Она удивилась:
—В тарелке?
—Для вас особая посуда,— не оборачиваясь, сообщил Пайпер.— В замке Фруад-Кур много всякой всячины, так что не убудет. А вам приятней. Я распорядился.
—Да, действительно, это сюрприз,— Маренн даже смутилась.— Спасибо. И очень вкусно,— она попробовала суп.
—Вот булочки, фрау,— штурман передал ей желтую коробку, перевязанную синей лентой.
—Но это просто как подарок к Рождеству,— воскликнула она, рассматривая.
—Ешьте на здоровье,— Пайпер опустил бинокль и, повернувшись, широко улыбнулся.— Вам труднее всех, и сил надо больше. Взгляни туда,— он передал бинокль Скорцени, показывая рукой вперед.— Это что-то вроде крепости впереди. Было бы неплохо взять ее атакой, если мы в ней закрепимся, они никогда нас оттуда не выкурят. А Ла Ванн будет полностью под контролем. Им придется попрыгать, чтобы организовать что-нибудь существенное.
—Ты считаешь, мы можем атаковать?— спросил Скорцени, глядя в бинокль на строение, на которое указывал Пайпер.
—Вполне,— уверенно ответил Йохан.— Мы даже обязаны атаковать, чтобы не дать им очухаться. Неплохо бы захватить эту штуку сразу. Отличный плацдарм для развития успеха. Но она далеко не проста — тут ни танки, ни артиллерия не помогут. Только пехота и врукопашную.
—Как думаешь атаковать?
—Есть только один вариант — ночью. На первый взгляд — это так, пустячок, а если присмотреться — ого-го-го. Взгляни на стены,— продолжал Пайпер.— Они только сверху разбиты, а внизу целехонькие, и толщина метра, наверное, полтора. Видишь выбоины, это я прямой наводкой их пощупал, все снаряды перепробовали, а ни один не берет. Что-то вроде дота, а то и похлеще будет.
Маренн отдала пустую тарелку штурману.
—Благодарю.
—Второе, фрау?— с готовностью предложил тот.
—Нет, нет, спасибо,— она покачала головой,— порция большая, с меня хватит. Принесите кофе, если возможно.
—Одну минуту, фрау,— штурман выпрыгнул из траншеи.
—С сахаром, с сахаром, не забудьте,— добавил Пайпер.
—Мне и без сахара хорошо,— ответила Маренн, подходя к ним.
—Без сахара в Берлине можете щеголять, а у нас с сахаром. Мы же на передовой, энергия нужна, тепло.
—Если бы о тебе так заботился твой начальник в Шарите, профессор де Кринис, а?— Скорцени усмехнулся.
—Если бы обо мне хоть кто-нибудь так заботился,— ответила она с иронией.— В том числе и некоторые сослуживцы.
—Вот, амбразуры внизу, видишь,— тем временем продолжал Пайпер.
Скорцени смотрел в бинокль, Маренн же пыталась различить хоть что-то невооруженным глазом.
—Семь амбразур смотрят в нашу сторону, из них четыре пушечные, я уже наизусть выучил. Да по бокам еще, справа четыре и слева пять. Просто цитадель какая-то. Куда ни сунься, везде огонь. А местность кругом открытая.
—А на самом деле что это?— спросила Маренн.— Какое-то здание. Благодарю,— штурман передал ей кружку с кофе.
—Это старый дом,— ответил Пайпер.— Просторный, комнат на десять. Раньше вокруг был сад, но теперь одни головешки.
Облака разошлись, небо прояснилось. Теперь Маренн могла рассмотреть и сама. Действительно, впереди виднелись нагромождения обломков кирпичных стен. Их окружали реденькие пни, кое-где виднелись мелкие кустарники. Левее дома равнина полого спускалась вниз и уходила к окраинам Ла Ванна.
—Ну и какие имеются примеры борьбы за подобного рода опорные пункты?— спросил Скорцени Пайпера, опуская бинокль.— Ты ваффен СС, тебе виднее. Какие случаи боевой практики?
—Примеров немного,— Пайпер сдвинул брови над переносицей.— Даже я сказал бы, их вообще нет, или мне они неизвестны. Одно ясно — в лоб ничего не сделаешь, покосят пулеметами и пушками. Обойти также невозможно — видишь, огонь сверкает, строчат, успели закопаться.
—Да, окопчики соорудили на всякий случай,— Скорцени понимающе кивнул,— и мин, наверное, успели понаставить. Неужели уверены, что мы атакуем?
—Их разведка наверняка сообщает, что «Лейбштандарт» почти полностью переправился на этот берег. Их и ждут. «Лейбштандарт» подойдет, в кустах отсиживаться не станет, сразу атакует, для чего шел тогда. К этому они и подготовились. А мы им что? Нас они всерьез не принимают. Хотя я поручил оберштурмфюреру Бучеку, чтобы он пощупал поле перед укреплениями. Ни одного взрыва.
Послышался рев бронетранспортера. Все обернулись, на броне — значок оперативной группы «Хергет». Машина остановилась.
—Ну что, мозгуете? Хайль Гитлер!— сам оберштурмбаннфюрер Ханс Хергет легко спрыгнул на землю.
Маренн сразу заметила, что рука у него перевязана.
—Хайль,— вяло ответил Пайпер и тут же осведомился.— Как у Ля-Гляйца?
—Мост мы удержали. Они откатились. Пока.
Хергет спрыгнул в окоп.
—Никак надумали атаковать?— догадался он.— Вижу по вашим загадочным лицам. Когда речь идет об обороне, физиономии у вас кислые, как правило.
—Да, верно, показалось нам, что засиделись малость,— Пайпер кивнул.— «Лейбштандарт» не привык подолгу в обороне скучать.
—Хотите повеселиться?
