Итало-эфиопская война
Либерал спрашивает фашиста:
— Что бы вы с нами сделали, если б пришли к власти?
Фашист думает и пожимает плечами:
— Да то же самое, что и вы с нами.
Либерал:
— Садист! Палач! Убийца!
К НОВОЙ «РИМСКОЙ ИМПЕРИИ»
Есть очень важная причина, по которой страны Запада ведут себя так пассивно: они прекрасно видят, что справедливость не на их стороне. Британия и Франция господствуют в мире именно как колониальные державы. Германская империя еще перед Первой мировой настойчиво просила «поделиться»… Теперь Италия требует допустить ее к мировому колониальному пирогу. А почему, собственно, Британии можно, а именно Италии нельзя?!
Италия устами Муссолини заявляет, что намерена стать новой Римской империей. Она завоюет Африку! Она вернет себе Савойю и Ниццу! Средиземное море станет Итальянским озером!
…Но ведь Франция и правда нагло захватила несколько итальянских земель еще в XIX веке…Но ведь права Британии на колониальную империю и правда ничем не больше итальянских. А Италия проявляет жесткую политическую волю! Муссолини обещал народу уравнять Италию с основными колониальными империями: Великобританией и Францией.
КТО БЫЛ КТО В ЭТОЙ ВОЙНЕ
Об Итало-эфиопской войне пишут кратко и вообще стараются ее забыть — и на Западе, и в России. В России потому, что очень уж она не соответствует всему, что писалось у нас о колониальных войнах. Император Хайле Селессие I — вовсе не законный представитель тысячелетней династии. Династия, которую вели эфиопские цари чуть ли не от царицы Савской, пресеклась после смерти императора Менелика II в 1913 году. Власть перешла к его дочери, Заудиту, но оставалось совершенно непонятно, имеет ли право женщина на эфиопский престол. К тому же вокруг Заудиту стеной встали самые консервативные элементы. Никаких перемен!
ХАЙЛЕ СЕЛАССИЕ I (1892–1975)
На редкость темный интриган. Племянник законного императора Менелика II, не имел ни малейших шансов на трон. По эфиопской традиции императоры происходят от царя Соломона и царицы Савской, их титул — «Лев-победитель из колена Иудова, избранник Бога, царь царей Эфиопии». Воспользовался попытками внука Менелика II, Иясу, перейти в ислам и захватил власть
И тогда регент, Таффари Макконен, в 1928 году с помощью армии произвел государственный переворот. После смерти Заудиту в 1930-м он и короновался под именем Хайле Селассие I. До сих пор спорят о том, действительно ли в истории его рода было родство с прежними императорами и своей ли смертью умерла Заудиту.
Во всяком случае, правил в Эфиопии не законный монарх, а узурпатор. Человек другой эпохи, он даже создал конституцию и парламент. По конституции никакой власти у парламента не было, правил неограниченный монарх.
Что касается Италии… Она только после неудачной войны 1895–1896 годов признала независимость Эфиопии. Разгром итальянской армии возле города Адува (или Адуа) 1 марта 1896 года и не оставил другого шанса: 120-тысячная армия Менелика могла просто стереть с лица Земли крохотное Итальянское Сомали.
У нас никогда не называли Итало-эфиопскую войну 1935–1936 годов Второй итало-эфиопской. А она именно такой и была.
На Западе другая причина стараться «не помнить» этой войны: Запад предал Эфиопию, сдал ее Италии, что называется, со всеми потрохами.
КАК ЕВРОПЕЙЦЫ СДАЛИ ЭФИОПИЮ СО ВСЕМИ ПОТРОХАМИ
«Эфиопский кризис» возник еще в декабре 1934 года: Италия предъявила права на пастбища «своих подданных». Сражение у оазиса Уал-Уал в провинции Огаден унесло жизни около 100 эфиопов и 30 итальянцев.
Но масштабные боевые действия начаты только после целого ряда согласований, с чисто дипломатических акций. И потом, в ходе войны, Муссолини много раз обращается к ведущим державам Запада.
