онский осмелится, только получив результаты. Как я и ожидал, он больше карьерист, чем учёный. Вот Кнопка и сидит в Сателлите, проводит с ним встречи и беседы ежедневно. Тут, – Кварц постучал пальцем по диктофону, – почти четыре часа их крайней беседы. Львиная доля – пустая болтовня, Волконский переливает из пустого в порожнее. Он рассчитывает получить от нас уточнения по технологии расслоения нефти, и если сейчас забрать Кнопку, то он испугается и не решится ни взять на себя ответственность, ни продолжить опыты. В настоящее время в Ареале нет никого из Совета Директоров и Служба Безопасности несколько расслабилась. Но двадцать пятого мая в Ареал возвращается Лозинский, а второго июня – Белов. Так что месяца у нас нет. Всё, что просит Волконский, необходимо сделать до возвращения Белова, это максимум. Выяснять, сдадут Волконского его сотрудники или нет, мы не будем. Самое позднее через сутки после возвращения Белова Кнопка должна покинуть Сателлит. И если мы не убедим Волконского до того момента, значит, о серьёзных контактах с ЦИАП придётся забыть. Будем изредка появляться в Сателлите и подбрасывать ЦИАПу информацию, только так! Но даже сейчас Кнопка предельно рискует, у Службы Безопасности наверняка имеются завербованные агенты в ЦИАП, и чем быстрее мы заберем её из Сателлита, тем лучше. Наиболее оптимальным вариантом было бы вообще забрать её оттуда до прибытия Лозинского. Но, насколько я понимаю, мы по научной части не успеем ничего организовать за оставшееся время.
– До двадцать пятого мая? – опешил Степанов. – У нас даже места под лабораторию нет! Скоро начнётся Выброс, а после него останется дней пять-шесть! Времени может не хватить даже на установку вакуумной пары, не говоря уже о самом эксперименте. Боюсь, мы сможем предоставить точные данные по работе вакуумной пары в Зелёной Зоне от силы к возвращению Белова, не раньше.
– И ещё хотя бы один Выброс уйдет на повторение всего этого Волконским, – хмуро изрёк Кварц. – Придётся забирать Кнопку двадцать пятого и искать другие выходы на ЦИАП. Нельзя её там оставлять, её провал как агента лишь вопрос времени. Он до сих пор не произошёл исключительно по невнимательности СБ Сателлита. Они забили на службу в отсутствие начальства, не иначе. По-другому я не могу объяснить их нерасторопность. Обычно с учёных из ЦИАП глаз не спускают, они же занимаются разработками в области увеличения добычи «Икса» и всего, что с этим связано. РАО не может себе позволить потерять ни одного из них, а ведь те же Нефтяники с удовольствием примут в свои ряды квалифицированного специалиста. К тому же, согласно свежим агентурным данным, в Военсовете зазвучали голоса, требующие создания собственного научного подразделения. В этой связи РАО тем более не будет ворон считать, их авторитет в Альянсе основывается на монополиях на технологии и господдержку. Контакты Кнопки и Волконского вскроют со дня на день, если уже не вскрыли. Связать рассказы о предсказывающем Выброс кролике и образцы наших препаратов, переданных в ЦИАП, с регулярными поездками Кнопки к какому-то мужику якобы из Неприсоединившихся – дело техники! Катерину арестуют, и из подвалов СБ РАО мы её вытащить не сможем. Таково общее положение дел на текущий момент. В данной ситуации я против помощи всему миру, которому на нас плевать, и за спасение агента, который является одним из нас. Это всё.
С минуту все молча обдумывали слова контрразведчика, после чего Степанов грустно вздохнул:
– Что ж, друзья, выхода у нас нет. – Он коротко развел руками. – Рисковать Катей недопустимо! Предоставить Волконскому до двадцать пятого мая запрошенные им данные мы не сможем. Очень жаль, что заинтересовать ЦИАП не получилось, самим нам не проделать столь неизмеримое количество работы. Со временем проведём эксперименты в Зелёной Зоне, соберём полный пакет документов и будем надеяться, что вам удастся передать их туда… каким-нибудь способом.
– Вообще-то способ заинтересовать Волконского есть, – задумчиво прищурился Медведь.
– И какой же? – Кварц нахмурился, заранее ожидая целый ворох проблем.
– Надо показать ему эксперимент, – ответил здоровяк. – Пусть увидит его собственными глазами.
– Ты собрался притащить его на базу?! – ужаснулся контрразведчик. – Сюда? В Жёлтую?!
– А он не будет знать, что это Жёлтая Зона, – ухмыльнулся Медведь. – Мы ему об этом не скажем. Верхний вакуумник завесим со всех сторон так, чтоб он не разглядел окружающий пейзаж. Нижний аппарат и так под землёй, без окон. Все передвижения осуществляются с завязанными глазами. – Он кивнул на сидящую в углу Бэмби: – Опыт есть! Поживёт у нас несколько дней, переждёт Выброс, лично пронаблюдает за ходом расслоения «Икса», или что ещё наша научная группа захочет ему показать. Этих впечатлений будет достаточно, чтобы Волконский поверил в перспективу. Потом мы вернём его в Сателлит и заберём оттуда Кнопку, как только он организует ей канал связи. А позже спокойно займёмся экспериментами в Зелёной Зоне и предоставим ему всё, что надо. Главное, что Волконский будет нас с нетерпением ждать и не станет прятаться в Административном квартале РАО, куда без снятия отпечатков пальцев не войти, как ни гримируйся.
