е остальные корабли правой колонны открыли по ним беглый огонь.
Тем не менее японцы все же вышли на дистанцию торпедного выстрела и только дав залп ушли под берег. В момент их разворота с «Жемчуга» обнаружили на северных румбах еще одно небольшое парусное судно, явно шедшее на сближение. По нему тут же открыли огонь.
Дистанция не превышала дальность прямого выстрела, так что пристрелки не требовалось. Но парусник упорно пер прямо на крейсер, продолжая демонстрировать агрессивные намерения, пока не получил, одно за другим, сразу два попадания в корму, после чего взорвался с жутким грохотом.
До бросившегося было наперерез «Быстрого» долетели деревянные обломки и части его рангоута, хотя расстояние в момент взрыва превышало три кабельтовых. Выскочившие из мглы с востока почти одновременно с этим «Безупречный» и «Блестящий» вовремя показали свой позывной, что уберегло их от обстрела.
В 06:57 слева по носу обнаружили какую-то размытую тень и пенный бурун. Решив, что это атакующий на большом ходу японский крейсер, по нему тут же начала стрелять «Аврора», а потом и «Сенявин». Но быстро разглядели, что это прибой на скалах, и огонь прекратили. Исходя из штурманских прокладок и внешнего вида, это мог быть южный мыс островка Катате, лежащего немного к югу от Отате.
Туман почти сразу раздвинуло ветром, и скоро из мглы показался уже весь островок, а за ним угадывался другой, более крупный, вероятно, тот самый Отате, до которого от броненосцев было около четырех миль.
Обнаруженный берег позволял более свободно маневрировать, но точной привязки к месту пока не было. Огибая Отате и Катате с востока, вскоре разглядели справа характерный контур острова Митико и маяк на его вершине, а дальше за ним и южную оконечность Какиноуры. Теперь можно было уверенно прокладывать курс к точке рандеву с десантным конвоем.
Учтя опыт предыдущих боев, при организации охраны вод у Сасебо японцы держали миноносцы, отправленные в активный поиск, группами по два-три корабля. Первыми удалось обнаружить противника истребителям капитана второго ранга Хиросе, шедшим на правом фланге развернутой поисковой цепи.
Сначала с флагманского «Сирануи» услышали пулеметную стрельбу прямо по курсу, дополняемую нечастыми хлопками малокалиберных орудий. Шедшие в редеющем тумане и дожде истребители увеличили ход до четырнадцати узлов и двинулись на звуки перестрелки. Очень скоро они вышли на русский истребитель, оказавшийся к ним правым бортом и медленно уходящий вправо. Он стрелял по скрытой дождем цели на противоположный борт, куда-то за корму, и японских кораблей с него явно не видели.
Хиросе приказал резко ворочать влево и открыть огонь, надеясь, что второй корабль отряда последует за ним без сигналов. Но «Муракумо», державшийся менее чем в кабельтове за «Сирануи», видимо все еще не видел противника, поэтому не ожидал резкого маневра головного корабля, отчего пропустил момент начала поворота и едва не уперся в корму своего флагмана. Чтобы избежать столкновения, ему пришлось положить руль влево, что вывело истребитель из боя в самом его начале.
«Муракумо» смог присоединиться к обстрелу русского истребителя, когда «Сирануи» уже почти проскочил у того за кормой. К этому времени противник опомнился, и «Муракумо» досталось все, что было предназначено обоим японцам. Большой неприятностью оказалась имевшаяся на русском корабле малокалиберная автоматическая пушка.
В течение всего двух минут, что продолжался этот бой, на японце оказались разбиты кормовой минный аппарат и носовое 76-миллиметровое орудие. В рубке погибли командир миноносца капитан лейтенант Симаноучи и два матроса. Штурвал вышел из строя, и управлять кораблем временно пришлось с кормового поста. Большие потери были в расчетах обоих орудий под мостиком.
Уйдя от русского к югу, Хиросе неожиданно угодил под обстрел с левого борта. Там был обнаружен еще один большой четырехтрубный миноносец. Японцы вступили с ним в перестрелку, а вскоре к ним присоединились еще и миноносцы №№ 39 и 40 из 5-го отряда, атаковавшие русского с противоположного борта.
Ведя яростный огонь из всех орудий, русский истребитель начал отходить к востоку. Его сначала преследовали, но затем Хиросе приказал продолжить поиск крупных кораблей и отвернул к юго-западу. За кормой еще какое-то время продолжалась перестрелка, но после того, как лишившиеся поддержки японские миноносцы ушли к востоку, под берег, она стихла.
На звуки стрельбы со всех сторон стягивались японские корабли. Это привело к многочисленным контактам, иногда заканчивавшимся безрезультатной стрельбой. Кроме истребителей, японцы натыкались еще на три броненосца береговой обороны и «Аврору», но больших броненосцев пока не нашли, поэтому решительных атак не предпринимали, продолжая поиск и отправив один из миноносцев с донесением, поскольку радио только трещало помехами.
Собрав к шести часам утра вместе все корабли своего отряда и получив рапорты от их командиров, капитан-лейтенант Сираиси, начальник 21-го отряда миноносцев, предположил, что сам Рожественский где-то здесь и пока удачно скрывается за менее ценными кораблями. Он решил провести разведку боем и попытаться приблизиться к русской колонне с ее левого борта, где видимость была заметно хуже.
