– Это так опасно, так глупо, – продолжил он. – Кудряшка, разве это стоит вашей безопасности? Оставьте эту войну нам.
Валерия нахмурилась и вздохнула, но не успела она ответить, как Чарли встал и наклонился над столом, так что его лицо оказалось совсем близко к лицу Мартина.
– Ты лучше помолчи. Мы тебя ни о чём не просим. Это наш отец и мы будем защищать его, пока можем. Только попробуй нам помешать.
Он был ещё совсем юн, но голос его теперь был твёрд и строг.
– Чарли, ты ещё ребёнок. Остановись, пока не поздно. Я не хочу видеть вас на поле боя. Никогда не хотел.
Чарли сжал зубы и сквозь них процедил:
– Эта война теперь внутри меня. Мне от неё не уйти.
Он хотел сказать ещё что-то, но вместо этого глубоко вдохнул и выбежал на улицу, громко хлопнув дверью.
Мартин тут же последовал за Чарли, которой бежал в сторону моря.
– Остановись же, подожди, Чарли! Поговори со мной. Куда ты убегаешь?
– Не могу тебя видеть!
Чарли бежал всё быстрее вдоль берега по скользким камням.
– Чарли! Я умоляю тебя! – Мартин нёсся следом. – Чарли. Прости меня, прошу!
Тут Чарли резко остановился и обернулся к приближающемуся Мартину.
– Простить? Простить тебя?
– Прости меня, малыш Чарли, – кивнул Мартин, сменив бег на шаг. – Прости, что ушёл, что не попрощался. Прости, что не искал вас позже. Прости, что я спрятался здесь. Прости, меня за то, что я трус.
Мартин подошёл ближе. Теперь они стояли на расстоянии вытянутой руки. Чарли смотрел на Мартина всё с той же злобой, но теперь его глаза наполнились слезами и заблестели на солнце.
– Я убит, Чарли. Я такой не нужен никому. Я перестал быть смелым, перестал быть сильным, как раньше. Я не хотел, чтобы кто-то видел меня таким. Я хотел исправить всё. Я думал получится.
– Перестань говорить! Ты не настолько глуп, чтобы так думать. Я тебя знаю, – грубо ответил Чарли.
– Вот именно. Теперь я глуп, теперь беспомощен. Теперь я ни во что и никому не верю. Такого меня ты не знаешь. Я не хочу, чтобы знал.
– Мартин! – лицо Чарли покрылось пятнами от гнева. Он замахнулся и сильно ударил Мартина в плечо, но тот даже не пошатнулся и только смиренно наклонил голову. – Мы были твоей семьёй. Разве нет?
– Всегда, – Мартин кивнул. – Но раньше я мог вас защитить. Раньше я обещал вам счастливый конец. А теперь я жалкое подобие человека. Просто тело, которое ещё дышит, не больше. Зачем это вам?
– Замолчи! – Чарли ударил его ещё раз, теперь ниже. – Ты врёшь! Это не твои мысли. А если твои, то ты самый глупый и трусливый из всех, кого я знаю.
– Боюсь, так и есть, – согласился Мартин.
– Да! Ну и что? Это же мы, Мартин. Это же мы! Как ты мог уйти? Это же мы. Мы нужны друг другу любыми, – Чарли кричал и больше не сдерживал слез. – Ты нужен мне любым Мартин. Глупым, беспомощным, злым, слабым, какая разница? Но ты ушёл не сказав ни слова! Два года прошло, Мартин!
– Прости меня, Чарли, – в очередной раз попросил Мартин. Он зажмурился от внезапно пронизавшего его болезненного сожаления.
Чарли стоял, и было видно, что он сдерживает себя, чтобы не ударить Мартина снова. Мартин поднял голову и протянул руки вперёд. Чарли сперва сопротивлялся своей слабости, но вскоре, продолжая рычать от злости, рухнул в его объятия.
Они в самом деле были братьями, не по крови, но по духу, и связывали их разные чувства и воспоминания, но основой этой связи оставалась любовь, которая растворяла в себе все противоречия и прощала даже самую сильную боль.
– Мы ушли из Шупчо через неделю после того, как исчез ты, – сквозь рыдания сказал Чарли.
– Нет. Нет. Зачем? – протянул Мартин не разжимая рук.
– После того, как ушёл отец, мама сказала, что мы пойдём искать его.
Мартин опустил руки, сел на камни и приготовился слушать историю, о подробностях которой он мог только догадываться на протяжении двух долгих лет. Чарли сел рядом и продолжил:
– Несколько дней мы искали тебя в лагере, в лесу, даже к горам ходили, думали, ты где-то в одиночестве зализываешь раны. Отец тоже рвал и метал, когда потерял твой след. Он хотел видеть тебя рядом с собой, когда уходил на войну, но ждать он не мог и ушёл со своими людьми.
– Мы с мамой решили идти за Красную Реку, чтобы искать его и тебя. Мы взяли с собой детей и верхом на трёх грызунах ушли из лагеря. Через несколько дней мы вышли к лавандовому полю, где встретили его вечную обитательницу.
– Еву?! – Мартин не мог поверить. – Вы видели Еву?
– Мы жили у неё всё это время.
– Жили у неё? В Майме?
– Встретив нас тогда, в лавандовом поле, она была напугана, особенно грызунами. Она хотела звать на помощь, ведь до Маймы к тому времени уже дошли вести о том, что Симон и его люди настроены агрессивно, но мы умоляли её выслушать нас. Мы сказали, что ищем тебя, и она согласилась помочь. Ева приютила маму с Джеком и Давидом, а мы собрались идти дальше, но прежде чем мы отправились в путь, отец сам нашёл и забрал нас: меня, Кудряшку и Ари.
