Послышался печальный собачий вой.
— Собака Баскервилей… — пробормотала девушка и вздрогнула.
Но тут пес радостно залаял, и у нее мелькнула мысль, что все в жизни, наверное, предопределено судьбой. Может быть, еще до рождения ей было предназначено встретить человека по имени Итан Росс, который приведет ее в свой дом и соблазнит.
— Не хмурься.
— Но мне действительно не по себе! — воскликнула она.
Он только улыбнулся в ответ и открыл заднюю дверь, которая оказалась незапертой.
— Красть нечего, — сообщил он коротко, заметив ее недоумение.
Итан прошел мимо горы охотничьих сапог и садового инвентаря, по дороге подняв с пола упавшую куртку, и открыл другую дверь, которая вела в кухню.
— Собаки ничего плохого тебе не сделают.
Дорис остановилась.
— Собаки? И много их у тебя?
— Две. Моя семья на несколько дней уехала.
— Семья?
— Моя мать и ее муж.
— Значит, ты приехал сюда, чтобы присмотреть за собаками?
И соблазнить соседку, прочитала она в его глазах.
Покраснев, Дорис вошла в кухню, и, словно по команде, псы умолкли. Девушка замерла при виде огромной немецкой овчарки и пушистой колли.
— У них виноватый вид, — проговорила она.
— Наверно, спали на диване, — ответил Итан и щелкнул пальцами. Овчарка легла, а колли, извиваясь, поползла вперед, словно выпрашивая, чтобы ее погладили. Дорис хихикнула. Итан бросил на нее оценивающий взгляд, и девушка снова залилась краской.
— Могу предложить тебе чаю без молока и сахара или кофе.
— Твой кофе валяется в кустах, — напомнила Дорис.
— Черт, и вправду…
— Ты никому не одалживаешь молоко и сахар, потому что у тебя нет ни того, ни другого?
— Точно. Мне нужно покормить и выгулять собак. Хочешь есть?
Дорис отрицательно покачала головой.
— А пить?
— Я выпью воды.
Итан кивнул, достал бутылку из холодильника и протянул ей.
— Чувствуй себя как дома. Если хочешь, прими душ. Ванная наверху, первая дверь справа от лестницы.
Остро чувствуя неловкость ситуации, Дорис прошла в великолепный старинный зал с камином. Здесь было очень комфортно, но без намека на показную роскошь. Стоящий в углу телевизор выглядел нелепым анахронизмом на фоне старинной мебели. Огонь в камине, отделенном от комнаты красивой решеткой, почти погас, и девушка положила в него полено, пододвинув его кочергой. На каминной полке, на рояле, на столе, — всюду было множество фотографий. В комнате царил уютный беспорядок. Опустившись на диван, Дорис смотрела на огонь, потягивая воду из стакана. Зачем он сказал ей про душ? Потому что собирался продолжить то, что начал у дровяного сарая? Беги домой, пока не поздно, сказала она себе. Но ведь она хочет его! Так сильно, как никогда раньше. Мечтает почувствовать, как он войдет в нее, — при одной мысли об этом ее бросило в жар. Это не было ни любовью, ни даже симпатией, а только острым, непреодолимым желанием. Влечением.
Они были едва знакомы. Дорис нельзя было назвать абсолютно неопытной, однако то, что с ней творилось сейчас, не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала прежде. Она безумно хотела этого мужчину!
Вздохнув, девушка завернула крышечку на бутылке с водой, проверила, не выпадет ли полено из камина, и вышла.
Что он подумает, когда вернется и увидит, что ее нет? Скорее всего ничего.
Добравшись до коттеджа, Дорис приготовила себе чашку чая. Чтобы хоть как-то успокоиться, она поднялась наверх, в ванную, приняла душ и, закутавшись в теплый махровый халат, босиком прошлепала в спальню…
Где ее уже поджидал Итан.
Ноги у нее подкосились, сердце отчаянно забилось, но она не смогла произнести ни слова и только молча смотрела на него.
— Ты сбежала.
— Я…
— Иди ко мне, — тихо приказал он.
Дорис отрицательно покачала головой. С непроницаемым лицом Итан двинулся ей навстречу.
— Как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, г-гораздо лучше, — запинаясь, ответила она.
— Так официально?
— Итан…
— Ш-ш-ш. Ты слишком много разговариваешь. — Он притянул Дорис к себе, заглянув в ее напряженное лицо. — Я хочу тебя, — просто сказал он и, развязав пояс на ее халате, прижался к теплому телу. В глазах девушки постепенно разгоралось желание, обостренное сомнением и страхом. — Ты возбуждаешь меня, — сказал он мягко. — Меня будоражат даже мысли о тебе. Я видел, как ты убегала, крадучись, как воришка, и еще сильнее хотел тебя… Видеть тебя обнаженной… Смотреть в эти изумительно красивые глаза, где отражаются все твои мысли, все чувства. Раздень меня.
Дорис обдало жаром. Она попыталась слабо возразить:
— Но, Итан, я не могу…
— Твое тело такое теплое, мягкое, послушное. Я так хочу почувствовать его, но не через одежду.
— Мы совсем не знаем друг друга!
— Не знаем, — согласился он, продолжая смотреть в ее затуманенные глаза. — Меня никто не назовет неразборчивым в связях. Я не Дон Жуан. Сказать по правде, — добавил он хладнокровно, — у меня уже давно не было женщины, потому что большинство из них меня просто не интересует. Но время от времени появляется кто-то, кто меня возбуждает. Так, как ты. Я хочу заниматься с тобой любовью. Прямо сейчас. И ты тоже хочешь, разве не так?
