Продолжение гражданской войны внутри страны
Есть у революции начало,
Нет у революции конца.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ВОЙНЫ С БЕЛЫМИ
Чудовищный маховик истребления людей развернулся сразу после взятия Крыма, в ноябре 1920 года.
Фрунзе хотел дать амнистию и право свободного выезда из Крыма всех сдающихся. Ленин одернул: «Расправиться беспощадно!»
Перекоп перекрыли, выезд разрешался только по личному распоряжению Белы Куна. «Крым — это бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выйдет», — говаривал Бела Кун.
Мотивы убийств — происхождение, чистой воды геноцид. Людей истребляли по спискам «за дворянское происхождение», за «работу в белом кооперативе», «за польское происхождение».
«Окраины города Симферополя были полны зловония от разлагающихся трупов расстрелянных, которые даже не закапывали в землю. Ямы за Воронцовским садом и оранжереи в имении Крымтаева были полны трупами расстрелянных, слегка присыпанных землей, а курсанты кавалерийской школы (будущие красные командиры) ездили за полторы версты от своих казарм выбивать золотые зубы изо рта казненных, причем эта охота давала всегда большую добычу»[146].
Если родные и близкие шли искать и похоронить своих — их тоже хватали и расстреливали. Целую партию беременных и женщин с грудными детьми расстреляли в Симферополе за еврейским кладбищем. И тоже долго не закапывали.
Одна из самых страшных в мировой литературе книг: «Солнце мертвых», написана про Крым того времени Николаем Шмелевым[147]. Я рекомендую эту книгу читателю, но предупреждаю — это еще страшнее, чем истории про киевское ЧК. Кстати, один из десяти тысяч убитых «патриотов, монархистов и офицеров» — сын Н. Шмелева. Это он валялся, еле присыпанный землей. Это за золотыми зубами из его рта охотились красные курсанты.
Крым вошел в историю как изнасилованная земля. Как земля страшного преступления коммунистов. А что из памяти двух поколений пытались всячески вытравить эту память… Так об этом — стихи В. Иванова:
Стоят рождественские елочки,
Скрывая снежную тюрьму.
И голубые комсомолочки,
Визжа, купаются в Крыму.
Они ныряют над могилами,
С одной — стихи, с другой — жених…
… И Леонид под Фермопилами,
Конечно, умер и за них[148].
Впрочем, расстрелами не ограничились. Все бульвары в Севастополе были «украшены» сотнями повешенных. Офицеров вешали в полной форме, штатских — в одном белье, женщин голыми. Иногда в задний проход убиваемым забивали разбитые бутылки или отрезали половые органы. Явно не для того, чтобы получить какие-то сведения, — это коммунисты так развлекались.
Генерал Данилов, служивший в штабе 4-й Красной Армии, называл цифру истребленных в 80 тысяч человек между ноябрем 1920-го и апрелем 1921 года. И.С. Шмелев в показаниях Лозаннскому суду называл другую цифру: 120 тысяч. Хотя, конечно, как считать. Многих ведь угнали в северные лагеря, а больше 20 тысяч человек умерли с голоду.
В 1921 году принялись за офицеров, которые перешли из Белой армии в Красную. Скажем, 950 офицеров из армии Колчака сперва отправили в Москву, на «политические курсы красных командиров». Но тут война с Польшей кончилась, кадры уже не нужны. Офицеров всем составом курсов отправили на «переработку» — так официально называлось уничтожение в Соловецких лагерях особого назначения (СЛОНе). Впрочем, и 300 «чисто красных» офицеров Балтфлота, которые всю Гражданскую войну отродясь нигде не были, кроме Красной Армии, тоже «переработали».
Потом принялись за социалистов. 28 декабря 1921 года пленум ЦК РКП (б) объявил партию эсеров вне закона, и десятки тысяч эсеров истребили. В 1923 году принялись за меньшевиков… Только в мае — еще 3 тысячи трупов.
В Одессе, Екатеринославе и Харькове в том же 1921 году расстреляли 5 тысяч человек в одном ноябре. В Смоленске «раскрыли заговор» в пользу Польши — 1500 расстрелянных. В Феодосии расстреливали гимназистов и гимназисток за связь с «зелеными». В Евпатории — мусульман за «контрреволюционные собрания в мечети». В Петрограде 32 женщины убиты за «недоносительство» на мужей или любовников. В Майкопе — 68 женщин и подростков, как родственники «зеленых».
В 1921–1923 гг. маховик репрессий ничуть не уступал масштабу 1919–1920 годов. В Педагогическом институте в Киеве устроили выставку Исполкома: достижений за 1921 год. Среди экспонатов выставки — и стенд ЧК с диаграммой расстрелов. Наименьшее число за месяц составило 432. В Полтаве в 1921 году каждый месяц расстреливали не менее 100 человек.
В марте 1922-го по приказу Ленина начались групповые аресты, показательные процессы и расстрелы духовенства.
Процессы над священниками прошли в Москве, Питере, Чернигове, Полтаве, Смоленске, Архангельске, Новочеркасске, Витебске. В 1922 году только по суду уничтожили священников 2691, монахов и монахинь — почти 6 тысяч. В Соловецком лагере особого назначения (СЛОН) без всякого судебного фарса уничтожили не меньше 15 тысяч священников и монахов.
