– Пригласи лидера магов, недавно присягнувших мне. Он же ещё не отправился в Хайевер?
– Никак нет, милорд. Мастер Клемет сейчас занят связями со своими коллегами как в Ферелдене, так и за его пределами.
– Превосходно, как у него выдасться более-менее свободное время, пусть меня навестит – у меня возник ряд дополнительных вопросов, которые я бы хотел с ним уточнить. Ну а пока я жду, распорядись подать обед.
– Будет исполнено, ваша милость, – поклонился слуга. До решения проблемы бандитов оставалось два дня.
Девушка вновь падала в непроглядную Тьму, как уже было полгода назад. Она спала и понимала, что спит, что с ней случалось нечасто. Тогда, в Лотеринге, подобный сон дал ей уверенность, подсказал и направил, но реальность породила сомнения и вопросы. Вновь заставила сомневаться во всём: в собственном выборе, в окружающих её людях, в том, что было раньше. Даже в Песне Света. Она учила, что люди грешны, что Создатель отвернулся от своих детей, разочаровался в них и лишь сплотившись, можно попробовать вымолить прощение. Жрицы призывали к милосердию, к равенству перед создателем, но при этом поддерживали Круги Магов и Эльфинажи. Раньше, вращаясь среди аристократов или живя в церковном приходе, она никогда не обращала на это внимания. Раньше, но не после того, как смогла поговорить с освобождёнными магами Круга или эльфами. Не после того, как видела, что творили тевинтерцы с молчаливого одобрения и согласия Преподобных Матерей.
Слово Тьмы, как уже назвали найденный, частично восстановленный и скопированный древний фолиант, наоборот, утверждало, что в каждом есть искра Изначального Творения, в любом, от червя до Бога и Боги, в существе своём, сильнее и мудрее смертных, но лишь потому, что просто более развиты, ближе стоят к Предвечной. Древнее писание учило, что каждый – сам творец своей судьбы и свободен в своём выборе и поступках. Свободен, но не вседозволен! Каждый поступок и решение несёт свои последствия и лишь тот, кто готов принимать их, имеет право на свой выбор, своё решение. Остальные же, могут принять выбор тех, кто выше. Ведь принимать или нет – это тоже решение, несущее свои последствия. Не нравится? Ты волен уйти. Не хочешь? Брось вызов, но будь готов принять его последствия. Даёшь клятву – держи. Нарушаешь? Будь готов, что тебя призовут к ответу. Ты слаб и хочешь просить помощи и покровительства Великих? Твоё право, но будь готов, что могут попросить и тебя.
Это учение завораживало. Оно было, на первый взгляд, элементарно, просто и чуть ли не примитивно, но стоило лишь чуть задуматься и открывалась вся многогранность и гениальность этого творения. Это был Кодекс. Кодекс Подонка и Святого. Кодекс Рыцаря и Убийцы. Это пугало… и завораживало. Обещало и помощь, и кару, не где-то там, за гранью жизни, а здесь и сейчас. От других людей, живущих по этому Кодексу. От Богов, дозваться до которых, как показал случай в Рэдклифе, куда как проще, чем до Создателя… если тебя сочтут достойным своего внимания. Эта была первостатейная Ересь, противоречащая всему, что написано в Песне Света. Но, вместе с тем, почему она так привлекала? Почему эти постулаты что-то затрагивали в её душе? Почему они так подходили барду, как юному, что просто увлечен Игрой и не задумывается о её последствиях, так и той, что успела обжечься и на себе познать, к чему приводят некоторые выборы и решения?
Её размышления были прерваны окончанием падения, или всё-таки полёта? Тьма рассеялась и она увидела окружающую местность. Величественные чёрные стены вздымались к небесам, а шпили дворцов едва ли не взрезали проплывающие над ними облака. Выложенные чёрным мрамором площади и улицы… нетрудно было догадаться, где она находилась. Золотой Город, осквернённый Магистрами более тысячи лет назад. И по этим улицам величественно шествовал мужчина в знакомых, отливающих золотом доспехах.
– Ваше Величество? – Лелиана позвала его, но идущий своей дорогой Айдан Кусланд не обратил на крик внимания. Лучнице не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним. Улицы сливались в бесконечную чёрную полосу, сколько они так шли? Час? Год? Мгновение? Она не могла сказать, но вот путь их окончился у стен величественного дворца, самого большого из всех. Здание располагалось в центре города и сердце девушки замерло, лишь стоило осознать, Кому принадлежат эти покои. У стен дворца она заметила следы разрухи, беспорядок и хаос, врата были разбиты и валялись внутри. Негодование поднялось в душе Лелианы – вот и следы Магистров, осквернивших Золотой Город.
