Масуди было известно, что до собора Иоанна Крестителя на месте Мечети Омейядов находился построенный при римлянах храм Юпитера, но он уже не знал, что до присоединения Сирии к Римской империи здесь также было языческое святилище. Однако какие-то предания о давнишнем культовом значении этого места до Масуди, видимо, дошли. Поэтому он передает легенду о том, что во время строительства мечети была обнаружена каменная плита с греческой надписью, призывающей к аскетизму и праведности. Мусульманский ученый Вахб ибн Мунаббих, который расшифровал письмена, счел, что доска относится ко времени Сулаймана ибн Дауда, то есть библейского Соломона.
Среди прочих мест, посещенных Масуди во время этой поездки, следует назвать знаменитый Баальбек, где сохранился римский храмовый ансамбль I-III вв. н.э., в который входят Большой храм (так называемый храм Юпитера), Малый храм (так называемый храм Вакха или Меркурия) и Круглый храм (так называемый храм Венеры). Арабы-мусульмане считали что все эти величественные сооружения возведены джиннами, подвластными пророку Сулайману. Если помнит читатель таким же, с точки зрения средневековых любителей древности, было происхождение развалин Персеполиса, которые Масуди видел, находясь в иранском городе Истахре. В отличие от своих современников, наш путешественник справедливо полагает, что храмы Баальбека — это творение рук человеческих, представляющее собой святилище Ваала, одного из семитских божеств, почитавшегося в Финикии, Палестине и Сирии. Действительно, изначально в Баальбеке существовали храмы семитских богов, которые в эллинистическую и римскую эпохи стали отождествляться с Зевсом-Юпитером, Афродитой-Венерой и Гермесом-Меркурием. Однако, поскольку в эпоху Масуди исторического подхода к общественным явлениям и памятникам культуры еще не существовало, наш автор связал культ Ваала в Баальбеке с древними греками. Поездка в Баальбек с его грандиозными постройками, из которой Масуди вынес богатые впечатления, была достойным завершением его странствий по Сирии, откуда он вскоре вернулся в Багдад. Но здесь Масуди опять пробыл недолго: вскоре неутомимый странник направился через Аравийский полуостров к колыбели арабской цивилизации — Йемену.
Йемен, расположенный на юге Аравийского полуострова, сыграл в истории Ближнего Востока особую роль. Здесь издавна существовало поливное земледелие, которое со временем обеспечило возникновение высокоразвитой цивилизации и государственности. Потребности существования классового общества в Йемене привели к тому, что местный йеменский южноарабский язык, в настоящее время мертвый, выработал свою письменность, сохранившуюся в многочисленных эпиграфических памятниках, обнаруженных на территории этой страны. Древняя йеменская культура оказала значительное влияние на соседние страны. В I тысячелетии до н.э. жители Йемена стали проникать на территорию современной Эфиопии, где, смешавшись с местным темнокожим населением, положили начало эфиопской цивилизации. Естественно, что весьма прочны были контакты оседлого населения Йемена с кочевниками и полукочевниками внутренних районов Аравии. Поэтому не случайно, что в арабских преданиях йеменские цари часто выступают в роли арбитров в спорах между арабскими племенами. Йемен был знаменит не только в районе Красного моря и на Аравийском полуострове. О нем было известно античным географам, которые называли эту страну Счастливой Аравией, считая ее родиной драгоценных редкостных благовоний. В первые века нашей эры, когда йеменская цивилизация стала клониться к упадку, в Йемен происходит массовая миграция арабских племен из центральных областей Аравии. Позже, в первые века после возникновения ислама, йеменцы, смешиваясь с этнически родственными им пришельцами, начинают забывать свой исконный древний язык и говорить на диалектах североарабского языка, языка племенной поэзии, а позже и Корана, распространившегося в результате арабо-мусульманских завоеваний на значительные территории. Несмотря на арабизацию Йемена, его население вплоть до настоящего времени сохраняет сознание принадлежности к особой йеменской общности, гордость тем, что оно является наследником древней цивилизации.
Йеменский патриотизм был особенно силен в то время? когда жил Масуди. В ходе арабо-мусульманских завоеваний арабские племена раскололись на две соперничавшие друг с другом группы — аднанитов, или северных арабов, и кахтанидов, или южных арабов, возводивших свою родословную к мифическому прародителю Кахтану, якобы обитавшему на территории Йемена. Кахтаниды считали себя потомками древних йеменцев, наследниками йеменских царей, и поэтому в их среде сформировалось так называемое южноарабское (или кахтанидское) племенное предание — совокупность легенд о царях древнего Йемена, в которых реальные исторические факты были весьма сильно трансформированы. Позже кахтанидское предание попало в сочинения арабо-мусульманских ученых, связанных с южноарабскими племенами, и стало достоянием всей арабо-мусульманской историографии.