1 июля 1935 года министр иностранных дел Франции П. Лаваль и премьер-министр Италии Бенито Муссолини подписали в Риме Договор о дружбе и соглашение об урегулировании отношений между Францией и Италией, предусматривающее предоставление Италии части Французского Сомали на границе с Эритреей, ряда островов в Красном море и 20 % акций ж/д Джибути — Аддис-Абеба в Эфиопии.
Кроме того, было подписано секретное соглашение, в котором Франция соглашалась: «Италия имеет предпочтительные интересы на всей территории Эфиопии», кроме французской ж/д Аддис-Абеба — Джибути.
В СССР до сих пор рвут на себе кружева и посыпают головы пеплом из-за секретных пунктов «пакта Молотова — Риббентропа» 1939 года. Но вот в данном случае секретные пункты о разделе некоей третьей страны подписал вроде бы не Сталин? Или это именно Прибалтику делить нельзя, а Эфиопию можно?
14 апреля 1935 года представители Британии и Франции очень прозрачно дали понять Муссолини, что их правительства не собираются мешать захватническим действиям Муссолини против Эфиопии, если это не затронет их собственных колониальных интересов.
В августе 1935 года Муссолини заявил послу Франции, что если Британия и Франция начнут хоть как-то мешать ему в Эфиопии, он «от отчаяния» вынужден будет объявить им войну.
Британский посол Драммонд сообщает, что британцы рассматривает вопрос — не закрыть ли Суэцкий канал для перевозки итальянских войск? И Муссолини отвечает вполне доходчиво, что если это будет сделано, «он отдаст приказ итальянскому флоту снова его открыть».
Кабинет министров добрые 5 часов обсуждает слова этого ужасного Муссолини и запрашивает Адмиралтейство: чем угрожает война с Италией. Адлмиралтейство отвечает, что такая война приведет к потере по меньшей мере 4 крупных кораблей. И тут же премьер-министр С. Болдуэн приказывает министру иностранных дел С. Хору: «Уберегите нас от войны, мы к ней не готовы».
Правда, Британия переводит свой флот в Средиземном море с Мальты в Александрию Египетскую, но когда Муссолини спрашивает посла Драммонда, означает ли этот перевод намерение напасть на Италию или закрыть Суэцкий канал, английский посол ответил, что это исключено. Так что войска Италии плывут в Африку воевать с полного согласия Британии.
В Париже спровоцированная Коминтерном Международная конференция принимает резолюции, призывает «трудящихся всего мира» проводить митинги и демонстрации в защиту мира, не допускать поставок оружия и военных материалов в Эфиопию, проводит массовые митинги… Наверное, Муссолини со всем своим кабинетом прячется под кровать от ужаса, не иначе: «трудящиеся митингуют!». Но воевать никто не смеет, а Муссолини — смеет.
Почему? Да потому, что Муссолини не делает ничего такого, что уже не делалось бы Британией и Францией. Эфиопия — практически единственная полностью независимая африканская страна. Остальные уже захвачены, и не Италией. Плевать им, по большому счету, еще и на этих «бесхвостых павианов».
К тому же итальянцы поддерживают своего дуче. Победа над Эфиопией позволила бы смыть тяготеющий над Италией позор поражения при Адуа.
Вечером 2 октября 1935 года Бенито Муссолини произнес речь с балкона дворца Палаццо Венеция: «Чернорубашечники революции!.. В этот торжественный час истории нашей страны двадцать миллионов человек вышли на площади по всей Италии… Пролетарская и фашистская Италия, Италия Витторио-Венето и нашей революции, восстань! Пусть небеса услышат твои крики одобрения нашим солдатам, ожидающим в Африке. Пусть их услышат наши друзья и наши враги во всех краях земли. Это крик во имя справедливости! Это крик победы!»
В ходе Эфиопской войны настанет «День веры», когда по призыву Муссолини тысячи итальянцев сдали свои обручальные кольца и другие золотые украшения для пополнения золотого запаса Италии.
А если такие пойдут не на Эфиопию?! Подумаешь, Эфиопия… Перед мысленным взором Европы вырастают страшные итальянские солдаты, спрыгивающие с танковой брони, разворачивающиеся в боевые порядки под Парижем или под Вестминстером… Нет-нет! Пусть он делает что хочет, этот Муссолини, лишь бы в Африке!
