— Добро пожаловать, — сказали гнилые зубы, — Мэр ожидает.
Ланир переступил порог, а вот Фиакр с подозрением посмотрел на старика, секунду размышлял войти или убежать.
— Прошу…на второй…по левой лестнице — направлял старик гостей. Сквозь каждый слог слышался скрежет его зубов, а когда он заметил следы из грязи и лошадиного навоза, то полностью перешёл на грубый тон. Фиакру досталось в полной мере.
На втором этаже коридор привел к единственной комнате.
Старик хромая подошёл к двери, небрежно постучал.
— Входите, — раздался голос Леона Клайминга.
Дворецкий открыл дверь и с почтением представил гостей мэру.
— Проходите, садитесь, хотите вина? — расторопно встретил хозяин гостей.
В комнате кроме Леона Клайминга обитала его свита, вальяжно ели и пили (до момента пока не заметили ланира). В углу возле камина тихонько сидела маленькая девочка, которая жадно читала книжку. До тёплого прикосновения хозяина дома, красавица и глазом не моргнула, что уж говорить до манер приличия.
— Мэри, отвлекись на минутку, — позвал мэр девочку. С неохотой она убрала книжку и подошла к гостям. — Это Мэри Клайминг. Моя дочь.
Угольные волосы Мэри терялись в мрачности помещения, но вызвали любопытство у гостей. Если мягко сказать, то тёмная палитра дикость для местных жителей. Даже если Леон Клайминг и женился на простолюдинке, такой ребёнок не мог появиться на свет.
На лице Фиакра отразилось удивление в союзе с любопытством. Не считая, что девочка чудо света для ланитов, она имела весьма красивый и обаятельный лик.
— Наш дом рад Вам, — девочка поклонилась, держа правую руку на сердце. Её карие глаза не отводили взгляд от ланира, игнорируя присутствие подчинённого Ренода Бойкого. — Прошу быть великодушными. Когда я читаю, то сильно увлекаюсь.
— Всё хорошо, — ответил ланир, — Хотелось мне Вас понять, только грамоте не обучен. Это мой слуга Фиакр. Простолюдин, но грамоту знает.
Юноша закивал, улыбаясь как дурачок. Слова ланира смогли повлиять на высокомерную особу, она соизволила бросить безразличный взгляд на Фиакра, но сразу же с отвращением отвернулась, отправилась обратно к огню.
— Ланир Ренод Бойкий, позволите перейти к делу, ради которого мы здесь? — обратился мэр к военачальнику.
— Да, — ответил ланир и принял бокал вина, который подал любезно налогосборщик.
— В связи с нахождением новых ресурсов, мы начали заменять деревянные стены на каменные, — начал Леон Клайминг, — Это поможет защитить город, а также расширить наши границы. Более тысячи новых людей отправит нам через год лангард Амеди Верховный. Рабочих рук совсем не хватает.
— Как я понимаю, — сказал ланир, — Наш лагерь и шахта попадают в область будущего города.
— Верно, — ответил мэр, — До тех пор, пока стена не будет стоять…*кашель*…простите…мы хотим, чтобы Вы и Ваши люди защищали шахту.
— Пост из четырёх человек, — вставил полный мужчина, — Нам нужен контроль, чтобы руда не была украдена. А также не пробрались лишние люди.
— Другие лангарды присылали ворон. Каждый из них хочет, чтобы Улград перешёл под их крыло. — мэр сделал глоток вина, — Наш лангард платит больше, да и армию прислал на защиту мгновенно. Идти против лангарда Амеди Верховного глупо.
— Разумеется, — безразлично буркнул ланир, а после перешёл к интересующему его вопросу, — Чем так ценна новая руда?
Мэр кивнул, и налогосборщик достал кинжал из шкатулки, которая покоилась возле него. Бирюзовое свечение озарило комнату, когда оружие разрезало воздух.
— Ого, — не смог сдержать свои эмоции ланир, — Кхм…прошу меня извинить.
— Не нужно извинений, — улыбался худощавый, — Опробуйте.
Ланир взял кинжал в руки и тщательно осмотрел. Данное холодное оружие предназначалось не только для колющих ударов. Острые края позволяли резать.
— С виду обычный кинжал, не считая красивого металла.
— Мой ланир, коснитесь им вот этой железной пластинки, — пропищал худощавый, подавая жертву для оружия.
Ренод Бойкий прикоснулся лезвием, а после и вовсе разрезал железный квадрат.
— Как бумагу⁈ — удивился ланир.
— Именно, — подтвердил мэр, а его свита кивала и улыбалась.
— Немедленно нужно поставить пост у шахты, — вскочил ланир.
— Успокойтесь, — придержал мэр военачальника, — Наши люди охраняют шахту, а другие лангарды думают, что в ней залежи золота.
— Как много руды вы сможете добыть? — воодушевленно спросил ланир.
— Трудно сказать, — ответил пухлый мужчина.
— Сколько рыцарей можно вооружить? Какие свойства у доспехов?
— На все ответ: не знаем, — ответил мэр, — Защитные свойства мы в должной мере не изучили. Прочный? Да. Насколько? Не можем сказать.
— Я вас понял, — с трудом успокоился Ренод Бойкий.
В комнате повисло молчание, которое обругивал треск из пасти камина. Мэри старалась не замечать поздний час, но унылость книги вызывало сон.
