ться от пищевых расстройств она им все же не помогла. Приходить на консультацию к психотерапевту в связи с пищевым расстройством и говорить обо всем, кроме самого пищевого расстройства, вряд ли можно считать целесообразным.
Это почти то же самое, что прийти в магазин за овощерезкой и купить вместо нее двухдверный холодильник. Двухдверный холодильник – это прекрасно, он никогда не помешает, но он не измельчает овощи!
Психоанализ имеет довольно опосредованное отношение к обсессивно-компульсивным расстройствам, весу и пищевым расстройствам – принято считать, что это скорее сфера внимания обычных терапевтов. Часто бывает и так, что психоаналитики, чтобы снять основной вопрос, с которым к ним приходят на первый прием пациенты, щедро раздают советы о пищевом балансе и физической активности. Более того, они могут даже порекомендовать или самостоятельно назначить какую-нибудь диету. Психотерапевтам, как и другим специалистам, хорошо знакомы распространенные представления о питании и сбалансированной диете. Очень часто они не могут устоять перед соблазном поделиться советами о том, как контролировать свое питание, после чего пациент неизбежно потеряет контроль и снова пойдет на консультацию.
Пациентам, сталкивающимся с несвоевременными желаниями поесть, часто будут предлагать озаботиться своим эмоциональным состоянием. Бороться с желаниями советуют стратегиями замены, то есть заменить приемы пищи различными приятными занятиями типа прогулки, работы руками, творчества, принятия ванны, звонка подруге, пробежки и т. д. Если такой способ не помогает, не следует винить себя.
«Я лечусь от обсессивно-компульсивного расстройства с помощью когнитивно-поведенческой психотерапии»
Когнитивно-поведенческая психотерапия, как и указывает ее название, предполагает работу с поведением, мышлением и обработкой информации.
В последнее время к работе с мышлением стали добавлять и работу с эмоциями. Такое объединение получило название третьей волны (первая и вторая волна – когнитивная психотерапия и поведенческая психотерапия соответственно).
Согласно принципам этого нового направления, обсессивно-компульсивное расстройство необязательно связано с особыми психологическими проблемами – некоторые люди могут есть, чтобы избежать сильных негативных эмоций.
Тогда причиной приступов оказывается непереносимость эмоций и импульсивность в еде. Люди едят, чтобы избавиться от физического дискомфорта эмоции – от комка в горле, покалывания в желудке, стесненности в груди, тяжести в животе и т. д., а также для подавления стрессовых мыслей. Может появляться чувство вины за то, что мы едим, хотя не планировали, но мы забываем на время о своих проблемах. Мы набрасываемся на пищу, чтобы избавиться от тревожащих нас мыслей. Тогда прием пищи можно рассматривать как избегание эмоций.
Как и многие мои коллеги, я долго разделял эту точку зрения. Я разделяю ее и сейчас, но только частично.
Выбор лечения зависит от диагноза. Следовательно, логично было бы заняться с пациентами работой над их непереносимостью эмоций и импульсивностью в еде, используя техники медитации для осознания себя и экспозиционной терапии, чтобы пациент в итоге перестал избегать своих эмоций.
Между тем такая концепция приводит к тому, что мы начинаем воспринимать всех пациентов как подверженных приступам. С этой точки зрения эпидемию лишнего веса и ожирения можно было бы объяснить эпидемией обсессивно-компульсивного расстройства. Некоторые специалисты так и считают, хотя наблюдения не подтверждают эту гипотезу. Разумеется, тяга к еде является одним из симптомов обсессивно-компульсивного расстройства, однако только по ней нельзя поставить такой диагноз. Многие пациенты оказываются достаточно уравновешенными и разумными в сферах, не касающихся пищевых привычек. Более того, их тяга направлена только на некоторые продукты.
Процесс когнитивно-поведенческой терапии делится на два этапа. На первом этапе основное внимание уделяется принятию эмоций. Пациент идентифицирует, а затем и принимает эмоции, предшествующие неконтролируемому желанию поесть.
Принятие эмоций приносит удовлетворение, но это непросто, а порой и очень изнурительно – особенно для тех, кто считает, что на их долю уже выпало немало тяжелых эмоций.
Второй этап может варьироваться. Иногда психотерапевт рекомендует пациенту сопротивляться желаниям и поискать альтернативы еде. Например, заменить прием пищи другим, не менее приятным занятием. Это предлагают и психоаналитики. Еще одним методом на втором этапе может считаться поиск решения проблем, которые вызвали появление негативной эмоции здесь и сейчас. Впрочем, одно не исключает другое – методы могут дополнять друг друга.
Как вы думаете, что произойдет? У пациента будет приступ обсессивно-компульсивного расстройства!
