул мой друг. — А кого ты еще увидеть ожидал?
— Уж точно не тебя. Ты у меня и в мед-отсеке сидел, и в холобуду завалился, за последнюю неделю я вижу тебя чаще, чем Тому. Раньше ты меня своим вниманием не часто баловал.
— Эх, брат, времена изменились. Времена… — Протянул он. — Нужно обсудить кое-что.
— Только не здесь. — Быстро сказал я.
На нас уже оглядывались. Любопытные лица соседей показались из-за тряпичных занавесок. Уши-локаторы уже были настроены, чтобы уловить каждый звук и не пропустить ни одного слова. Они правда пытались делать вид, что выползли из своего жилья совершенно по другим причинам, но видя как куча народу пытается играть в несознанку, якобы они тут не ради сплетен, выглядела совершенно забавно и даже немного комично.
— А, да, ты прав. — Заметил происходящее мой друг. — Погнали в штаб твоего отряда. По дороге все обсудим.
Разочарованные вздохи отдельных соседей, пролились бальзамом на мою израненную сплетнями душу. Впервые за последнюю неделю настроение стало поворачивать в положительную сторону, и свою квартиру я покидал в приподнятом расположении духа. Пончик шел первым, приветливо улыбаясь и здороваясь с каждым из жителей, мимо которых мы проходили. Я же, словно его тощая тень, тащился за спиной, ловя на себе лишь презрительные да ненавидящие взгляды. Нет, конечно, были и те, что не верил в курсирующие в доме слухи, но такие были в явном меньшинстве.
Уже на выходе, я поймал приветливый кивок от Романа, открывающего нам двери на лестничный пролет. Ну, как говорится — нет худа без добра. В то время как большая часть жителей дома считали меня едва ли не кровожадным монстром, эдаким маньяком местного разлива — моя репутация в рядах отрядов, как моего, так и охранителей, поднялась на существенную высоту. Бойцы восприняли бои действия на втором этаже, как некое проявление героизма и самоотдачи. Прикрыть отход своих, заслонив собой двери, к которым рвалась разъяренная толпа. Мое имя знали теперь передавая из уст в уста, с этажа на этаж, и меня пропускали без малейших задержек. Охранители даже перестали проверять мой пропуск, действуя не по уставу, но таким образом проявляя свое уважение. Приятно, конечно, пусть это и не играло особой роли в моей жизни.
— Так о чем ты поговорить хотел?
— Хех, пока мы по лестнице идем и лишних ушей вокруг нет, признавайся, у вас с Томой уже был чпохен-похен или у вас чисто платонические отношения?
— Пончик, мать твою волшебницу, ты совсем охренел?! Не кажется ли тебе, друг, что это, ну саааамую малость, не твоего ума дело?
— Ой да ладно тебе! Любопытно же, а любопытство, как известно — не порок. — Расхохотался мой друг. — Ладно, на самом деле, я просто не знаю, как разговор начать, темы-то две, и обе важные. Кхм, в общем, у тебя же сегодня смена?
— Да, наконец, врачи дали добро и я могу выйти на смену. Едва не прирос к этому гребанному матрасу. Наконец, отдохну в караулке от этих опостылых рож соседей, да пообщаюсь с товарищами.
— Эм, вот это как раз не получиться.
— Поясни. — Даже остановился я.
— Ну я имею ввиду, что в караулке посидеть не удастся. — Пояснил Пончик. — Твоя смена сегодня выходит в рейд. Ты ведь давно этого хотел. Ну типо изучить наконец пристройку, покопаться в оставленном там мусоре, в надежде найти легендарный артефакт, способный разсеить туман. — Заржал толстяк.
— Очень смешно. Но на счет рейда, это конечно хорошая новость. Пусть немного страшно, но машу-вашу, когда-нибудь, это нужно было сделать. Так что буду храбриться, перед своими товарищами.
— Ага-ага, вместе храбриться будем, так как я иду с вами. — Ошарашил меня Пончик.
