и спазмами….
– Как ты сказала, «базама»? Доить верблюдицу двумя пальцами? Варварство… Для этих пальцев можно найти гораздо более полезное применение…
Девушка не понимала, что происходит с ней… Может быть, это какое– то зелье? Почему сейчас, смотря в эти потемневшие от вожделения темно– зеленые глаза через отражение, она чувствовала такое нестерпимое желание… Словно это уже была не она, словно она в космосе, словно она– средоточие атомов, и они покорно движутся по мановению законов физики и высших сил, и ничего от нее не зависит, волю давно отняли. Он отнял… Почему этого дикого, нестерпимого желания не было с Анваром, мужчиной, которого, как казалось, она любила всю жизнь…
– Только руками, Люльти? – говорит он, порочно улыбаясь и ритмично двигая в ней двумя пальцами…– одно твое слово, малышка… Одно слово… Скажи мне «да» …, и ты поймешь, жизнь уже не будет прежней… Все обретет иной смысл…
Она мучительно стонет в голос, отчаянно скомкивая руками простынь, кусает губы почти до крови, встречая его сдавленный рык похоти от этого ее действия. Фахд не выдерживает, резко разворачивает ее лицо к себе и впивается в сочные губы грубым поцелуем. Аккуратная, но аппетитная грудь Амаль вздымается и опускается в такт ее рваному дыханию, и он уже во всю сжимает ее второй рукой, болезненно цепляя сосок. Еще чуть– чуть– и вот… Точка невозврата пройдена. Амаль распахивает свои прекрасные голубые глаза с расширенными зрачками и чуть приоткрытыми раскрасневшимися от собственных укусов губами, смотрит в медный диск, где играют блики от приглушенных лампад и их томных взглядов, и тихо, одними губами говорит ему свое «Да» …
Глава 19
Амаль и Фахд
Дальнейших указаний Фахду больше не требуется. Он быстро открывает тумбу возле кровати, достает оттуда фольгированный пакетик и раскатывает по своей длине, умело нагибает девушку, заставив выпятить попку, немного придавливает корпус к постели, раздвигает ноги и резко входит…
Амаль вскрикивает от неожиданности и прострелившего молнией удовольствия. Резко поднимается в талии, пораженно смотрит на их отражение в медном диске. Сама не понимает, как инстинктивно начинает подмахивать ему, протягивая через голову руку, проходясь ею по его жестким темным волосам, мощной, влажной от их соития шее…
– О, джинны…– шепчет она ошарашенно, когда ее накрывает очередная волна удовольствия… Нового, другого… Что происходит? Может быть, это ее постыдный эротический сон? Сон похоти, разврата, темного желания… Не может быть, чтобы было так хорошо в реальности… Невыносимо хорошо… Сказочно…
– Люльти…– шепчет он гортанно, – как я ждал этого момента… Как в тебе хорошо… Как узко, как жарко…
Его действия становятся все настырнее и резче, он кладет руку ей на спину и снова надавливает, приподнимает девушку за талию и нагибает еще сильнее, заставляя выпятить зад. Теперь она чувствует его неимоверно глубоко.
– Аллах, Фахд… Ты убьешь меня…
– Только любовью, малышка, – хрипит он, обильно изливаясь в нее. И это действует на девушку как спусковой крючок… Она громко, протяжно кричит, совершено не стесняясь себя, потому что ее словно уже и нет… Она полностью растворилась– в желании, в моменте, в этом мужчине, который был сейчас неимоверно глубоко в ней… Доставая, казалось, до самого сердца…
В ее висках пульсирует удовольствие, и она на задворках сознания слышит его хриплый стон с ее именем на губах… Блаженно закатывает глаза, дав себе возможность упасть следом… В какую– то манящую, пугающую глубину, но ей почему– то не страшно, потому что она рядом с Ним…
Фахд бесцеремонно наваливается на Амаль сверху. Они оба все еще трясутся. И его тяжесть ей приятна. Она словно защищает, отгораживает от реальности мира, которая потихоньку возвращался мутными красками жизни к ней…
Девушка словно просыпается из забытья, и это пробуждение тяжелое, с похмельем. Начинает судорожно дышать, в полной мере теперь осознавая, что произошло… Разум вот– вот захватит паника и шок, но он словно чувствует момент, умело обуздывает эту волну и не дает ей полностью вынырнуть из своего сладкого плена. Одним движением, словно пушинку, переворачивает на спину, впиваясь глазами в ее женское естество. Его рука скользит по влажным покрасневшим от его движений складкам… Мускулистая грудь вздымается в такт учащенному дыханию…
– Даже здесь ты похожа на жемчужину, Люльти… Вся идеальная… Созданная для меня…– шепчет он ей, разводя ноги. – Шире, малышка… Разведи их шире, – повелевая и сам помогая ей.
Он снова вторгается, заставляя ее вскрикнуть от чувствительности и тут же выгнуться от очередной волны удовольствия… Они больше не стесняются своих стонов, наполняющих шатер.
– Ты доставишь мне столько удовольствия, Люльти… Ты даже представить не можешь, сколько всего у нас впереди…– девушка потеряна, она не слышит его, слышит только реакции своего тела, свои неземные ощущения.