Принять ванну или погулять с собакой, когда хочется поесть шоколада, – это все-таки не совсем одно и то же. Решение насущных проблем действительно время от времени работает. Но нужно еще уметь решать проблемы, а у некоторых решения нет вообще.
Иногда даже для осознания того, что проблемы больше нет, может потребоваться небольшая помощь.
На практике желание есть часто не проходит и не отступает, а возвращается позже и становится еще сильнее. В долгосрочном плане чаще бывает так, что пациент не выдерживает и набрасывается на запретную еду с еще большей энергией.
Второй способ заключается в том, чтобы предложить пациенту есть все, что он хочет. Он выберет или принятие своих желаний, что повысит его эмоциональную терпимость, или дегустацию – это поможет ему обрести желанную поддержку благодаря умеренному употреблению любимой еды.
Как вы думаете, что произойдет? У пациента также будет приступ обсессивно-компульсивного расстройства!
Выяснилось, что, несмотря на свободу выбора, пациенты чаще сопротивляются своему желанию, чем стараются просто получать удовольствие от еды, – им тяжело посчитать этот подход правильным. Так что второй способ тоже закончится крахом всех усилий и приведет к очередным приступам обсессивно-компульсивного расстройства.
Третий способ заключается в том, чтобы соблюдать точный режим питания и таким образом приучать свой организм желать еду в одно и то же время. Но на этот раз пациента обязывают реагировать на желания умеренным потреблением любимого продукта в определенное время. Другого выбора у пациента не остается. Срок решения проблемы индивидуальный, и нельзя точно сказать, сколько времени займет приучение организма к этому.
Как вы думаете, что произойдет в этом случае? У пациента снова будет приступ обсессивно-компульсивного расстройства!
Дело в том, что на этапе эмоционального принятия стоит только промедлить и вовремя не съесть запретный продукт, как организм тут же запросит его еще сильнее, и слишком часто пациент оказывается не способен сопротивляться. Он помчится к холодильнику, забыв обо всех режимах и планах.
Признаюсь, результаты были крайне обескураживающими. В большинстве случаев попытки бороться с желанием есть оборачивались неудачей и, судя по всему, только усиливали приступ.
В конечном счете в конфликте между силой воли и желанием еды чаще всего проигрывал пациент – желание еды побеждало.
Отсюда следовал вывод, что проблема в самой борьбе.
Регулировать эмоции возможно с помощью еды
Психотерапевты фактически неверно определяют проблему, фокусируя внимание на эмоциях. Давайте разберемся почему.
Так как существует регуляция энергетического обмена или регуляция пищеварения, то с физиологической точки зрения должна существовать и пищевая регуляция эмоций. Мы используем пищу для изменения своих эмоций физиологическим и естественным образом. С помощью еды мы можем смягчать негативные эмоции или усиливать положительные. Речь идет не о функциональном сбое, а о нормальном процессе, который позволяет нам воздействовать на интенсивность или продолжительность эмоции.
Еда нас успокаивает. После приема пищи человек чувствует себя расслабленнее, так как еда провоцирует выработку успокаивающих и даже болеутоляющих веществ.
Концентрация кортизола, гормона стресса, снижается, а уровень эндорфинов, напротив, повышается. После еды мы легче переносим боль. Это свойство пищи используется в медицине при выборе подходящего момента для укола очень маленьким детям. Потребление сахара уменьшает боль от инъекции. Но для человека, контролирующего свое питание и вес, прием пищи становится фактором стресса, концентрация кортизола повышается.
У всех нас бывает эмоциональная тяга к еде. Она присуща не только людям с лишним весом. Приступы эмоционального голода испытывают перед экзаменом треть студентов, не имеющих проблем ни с весом, ни с пищевым поведением, и это никак не отражается на их весе.
Чем сильнее волнение зрителей после просмотра грустного фильма, тем больше они едят шоколада. У подопытных крыс, которым создают стрессовые условия жизни, снижается уровень кортизола после еды, особенно если еда жирная и сладкая. Такая реакция отмечается как у худых, так и полных животных. Эмоциональные желания еды присущи всем.
Позвольте мне рассказать об одном эксперименте, который проводил немецкий ученый Микаэль Махт. Он показал участникам эксперимента грустный фильм и предложил шоколад после завершения просмотра. Ученый обратил внимание на то, что шоколад оказывает успокаивающее действие только в том случае, если участнику эксперимента понравился сам шоколад. На этом основании он сделал вывод об отсутствии связи между успокаивающим действием и химическим составом шоколада – все дело в том, нравится нам шоколад или нет. В этом продукте так и не смогли обнаружить достаточно того вещества, которое объясняло бы его привлекательность и успокаивающее действие. Зато благодаря этому эксперименту стало понятно, что человек успокаивается от шоколада только при условии, что он ему нравится. Если любить шоколад одного производителя, шоколад от другого производителя может оставить равнодушным.