— Это затруднит работу следствию, — сказал я.
— А я о чем?
Меня осенило.
— Идея! — воскликнул я. — Что если сказать, будто Валентин приставал к тебе и мы защищались? На случай задержания, имею в виду.
— И немножко раскурочили ему челюсть. Ни в коем разе. Все по-прежнему: дома у него не были, о судьбе не знаем.
Когда мы сворачивали палатку, я поймал себя на мысли, что новость произвела бальзамический эффект. Не то чтобы анонимный источник очистил мою совесть и низвел странного чиновника до уровня отборного негодяя, которого якобы и прибить не жаль. В то же время я невольно стал суммировать смягчающие факторы. Вдруг Валентин, пользуясь, что называется, служебным положением, шантажировал учеников? Вдруг заводился от их фото и проецировал похотливые желания на тех, до кого дотягивался? Вдруг продавал личные данные?
Я устыдился гадкого чувства морального превосходства.
Зарема обрисовала расклад. На попутках добираемся до Тосно, из Тосно на электричке до Петербурга. Там действуем по обстановке. Если финны выйдут на связь, ориентируемся на их сообщение. Если нет, едем в Выборг и ждем там.
— Почему Выборг?
— Это важный узел. Оттуда удобно двигаться в разных направлениях. А еще я люблю этот город.
— С этого и стоило начинать.
Словно год пролетел с тех пор, как мы, сбегая из Владимирской области, в бешеном темпе пересаживались с электрички на электричку, пока я не слег с температурой где-то в подлеске.
После полосы безразличных машин нам выпал целый уютный минивэн с холодильником и подушками. Не к часу оживленная пара призналась, что мы первые автостопщики в жизни, которых они подбирают. Что-то щелкнуло в голове, объяснил водитель. Он представился Марселем и предложил нам энергетик.
— Новый продукт. Без сахара, чисто фруктоза.
И снова рекламный слоган. «Чисто фруктоза».
Анна вытащила из картонной коробки две банки с зеленой этикеткой и протянула нам. Я взял, Зарема вежливо отказалась. Краем глаза я заметил в коробке десяток таких же.
— Вы дистрибьюторы? — поинтересовался я.
— Дружим с производителем, — ответил Марсель. — Угостил нас дебютной партией.
Анна протянула энергетик и ему. Марсель, не отрываясь от дороги, открыл банку и сделал большой глоток.
Я дернул за кольцо и пригубил шипучку. Вкус напомнил витаминизированную воду для тренировок.
— Занимаетесь бизнесом? — спросила Зарема.
Марсель усмехнулся.
— Деловыми консультациями. К конкретному бизнесу душа не лежит. А заниматься чем попало скучно. Даже из уважения к деньгам.
— Вот так и катаемся по Ленобласти с консультациями, — добавила Анна.
Судя по улыбке и бодрому тону, комфортабельное кочевничество ее более чем устраивало.
— Да вы романтики, — оценила Зарема.
— Мы и сейчас по делу едем. В Рябово, на керамический завод. Газпромовская тема. Прямо с утра нагрянем.
— Вы там случайно рейдерский захват не осуществите.
— Какие захваты, это же «Газпром», — с пиететом произнес Марсель.
Пазл сложился. Чуваки вникли во вселенские расклады и живут в удовольствие. Может, периодически на них накатывает сомнение, все ли так прочно в их мире, но в такие возвышенные моменты они попутчиков точно не подберут.
— Представьте, мы ваши потенциальные клиенты, — произнесла Зарема. — И делаем выбор между вами и другими консультантами. Чем козырнете вы?
— Ты настырная. Не против, что на «ты»?
— Не против. Итак, я настырный потенциальный клиент. Готова выложить деньги, но не сделаю это впустую.
Марсель усмехнулся.
— Для понтов я мог бы сказать, что наши потенциальные клиенты выходят на нас через лица, которые дают лучшие рекомендации. И все же, когда передо мной слишком настырный клиент…
— И слишком параноик…
— И слишком параноик — в таких случаях я рассказываю историю. Историю из далекого 2012 года. Нас посоветовали тогда козырным москвичам. Козырным и бестолковым, как часто бывает. Они заказали придумать службу элитного такси.
— Для справки, — вмешалась Анна. — Элитное такси — это служба для випов, узкий сегмент рынка. Самый сок в том…
— В том, что служба элитного такси в Москве уже существовала, — подхватил Марсель. — Для понимания: элитного такси нет в справочниках. Там настолько серьезные клиенты, что чашка эспрессо за пять тысяч руб лей для них норма. При этом либо у них нет личного авто с шофером, либо условия такие особенные, что нужен транспорт с надежным водителем.
— Узкий сегмент, — подтвердила Анна.
— За полгода, — продолжил Марсель, — мы создали качественный продукт и не рассорились с конкурентами. Детали успеха, понятное дело, не разглашаю. Важно, что заказчик включил режим самодура и решил сам рулить проектом. В итоге рынок элитного такси в Москве вернулся к монополии.
— Интригует, — заключила Зарема. — Беру.
Перед поворотом на Рябово мы простились с минивэном.