Сообщить о своем решении по радио он все так же не мог из-за помех, а берега, сигнальных постов и других участников поиска не видел. Однако он рассчитывал, что на звуки боя они непременно подойдут, и повезет, если не ему, так хотя бы им. При выдвижении к исходной точке для броска встретились с судами из состава ближних дозоров охранного района Сасебо. Теперь атаку прикрывали удачно появившиеся с запада два вспомогательных крейсера, также укрывшиеся в дыму русских кораблей.
Поначалу казалось, что японцам, заняв выгодную позицию, наконец удастся добиться результата. Скорострелки вооруженных пароходов уверенно накрывали свои цели, в то время как ответные залпы ложились мимо. Но неточный огонь головного русского крейсера, опознанного как «Аврора», быстро сменился прицельными залпами шедших следом за ним малых броненосцев.
Это вынудило миноносцы №№ 47, 17 и 19, получившие повреждения, выпустить по одной мине с предельной дальности и сразу отойти. Продолживший сближение флагманский № 48 вскоре был подбит и потерял ход. Не имея возможности уйти из-под огня, он получил еще несколько попаданий и скоро затонул. Стрелял ли он торпедами, неизвестно. А все три торпеды других миноносцев снова прошли мимо.
Спустя примерно полчаса после начала пальбы державшиеся вместе миноносцы №№ 25, 26 и 67 из 5-го отряда наткнулись наконец на русские главные силы. Повернув на звуки залпов тяжелых пушек, они вышли прямо в лоб броненосной колонны, начав обходить ее с востока. Сначала был обнаружен крейсер второго ранга, шедший почти встречным курсом, а через минуту южнее его показался высокобортный силуэт большого двухтрубного башенного корабля, опознанного как броненосец «Орел».
С него немедленно открыли огонь, тут же поддержанный с крейсера и появившегося еще южнее второго большого броненосца. Русский и японский отряды быстро сближались, однако курс ни те, ни другие не меняли. Вскоре позади броненосцев показался еще и старый казематный двухтрубный крейсер, также стрелявший из всех орудий.
В этот момент к трем японским миноносцам присоединились остальные два корабля из 5-го отряда миноносцев, только что оторвавшиеся от русского истребителя. Они приближались к головному крейсеру с его носовых углов левого борта. Но в этот момент их нагнал все тот же истребитель, и «тридцать девятый» вместе с «сороковым», оказавшись между молотом и наковальней, отвернули к востоку, пройдя за кормой быстро уходившей на юг и плотно закидываемой снарядами троицы. С больших русских кораблей их, вероятно, даже не видели, так как обстрелять не пытались.
Пересекая курс обнаруженных кораблей, миноносцы 5-го отряда сохраняли визуальный контакт с ними, несмотря на множественные близкие разрывы. С них видели, как за первым отрядом из трехтрубного крейсера второго ранга, вероятно «Жемчуга», парой больших броненосцев, устаревшего казематного крейсера, шедших в строе пеленга вправо курсом на северо-восток, показались силуэты еще четырех крупных кораблей, быстро опознанных как малые броненосцы и крейсер «Аврора».
Причем «Жемчуг» и «Аврора» стреляли левым бортом по кому-то, не видимому с миноносцев, а немного севернее большим ходом приближался русский истребитель, также открывший частый огонь. Точный обстрел не позволил миноносцам приблизиться на дальность прицельного выстрела.
Постоянно получая осколочные повреждения и теряя людей в экипажах, японцы не рискнули сокращать дистанцию, снова дав залп издали. Шедший в хвосте колонны № 26 имел только неподвижные носовые аппараты и торпедами вообще не стрелял, а «двадцать пятый» выпустил две мины с восьмисот метров по оказавшемуся ближе всех «Орлу». Точно так же действовал и «шестьдесят седьмой», после чего миноносцы начали склоняться влево.
Плотный строй эскадры противника и удобный угол атаки позволяли надеяться, что торпеды все же найдут себе цель если не в первой линии броненосцев, то хотя бы во второй. Но увидеть результаты стрельбы не довелось, так как, выйдя из атаки, противника на время потеряли в дыму и мгле. Но со всех трех кораблей 5-го отряда, все так же державшихся вместе, спустя какое-то время слышали в той стороне сильный взрыв. Вероятно, на этот раз удалось кого-то подорвать.
Начав снова приближаться к колонне Рожественского, почти постоянно в кого-то стрелявшей, с миноносцев видели два русских истребителя, проскочивших перед носом к своим броненосцам и что-то сигнализировавших фонарями. Огня по ним не открывали, считая себя не обнаруженными и рассчитывая незаметно снова подобраться на дистанцию минного выстрела, чтобы использовать и штевневые аппараты.
Через минуту справа показались «тридцать девятый» и «сороковой». Они сообщили, что израсходовали все свои торпеды в перестрелке с русскими миноносцами и уходят для зарядки минных аппаратов. В этот момент, совершенно неожиданно, слева открылась вся русская эскадра, немедленно начавшая бить правым бортом по японским миноносцам. Под градом снарядов они быстро отошли, оставаясь все же в виду броненосцев, а миноносец № 25 был послан к Какиноуре с сообщением о месте и курсе противника и составе его сил.