Безусловно, Масуди познакомился с этим преданием еще в пору своего ученичества в Багдаде. Именно из него он узнал о том, что в Йемене некогда существовала цивилизация, памятники которой сохранились до его времени. Вот почему, немного отдохнув после поездок по Сирии, он решает лично увидеть эти древние сооружения. Датировать путешествие Масуди в Аравию не представляется возможным, но можно предположить, что оно произошло в первой половине тридцатых годов X в. Видимо, однажды в преддверии мусульманского месяца зу-л-хиджжа, в первые десять дней которого установления ислама предписывают совершать хадж в священный город мусульман Мекку, Масуди присоединился к каравану паломников в Багдаде, который возглавлялся доверенным лицом халифа, обычно принадлежавшим к роду Аббасидов. Достигнув Мекки вместе с караваном, Масуди совершил положенные ритуалы. Правда, незадолго до прибытия путешественника к святыне ислама Каабе, в 930 г., войско экстремистской мусульманской секты карматов захватило и разграбило Мекку. Карматы также похитили одну из святынь Мекки — знаменитый Черный камень, который паломники обязаны целовать. Камень был возвращен только через 21 год, так что существенный элемент ритуала отсутствовал. По окончании паломничества путешественник отправился непосредственно в йеменскую столицу Сану — древний город, родину знаменитых на весь Ближний Восток йеменских мечей, которые, как помнит читатель, любил коллекционировать халиф Мутаваккил и страсть к которым, если верить Масуди, послужила поводом к его гибели.
В первой половине X в. Йемен фактически не контролировался Багдадом. Власть здесь принадлежала местной династии Йафуридов, возводивших свой род к йеменскому царю Тубба. Обстановка отнюдь не была спокойной. Против Йафуридов боролись как карматы, так и члены другой секты — зайдиты, и известно, что в начале X в. Сана около двадцати раз переходила из рук в руки. К тому времени, когда в Йемене побывал Масуди, столица вновь находилась под властью йафуридского правителя Асада ибн Ибрахима. В Сане путешественник видел развалины некогда величественного дворца Гумдан, построенного одним из царей Йемена в I в. до н.э. Выше уже говорилось о том, что арабы-мусульмане нередко приписывали возведение величественных построек древности пророку Сулайману (библейскому Соломону), считавшемуся повелителем джиннов. Аналогичные легенды возникли и по поводу строительства дворца в Сане. Масуди же считает, что Гумдан — это не дворец, а храм планеты Венеры, возведенный мифическим завоевателем Ирана Даххаком (Заххоком), тем самым, который, по преданию, был прикован к горе Демавенд в Иране. В VI в., когда эфиопы временно захватили Йемен, Гумдан был разрушен, но затем вновь отстроен царем Сайфом ибн Зу Йазаном, изгнавшим эфиопов при помощи иранского шаха. Судя по описаниям, Гумдан был высотой двадцать этажей. Нижняя его часть была сложена из массивных каменных блоков, а верхняя — из мрамора. Четыре бронзовые статуи, изображавшие львов, служили достойным украшением величественного здания. В VII в., когда Йемен вновь охватили смуты, Гумдан постигла печальная участь многих памятников архитектуры — он был разрушен до основания. Масуди сообщает, что это было сделано по приказу третьего мусульманского халифа Османа ибн Аффана (644— 656). Путешественник видел на месте дворца огромный холм, который скрыл его остатки от человеческих глаз. Местные жители рассказали Масуди, что правитель Йемена Асад ибн Йафур хотел было восстановить дворец, но один из его приближенных ему отсоветовал. Так развалины Гумдана и остались под землей.
Конечно, слава о дворце Гумдан была жива в арабо-мусульманском мире, но ее затмевала известность другого сооружения, существовавшего в Йемене, — плотины, построенной в Марибе, бывшей столице Сабейского царства, одного из древних государственных образований на территории этой страны. Мариб находится на относительно небольшом расстоянии к северо-востоку от Саны, и Масуди не преминул побывать там. Марибская плотина образовывала резервуар, в котором собирались стекавшие с гор воды. Затем по специальной системе каналов вода распределялась по полям. Местность вокруг Мариба была хорошо возделана. По словам Масуди, тамошние сады были столь обширны, что по ним можно было ехать верхом в любом направлении в течение трех дней, укрываясь в тени фруктовых деревьев. Марибская плотина не только накапливала и распределяла воду, но также служила защитой против селей. В конце концов вся эта система пришла в негодность, очередной сель разрушил ее, и обширные плодородные земли оказались затопленными. Это нанесло сильный удар по хозяйству древнего Йемена. Катастрофа произошла, по всей видимости, в VI в.
Скорее всего, Масуди, который не любил сидеть на месте, побывал не только в Сане и Марибе, но изрядно поездил по новой для него стране, хотя он об этом и не сообщает, однако он включил в «Золотые копи» краткое, но точное описание границ Йемена, в котором он приводит расстояния между его важнейшими местностями.