Добраться до белых и несогласных за границей было сложнее. Но всякий раз, когда коммунисты могли это сделать, они поступали со своими врагами по законам Гражданской войны.
Красные вели пропаганду, чтобы эмигранты возвращались. Но стоило им сделать эту глупость, как возвращение стоило им жизни. Из полутора тысяч вернувшихся из Константинополя на пароходе «Рашид-паша» (зафрахтованный красными) в апреле 1922 года расстреляли 500, а остальных сослали в Северные лагеря — на уничтожение. Из партии в 3500 человек, вернувшихся в Новороссийск, сразу расстреляли 894. То есть к «возвращенцам» отношение было не как к дорогим соотечественникам, а как к военнопленным Гражданской войны.
Коммунисты воевали и с покойниками. Генерал Л.Ф. Корнилов погиб 13 апреля 1918 года во время Ледового похода. Захватив Екатеринодар в августе 1918 года, белые обнаружили, что могила Лавра Федотовича вскрыта и осквернена. Труп рубили на части и жгли, пока почти полностью не уничтожили.
После этого и белые, и все другие враги красных старались не оставлять свои могилы на захваченной красными территории. Или увозили трупы своих, где красные их не достанут, или запахивали, скрывали могилы. Входя на территории стран, где были могилы белых, красные разоряли могилы своих врагов и оскверняли трупы.
Труп В.О. Каппель переносили два раза. Великий полководец провалился под лед Байкала. Отморозил обе ноги, началось воспаление легких. Его несли на плечах. 25 января 1920 года в деревне Верхнеозерская в районе Верхнеудинска сердце В.О. Каппеля остановилось. Тело Каппеля унесли на плечах до Читы и сначала похоронили там. При отступлении белых тело перенесли в Харбин, в Русскую Маньчжурию, и перезахоронили в Иверской церкви.
Установленный в Харбине памятник на могиле В.О. Каппеля был снесен в 1955-м по требованию СССР. Тогда власть перешла от Чан Кайши к Мао Дзэдуну, и китайцы послушались «старшего брата». Уже после Второй мировой коммунисты добрались до своего врага и «довоевали» с ним.
КРАСНО-ЗЕЛЕНАЯ ВОЙНА
Первый этап Гражданской войны, 1917–1918 годов, можно назвать «красно-розовым»: красные воевали в основном с социалистами, националами и казаками.
Второй этап (1919–1920) больше соответствует обычным представлениям о Гражданской войне — это война красных с белыми. Красно-белый этап.
Третий этап (1920–1922) назову «красно-зеленым»: красные воевали в основном с крестьянскими армиями.
В СССР о таких войнах писали как о «подавлении мятежей» и в лучшем случае как о «крестьянских кулацких восстаниях». В какой-то степени восстанием можно считать события в Петербурге и на всем Северо-Западе в 1921 году. Это восстание вошло в историю как «Кронштадтский мятеж» — коммунисты пытались преуменьшить масштабы события.
Но разве движение крестьян на Тамбовщине было восстанием? «Зеленые» в Тамбовской губернии с самого начала Гражданской войны существовали автономно. Советской власти на территории Тамбовского края не было, попытки ввести ее в 1918 году не удались.
«Зеленые» слабо поддерживали белых. Тут сказывалось трагическое разделение русского народа на «русских европейцев» и «русских туземцев». Крестьяне не доверяли «городским» «кадюкам» (то есть кадетам). Даже ветераны Великой войны не шли на службу к Деникину и Врангелю.
14 июня 1920 г. 33 белых офицера встретились с 67 вожаками крестьян-повстанцев в деревне Синие Кусты Борисоглебского уезда Тамбовской губернии. На «совещании ста» было решено создать три четко организованные партизанские армии.
Кроме трех армий, были подразделения местной самообороны, охранные и милицейские — фактически все мужское население Тамбовщины.
К повстанцам прибилось много офицеров белых армий — до 200 человек. Среди них были ветераны Ледовых походов.
Оружия хватало — и принесенного с фронта, и отнятого у карателей с 1918 года. Но в 1920 году крестьяне не пошли вместе с белыми армиями Врангеля. Они воевали с красными — но воевали самостоятельно. Они не «восстали», они продолжали войну. Идеология этой войны предельно ясно видна из Воззвания Союза трудового крестьянства:
«Долой палачей — предателей Родины коммунистов!
Да здравствует избранное всем народом страны Учредительное собрание!
Да здравствует Великая Единая и Неделимая Россия!»[149]
Коммунисты, разделавшись с белыми армиями, активизировали войну с «зелеными» ополчениями крестьян.
Точно так же и крестьяне Сибири никогда не были подданными Совдепии. Они не могли ни «изменить» советской власти, ни «восстать» против нее даже при сильном желании.
Отдельные отряды «Сибирского беловодья» действовали до конца 1922 г. Лубковщина в Томской губернии продолжалась до октября 1921 года.