— Это ты сейчас так пошутил?
— Увы. Хотел бы что бы это было шуткой. — Вздохнул Пончик. — Боробов, уже договорился с вашим командиром и получил разрешение на мое присутствие. Деталей не знаю, но вреда как во время прошлых рейдов, обнаружили помещение с некоторым количеством электронных деталей. Микрочипы там, ну в общем всякое, что жизненно нам необходимо, и что мы не способны сделать в нынешних условиях. Вроде у них возникли трудности с транспортировкой и тогда посчитали, что усилия не стоят результата. Но сейчас запасы истощились и эта электроника стала необходимой. А меня направили, проследить, что бы вы хлам не нахватали, да нужные детали во время транспортировки не повредили.
— Весело. Ты ведь понимаешь, насколько там опасно? — Мрачно поинтересовался я.
— Понимаю, по этому и не горю энтузиазмом. Кстати, я там буду не один лишним. С нами направляют фармацевта, из больничного крыла. На складе показали дно некоторые лекарственные средства. Сам знаешь, люди потребляют лекарства пачками, баз них, мы бы здесь не выжили. Ваши говорят, аптеку уже давно обобрали, но есть еще аптечный склад, аккурат рядом с продуктовым. В него пару раз заглядывали, но особо не обносили. В лекарствах ваши не разбираются, так что не трогали. Ну а фармацевт определит что необходимо транспортировать к нам на 13-й этаж, а что можно там полежать оставить.
— Писец, серный пушной зверек, вот и все что могу сказать по этому поводу. И вот ведь невезуха, все это происходит именно о время моего выхода в пристройку. Да еще самого первого, когда я понятия не имею что там делать, да как. — Зло сплюнул я. — Ты кстати говорил что новости две. Вторая такая же сногсшибательная как первая?
— Ооо, друг. Поверь, эта новость сшибет тебя не только с ног. Но сообщать тебе я ее не стану, сам только узнал.
— Пончик. — Прорычал я.
— Ладно. В общем, глава решил ввести праздник, день единения. Типо праздник спасшихся от жуткой и неминуемой смерти, борьба за выживание, единение людей и бла бла бла. Это не важно, главное, что во время праздника будут награждать отличившихся членов отрядов и бригад. Тебя выдвинули на награждение.
— В смысле. — Сперва даже не понял я.
— В карамысле. Там тебя и наградят. Шутка конечно. Вреде как медальку на грудь повесят, и еще какую-то награду обещают. Какую не спрашивай, сам не знаю. От вашего отряда, только тебя да вашего главного выдвинули. Так что гордись.
— Угу, сейчас еще спляшу от радости.
Наконец охранители открыли перед нами последние двери. Тринадцятый этаж, именно здесь расположились штабы всех трех отрядов. Если говорить конкретно за наш отряд, то мы предпочитали использоать в качесте своего перевалочного пункта, застрявший на седьмом этаже лифт, в качестве места сбора перед дежурством. Штаб особой популярностью не пользовался, так как мало кто желал светиться перед высоким начальством на самой вершине дома.
Толкнув дверь, я первым вошел в помещение. Комната квартиры, была разделена перегородкой, другая ее часть, была штабом отряда-«В». Условия были конечно более чем стеснительные, но мало кто жаловался, люди готовились к серьезному выходу. Вся моя группа была в сборе. Марина поправляла свое снаряжение, в дальнем углу, Игорь с Кириллом, собирали карабины, наш офицер, о чем-то тихо говорил с миловидной, чуть полноватой женщиной, одетой в резиновый костюм, с накинутым поверх белым халатом. Видимо именно она и была выделенным нам фармацевтом. Последний человек, находившийся в комнате, вызвал мое набольшее удивление. Кого-кого, а ее я точно увидеть здесь не ожидал. За небольшим круглым столом, сидела Тома. Она подняла голову, как только дверь открылась. Заметив меня, девушка быстро отвела глаза, но я успел заметить проскользнувшее в них чувство вины. Очень интересно.