— Финансовый вопрос, — убила тишину девочка, громко захлопнув книгу.
— Да, дочь моя? — подпрыгнув от неожиданности спросил Леон Клайминг.
— Казна Улграда пуста, — важно заявила Мэри.
Девочка холодно встала с кресла и направилась к отцу. Её хрупкие ручки подобию плющу обвились вокруг шеи мэра, а после рубиновые губки поцеловали мёртвую щеку Леона Клайминга.
— Если поставки ресурсов и танталлов не начнут ход через месяц, то планы пойдут крахом.
— Мэри Клайминг, — уважительно обратился Ренод Бойкий к девочке, но его бровь не смогла скрыть удивлённую неприязнь к произошедшему ходу, — Мой лан уверил меня в вашей платёжеспособности, да как заверил Ваш отец, Амеди Верховный платит больше.
— Расходы увеличились, — виновато пропищал налогосборщик, — Мы не хотим оскорбить нашего лангарда, но грандиозные планы требуют увеличить размер ресурсов.
— Я вас услышал, — заверил ланир присутствующих, — утром я отправлю ворона с просьбой о увеличение бюджета, добавив своё одобрение.
— Благодарим, — покладисто поклонился Леон Клайминг. В угоду сей жест повторила свита и с неохотой дочь мэра.
— Но… — прервал Ренод Бойкий хвальбу окружения, — у меня есть условия, которые я потребую с Вас мэр Леон Клайминг.
— Все Ваши пожелания встречу с улыбкой, — коряво улыбнувшись ответил мэр, но услышав просьбу ланира потерял сию эмоцию на всю ночь. Ренод Бойкий не стеснялся персон, а желание далеко не рукоплескало честному имени бравого военачальника.
— Ты запомнил? — спросил ланир у юноши.
— Да. Золото. Много золота в шахте.
Ренод Бойкий с Фиакром вышли из города, направились к своему лагерю под заход ночной звезды, которая тихо скрывалась за Улградом.
— Простите, а что необычного в этой руде?
— Фиакр, да ты дурень, — покачал головой ланир, — Оружие из этой руды режет доспехи, как бумагу. Затачивать нет необходимости. С этой рудой можно захватить всю Глаю, да и Тарну.
Юношу поглощало изумление.
— Я тебе верю малыш, но запомни: если твой язык хоть слово сболтнёт…
— Мой ланир, я никому не расскажу. Клянусь своей жизнью, — испугано залепетал Фиакр.
— Надеюсь…надеюсь…
Дневная звезда прогнала ночную и торжественно встречала жителей Улграда. Лучи с утра сообщали: погода будет жаркой.
В паре километров от душного города спешил второй марш. На этот раз повозок отправилось больше, чем рыцарей. А в середине колонны сидели певчие и тренировали свои голоса.
Певчие — малый круг дев. Они прибывают на место битвы ланитов, дабы петь во время боя или отпеть павших после сражений. Маленьких девочек отбирали и учили особой технике пения, ещё начиная с рождения первых ланитов. Их голоса нежны, а песню слышат не только сражающиеся, но и сами боги.
— Яркая звезда моя, — молилась одна из дев богам, — Я молю о любви тебя. Послушай же голоса убиенных, прими в свои объятия жителей Улграда, ибо я дарую суд, кару грязным ликам.
В руках девы лежала монетка, она периодически её целовала и пристально разглядывала изображение змеи, которая поедала людей.
Закончив свою молитву, девушка спрятала монету в корсете; чешуйчатая грудь мелькнула на секунду, которую заметили только небеса.
Лучи дневной звезды вступили в беспощадную битву с ночными. От их сражения получилось зеленоватое свечение, которое освещало прибрежный город.
Жители Улграда выбирались из своих домов и спешили на работу. Треть населения занималась рыболовлей, другая торговлей, а остальные ланиты работали в шахте. В последний месяц у шахтёров прибавилось работы. Приходилось работать за двоих, а то и за троих. Они не жаловались, так как стали платить больше. Занятие было нелёгким, но двадцать лет тяжкого труда позволит им обеспечить безбедную старость.
Группа крепких мужчин собиралась возле выхода из города. Когда все шахтёры пришли, толпа выдвинулась.
Мужчины проходили мимо слабой недостроенной деревянной стены. В центре лагеря находился позорный столб, у которого в колодках стоял оголённый рыцарь. Братья по оружию подходили к нему, били деревянной палкой по его спине.
— Смотрите, — сказал самый старый из мужчин, — Церхэймеры кого-то наказывают.
Крики рыцаря недолго стояли над окрестностями города. Несмотря на кончину провинившегося, его продолжали бить палкой, до тех пор, пока весь состав не сделал по удару.
— Лучше уж работать в шахте, — отозвался один из шахтёров.
— За распитие в рабочее время тебя только лишат пары монет, — поддержал другой, — Служили бы в армии, то всё. Поминай как звали.
Мужчины рассмеялись. Не было среди них даже одного человека, который не пил в рабочее время.
— Странная руда, — задумчиво произнёс один из шахтёров, — От грубых прикосновений она разваливается. Кому вообще нужна? Толку в ней нет.
— Не наше дело, — вставил старый мужчина, — Платят, вот и хорошо. Видать нашли в ней толк. А вам пустым головам кирками махать и лясы не точить.
— Верно говоришь, отец, — согласился самый крупный из них, — Развели тут бабское кудахтанье.