— Нет, не Эйби, — я шагнул к ней, прихватив ее правую руку выше локтя. — Он меня прислал тебе помочь, а так у него дела. У него трудный день, — я мягко, но настойчиво заталкивал обнаженную даму в спальню.
Черт, кто же она такая?
А вот в этой спальне живут. Все разбросано, женская одежда и белье на полу, на тумбочке в развернутой бумажке маленькая горка чуть желтоватого порошка. Никаких шприцов, дама просто нанюхалась. Способ употребления для тех, у кого много денег. Или у кого любовник торгует героином, как в данном случае, подозреваю.
— Чем помочь? — тупо спросила дама.
— Чем угодно, он просто заботится. Просто скажи, что тебе надо, и я помогу.
— Тогда трахни меня. — Она упала на спину на кровать, раскинув руки, а заодно и ноги, даже заставив меня отвести взгляд.
— Хорошо, только не прямо сейчас, — согласился я. — Надо просто полежать, а я наведу тут порядок и сразу приду. Договорились?
— Н-нет, — дама замотала головой. — Прямо сейчас. Очень хочется, — она сказал это с неким доверительным оттенком, словно делясь секретом.
— И мне хочется, просто дела, ты же видишь. — Я попытался накрыть ее одеялом, но она отшвырнула его ногой.
И тут я ее узнал. Почти таким же движением лежащая в шезлонге Джин Фей отбросила большой пляжный мяч в «Каирском романе». Джин Фей. Боже мой, это она и есть. Не зря Сол сказал, что она не слезает с этого дерьма. И теперь валяется в спальне у Монро.
— Полежи здесь, — сказал я чуть настойчивей. — Я сейчас вернусь. И не вздумай дергаться, а то я тебе мозги вышибу, — оставил я вежливость окончательно и показал ей пистолет.
Телефон… вот же он, прямо в спальне. Актриса попыталась встать, но я толкнул ее обратно, уже без всякой жалости.
— Лежать!
Так, номер у меня записан, я быстро листал записную книжку. Да, вот он.
Ответил агент не сразу, уже где-то после десятого гудка зуммера. Голос был недовольный.
— Да?
— Это я, Поль.
— Что случилось? — он насторожился.
— Я в квартире у вашего друга. И нашел здесь Джин Фей, совершенно голую и общающуюся с астралом. Она нанюхалась до беспамятства.
— А он?
— Здесь только я и она.
Сол пару раз глубоко вздохнул, затем спросил:
— Можешь ее оттуда вытащить? И отвезти куда скажу?
— Думаю, что смогу.
— Вези… вези ее к клинике «Рассвет», это в Ривер-Парадайз. Прямо по главной дороге до конца, там будет ограда с воротами. Я тебя там встречу или дождись меня, мне надо сделать еще пару звонков.
— Хорошо. — Я положил трубку и повернулся к актрисе, так и лежащей в излишне вольной позе. — Одевайся, быстро!
— Сначала любовь! — Она раскинула руки для объятий.
— Здесь через десять минут будет полиция и любить тебя будут в камере. Одевайся!
— Ка-акая поли-иция? — она снова заговорила так, словно в патефоне ослабла пружина.
— Обычная. И тебя арестуют. А завтра ты будешь во всех газетах. И если ты не оденешься, то будешь в них голой и унюханной героином.
— Они не напечатают такое, — она отмахнулась и захихикала.
Так, вон ее платье и сумочка, вон туфли. Белье к черту. Жанин ходит без белья, и эта походит. Подобрав все это с пола, я швырнул вещи ей.
— Одевайся или получишь по заднице. Быстро! У тебя минута.
А у меня еще дело. Поэтому, оставив Джин Фей в спальне, я быстро прошел в кабинет Монро, опустился на колено возле письменного стола и с усилием приподнял одну тумбу. Пошарил под ней рукой — да, хоть облицовка и закрывает все до самого ковра, под ней есть свободное пространство. Только отпечатки вот, отпечатки…
Что в столе? Начал быстро выдвигать ящики и в самом нижнем нашел жестяную сигарную коробку. Взял аккуратно, посмотрел «на отблеск», включив настольную лампу — вся захватана. Влезет пакет?
Вывалил сигары, пакет влез. Отлично. Сигары в сумку, а коробку под стол. Вот теперь лучше, теперь дело сделано. И теперь заняться актрисой. Мне она никто, но Солу важна. А мне важен Сол. Нам важен, вместе с Сюзет.
Та, естественно, даже и не подумала одеться. Теперь она валялась на животе и пыталась дотянуться до тумбочки, а если точнее, то до бумажки с порошком.
— Нет, нет, нет! — Я ударил ей по руке. — Никакого дерьма.
Я схватил ее за руку, дернул так, что она чуть не свалилась с кровати.
— Садись!
— Э-эй, мне нужно… — она снова тупо потянулась к героину.
— Не нужно. — Я высыпал порошок на пол и растер ногой. — Одевайся.
Я расправил ее платье и попытался натянуть ей через голову, но она отказалась поднимать руки наотрез. А когда я попытался это сделать за нее, еще и сложила их на груди. Я уже собирался отвесить ей оплеуху, но в последний момент решил, что так пока даже удобней. Поэтому присел, схватил ее за ногу и попытался надеть туфли.
Получилось тоже плохо, совершенно расслабленная ступня в них не лезла. Будь она в чулках, может, и было бы проще, но чулки тоже валялись на полу. И натягивать их на нее не было ни времени, ни желания.
Я огляделся, взгляд остановился на прикроватной лампе, а если точней, то на проводе. Схватив ее, я рывком выдернул шнур в нитяной оболочке, сложил его пополам.
