— С чего вдруг? Я крепкий! — попытался сказать уверенно, но вот моё тело говорило об обратном.
— Ты улетел на километр от башни! — возмутился на мои слова Хромой, — Как ты вообще не переломался?
— Не помню, — соврал, — Кинул пакет и вот очнулся здесь. Так что? Что с ними стало?
— С этими? — с отвращением сказал Хромой, — Да, сдохли! По делом! Даже угольков не осталось!
— Не думаю, — вставила Ива.
Все вопросительно на неё посмотрели.
— Первородный огонь не сжёг бы их, — сказала девушка на наши вопросительные лица.
— Почему? — спросил одновременно с Хромым.
— Потому что энергия первородная. — важно заявила Ива.
— Тогда что же с ними стало?
— Не знаю. — пожала плечами девушка.
— Вот скрываешь что-то! — сказал Иве.
— Не надо так, — осторожно вставил Пеппи, — Она нам помогла.
— Не лезь, — фыркнул Хромой, — Герой романов Жулье.
— Так что за порошок? — спросил у Ивы. Товарищи вновь повернули головы на девушку.
— Я не могу рассказать. — тихо сказала Ива, стараясь не смотреть на нас.
— Ой, да, брось! — отмахнулся, — Выкладывай!
— Сказала же что не могу! И вам лучше об этом молчать!
— А то что?
Повисла тишина.
— Мы никому не расскажем, — сказал Пеппи и мило, насколько он мог, посмотрел на Иву. Девушка расплылась.
— Это допинг для тео-ши, — сказала Ива, — Больше не скажу! Но если узнают в империи об этом, то я…
— Ладно, ладно. — постарался успокоить напрягшуюся девушку, которая начала сомневаться в своём решении. — Сделаем скидку сегодня. Но если в следующий раз будешь провозить партию своих наркотиков…
— Никакие это не наркотики! — возмутилась Ива, — Не поймёте. Закроем тему!
— Женщины! — покачал головой Саныч, — Тьфу!
Пеппи на удивление держался всю дорогу до столицы. Возможно, рана не была такой опасной или Лепрекон с Ивой хорошо смогли обработать. Что-что, а длинный оказался живчиком.
Товарищи отправились все вместе в медпункт, а нам же с Ивой требовалось доложиться о выполнении задания. Девушка на прощание поцеловала Пеппи, пообещала навестить его и со слезами на глазах села в такси.
— Нормально всё будет, — попытался успокоить девушку, но она не обратила на это внимание.
Глаза слипались. Усталость давала о себе знать. Я даже не заметил, как оказался в кабинете Палковой. Возможно, дремал всю дорогу.
— Докладывайте, — сказала наставница, когда мы оказались у неё в кабинете.
Кураторша оценивающе на нас смотрела. Я ожидал увидеть недовольство. Готовился к ругательствам и истерикам, но она была на удивление спокойна.
— Циц-Маршал, у меня вопрос, — обратился к Палковой.
— Какой? — спросила Хельга.
— Вы знали, что там вражеские силы? Какая причина была нашей отправки?
— … — Палкова тяжело вздохнула, — Догадывались.
— Вы что⁈ — рассердился и ударил ладонью по столу, — Отправили нас на убой⁈
— Не на убой, а на осмотр территории. Приказа вступать в битву не было. Основными силами рисковать не могу, но и без поддержки бросить вас тоже.
— Вы могли бы предупредить! — стукнул по столу в очередной раз, — Мы были бы бдительнее и не пострадали.
— Вы забываетесь, Шестаков, — спокойно сказала Палкова, — Бдительным нужно быть всегда. Ваша некомпетентность к этому и привела.
— Да как Вы смеете? А если бы мы погибли⁈
— То доказали, что не соответствуете нашим стандартам. Будете продолжать плакать? Или расскажите, что там произошло.
Я с трудом сдержался, дабы не врезать этой суке. В подробностях рассказал о случившемся. Ива вставила парочку деталей от себя. Наставница внимательно слушала и порой щурила глаза, поглядывая иногда на Иву.
— Приняла, — невозмутимо сказала Хельга, — Шестаков, к вечеру жду от Вас отчёт в письменном виде. Арсенал, свободна…
Ива выполнила прощальный жест империи и вышла за дверь. Стоило ей только выйти, как послышались быстро удаляющиеся шаги, видимо, помчалась к Пеппи.
…Ваша группа ещё не относится к гвардии, — продолжила Палкова, — Потому и недельной зарплаты не положено. После получения отчёта, запрошу компенсацию за ранение. За задание группа получит денежное довольствие. С меня премия.
— Премия? — удивился.
— Вы же убили мятежников. Не смотри на меня так. Я не сука, как ты думаешь. Пора уже вырасти, мальчик. Думай головой. Ты лидер. На твоих плечах ответственность за своих товарищей.
— Я это прекрасно понимаю.
— Хорошо. Сам цел? — спросила Хельга. На секунду показалось, что она искренне переживает за меня. А может не показалось?
— Нормально.
Хельга внимательно посмотрела на меня. Она понимала, что какие-то детали мы опустили, но никак не могла понять какие. Несмотря на холод и резкие высказывания, Палкова не решалась предъявить сокрытие информации.
— Ступай, — вздохнула она. После долгого молчания.
— Есть, — сказала ей и выполнил имперское прощание.
На моё удивление, Палкова коснулась тремя пальцами левой груди и отправила их вверх.