Это продолжается бесконечно. Они затеряны среди этих песков, затеряны в своих эмоциях, в своей откровенности… Его шепот повсюду, как и его губы… Ей не хочется прерывать этот кайф, не хочется, чтобы он останавливался… Впервые она мысленно рада, что они посреди пустыни– высосавшей все лишние, реальные эмоции, словно вакуумом… Она судорожно цепляется за его мощные плечи, уже без стеснения смотрит на огромное мужское достоинство, которое, как кажется, вовсе и не опадает, даже после разрядки… Но природа берет свое. Она слишком устала, слишком измотана– и морально, и физически… После очередного приступа удовольствия от его смелых действий, Амаль неизбежно проваливается в сон… Она не видит, как он еще долго ласкает ее тело, как еще раз кончает, на этот раз доводя себя рукой, чтобы не потревожить и не разбудить ее… Просто неотрывно смотрит на ее идеальную грудь и ритмично сдавливает член, в конечном итоге заливая ее живот обжигающей волной своей спермы… Устало и удовлетворенно падает рядом, смотря на изможденную любимую женщину… Наконец, эта агония немного утихла, наконец, он хотя бы немного успокоился… Наконец, он вернул то, что ему и принадлежало… Он никогда теперь ее не отпустит… Она его… Она для него… Искусанная его зубами, заласканная его губами, помеченная его спермой… Его страсть. Его любовь. Его одержимость. Его жемчужина.
Безмятежный рассвет, наконец, принесший в пустыню спокойствие после ночи бури в буквальном и переносном смыслах, они встретили крепким сном, совершенно голые, лежащие друг на друге… Фахд проснулся первым. Сегодняшний день был очень важным. Нужно был решить столько вопросов. Оперативно, грамотно, с минимальным ущербом и драмой для всех…
Глава 20
Амаль
Когда Амаль открывает глаза, он уже полностью одет, разговаривает с кем– то по телефону, деловито ходит по шатру. Амаль зябко. Не столько из– за реального холода, сколько от ситуации… Сегодня, сейчас все выглядит иначе… Нахлынул стыд, смущение… Фахд в ее глазах снова предстал высокомерным, величественным принцем, а не тем, кому она готова была довериться без остатка… Кажется, все произошедшее было во сне, нереально… Но его многозначительный взгляд на ней, как только увидел, что девушка встала, говорил об обратном. Кивает ей, приглашая к завтраку. Там уже дымится горячий кофе и свежеиспеченные лепешки с заатаром и зейтом (прим. оливковое масло и смесь трав, которые арабы традиционно едят с хлебными лепешками на завтрак). Амаль растерянно ищет простынь, единственный барьер от ее такой беззащитной сейчас наготы, с ужасом обнаруживает на своем теле следы их сумасшедшей ночи, спеша как можно быстрее прикрыться, а потом ошарашенно смотрит на это вкусовое разнообразие на столе. Он, наконец, убирает телефон, тоже приступая к трапезе и на ходу отвечая на ее немой вопрос.
– Буря закончилась… С раннего утра прибыли слуги, которые ждали нас вчера в лагере на ужин… Подкрепись, Амаль… Мы потеряли много сил за ночь…– слегка улыбается. Порочно… Она стесняется, отводит глаза.
Фахд видит ее состояние и недовольно хмурится. Он ожидал чего– то подобного, но… Все равно, после такой ночи не хотелось бы никаких разборок и самокопаний… У мужчин все иначе устроено. Они удовлетворены и счастливы, нет больше никаких примечаний «на полях» … Это женщинам нужно все равно все расковырять…
– Что такое, Люльти? – снова рука на ее щеке, и почему ему нравится так делать… Какой– то собственнический, доминантный жест… Словно ласка хозяина… И сегодня она от нее ежится, невольно дергается, как неприрученный зверек… Неприрученный? Ну нет… Он приручил ее… Еще как приручил… Много раз… Громко… Сладко…
– Что это было, Фахд? – спрашивает она, наконец, поднимая на него глаза и заливаясь краской.
Он смотрит в ответ, невозмутимо отпивает кофе из красивой восточной чашки.
– Это была лишь маленькая толика того, что я могу тебе дать, Люльти… Со мной будет так всегда… Даже лучше… С каждым разом ты сама заметишь, как все новые и новые грани женщины в тебе начнут открываться…– его голос тихий, ненавящевый, но ощущение, что он отрезает каждое слово… Не спрашивает, не предлагает, а констатирует…
– Фахд, я… Не знаю, – закрывает руками лицо. Хрипло дышит, – я не контролировала себя, Фахд… Со мной было что– то… ты ничего не подмешивал мне? То вино… В нем ничего не было? Потому что… Потому что сейчас я с ужасом понимаю, что мы наделали ошибок… Мне не стоило… Нам не стоило… Все зашло слишком далеко…
Фахд медленно прожевывает кусок лепешки, снова отпивает глоток густого ароматного напитка. Ставит чашку на маленькое блюдце на резном столике.
– Не слишком ли много ошибок за последнее время, Люльти? Или теперь это так называется– раздвигать ноги перед мужчинами, отключая мозги, а потом убиваться сожалениями, говорить, что это ошибка? Замечательная отмазка, ничего не скажешь… Со мной это так не пройдет… Ты прекрасно знала это с самого начала…
Что касается того, что я типа что– то тебе подмешал в вино, то в первый и последний раз я прощаю тебе подобного рода оскорбление. Никогда больше не смей обвинять меня в чем– то низком и недостойном… Во мне достаточно мужской гордости и умений, чтобы делать женщину мокрой и брать ее без помощи непонятных средств, а по ее собственному желанию… а то, что тебе было хорошо– это предсказуемо… Со мной всегда хорошо…– ухмыляется самоуверенно… И ей почему– то в этот момент горько от этой его уверенности в себе… Потому что она точно знает– он ведь прав… Скольким с ним было хорошо? Скольких он познал? Насколько незначительна, предсказуема была их ночь для него после всей той женской красоты, которая выпала на его мужском пути…– То, что у тебя были какие– то иные предрассудки относительно секса, вопрос к самонадеянному глупцу, которому ты позволила взять в первый раз то, что ему не принадлежало…