исках очередной книги.
Сначала у меня была мысль нажаловаться на гадких старшекурсников, но эту идею пришлось отмести. Просто магистр Ройс как-то невзначай заметил, что в случае поступления жалобы на другого адепта, в академии устраивают чуть ли не судебный процесс. Вот куда соваться я не хотела, так это в разборки с законом. Да и некогда мне было заниматься всей этой ерундой.
– А тебе разве не надо сейчас сидеть на парах, Горвейн? – устало отозвалась я.
Развернувшись, чтобы уйти, я вздрогнула и замерла, когда перед моим лицом появился рукав формы. Уперевшись рукой в стену, чтобы закрыть проход, Горвейн склонился ниже и прошептал на ухо:
– Кто-то сегодня вылетит из академии. Готовься, дорогуша.
Дорогушей он называл меня постоянно, считая, что это должно задевать. Будь я действительно парнем, то обязательно обиделась бы, а так приходилось изображать возмущение. Вот только сейчас у меня не было настроения спорить с этим великовозрастным придурком. Я повернулась к нему лицом, встречаясь взглядом с наглыми зелеными глазами, которые оказались напротив, и проговорила:
– Руку убрал.
– Иначе что? – губы парня разъехались в наглой улыбке, обнажая белоснежные зубы. – Ты заплачешь, Летарин?
– Подам на тебя жалобу, – спокойно отозвалась я.
– Если бы ты хотел нажаловаться, то сделал бы это уже давно, – он покачал головой, – но по какой-то причине наша «маленькая принцесса» молчит и терпит. Я обязательно узнаю все твои секреты, Летарин. Это уже дело принципа. И представляешь, у меня даже есть кое-какие догадки…
С огромным трудом мне удалось не скривиться, особенно после его обращения «маленькая принцесса». Это прозвище он придумал, когда мое лицо появилось на каждом углу в империи, прославляя Имперскую академию магии. Тогда Горвейн начал в открытую насмехаться и говорить, что я похожа на девчонку, что от меня пахнет девчачьим парфюмом и так далее.
Ну а что я могла поделать, если я и есть девчонка? Я даже пробовала пользоваться мужским парфюмом, но запах через пару минут становился приторно-сладким и откровенно женским! Мне пришлось добавить немного грима, чтобы сделать черты лица более мужскими, разодрать еще несколько простыней, чтобы увеличить плечи. В общем, такими темпами к концу обучения я стану похожа на замотанного в саван мертвеца. Только Горвейн все никак не унимался и постоянно доставал, стараясь заставить меня сорваться и начать драку.
– А не пошел бы ты, – прошипела я, начиная выходить из себя.
– Пойдешь ты, Летарин, – хмыкнул парень. – Может хоть тогда я перестану ходить по академии, как по цветочному полю. Ты бы имел хоть каплю самоуважения. Так откровенно выставлять себя женщиной – это мерзко. Хотя… – он сделал вид, что задумался, а после склонился еще ниже. Настолько, что со стороны это выглядело неприличным. – Может тебе нравится, быть девчонкой и мне стоит наглядно продемонстрировать, что бывает в таких случаях?
Я не знала, что он собирался сделать, но его потемневший взгляд и откровенно развязное поведение испугали. Если бы парень хотел набить мне морду, то вряд ли стал бы прижимать к стене и интимно шептать чуть ли не в губы угрозы. Не поняла, у мужиков за месяц без женщин совсем кукушка съезжает? Вроде раньше я не замечала за Горвейном странных наклонностей.
– Адепт Горвейн, вам сказали явиться к ректору! – раздался громкий окрик магистра Ройса, и мы оба вздрогнули.
Парень выпрямился, не сводя с меня задумчивого взгляда. На его лице больше не было ни тени улыбки, а в глазах застыла какая-то решимость, которая пугала до дрожи. Молча развернувшись, он зашел в кабинет, рядом с которым мы стояли, а возле меня замер Стен. Какое-то время мужчина смотрел на меня с таким беспокойством, что захотелось броситься к нему и зареветь, жалуясь на угрозы Горвейна. Но тут он отвернулся и, не глядя не меня, очень тихо проговорил:
– Прекращай постоянно краснеть, выдаешь себя с головой. И сходи к цирюльнику, волосы сильно отросли.
Я почувствовала, как из-под ног уходит земля, и не упала только благодаря стене. Провожая шокированным взглядом магистра Ройса, я ловила ртом воздух. Он знает, что я девушка! А как давно? Прикрыв на мгновение глаза, я сделала пару глубоких вдохов, чтобы упокоиться. Раз Стен молчит и до сих пор меня не выдал, то не стоит переживать. Хотя…
Пришлось уговаривать себя не дергаться раньше времени, пока включалась магосеть. Может уже все знают, и только я не в курсе! Но там была тишина, не считая нескольких сообщений от императора, которые я открыла и нахмурилась.
«Элизабет, не веди себя, как маленькая».
«Ректор не причинит вреда адепту. Видимо у вас вышло какое-то недоразумение».
«Почему ты молчишь?»
«Ответь, Лисса».
И новое сообщение, которое пришло только что:
«Если ты немедленно не ответишь, я приду в академию. Что случилось?! Бинар тебя обидел? Я его живьем разорву на части!»