– Это великолепная идея! – оценила профессор Николаева. – Я уверена, что при личном контакте мы более чем сумеем убедить доктора Волконского в реальности наших достижений.
– Как ты собираешься уговорить его согласиться посетить базу, да ещё и с завязанными глазами? – поинтересовался Кварц. – Он ведь никогда не покидает Сателлит. Он живёт в Административном квартале и даже из него выходит только ради встреч с Кнопкой.
– А мы не будем его уговаривать, – весело осклабился Медведь. – Мы его выкрадем.
– Ещё раз прошу меня простить за назойливость, Екатерина Игоревна! – Доктор Волконский поёрзал на стуле, помешивая ложечкой в дымящейся кофейной кружке. – Но пока ваши друзья готовят ответ, наши беседы – это единственный способ узнать что-либо новое об этих уникальных экспериментах! Многие детали, возможно, кажущиеся вам обыденными, для нас играют большую роль. Вот почему я истязаю вас дотошными расспросами, вы уж простите вредного учёного!
– Что вы, Александр Константинович, я всё понимаю! – успокоила его Кнопка. – И поэтому уделяю вам всё своё личное время, остающееся после работы. К сожалению, юридический отдел катастрофически перегружен и этого самого времени у меня остаётся совсем немного.
– Мне крайне неловко лишать вас даже этих крох. – Волконский смутился, истолковав её слова как намёк на чрезмерную навязчивость. – Впредь обещаю беспокоить вас реже…
– О, не волнуйтесь об этом! – Кнопка ободряюще улыбнулась. – Вы ничуть не мешаете моей личной жизни, ибо таковой в Сателлите у меня попросту нет. Я с удовольствием помогаю вам, ведь это в моих интересах: если вы победите Зависимость, я смогу покинуть Ареал в числе тысяч других.
– Вы меня успокоили, Екатерина Игоревна. – Доктор облегченно выдохнул и достал диктофон, подготавливаясь к ставшей за эти дни привычной для них беседе. – Не могли бы вы сегодня более подробно рассказать о поведении кролика? Вы ведь имели возможность наблюдать его?
– Боюсь, что много я не расскажу. – Кнопка придала своему голосу извиняющиеся нотки. – Кролик как кролик. Обычный, с жёлтыми глазами без зрачков и хитиновыми чешуйками вместо шерсти. Маленький хвостик с токсичным жалом, по три пальца с острыми когтями на лапах… Смешные ободранные ушки, его хищники сильно покусали однажды, с тех пор шрамики на ушках чешутся, и он любит, когда кто-нибудь их почёсывает… Вот, в общем-то, и всё. Бегает, мелких грызунов ловит, может попытаться неосторожную птицу языком сбить, если та зазевается на земле или пролетает слишком низко, но это больше в порядке самообороны. Инстинкт самосохранения срабатывает, как мне кажется, он ведь птиц не ест.
– Сбить птицу языком? – искренне удивился Волконский. – Интересная подробность! – Он слегка наклонился к диктофону и немного повысил тон: – Не забыть поднять старые данные по мутировавшим чешуйчатым зайцам. Необходимо сравнить информацию на предмет тождественности повадок и внешних признаков. – Замдиректора ЦИАП откинулся на спинку стула, недовольно косясь на шумную компанию, входящую в кафе: – Екатерина Игоревна, расскажите об особенностях поведения кролика перед Выбросом. Как люди понимают, что это сигнал?
– Да, в общем-то, не сложно понять, – пожала плечами Кнопка. – Он скулит жалобно, словно хныкает, и в укрытие просится… Александр Константинович, я его редко вижу, за ним обычно специальный человек присматривает. Вряд ли я смогу рассказать много полезного, но если хотите, можете расспросить непосредственно владельца этого симпатичного зверька, пока есть такая возможность. Может быть, его рассказ вам чем-нибудь поможет.
– О! – воскликнул доктор наук. – Это было бы очень полезно! Вы можете организовать встречу? Что для этого нужно сделать? Выписать пропуск, договориться со Службой Безопасности?
– Просто дойти до барахолки за оборонительным валом перед центральными воротами Сателлита, – улыбнулась Кнопка. – Он сейчас там, делает покупки для поселения. Заодно посмотрите на кролика, если тот не спит.
– Он берёт животное с собой в поездки? – Волконский привстал. – Кролик здесь?!
– Конечно. – Кнопка посмотрела на него как на человека, удивляющегося тому, что есть само собой разумеющиеся вещи. – Сегодня пятый день после Выброса, никто не хочет рисковать, а путь в другой конец Ареала не близок, чтобы попасть к Тиману, придётся обогнуть Ухту. Так что, Александр Константинович, вы будете беседовать с владельцем кролика? – Она посмотрела на встроенный в УИП хронометр: – Если да, то надо идти сейчас. Вечереет, через полчаса они уедут.
– Да-да, обязательно! – воскликнул Волконский и торопливо замахал руками официанту, требуя счёт. – Идёмте! Я обязательно должен его увидеть!
Едва они вышли на улицу, замдиректора ЦИАП поспешно устремился в сторону центральных ворот Сателлита, увлекая за собой Кнопку и на ходу набирая номер на мобильном.