Молодой король тоже поднял на них взгляд, прерывая свой мерный шаг. Несколько секунд он оглядывал уродливые следы прошлого, но потом лишь разочарованно покачал головой и сделал новый шаг. Бард последовала за ним. Стены Дворца содрогнулись, стоило Кусланду ступить на первую ступень. Лелиана зажмурилась, предчувствуя, что сейчас Глас с Небес проклянет дерзкого смертного, посмевшего шагнуть в вотчину Бога, но… ничего не произошло. Лишь следы прошлого вторжения стали стремительно исчезать, могучие врата вновь встали на место нерушимой преградой и… распахнулись, приветствуя того, кто… имел право войти? «Они и так открыты для меня» – вспомнила она слова, произнесённые Айданом совсем недавно. Неужели? Закончить мысль она не успела, молодой король пошёл дальше и она шла за ним, наблюдая, как с каждым его шагом оживает покинутый десяток веков назад дворец. И вот, они вошли в Тронный Зал. Величественный и Прекрасный, даже несмотря на то, что он отливал антрацитовым мраком самых тёмных подземелий. Посреди зала стоял Трон. Пустой и покинутый. Без сомнений и колебаний, Король занял пустующий Престол. И мир вновь дрогнул. Тьма опала со стен, втягиваясь и обволакивая фигуру на троне. Чёрный Город вновь становился Золотым. Она не могла сказать, откуда это знает, но просто ощущала всей душой, что подобная метаморфоза происходила не только с Дворцом, но и со всем Городом. И вот, всё завершилось. В Золотом Чертоге на Троне восседал Князь, облаченный во Тьму. И это было… правильно? Гармонично? Так, как должно было быть? Лелиана не могла подобрать слов. Ужас и восторг переплетались в её душе.
Проснувшись в своей комнате, выделенной ей, как полноценному офицеру, девушка ещё долго не могла унять бешено колотящееся сердце. Что она только что видела? Это была игра её воображения? Будущее? Или… она замерла… прошлое? Где правда, а где ложь? И во что ей верить? Какой выбор сделать?
Встав с кровати, она зажгла свечу и потянулась к тумбочке, внутри которой лежали два фолианта. Почтенный труд, толщиной с её ногу, окованный сталью и украшенный символом пылающего глаза. И ничем не примечательная книжица всего лишь в два пальца с простой обложкой из чернёной кожи. Что ей выбрать, какое решение принять? И какие будут последствия этого выбора? Бард вновь замерла, поняв, что она не просила Создателя направить её, вместо этого, думая и решая… как учило этому Слово Тьмы. Что же, кажется, сама того не понимая, она уже выбрала. Вздохнув, девушка убрала окованный железом том обратно в тумбочку и зажгла ещё свечей. Стоит ещё раз перечитать эту книгу, раз она решила идти по этому пути…
Чтение, к глубокому сожалению, не принесло облегчения, вопросы и сомнения продолжали терзать душу, да и старые воспоминания о причинах, что, в своё время, привели её на порог Церкви, неожиданно поднявшиеся из глубин памяти, не поднимали ни настроения, ни сосредоточения. В итоге, промучившись до рассвета, так толком и не выспавшись, и не почитав, она решила немного прогуляться и подышать свежим воздухом. Небольшая преференция офицера, помимо личной комнаты – вне тревоги и срочных дел, она могла быть предоставлена самой себе, лишь бы быть способной в течение часа встать на место службы, возникни такая необходимость. И вот, она бездумно гуляет по городу, пребывая в своих мыслях. То, что это – плохая идея, она поняла слишком поздно.
– Так-так, кто тут у нас? – преградившая выход из переулка пара крепких на вид мужчин заставили Лелиану взбодриться. Чуть скосив глаза, она без удивления обнаружила, что и назад уже не повернуть – там подпирали стены сразу трое.
«Проклятье, попалась, словно беспечная дочка провинциального барона, в первый раз очутившаяся в большом городе. И с собой только пара кинжалов… Всего пятеро, если обычные бандиты – не страшно.»
– П-пожалуйста, отпустите меня, – скорчила она испуганную и растерянную мордашку, – я-я отдам вам все свои деньги.
– М-м-м, – ухмыльнулся главарь, – интересное предложение, но не хочешь ли ты добавить что-нибудь сверху? – теперь ухмылка стала откровенно сальной, впрочем, быстро сойдя с лица мужчины, – Марджолайн просила передать привет, сучка!
Они начали действовать одновременно. Почти. Уже услышав «Мард…», Лелиана рванула вперёд, молниеносно извлекая оба своих клинка и разгоняя внутреннюю энергию по телу. Прошлое всё-таки нагнало её. Ошибки, последствия сделанного когда-то выбора. И теперь настала пора принять последствия.
– ХАС! – выплеснутая с криком сила на миг дизориентировала противников, ещё два шага, оружие в правой руке входит в шею помощнику «говорливого», шаг, кинжал в левой скользит по подставленному наручу главаря, рывок вперёд и усиленная внутренней энергией нога дробит ступню мужчины – трюк грязный, но она не рыцарь, чтобы биться честно, тем более против пятерых. Звон тетивы ещё один. Ногу и спину пронзает боль. Уже не уйти.
– Тварь, – злобно шипит охрамевший главарь, – говорил я, нужно было кончать её тихо, но нет, нанимательнице, видите ли, нужно «передать привет», даже дополнительную плату выделила, – как там Рэм?
– Наглухо, – донесся голос, видимо стрелка.
– Холера. Ладно, заканчивайте, – Лелиана прикрыла глаза. Это был конец и она отчётливо это понимала, но, если её подойдут добивать, ещё одного она успеет забрать с собой.
– Я к этой бешеной не сунусь!
– А арбалет тебе на кой, кретин? Всади стрелу в грудь, а потом перережь глотку! Всему учить надо, наберут по объявлению, мля, «Волонтёры» хреновы.