НА ВОЙНЕ — КАК НА КОЛОНИАЛЬНОЙ ВОЙНЕ
Поняв, что никто не защитит Эфиопию, война с Италией неизбежна, Хайле Селассие в сентябре 1935 г. объявил всеобщую мобилизацию. Цифры называют разные: от 350 до 760 тыс. чел., но лишь четверть солдат прошла хотя бы минимальную военную подготовку и имела современное оружие.
Всего у эфиопов было примерно 400 тыс. ружей различных производителей и годов выпуска, вплоть до кремневых, около 200 единиц устаревшей артиллерии, около 50 легких и тяжелых зенитных орудий. У эфиопов имелось несколько бронированных грузовиков марки «Форд» и то ли 5, то ли 30 танков времен Великой войны. Возможно, цифры различаются потому, что часть танков была неисправна.
Военно-воздушные силы? В Эфиопии было 12 устаревших бипланов, 3 машины даже могли подняться в воздух.
Иностранная помощь? К концу декабря 1935-го эфиопские войска получили из-за границы 4 тысячи винтовок и 36 пушек. Вот и все.
Итальянская армия насчитывала 9 тысяч офицеров и 200 тысяч солдат, не считая добровольцев-чернорубашечни-ков и так называемых «туземных подразделений» из сомалийцев и эфиопов. С самого начала султан Аусы и жители провинции Данакиль перешли на сторону Италии. Итальянские части перемещались через пустыни на верблюдах, получали воду и продовольствие транспортными самолетами от «местных союзников».
У них было 6 тыс. пулеметов, 700 орудий, 150 танкеток и 150 самолетами.
В 5 часов утра 3 октября 1935 года итальянская армия без объявления войны пересекла границу. Итальянская армия начала бомбить город Адуа.
Император Хайле Селассие лично не водил войска. Но он подробно описывал, что сбивать пикирующие самолеты нужно дружными залпами из современных винтовок, рассредоточиваться, прятаться среди деревьев и так далее.
Формы у эфиопов не было. Хайле Селассие приказывал не использовать яркие щиты и пестрые одежды, чтобы не давать летчикам прицелиться.
Много ли толку от таких приказов — пусть судит читатель.
Тем более, многие феодалы не подчинялись приказам и вели свои войска в бой, как и когда считали нужным. Да и командующими фронтов назначались племенные вожди. Строя и строевой подготовки эфиопская армия тоже не знала.
С точки зрения итальянцев, война выявила массу недостатков в итальянской армии. Она была плохо экипирована и плохо снабжалась, в воинских частях процветали мародерство, торговля медалями и «черный рынок». Соперничество между армейскими частями и фашистской милицией, пользовавшейся многими льготами, неблагоприятно влияло на настроения в войсках.
В декабре 1935-го Муссолини даже сместил пожилого маршала Де Боно и назначил вместо него главнокомандующим маршала Бадольо.
Но главной причиной медленного продвижения было не скверное качество итальянской армии, а героизм эфиопов. Трудно поверить, но бывали случаи, когда эфиопы выводили из строя танкетки, забираясь на них, выламывая люки и проникая внутрь. Сколько жизней приходилось отдать им за такого рода подвиги, мне не удалось установить.
«В ответ» итальянцы применили запрещенные Женевской конференцией 1925 года отравляющие вещества. Впервые — 22 декабря 1935 года. С самолетов они распыляли хлорпикрин, фосген, иприт, люизит и их смеси над эфиопскими позициями. Против химического оружия у эфиопов не было никаких, даже самых примитивных средств защиты. «Мы атаковали пулеметные гнезда противника, его артиллерию, голыми руками захватывали танки, мы переносили воздушные бомбардировки, но против отравляющих газов, которые незаметно опускались на лицо и руки, мы ничего сделать не могли», — писал Хайле Селассие[235].
Вообще итальянцы мало выбирали средства и методы ведения войны. 30 декабря 1935 года итальянская авиация разбомбила госпиталь шведского Красного Креста в городе Доло. Не уверен, что итальянцы посмели бы себя так вести, если бы война шла в любой европейской стране.