Западно-Сибирское восстание вспыхнуло в феврале 1921 года и было подавлено только к самому концу 1921 года. Народная повстанческая армия насчитывала до 70 тысяч человек, которые никогда не признавали советской власти, не присягали ей. Ее руководители воевали у Колчака или в составе «зеленых» крестьянских армий. Крестьяне и горожане Сибири создали Временное Сибирское правительство.
Восстание И.Н. Соловьева, бывшего младшего офицера в армии адмирала Колчака, приходится на 1922–1924 годы.
Война с «зелеными» 1920–1924 гг. была не цепью восстаний, а продолжением Гражданской войны. На этой стадии войны погибли 238 тысяч красноармейцев[150] и порядка миллиона вооруженных крестьян и мирного населения, заложников и истребленных. Но убедительной и точной статистики не может привести никто.
Эта война не знала ни капитуляций, ни мирных договоров. Она велась буквально до последнего человека.
После того как коммунисты разгромили основные силы повстанцев, многие уходили домой… или бежали в другие области страны, где их не знали. А мелкие группы и отряды продолжали борьбу на протяжении всех 1920-х годов и даже позже.
На Сахалине последние «зеленые» партизаны были разбиты в 1925 году. В Крыму последние «зеленые» и татарские националисты сдались в 1926 году. В Якутии последние «зеленые» партизаны были разбиты только в 1929 году.
Последнего «антоновца» красные поймали… в 1943 году. Ловили по лесам дезертиров, и нашли в лесу землянку с последним «тамбовским волком», солдатом «зеленой» армии Тамбовской республики.
В Сибири последних русских людей, воевавших с большевиками, нашли… в 1954 году. Они прибились к самым отдаленным кочевьям племени юкагиров на Индигирке.
Уже этих данных достаточно, чтобы понять: и после 1920-го, и после 1922 года Гражданская война продолжалась. Дату ее окончания очень трудно установить. Фактически она просто тихо замирала сама собой по мере истребления всех врагов красных.
Или по мере их ухода за границу. На Дальнем Востоке «зеленые» уходили в Русскую Маньчжурию, на Западе — в Речь Посполитую. До конца «закрыть» границу коммунистам не удавалось до самой Второй мировой войны.
КРОНШТАДТСКОЕ ВОССТАНИЕ
Внутри самой Советской республики вспыхнуло восстание, которое коммунисты называли «Кронштадтским». Само название неверно, это было не Кронштадтское, а Петроградское восстание. И не военный бунт, а социальная революция. Коммунисты врали, чтобы уменьшить масштаб выступлений. И чтобы скрыть участие в них рабочих.
Начали не матросы. В январе 1921 г. конференция рабочих-металлистов в Москве выносит резолюцию о неизбежном падении советской власти. В феврале Всероссийская конференция горнорабочих (60 % делегатов — коммунисты) требует восстановления свободной торговли. Волнения, забастовки и демонстрации охватывают Петроград, Москву и другие крупные промышленные центры. Поводом стало сокращение хлебного пайка, но требования приняли политический характер: долой ЧК, долой коммунистов, свобода торговли, свободные выборы.
В Петрограде толпы рабочих разоружали красноармейцев. В Новгороде 26 февраля войска получили приказ двигаться в Петроград. 700 человек разбежалось, захватив оружие, а крестьяне разобрали железнодорожные пути, чтобы не пропустить войска к Петрограду[151].
27 февраля 1921 года команды линкоров «Петропавловск» и «Севастополь» поддержали требования рабочих Петрограда.
2 марта образовался Временный революционный комитет во главе с флотским писарем С.М. Петриченко. Его замом стал «военспец», бывший генерал царской армии Козловский. Коммунистов арестовали, Петриченко через Финляндию вступил в переписку с генералом Врангелем[152]. В штаб обороны вошел ряд офицеров. Кронштадтцы звали рабочих Петрограда присоединиться к ним, но сами из крепости не вышли.
Повстанцев было вовсе не 10 тысяч, как писали коммунисты[153], а примерно 25 тысяч. Повстанцы «располагали 68 пулеметами и 135 орудиями»[154], — писали официальные историки в СССР. Это правда. Коммунисты только не пишут, из скольких стволов сами они обстреливали Кронштадт. Могу рассказать, если они стесняются: из 800.
В это самое время в Петрограде идет Х съезд РКП(б). Многие его материалы отражают просто истерическую реакцию большевиков. 300 делегатов съезда во главе с К.Е. Ворошиловым направлены прямо на фронт — на подавление восстания.
К утру 18 марта 1921 года красные вошли в Кронштадт силами примерно 70 тысяч человек.
Вовсе не только «главари мятежа бежали в Финляндию»[155]. В Финляндию ушло примерно 8 тысяч человек. Ушли организованно, с оружием.
2103 оставшихся были расстреляны чекистами. 6,5 тыс. угнаны на Север, в лагеря. Большая часть из них тоже погибли.
Кронштадтское восстание было, строго говоря, не белым, а скорее розовым. Его участники даже не отрицали советской власти. Они были врагами партократии и выдвигали меньшевистские и эсеровские лозунги, близкие к лозунгам европейской социал-демократии.