Кому-то покажется что она пренебрежительно отнеслась, но для высокомерной гадины это большой прорыв. Я еле сдержал улыбку. Видимо, не так уж всё и плохо с ней. Можно будет поработать.
Я вышел из штаба и глубоко вдохнул.
— Значит, я был всё же прав. — пробормотал себе под нос.
Во мне была не Касуми, а Великая Матерь. Но зачем эта игра? Неужели она хочет проявиться в этом мире? Но вдруг, я всё же ошибаюсь? Может я не правильно понял. И Касуми имеет какую-то связь с символом империи. Надо выяснить все подробности и почитать в библиотеке информацию.
Чешир. Теперь я знал имя убийцы. Этот гад даже посмел натравить на меня «Гидру»! Нужно будет разобраться с ним. Но для этого мне нужно стать сильнее и вернуть свою силу.
Если я верну, то и Мать скорее всего прорвётся. А тот бог…он хочет вернуться ко мне? И Касуми тогда говорила, что он желает вернуться. Неужели именно он замешан в моей перегрузке? А если это так, то я обязан узнать о нём больше. Но где искать? И…а что, если в этом замешана моя мама? Мама, которую я так редко видел.
— Проклятый мир! — гаркнул и судорожно достал сигарету.
Я постарался её зажечь, но зажигалка давала только пару искр.
— Проклятье! — разозлился и сжал что есть силы её.
Вдруг, из неё вышел огонь. Но я не нажимал же! Я присмотрелся внимательнее. Нет. Этот огонь не из-за зажигалки…
Маленький язычок синего пламени, гулял по моим пальцам, словно живой. Он игриво подпрыгивал и в какой-то мгновение очутился на моей сигарете. Зажёг. Я сразу же вдохнул. Выдох. Огонь исчез. Клуб дыма спустился на дорогу.
— А это что-то новенькое, — усмехнулся и отправился в сторону медпункта.
Я спрячу тебя в Апокрифе. И ты станешь вечной. Твоё горе больше не будет терзать душу, а взгляды врагов навечно угаснут. Слышишь? Звуки перемен уже разрывают пространство. Они тянут свои корни к твоим обидчикам. Пора начать новую историю, историю, что так ждут любопытные. Когда-то первым гласом стали мольбы, но не с них началось моё рождение. Не с них я стал демиургом. Не с них ты стала моё дочерью. Случайность. Лишь обычный жест, что бросил забытый. И тогда…и тогда я начал свой путь. Он может напугать не внимательных. Но именно он сделал меня. И если строки кажутся безумными. Да будет так. Ибо я Безумный Автор, Автор от Безумия…
Апокриф. Церемония
2008 год.
Город уснул, но его эпицентр не собирался молчать. Не эту ночь.
Торжество сопровождалось светом и музыкой, коя строго не покидала поместье Колесниковых. В эту ночь свершался акт, о котором не будут говорить на каждом углу города сплетен. Зато значимость семьи займёт в «особом» обществе заманчивое место.
В одной из комнат дома царила борьба за превосходство. Скрежет зубов, сдерживал зависть свидетельниц. А важность мероприятия, вынуждало их руки творить «чудеса». Девушки трепетно облагораживали свадебное платье, не упуская момента внести частичку своей «души». Авось заметит благоверный их старанья, да вознаградит щедро.
Свидетельницам не было дело до виновницы праздника. Их волновали мысли: «Почему именно она удостоилась такой чести? Чем мы хуже её? Почему её замечают, если она ничего не делает?». Потому вечные придирки и насмешки — не что иное, как беспомощность обделённых вниманием.
— Боишься? — старалась уколоть свидетельница невесту.
— Нет, волнуюсь, — ответила виновница свадьбы, игнорируя острые взгляды и языки.
— Важный день. Ох, какой важный день. Ошибаться нельзя. Всё должно быть идеально.
— Знаю. Потому я здесь. Разве это не доказывает идеал?
Свидетельницы поджали губы, торопливо доделали работу и ворча под нос удалились. Обычный побег в случаи неудачи. Что ещё можно ожидать от таких?
Юля Колесникова — невеста, осталась одна в комнате. Отражение из туалета сердито смотрело на саму себя. Оно знало, что за высокомерием прячется не уверенность. Постоянные рикошеты и оборонительные фразы сильно утомляли, а в какие-то периоды погружали в самобичевание. К сожалению, сосуд терпения лопнул в самый не удачный момент — день свадьбы.
— Сука! — крикнула Юля, ударив со всей силы кулаком по зеркалу.
Отражение дало трещину, а часть своего тела вонзило в кисть. Кровь обильно потекла, но этот факт не сильно обеспокоил девушку. Агония душевных терзаний имела превосходство.
— Почему⁈ Почему я дрожу⁈ — твердила Юля, — Ответь, отец. Почему я так слаба? Успех же так близко. Почему им удаётся всё испортить⁈
Ответа не последовало на вопросы.
Юля тихонечко заплакала и посмотрела в изуродованное отражение от разбитого зеркала. Красивая блондинка, которая своим наивным личиком соблазнила многих мужчин, дрожала от страха — быть брошенной. Нет. Что её дорогой окажется таким же, как свидетельницы. Но владелец сердца не покидал Юлю, не собирался. Его вишнёвые глаза мелькнули между осколков, а затем, девушка почувствовала, как по её раненой руке пробежал холодок.