—Хотим,— подтвердил Скорцени.— Только вот не знаем, как получится.
—Можем подсобить,— предложил Хергет.— Рассказывайте.
—Вы силы-то не распыляйте,— одернул его Пайпер.— Ваша задача Ля-Гляйц, мост, тылы. А мы тут уж сами как-нибудь.
—Но что задумали?
—Да вот ночью хотим овладеть вот этим укрепленным пунктом,— Пайпер передал Хергету бинокль.— Видишь?
—Вижу,— ответил тот.— И кто в домике живет?
—Шестнадцать огневых точек, как насчитал обер-штурмфюрер Бучек. Может, и больше. Семь или восемь пушек точно есть. А все подступы открытые, простреливаются перекрестным огнем.
—А танки могут действовать ночью?— спросил Скорцени.
—Могут,— ответил Пайпер.— Чего им не действовать. Топливо прислали, снаряды есть. Но только на короткое расстояние. Для «тигров» фланговый огонь — это очень неприятная штука. Понесем потери, а машин у нас — и так каждая на счету. Пушки-то ничем не подавишь.
—Значит, надо атаковать с флангов,— предложил Хергет,— я ничего нового не сказал?— он иронично взглянул на Пайпера и Скорцени.
Йохан только усмехнулся.
—Нам трудно сказать что-то очень новое, во всяком случае в том, что касается войны. Вот только фрау Ким еще может нас чем-нибудь удивить,— он бросил теплый взгляд на Маренн.— Если, например, исполнит для американцев песенку про милорда из репертуара Эдит Пиаф. Вот тут еще можем удивляться. Мы из засады смотрели, как она — снег валит, мороз, а фрау Ким — плечи обнаженные, на ногах туфельки, подол этого роскошного черного платья летает, ножки в ажурных чулках. «Аривере, милор». От генерала Брэдли, плиз. Я сказал Крамеру, они рты раскрыли, их сейчас просто живьем режь, они даже не заметят. Так оно и получилось. Да что они, мы сами-то чуть не забыли, что нам делать надо. Я не первый день на войне, но такого не видел. Приезжали, конечно, артистки. Но чтоб с такой страстью, с таким запалом. И после этого, как ни в чем не бывало, к операционному столу. Кто там приказ подписал, чтоб фрау Ким в группу включили,— он взглянул на Скорцени,— Кальтенбруннер? Но ему отдельно орден выдать нужно за отличную идею, не только американцы посмотрели, что такое на самом деле красивая женщина, мы тоже впечатлились. Теперь хоть знать будем. Вы с виду, фрау Ким, такая хладнокровная, а внутри огонь. И голос восхитительный. Обещайте, что когда мы вернемся в Аахен, вы нам споете и станцуете. А я сыграю на рояле. Договорились?
—Боюсь, Йохан, как бы мне вообще в связи с инициативой Кальтенбруннера не превратиться из главного хирурга СС в главную певицу,— пошутила Маренн.
—И танцовщицу,— добавил Пайпер.— Это, кстати, неплохое сочетание. Так что, Ханс,— он снова обернулся к Хергету,— ты нас уже ничем не удивишь. Мы так и мыслили себе — атаковать с флангов, другого выхода нет.
—Ну, я не сомневаюсь в вашей компетентности ни секунды.
—Придется рассчитывать на темноту и быстроту,— Пайпер сделал вид, что не заметил иронии.— Обойти с флангов и ударить с тыла. Точнее, с одного фланга,— поправился он.— С двух огня больше. Рванемся по одному флангу, сомнем и выйдем в тыл. Я думаю, по правому,— он снова посмотрел в бинокль.— Слева озеро, там наверняка вязкая почва, можем засесть, а это нам совсем ни к чему. Пехоту посадим на танки. Один мой взвод, и твоих людей,— Пайпер взглянул на Скорцени.— Пушки и минометы будут прикрывать атаку. Соедините меня со Шлеттом,— приказал он связисту.— Франц,— через мгновение уже говорил в трубку.— Обдумываем, как взять эту штучку, которую ты пробовал прямой наводкой. Да, фланговая атака на танках. Прикроешь огнем. Как только ворвемся в здание, огонь прекратить. Ясно? Не отключайся пока. Теперь подрывники. Я использую твоего гения, Отто?— спросил он Скорцени.
—Конечно,— тот согласно кивнул.— Цилле, подойдите.
—Слушаю, оберштурмбаннфюрер,— тот вытянулся перед Пайпером.
—Надо бы дорожку проложить для танков,— произнес тот, глядя в бинокль на развалины здания.
—Сколько проходов?
—А сколько сможете? Сколько у вас людей?
—Люди есть. Но все зависит от времени. Если до темноты, то осилим два, не больше.
—Ты же сказал, что мин, возможно, и нет,— напомнил Скорцени.
—Надо рассчитывать на худшее, на то, что они есть,— ответил Пайпер.— Двух проходов нам, пожалуй, хватит.
—Но лучше бы, чтобы мин вообще не было,— заметил, подойдя, Крамер.
—Лучше, чтобы не было войны,— усмехнулся Пайпер.— Чем бы мы все тогда занимались? Играли бы на рояле в ресторане, а фрау Ким пела. И танцевала. Так, смотрите,— продолжил он уже серьезно.— Франц, ты слушаешь?
—Так точно, оберштурмбаннфюрер.
—Пойдем по двум проходам. Первый вон от того дерева, высокого, на черный бугор. Второй — от нас на группу воронок,— он показал рукой вперед.— Идем в атаку двумя группами. Первая группа справа обходит опорный пункт, и атакует с тыла левую половину здания. Это мой взвод. Вторая — это твои люди, Отто, левее первой атакует с тыла правую половину здания. Артиллерия бьет прямо по зданию, Франц,