– Эй, пора отвечать за свои поступки, – звала его я.
– Какие люди, – послышался голос из глубины замка. Я пошла на звук.
– Решила вспомнить о старинном враге, я смотрю, – добавил он, когда я нашла его лежащим на диване в зале.
Увидев его, я невольно улыбнулась.
– Ты чего Льву наговорил? Ты безумец.
Он пожал плечами.
– Кто ещё тут безумец. Не тот ли, кто верит голосам посреди поля?
– Ты злой, а он тебе верит, – сказала я и присела на спинку дивана.
– Это необходимые меры. Держу ситуацию под контролем, ты же знаешь, как это важно. Он слишком любопытный и слишком много времени проводит с тобой.
– Да ты просто ревнуешь! – улыбнулась я. – Не ожидал, что я друга себе найду? Теперь вот пакостишь. Ты погасил ещё один ясный ум! Просто растоптал.
– Я просто показал тебе, что он не такой как, ты. Не такой, как мы.
– Это ещё что значит?
– Он глупый и доверчивый. Просто ужас.
– А мы что?
– А мы с тобой умные. Ты бы никогда не повелась на такую уловку. Пророк! Какая нелепость! А мы ещё какие умные. Такие умные, что никому не под силу. Мы просто хитрее всех, – сказал Сэлвин и улыбнулся.
Я рассмеялась и схватила его за бледную ладонь.
– Ты всё такой же холодный, как раньше, – сказала я. – Я скучала.
Он снова схватился за мою руку и сел рядом со мной.
– Ни на секунду не поверю, – сказал он.
– Кажется, мы с тобой уже одной крови, – пожала плечами я. – Такой вот ледяной крови.
Следующий памятный день случился спустя года: я решила дать Льву немного отдохнуть.
– Останься здесь, Лев, я сама справлюсь, – попросила я перед тем, как открылся очередной раскол. – Пойду одна в этот раз, ладно? Тем более я там уже была раньше. Это ведь Морис, так?
– Да, Морис, – кивнул Лев. Он только что вернулся из затянувшейся на несколько дней экспедиции и, пытаясь отдышаться, упал на стул.
– Отлично. А ты пока отдохни. Я тебя уверяю, если ты хотя бы один день не будешь ничего делать, мир не кончится, разреши себе это, – сказала я и подошла к двери.
– Не задерживайся там.
Последнее десятилетие, на протяжении которого Лев считал себя пророком и голосом Бога, мне всё чаще хотелось путешествовать одной, чтобы не слушать его рассказы о том, как по ночам он снова слышит Создателя.
На этот раз раскол открылся прямо посреди каменного города, между двумя громадинами-домами серого цвета. Я расположилась прямо на холодной земле и уставилась за стеклянные окна, которые невероятными красками играли с закатным солнцем.
Морис был не столько негостеприимным, сколько равнодушным ко мне. Но тем вечером она вышла ко мне и заставила замереть. Она появилась из-за угла в длинном чёрном платье, закрывающем всё тело, её кожа сияла, а чёрные волосы волнами лежали на плечах и спускались по спине. Она увидела меня, села рядом и вдруг заговорила со мной, а я не могла произнести ни слова, потому что с той самой минуты была влюблена.
Её мысли были восхитительны, поразительны и сами по себе свободны, и я любила её с каждым словом всё глубже. Я боялась упустить её из виду, не быть уверенной, что она рядом, не чувствовать её. И я осталась с ней там, на той серой улице в сумерках, и больше не возвращалась домой, потому что обрела новый.
– Может ли поиск свободы лишить меня её самой? – спросила как-то Сарра, спустя уже несколько месяцев после моего появления в Морисе.
Я пожала плечами.
– Ты самый свободный человек из всех, – ответила я. – Думаю, ничто не лишит тебя её.
Сарра жила со своим мужем и детьми в маленькой светлой квартире на четвёртом этаже огромного дома. Я поселилась за дверью напротив. Она приходила ко мне по ночам, и мы говорили о любви и любили друг друга и были туго связаны и не хотели другого. Она знала обо мне всё, потому что я не могла иначе.
В тот день, когда я рассказала ей о Арабелле и Селвине, она долго молчала и смотрела прямо мне в глаза. Всю следующую ночь она плакала и держала меня за руку, а я только дрожала от стыда.
– Кажется, в тебе так много страха, Лимбо, – сказала она наконец. – Ты сделала это от страха. Ты предала всех людей, ты молчишь о зле. Но ты не зло – ты не как Он. Ты добро, которому страшно, поэтому я прощаю тебя.
Я целовала её, вмещая в поцелуи целую лавину любви, которую не могла сдержать. Она подарила мне прощение и словно освободила моё сердце от долгой тягостной боли.
– Но если я окажусь там однажды, расскажу людям всё. Он ведь забрал у них свободу, это страшно, – смело говорила Сарра.
– Не попадёшь. Надеюсь, никогда не попадёшь, – отвечала я.
И мы жили бы так, вероятно, до самого конца, но всё изменилось однажды летом. Мы с Саррой вышли из дома, чтобы прогуляться тёплой ночью. Неожиданно из тишины мы услышали голос.
– Лимбо!
– Кто это? – спросила Сарра. Она была удивлена, потому что голос был ей незнаком, в отличие от меня: я узнала его и в борьбе с желанием убежать как можно дальше, с содроганием сердца переспросила:
– Это ты?
Сквозь нас пронёсся сильный порыв ледяного ветра и на другой стороне улицы, под жёлтым фонарём появился Сэлвин.