– Вы были с ним? Всё это время? – спросил Мартин.
– Да. Всегда с ним. Он учил нас всему. Мы тоже теперь не те, что были раньше. Иногда он отправлял нас к маме и Еве ненадолго. Перевести дух, залечить раны. Потом приходил за нами снова.
– Но не в этот раз?
– Не в этот раз. Он не вернулся. Три месяца мы ждали его у Евы. Теперь решили просить Льва о помощи. Ева сказала, мы можем найти его здесь.
– Как вы могли скрываться в Майме всё это время? Там же Оливер!
– Ева живет не совсем в деревне, как ты знаешь, наверное. Дом стоит у поля, в получасе ходьбы от Маймы, так что мы могли выходить по утрам и поздними вечерами, когда были уверены, что не встретим никого из жителей. Мы много времени проводили в лесу, а Ева охраняла нас, как собственных детей. Пока мы с Ари и Валерией пытались выдумать, что нам делать дальше, куда идти, кого искать, Давид, и Джек проживали счастливое детство, то, которое мы обещали им в Морисе.
Мартин печально улыбнулся.
– Она особенная, – сказал он.
Чарли кивнул.
– Невероятная. Мы ведь были для неё совсем чужими. Семьёй Симона, того, кто рушил её мир. Но она была рядом, когда все нас бросили. Вместо того, чтобы отдать нас на растерзание Оливеру, она просто заботилась. Мама с Джеком и сейчас живут там.
– Ева – благословение для всех нас.
– Мы решили, что найдём Льва и попытаемся выйти на след отца. На этот раз что-то не так, он не бросил бы нас так на долго. Мы нужны ему. С твоей помощью, с помощью Льва или без помощи вообще, но мы снова будем с ним, – заключил Чарли.
– Чарли, как ты можешь быть таким смелым, таким сильным? – спросил Мартин.
– Просто я – как ты, – ответил он. – Я всегда смотрел на тебя. Ты вёл нас за собой и никогда не сдавался. Теперь я вместо тебя.
Чарли выглядел болезненным, уставшим и изнеможённым собственными тревогами.
– Ты нужен нам. Ты нужен мне. Ты поможешь? – спросил он.
– Я бы очень не хотел, Чарли. Ты знаешь, я ведь ушёл сюда, потому что это дом Лимбо. Она жила здесь, когда была Смотрителем, и я бы хотел остаться здесь с вами и продолжать разбираться в её записях, в надежде найти что-то важное; тут спокойно и вы будете под моей защитой. Посмотри на себя, ты не готов сражаться – ответил Мартин.
Чарли посерьёзнел и уже собрался вставать. Мартин остановил его, взяв за плечо.
– Но что-то мне подсказывает, что вы ни за что меня не послушаете. Вы ведь всегда были храбрее, чем я, а значит мне вас не удержать, так? Отпускать вас одних я тоже не собираюсь, не в этот раз.
Чарли сразу же всё понял, просиял, вскочил на ноги и потянул Мартина за руку, помогая встать.
– Пойдём скорее всем расскажем! – закричал он и потянул Мартина за собой.
– Мартин пойдёт с нами! – кричал он ещё громче, когда они подбегали к дому. – Мы идём все вместе! Он с нами! – громко сказал Чарли, когда они вошли в дом, где все, как ни в чем не бывало, пили чай.
Глава 3Айраво
Выходить решили через два дня. Чарли единственный не хотел откладывать поход, все остальные единогласно решили, что грызунам стоит отдохнуть, да и сами дети так устали, что готовы были всё оставшееся время лежать на траве у дома.
– Как нам его найти? У меня даже идеи никакой нет, – шепотом спросил Мартин Льва, когда, убедившись, что все спят, они сели за столом в рабочем кабинете, там, где от пола до потолка всё было заставлено книгами и тетрадями.
Лев как-то необычно, затейливо усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
– Это разве смешно?
– Смешно то, что ты задаёшь этот вопрос мне, – смотря в потолок ответил Лев. – Я ведь только Смотритель; ты умнее и догадливее меня. Всегда был.
Мартин пожал плечами.
– Я больше не тот, ты же видишь. У меня больше ничего не осталось от прежней жизни. Ни знаний, ни отца, ни Бога.
Лев втянул свою толстую шею в плечи и спустил шляпу на глаза.
– Я тебя не понимаю, не хочу этого слышать. Ты лучше такие вещи и не произноси даже, – пробурчал он.
– Это всё какая-то безумная игра, – грубо сказал Мартин.
– Послушай, – Лев стал говорить ещё тише, и в его тоне появилось что-то непривычно отчуждённое, – я тебе помогаю и буду это делать, пока имею возможность, потому что знаю, всё, что произошло с тобой страшно и несправедливо, и это моя вина. Но прошу, постарайся быть уважительным к тому, что тебе дано и к тому, кто тебе это дал. Тебе не помешает сохранять здоровый страх перед Богом.
– Нет у меня страха, Лев, – сказал Мартин.
Лев ещё сильнее вжался в кресло и закрыл уши руками.
– Где был твой Бог, когда Эвери у нас на глазах сгорела, скажи мне? – теперь Мартин не сдерживал голос.
Смотритель застонал от ужаса этих слов.
– Не говори так, – умоляюще протянул он. – Создатель не обязан тебя за руку водить, на то мы и люди, у нас есть выбор. Михаил, так или иначе, выбрал это сделать.
Мартин не нашёл слов и наступила тишина, тяжелая, давящая на грудь.