— Я не знаю, — неуверенно проговорила Дорис, с ужасом понимая, что тело отвечает за нее. — Ты заставляешь меня испытывать какие-то незнакомые ощущения. Твой голос звучит мягко, обольстительно, и я начинаю вести себя так, как мне совершенно не свойственно. И при этом чувствую себя дурой.
— А знаешь, что происходит со мной?
Она отрицательно мотнула головой.
— Я теряю над собой контроль. Дорис. Раздень меня, — его голос стал еще мягче, теплее, призывнее. — Давай: сначала пуговицы, ремень, молнии… Я уже принял душ — очень быстро, — добавил он с улыбкой, которая еще больше смутила ее. — Ты пьешь таблетки?
Она кивнула.
— Дорис, ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя, скажи это! Ведь это правда!
— Да, — прошептала она.
Прерывисто дыша, девушка перевела взгляд на верхнюю пуговицу его рубашки, и ее пальцы медленно принялись за дело.
— Приятно узнать, что ты не такой хладнокровный, каким кажешься, — проговорила она тихо. — Твое сердце так сильно бьется… Оно выдает тебя.
— Да, — ответил Итан, касаясь губами ее лба, потом волос. — Ты пахнешь костром.
— Это от твоего камина.
Расстегнув последнюю пуговицу, Дорис сняла с Итана рубашку и, судорожно вздохнув, подалась вперед, чтобы обнаженной грудью ощутить его тело. Глядя ему в глаза, она нащупала пряжку на ремне и почувствовала, как он затаил дыхание, когда она провела пальцами по его животу.
— Ты специально не торопишься? — спросил он сдавленным голосом. — Или просто боишься?
— Не боюсь, — чуть слышно пробормотала она, — но все это так внезапно! Ведь я тебя совсем не знаю.
— А ты представь, будто знаешь, — проговорил он тихо. — Представь, что мы с тобой уже очень давно любовники. Хочешь, чтобы я воспользовался презервативом?
Хочет ли она? Дорис понятия не имела. Она была словно в тумане.
— Скажи, нужен ли презерватив? — продолжал он мягко настаивать. — Сколько у тебя было любовников, Дорис?
— Один, — ответила она прерывающимся голосом, — два года назад. Теперь он женат, — зачем-то добавила она. — У него есть маленькая дочка.
Ее груди болезненно напряглись, жаркая волна накатывала откуда-то снизу, грозя вот-вот поглотить ее целиком. Глядя в глаза Итана и вымученно улыбаясь, она не знала, что еще сказать.
— Теперь брюки, — напомнил он.
Дорис неловкими руками нащупала молнию и быстро расстегнула ее. Он скинул ботинки, снял брюки и притянул ее к себе. Она невольно приоткрыла губы и в последней слабой попытке воззвать к его рассудку срывающимся голосом пролепетала:
— Итан, мы не можем…
Но он молча запрокинул ей голову и приник губами к ее рту. На этот раз его поцелуй стал требовательным, жадным. Их сердца словно бились друг об друга. Трудно было ожидать такой страсти от этого с виду холодного и неприступного мужчины. Теплые ладони Итана ласкали ее тело — спину, талию, ягодицы, и, словно захваченная неудержимым потоком, Дорис обвила его руками, прижала к себе и ответила ему с таким пылом, о котором раньше только мечтала. Наконец ее руки коснулись пояса его черных трусов. Она просунула большие пальцы под резинку и медленно стянула их с него — так естественно, словно делала это всю жизнь. Почувствовав горячую, возбужденную, обнаженную мужскую плоть, Дорис вздрогнула и на миг затаила дыхание. Итан крепко держал ее одной рукой за шею, а другой — за талию, не давая пошевелиться, и, не отрываясь, смотрел ей в глаза. Они молчали в томительном ожидании. В это мгновение для нее существовал только он, его горячее тело. Дорис почувствовала, как напряглись его бедра, когда он с силой привлек ее к себе.
— Мир для этого и создан, — сказал он, не сводя с нее глаз.
Она еще крепче вцепилась ему в плечи. Его рука скользнула вниз по спине девушки, и он легко приподнял ее. Словно завороженная, она инстинктивно обвила ногами его талию и, ощутив, как он легко вошел в нее, задохнулась от наслаждения.
— Ах, Итан…
— Теперь поцелуй меня, — хрипло потребовал он.
Дорис перевела взгляд на его слегка приоткрытые губы, застонала и накрыла его рот поцелуем. Итан бережно опустил ее на постель. Делая все новые и новые сладостные открытия, они погрузились в пучину блаженства.
Это было похоже на отчаянную, упорную борьбу за то, чтобы скорее прийти к последнему барьеру, вожделенной кульминации. Вспышка оказалась такой сильной, что оба, вздрагивая, без сил откинулись на подушки, не ослабляя объятий.
Закрыв глаза, Дорис медленно возвращалась на землю. Итан пошевелился, устроился поудобнее, нежно обнял ее и легонько подул на ресницы.
Она яростно замотала головой, не желая ни смотреть на него, ни отвечать ему. Но он медленно провел ладонью по ее грудям, коснулся мгновенно набухших сосков, и она тут же открыла глаза.