– Не могу поверить. Ты в Морисе? – он медленно подошёл ближе. Я сделала два больших шага вперед и загородила собой Сарру.
Он стоял в считаных сантиметрах от меня и недоверчиво вглядывался в моё лицо.
– Где только я тебя не искал. Почему ты здесь? Что это за дыра вообще? Лимбо, что с тобой? Это же я.
И я хотела бы что-то ответить, но застыла, как ледяная статуя, пытаясь осознать происходящее.
Тогда он протянул ко мне руки и как-то неуклюже обнял. Я позволила ему это сделать, но сама не пошевелилась.
– Ты меня искал? – спросила я.
– Да. Представь себе! Я постоянно искал тебя. За каждым расколом. Мне приходилось говорить с людьми, расспрашиваться их! Да как ты вообще смеешь спрашивать? Ты вдруг исчезла, что я должен был делать? Думал быстро тебя найду, но поиски затянулись. Но вот я здесь. Пришёл за тобой. И вот что, я предлагаю не медлить, вернуться в Арабеллу и сделать уже что-нибудь с твоим видом, а то тебя не узнать. Жизнь на Земле тебя старит. Что вообще произошло?
– Сэлвин, я не вернусь, – сказала я. – Думаю, у вас там и без меня неплохо. Я живу здесь. Лучше уходи отсюда.
– Ты что? Живёшь здесь? – переспросил он, глупо улыбаясь.
– Я здесь счастлива, а с моими обязанностями Лев, уверена, справляется.
– Но ты ведь… Только не здесь. Что это за страна вообще? Какое тут счастье? Тут вообще есть цвета, кроме серого? Что тут с тобой сделали?
– Я счастлива, и это только мне решать. А ты не можешь ничего знать о счастье, у тебя ведь от человеческого только подобие тела, так что оставь меня в покое.
– Ты не можешь, – как-то тихо и жалобно сказал он. – Я тебя искал. Я к тебе привык.
– Селвин, – мне на мгновение стало его жаль и я протянула ему руку. Он взял её своими холодными пальцами и крепко сжал. – Послушай, порадуйся за меня. Я вырвалась оттуда и нашла себя здесь. Я нашла любовь и дом. Отпусти меня. Я больше не страдаю.
– Но ты говорила, что мы вместе хитрее всех, что мы не такие, как остальные, – сказал он, не бросив и взгляда на Сарру.
– Это ты говорил, не я.
Тогда Сэлвин вырвал свою руку из моей, поднялся в воздух на пару метров и теперь смотрел на нас сверху вниз.
– Да что с тобой случилось? Это её ты что ли любишь? Кто она? Что ты нашла в ней, Лимбо?
Я уже хотела грубо его осадить, но Сарра меня опередила. Она вышла вперед.
– Я знаю тебя. Я знаю о тебе! Ты Бог!
Я достаточно хорошо её знала, чтобы слышать, что она до смерти боится с ним говорить, но Селвин видел её решительной и злой.
– Ты мерзкий! – кричала она.
– Лимбо, о чём она? – деланно пренебрежительно спросил он.
– Сарра, – позвала я, но её было не остановить. И с каждым новым её словом я всё меньше хотела вмешиваться. Она была другой частью меня: всегда смелой и бескомпромиссно справедливой. Она была моим голосом, который ослаб под грузом страха и вины, а теперь звучал с новой силой.
– Мы освободим людей от тебя, покажем им, насколько ты ничтожен на самом деле.
Тут окно на четвёртом этаже открылось, оттуда показался муж Сарры и её старшая дочь Эвери.
– Что за шум среди ночи? – басисто выругался Симон, но, увидев Селвина в воздухе, тут же замолк.
– Лимбо! – теперь голос Селвина приобрел оттенок, который я уловила впервые. Исчезло его ледяное спокойствие и вечная презрительная снисходительность, на смену пришла ярость. Бог-самозванец явно потерял контроль над собой.
– Лимбо! Скажи что-нибудь! Ты не могла! – взревел он. – Ты говорила с ней обо мне?
– Что за чертовщина? – снова крикнул Симон, придя в себя, но остался без ответа.
– Я должна была, я так не могу. На мне ответственность за всех людей. Это слишком много. Ты не чувствуешь этого, потому что не имеешь души, но я не такая.
– Лимбо, лучше скажи, что это не так, и уходи со мной, потому что иначе я уничтожу этот гадкий остров прямо сейчас, – он взлетел еще выше и сжал ладони в кулаки.
Я тут же схватила Сарру за локоть и мы попятились назад.
– Селвин, остановись! – молила я.
– Ты меня не остановишь, – крикнул Он и поднял руки к небу.
– Селвин, не смей!
– Вы решили уничтожить меня. Ты! Я тебе верил! Мы были семьей. Теперь ты будешь жить и знать, что все здесь умрут из-за тебя одной. Как тебе такая ответственность?
Он был предан и не мог контролировать свою ярость.
– Ты уходишь со мной, Лимбо, теперь это не просьба. У тебя нет выбора. И с этого момента, – он плюнул на землю, – всё здесь смертельно: воздух и земля. Всё растущее из земли – ядовито, всё живущие – обречены. Всё здесь будет погибать медленно и мучительно. Никто не уйдёт. А когда вы все попадёте в Арабеллу, будете пытаться что-то доказать, но вам никто не поверит, потому что мои люди любят меня, они верны мне. А я буду наблюдать за вами постоянно, буду смотреть,