К тому же итальянцы имели колоссальное преимущество в организации. Связи между отдельными группировками эфиопских войск почти не было. Итальянцы сосредотачивали громадные силы перед каждым наступлением. В каждом отдельном случае они имели решающий перевес в живой силе и тем более в технике.
31 марта 1936 года началась последняя и решающая битва при Май-Чоу, севернее озера Ашэнге. Эфиопским войскам, насчитывавшим 31 тыс. чел., противостояла 125-тысячная итальянская армия с приданными ей 210 артиллерийскими орудиями, 276 танками и сотнями самолетов. Битва, определившая судьбу Эфиопии, началась 31 марта 1936 г. В самом начале эфиопам сопутствовал успех; они заметно потеснили неприятеля. Но на другой день в результате массированных ударов вражеской артиллерии и авиации эфиопские войска отошли на исходные позиции. 2 апреля итальянцы перешли в контрнаступление.
Атаками с воздуха и мощным артиллерийским огнем была почти полностью уничтожена императорская гвардия. В руки итальянцев попали личный автомобиль Хайле Селассие и его радиостанция. После битвы под Май-Чоу эфиопская армия на Северном фронте практически перестала существовать.
1 апреля 1936 г. итальянские части, преследующие центральную группировку эфиопских войск, взяли Гондэр, в середине апреля вступили в Дэссе. Этот город стал главным опорным пунктом эфиопских войск уже 28 ноября 1935 года — сюда из сметаемой бомбовыми ударами Аддис-Абебы переехала ставка императора.
На Южном фронте итальянцы практически уничтожили и регулярные войска, и ополчения местных феодалов.
Приближенные Хайле Селассие советовали дать еще один бой, защищая столицу Эфиопии, Аддис-Абебу, а потом развернуть партизанскую войну. Как видно, они уже запланировали поражение.
Но тут-то Хайле Селассие принял предложение Англии о предоставлении ему политического убежища. Он назначил главнокомандующим и главой правительства своего двоюродного брата, крупного феодала Ымру, и 2 мая выехал в Джибути.
5 мая итальянские моторизованные части вступили в Аддис-Абебу.
Партизанская война состоялась! Большая часть страны все равно не контролировалась итальянцами. Горы, леса, почти незнакомая и некомфортная для европейцев местность… Итальянцы никогда полностью не контролировали Эфиопию. Эфиопские партизаны так и будут воевать долгие пять лет, до 1941 года. В этот недобрый год английские войска, наступая из Кении через Итальянское Сомали, из Южного Йемена через Британское Сомали и из Англо-Египетского Судана, разгромят итальянские войска и вступят в Эфиопию. Они будут называть это «освобождением», а другие эфиопы будут воевать против них и за Италию.
5 мая 1941-го эфиопский император Хайле Селассие вернется в свою столицу.
Но в 1936 году война закончилась.
9 мая 1936-го Бенито Муссолини объявил о победе перед толпой в 400 тыс. человек на площади Венеции в Риме: «Мир с населением Абиссинии — свершившийся факт. Различные племена бывшей империи ясно показали, что они хотят спокойно жить и работать под трехцветным флагом Италии».
30 июня 1936 года Король Италии Виктор-Эммануил III был провозглашен императором Эфиопии, сама же Эфиопия вместе с Эритреей и Итальянским Сомали была объединена в единую колонию Итальянская Восточная Африка. В точности как существовали и раньше Французская Экваториальная Африка и Французская Западная Африка.
ЕЩЕ О «ДОБЛЕСТНЫХ СОЮЗНИКАХ»
Эфиопы кричали, обращаясь к мировому общественному мнению. Хайле Селассие обратился к мировому сообществу со словами: «Неужели народы всего мира не понимают, что, борясь до горестного конца, я не только выполняю свой священный долг перед своим народом, но и стою на страже последней цитадели коллективной безопасности? Неужели они настолько слепы, что не видят, что я несу ответственность перед всем человечеством?.. Если они не придут, то я скажу пророчески и без чувства горечи: Запад погибнет…»
Конечно же, эфиопов не бросили в беде! Как можно! Лига Наций еще 7 октября 1935 г. признала Италию агрессором.