Вокруг меня начали сгущаться тени, отчего в коридоре резко потемнело. Я в ужасе начала озираться по сторонам и очень быстро отправила сообщение императору.
«Все нормально. Ректор меня не обидел».
Тени мгновенно исчезли и вновь стало светло. Я передернула плечами. Это что такое сейчас было? Но подумать над этим вопросом мне не дали, поскольку пришло следующее сообщение.
«Я жду объяснений, моя прелесть. Немедленно».
«Ректор всего лишь отругал меня за дело. К нему никаких претензий нет».
«Тогда почему ты не отвечала и выключила магосеть?»
На мгновение задумавшись, я вдруг поняла, что ничего не выключала. Зато, это мог сделать Горвейн, который недавно не давал мне пройти. Зачем он это сделал? Собирался меня покалечить и постарался, чтобы я не могла позвать вовремя на помощь? У меня кругом шла голова, но пришлось ответить Элтару, пока тот не начал звереть.
«Это вышло случайно. Столкнулась в коридоре с одним… В общем, не важно. Лучше скажи, а мужчины всегда дуреют без женщин? Неужели вы готовы наброситься даже на парней?»
В этот раз тишина длилась довольно долго, и я даже успела спуститься по лестнице в главный холл. По академии разлилась мелодия, оповещающая об окончании занятий, а следом замигало оповещение от администрации. Я открыла посмотреть, что там и замерла, поскольку в этот момент под потолком в холле вспыхнуло огромное изображение таблицы рейтинга.
Быстро отыскав глазами свое имя, я скривилась. Как и предполагалось, я была в самом конце зеленого списка. Удивляться не стала, поскольку магистр Далир предупреждал, что в первый месяц меня никто не выгонит. А вот расстроилась сильно. Ведь я столько училась и все равно последнее место. Зато Китан оказался в самом начале, на третьем месте.
И тут я поняла, что парень все же проиграл пари. Теперь он должен мне желание. Следом я вспомнила слова Стена в коридоре и замерла с открытым ртом. Это же великолепно! Магистр Ройс сильный маг, который легко справится с задачей, а Кит сможет подстраховать…
«А скажи, моя золотая, какой смертник посмел к тебе приставать, что ты задаешь такие вопросы?»
Я моргнула, увидев всплывшее сообщение от императора. Как-то за размышлениями я совершенно позабыла, что задала Элтару вопрос. И тут до меня дошло, что император в ярости. Будь я чуточку более тщеславна, решила бы, что он ревнует. А приятно. Улыбнувшись, я отправила ответ.
«Пока таких смертников, к моей радости, нет. А вот несколько адептов уже достали».
«Уверена, что он не знает?»
«Абсолютно. Этот хочет от меня избавится. Мечтает, чтобы меня выгнали из академии. Но не дождется. Я в зеленом списке!»
Глава 9
Судя по всему, Элтара очень впечатлила моя радость по поводу рейтинга, поскольку с того дня он постоянно присылал сообщения. Вот я и сама не поверила бы, если бы сказали, что император начнет учить меня магии. Он подсказывал в какой книге лучше найти ту или иную информацию, объяснял, как добиться нужного эффекта от заклинаний. В общем, его помощь оказалась неоценимой.
Благодаря Элтару я довольно быстро научилась контролировать магию и зеркалить только те заклинания, которые хотела. Более того, мне с легкостью удавалось создать любое заклинание, требуемое на занятиях. Я выучила теорию настолько быстро, что магистры лишь изумленно открывали рты. А все, потому что император подсказал одну хитрость. Если постоянно использовать чары памяти, то можно выучить все гораздо быстрее.
Оказалось, что об этом адептам сообщают на четвертом курсе, поскольку заклинание было весьма сложным и не все могли его использовать раньше. Но Элтар сказал, что моих способностей хватит, а ему в вопросе обучения магии я верила. В итоге на огромной таблице, которую так и не убрали из главного холла, мое имя начало стремительно ползти вверх. И это вызвало вопросы. В первую очередь у Кита, страдающего над учебниками, а также у Элтара.
«А кто-то говорил, что ее не было в зале, когда я появился в академии».
Такое сообщение пришло от императора, когда мой рейтинг резко взлетел на десять позиций вверх. Вначале я переживала, но в итоге придумала более-менее правдоподобную отговорку. Мол, не могла же я оставить «брата» в беде. Тогда Элтар попытался узнать, в какой части списка находится мое имя. Об этом я промолчала. Догадаться было сложно, ведь адепты осознали, чем грозит попадание в красный список и принялись усердно обгонять друг друга.
К слову, Элтар принял отговорку о «брате» за правду, поскольку не мог поверить, что не узнал меня. А еще, ему казалось невероятным, что аранта, которую разыскивала вся империя, согласилась стать «лицом Имперской академии магии». Он сам в этом признался во время очередного разговора. Ну или сделал вид, что все обстоит именно так.
Я не стала его переубеждать и полностью согласилась. К тому же сказала, что при всем желании не смогла бы настолько измениться без магии. При этом сделала упор на огромный рост и отсутствие магии, изменяющей внешность, на адепте Летарине. И ведь не соврала. С этим согласился и Элтар, пусть и не очень охотно. Хорошо, что он видел меня тогда под воздействием пыли от кристаллов роста и заклинанием распухания…