— Ты одеваться будешь?
— Н-нет, — замотала она головой под платьем. — Ты ублюдок, Эйби тебя убьет.
— Эйби поедет в тюрьму, его уже забрали, — сделал я последнюю попытку решить дело мирным способом. — И если ты отсюда немедленно не смоешься, тебя отвезут следом. С героином и прочим дерьмом. И выйдешь ты уже не скоро.
— Мой аг-гент даст мне та-акого адвоката, что меня через пять мин-нут в-выпустят.
— Хорошо, — кивнул я. — Попробуем по-другому.
Я схватил ее за затылок, нащупав его под шелком, и резко нагнул актрису вперед, зажав ее голову между ногами. Шелковый подол вздернулся вверх, открывая уязвимое место, после чего я почти что изо все сил дважды хлестнул ее проводом по заднице, по одной половинке и по другой. И тут же повторил процедуру дважды.
Проняло. Она даже заорать не смогла, задохнулась своим криком.
— Одеваешься?
— Да!!! — ее как прорвало.
— Тогда одевайся. — Толкнул ее назад.
И почему прямо с этого не начал? Джин Фей суетливо, пусть и не сразу попадая в рукава, натянула платье, затем потянулась за туфлями.
— Мои вещи… — сказала она.
— Возьмем с собой. — Я сдернул с подушки наволочку и быстро побросал в нее вещи с пола, включая ее сумочку.
— Ты-ы не мо-ожешь меня бить! — вдруг спохватилась она, замерев с туфлей в руке.
— Еще? — я с готовностью поднял провод с пола.
— Н-нет, не надо, — она сделала отрицающий жест. — Вот не-е на-адо. Больно.
Провод я больше не бросал до тех пор, пока она не справилась с обувью. Пока она возилась, я прямо из спальни позвонил Сингеру и сказал:
— У нас все готово, пусть приезжают. Клиента дома нет, надо будет дождаться.
— Я понял. Заезжай завтра с утра.
— Товар под тумбой письменного стола.
— Понял.
Затем я поставил женщину на ноги и, подхватив выше локтя, потащил к выходу. Она не сопротивлялась, но болтало ее всерьез, так что приходилось еще и удерживать ее на ногах, что оказалось совсем нелегким делом.
Даже не знаю, стоило ли вообще с ней связываться. На кой черт мне эта благотворительность? Только из-за Сола? Нет, пожалуй. Она мне просто в кино понравилась, прекрасно сыграла роль, замечательно пела и танцевала. Как-то не хочется оставлять ее в квартире Монро в то время, когда нагрянет полиция. Ее никто не посадит, конечно, но в газеты она попадет. Во все газеты. И перемывать ее грязное белье будут долго, со всеми подробностями, настоящими и придуманными. Так что лучше отвезу ее туда, куда Сол попросил. Может, ее еще и в божеский вид приведут.
Я вывел ее через задний ход. Тащить за руку уже не получалось, пришлось обнять за талию и буквально удерживать на ногах, при этом сама она из платья выскальзывала. От нее пахло духами и потом, волосы растрепаны так, что лучше на прическу даже не смотреть, а лицо выглядело совершенно отупелым. Красивой она могла сейчас показаться разве что слепому.
«Плимут» стоял почти у самого въезда во двор, так что тащить ее хотя бы недалеко было, но усадить в машину оказалось проблемой. Она наотрез оказалась это делать, а провода под рукой больше не было, да и устраивать шум на улице в то время, когда нужно смыться тихо, тоже никакого желания. Поэтому я просто втолкнул ее головой вперед на заднее сиденье, успев вовремя одернуть полезший вверх подол платья, и захлопнул дверь. После чего со вздохом облегчения уселся за руль сам.
Мотор рыкнул, словно обещая, что мы сейчас отсюда все же смоемся, машина тронулась с места. И едва мы успели отъехать, как навстречу прокатило знакомое фордовское купе. А за ним, чуть поодаль, наш «олдс». Я даже успел помахать рукой и мне ответили. Успел, хотя бы успел. Дальше пусть полиция все не испортит.
— Куда ты меня везешь?! — Джин Фей чертиком из коробки подскочила на заднем сиденье.
— В безопасное место, спасаю от копперов.
— Н-не-ет, ты меня похитил! — Она замотала головой так, что та могла просто оторваться. — Т-ты меня похитил у Эйби, который меня люби-ит… и ты рассыпал мой «эйч». Ты ублюдок.
— Сиди тихо, — предупредил я ее, — а то опять будет больно.
Предупреждение не помогло. Она неожиданно сильно ударила меня сзади по голове, сбив шляпу, и закричала что-то невнятное. Полуобернувшись, сильно толкнул ее, схватив пятерней за лицо, так, что она отлетела назад и ударилась головой о дверь.
— Джин, если я сломаю тебе нос, ты уже никогда не будешь сниматься. Публика не любит героинь с кривыми носами.
Предупреждение, кажется, проникло в мозг даже сквозь героиновый туман, она даже не пыталась подняться. Я подобрал шляпу, скатившуюся под ноги, и водрузил на подобающее место.
— Сиди тихо, не доводи до проблем.
— Па-ашел ты… — последовал ответ, но уже тише и медленней.
До Ривер-Парадайз далеко. До окраины американского сектора, а там еще и по шоссе километров двадцать. Почти в то самое место, где агент Маркам со своими коллегами неудачно пытался арестовать банду банковских грабителей под началом Гуся Шихана. И если у нас вся дорога будет проходить вот так, то не знаю, что от меня останется к тому времени, как доберемся до клиники. Или от Джин Фей.