18 ноября 1935 г. Совет Лиги Наций ввел экономические санкции против Италии, к которым присоединилось 51 государство.
Правда, запрет не распространялся на нефть, уголь и металлы. А макароны и трусы итальянцы умели производить сами. Британия так и не решилась закрыть Суэцкий канал для итальянских судов. США объявили о намерении не продавать оружие обеим воюющим сторонам.
Но зато — показали Муссолини «козу» со словами: «Ты агрессор!». Страшно, правда?
В декабре 1935-го госсекретарь Британии по международным отношениям С. Хор и уже знакомый нам премьер-министр Франции П. Лаваль предложили целый «план Хора — Лаваля»: пусть Эфиопия уступит Италии провинции Огаден и Тигре и область Данакиль. Пусть она примет на службу итальянских советников и предоставит Италии исключительные экономические льготы. А тогда Италия пусть уступит Эфиопии выход к морю в районе города Асэб.
Все издевательства европейцев друг над другом бледнеют в сравнении с этим бредом. Представьте себе план урегулирования франко-немецких проблем, по которому Германия отдает Саксонию и Пфальц, а ей милостиво разрешают иметь выход к морю под Гамбургом.
16 декабря 1935 года император Хайле Селассие заявил решительный протест послу Британии против соглашения Хора — Лаваля. Ну и что? Кому стало жарко или холодно от протестов проигравшего императора?
Рассматривала Лига Наций и вопрос о применении отравляющих веществ. Представитель Британии Антони Иден был близок к суровому решению: продолжить запрет ввозить в Италию макароны! Но французский представитель П. Бонкур выступил примиренчески: «Мы нуждаемся в урегулировании отношений этой большой страны с Лигой Наций, для того, чтобы Италия могла участвовать в деле созидания Европы…». Не нюхал он фосгена, этот месье П. Бонкур. И наивно верил, что во Франции ничто подобное произойти никак не может.
Уже после войны, 30 июня 1936 г., на чрезвычайной сессии Лиги Наций, посвященной аннексии Эфиопии, Хайле Селассие выступил с призывом вернуть Эфиопии независимость. Он предупреждал: «То, что происходит у нас сегодня, произойдет у вас завтра». Бывают случаи, когда пророком быть нетрудно.
Выступая после Хайле Селассие, делегаты Британии и Франции заявили, что после падения Аддис-Абебы остановить дальнейшее наступление Италии могли бы только военные санкции, которые могли бы спровоцировать европейскую войну. Представители Великобритании и Франции, А. Иден и великий социалист и демократ, очень прогрессивный человек Л. Блюм, предложили отменить санкции против Италии.
Днем позже, 1 июня 1936-го, на митинге Консервативной партии министр финансов Н. Чемберлен заявил, что продолжать настаивать на санкциях против Италии после войны будет «откровенным безумием».
18 июня Антонии Иден выступил в Палате общин с предложением об отмене экономических санкций против Италии. Вскоре, 15 июля, и Лига Наций отменила экономические санкции против Италии.
Вечером того же дня с балкона Палаццо Венеция Бенито Муссолини в таких выражениях объявил о конце действия санкций против Италии: «Сегодня, 15 июля XIV года[236], санкционистский[237] мир поднял на своих крепостных стенах белый флаг. Заслуга этой победы принадлежит итальянскому народу, мужчинам, женщинам и молодым девушкам Италии». Толпа взревела в ответ: «Тебе, дуче! Тебе!»
Не только в Италии! Во всей Европе Муссолини был популярнейшим политиком. Победа в войне только прибавила ему лавров, сделала его одной из самых видных и значимых фигур всей европейской политики. Черчилль писал ему восторженные письма, Бернард Шоу, Поль Сартр и прочая, извиняюсь за выражение, интеллигенция печатала статьи и рассказы о том, как он велик и прекрасен. В Муссолини влюблялись и политические деятели, и писатели, и художники обоих полов.
Есть много причин полагать, что бессудное и подлое убийство Бенито Муссолини британскими агентами в 1944 году совершено как раз для того, чтобы не допустить ни публичного процесса, ни публикации трогательных писем Черчилля и других очарованных Муссолини деятелей.
Все же грязное дело — политика.