— Заметь, — обратила внимание Зарема, — как они себя раскованно себя ведут. Как неуязвимые. Знают, что будут нужны при любом раскладе. Хоть при фашизме, хоть при буржуазной демократии, хоть при социализме. Даже если у нас царя-батюшку посадят на трон-симулякр, деловые консультанты найдут себе прибыльное дело. Потому что навыки и связи.
— Кажется, один политик сказал: «Не трогайте таксистов, бьюти-блогеров и деловых консультантов, так как они служат любой власти». Что-то такое слышал.
Следующая машина подобрала нас сразу. На контрасте с минивэном старая российская колымага напоминала телегу. Водитель уж точно ассоциировался с извозчиком — потрепанным, заспанным и все равно готовым к разговору ни о чем.
Я не стал досаждать доброму человеку бестолковой беседой. Зарема тоже притихла и настороженно смотрела в зеркало заднего вида, изучая водителя. Внешностью он обладал самой заурядной: плешь, усы с проседью, крупный нос — зайди в людный автобус и насчитаешь там с пяток похожих пассажиров.
— Вас ведь Валерий Львович зовут? — нарушила молчание Зарема.
— Дмитриевич. Мы встречались?
— И болеете за «Санкт-Паули»?
— Слежу помаленьку. Кто вы?
— Зарема. Мы виделись, когда я была младше.
Настала очередь водителя приглядеться к нам.
— Ба! — воскликнул он. — Сама Зарема Костяновна пожаловала. Какими судьбами?
Зарема изложила легенду о карельском сплаве, па-раллельно объясняя мне, что с Валерием Дмитриевичем ее отец дружил с юности. Водитель ахал, качал головой и повторял время от времени: «Какая встреча! Какая встреча!».
— Папа остался бы доволен, если бы узнал, как ты путешествуешь.
— Наверное.
— Не наверное, а точно… Все-таки плохо с ним поступили. Плохо.
Наметилась накаленная пауза. Зарема, не настроенная на драматический тон, поспешила его сбить:
— Как вы сами? Чем живете? С друзьями держите связь?
Водитель рассказал, что трудится офтальмологом в горбольнице и волонтерит в собачьем приюте. Зарплата унизительная, но, если заглушить хотелки, на жизнь хватает. С друзьями Валерий Дмитриевич поначалу разругался, так как поддерживал Донбасс и желал мирного неба над ним.
— Через два месяца всей этой волшебной операции я понял, что и Донбасс, и Луганск наши патриотические элиты взяли в заложники. Вместо мирного неба над Донецком умноженное во стократ горе. Барские хотелки оказались важнее наших.
— В который раз.
— В который раз, — согласился Валерий Дмитриевич. — Впрочем, с той стороны такие же благоде-тели.
Ему, очевидно, не терпелось соскочить с темы.
— Прививку от энцефалита сделали? — спросил он.
— Сделали.
— Сколько?
— Обе.
— Твой друг тоже?
Я поднял большой палец. Привился, как же.
— Клещи до самых холодов лютуют, будьте осторожны. И одевайтесь потеплее. Зря вы, конечно, со сплавом затянули. Осень на носу.
— Плясали от отпуска.
Зарема настояла на том, чтобы Валерий Дмитриевич высадил нас в Тосно. Якобы там намечалась встреча с другими участниками сплава. Водитель предложил на обратном пути погостить у него в питерской квартире и назвал адрес. Зарема из вежливости обме-нялась с отцовским товарищем телефонами.
— Ты свечки ставь, — посоветовал он на прощание. — Пускай Костя не верил, а ты ставь. Хуже не будет.
— Из уважения к папе не буду, — ответила Зарема. — Он бы не одобрил. Сказал бы, что финансировать церковь — все равно что кормить мракобесов своей плотью.
— Да много ты свечками нафинансируешь…
— Но папа выразился бы именно так.
Валерий Дмитриевич махнул рукой.
— И последнее, — сказал он. — В Карелии и Ленобласти много патрулей теробороны. В дела отдыхающих они стараются не вмешиваться, чтобы не бить по турпотоку. И все же будьте осторожны.
— Будем.
Машина остановилась.
— И совсем последнее. Ты должна знать, что я отговаривал Костю ехать на фронт.
— Мне все равно. Я вас и так не винила.
17
Мы остались одни. Зарема уворачивалась от моего взгляда.
— Что это было? — спросил я. — Какой еще фронт?
— Никакой. Это он образно.
— Поясни.
Зарема подняла голову и шагнула навстречу. Я не отступил.
— Тебе это точно нужно?
— Точно.
— Тогда я тебе расскажу. Только воды выпью.
Валерий Дмитриевич высадил нас на проспекте Ленина, вблизи вокзала. Магазины уже работали, и мы купили две бутылки воды без газа и пакетик соленой соломки.
Зарема открыла соломку прямо у магазина.
— Папу раздражали церковные ритуалы. Все это коммерция.
— И?
— Сейчас свечки даже онлайн можно ставить.
— Как это соотносится с фронтом?
— Дурень, это я тебе говорю, чтобы ты лучше понял папину мотивацию. Его личность. Помнишь, я говорила, как отца задержали после митинга? Якобы его отправили в СИЗО за то, что ударил полицая.
— Это неправда?
— Правда. На треть. Папа действительно вышел на митинг с плакатом и призвал к революции.
— А остальное — выдумка?
— Выдумка. Его на сутки задержали. Избили и выпустили без протокола.