Нога Новора обрушилась ему на голову, и свет погас.
– Не хочу, – пожаловался Сэм, пиная морскую ракушку, застрявшую в волнах прибоя.
– Ты должен, Сэм, – сказал Сего, стряхивая черный песок с густых волос брата. – Фармер рассердится, если ты этого не сделаешь. Я уж не говорю о Сайласе.
– Но… – По веснушчатому лицу Сэма скользнула, растянув рассеченную губу, капризная гримаса, – он уже побил меня вчера. Я ничего не могу с ним сделать.
– Понимаю. – Сего вздохнул, глядя на мерцающую дорожку, уходящую к далекому горизонту.
Появившаяся ниоткуда Арри лизнула загорелые ноги мальчика.
– Вы оба лучше меня, – сказал Сэм и, опустившись на колени, потрепал собаку по голове. – Вы не понимаете. Вы не знаете, каково это, когда всегда проигрываешь.
Младший брат был прав. С тех пор как они начали тренироваться на острове под руководством Фармера, одна и та же сцена повторялась изо дня в день: Сайлас неизменно одерживал верх, почти в точности копируя безупречную технику мастера. К тому же у старшего брата явно проявлялась склонность к жестокости. Нанося болезненный удар, Сайлас всегда ухмылялся.
Сего совсем немного уступал Сайласу в мастерстве, но догнать его не мог, как ни старался. Он владел техникой, умел предугадывать ходы старшего брата, но остановить его не успевал.
Сэм же всегда был самым слабым. И дело не в том, что он не старался – как и старшим братьям, упорства ему было не занимать и сражался он со свирепостью загнанного в угол мангуста. Не хватало сил и скорости. Сего разделывался с ним быстро и решительно, а Сайлас любил поиграть.
– Ну да, – сказал Сего, – Сайлас и меня побивает. Каждый раз. И врезать-то ему как следует не удается, а о сабмишне и говорить не приходится.
Морской бриз взъерошил волосы, и Сэм досадливо фыркнул:
– Так какой смысл нам драться с ним снова и снова, если каждый раз побеждает он?
– Неужели не понимаешь? Даже проигрывая, мы все равно что-то приобретаем. Осваиваем новые навыки, чтобы в конце концов найти способ победить.
Стайка воробьев взмыла, готовясь защищать свое гнездо, и братья подняли головы. В далекой вышине, паря на восходящем теплом потоке, кружил, высматривая добычу, хищник.
– Что ж, сегодня у нас хотя бы есть время до твоего поединка, – сказал Сего, сворачивая на тропинку, ведущую к роще железного дерева.
Арри вырвалась вперед и понеслась по берегу к дому Фармера.
– Ты идешь? – Сего повернулся к брату.
Глаза Сэма загорелись; казалось, он забыл о Сайласе.
– Думаешь, они все еще там? – спросил он, следуя за Сего.
– Должны быть там, – ответил Сего, углубляясь в подлесок. – Хотя местность дикая, и всякое могло случиться. Хищная птица или те большие песчаные ящерицы…
– А я думаю, с ними все будет в порядке, – сказал Сэм.
Братья поднырнули под низкую ветку и вышли на поляну. Теперь их окружали гигантские деревья, темные стволы вздымались к небу.
Пройдя через рощу по опавшей хвое, мальчики остановились у комля самого большого дерева. Увидеть его можно было даже от дома Фармера – зеленая крона возвышалась над лесом.
На сучковатом стволе имелась вмятина, как будто кто-то рубанул топором. Сего и Сэм пользовались ею как приступкой, чтобы вскарабкаться выше.
Братья забрались на толстую ветвь в тридцати футах от земли.
– Я не вижу… – начал Сэм, но Сего приложил палец к губам и указал на сплетение ветвей с узелком из листьев и сучков.
В тишине было слышно, как поскрипывают тревожимые ветром ветви. Затем из-за края узелка медленно высунулась фигурка с мохнатой черной головкой, на которой выделялись желтые глаза. В следующий момент крошечная кошка запрыгнула на ветку.
– Они здесь! – восторженно прошептал Сэм.
Еще один котенок – уже с серой шерстью – выполз из гнезда и зевнул в упавшем на него луче солнечного света. Серый цапнул за хвост своего черного собрата, а тот повернулся и игриво шлепнул его в ответ.
– А если упадут? – обеспокоенно прошептал Сэм. – Это же высоко.
– Могут и упасть, – тихо ответил Сего. – Но, вообще-то, они родились здесь, в кроне дерева, и наверняка привыкли балансировать. К тому же за ними присматривает мать.
Крупная, с гладкой коричневой шерстью кошка запрыгнула на ветку, где сидели котята. Повернувшись, она настороженно посмотрела на Сэма и Сего, хотя уже успела привыкнуть к их присутствию.
Братья наблюдали за ферркотами, облюбовавшими это железное дерево, уже месяц – с тех пор, как родились детеныши. Выжили только два котенка, и мальчики использовали любую возможность, чтобы сбегать в рощу и понаблюдать за ними.
Черный котенок дерзко бросился на братца и откинул его на ветку. Удивительно, но кувыркающийся серый комочек шерсти вернул равновесие и даже принял боевую стойку.
– Черный всегда задирает серого, – заметил Сэм. – Он так здорово подрос и такой быстрый.
– Но и серый растет, – сказал Сего. – Он многому научился за последнюю неделю, не отстает от брата.
Несмотря на напряженный график тренировок с регулярными поединками, братья с удовольствием наблюдали за соперничеством других. Пусть даже и котят.
– Надеюсь, они скоро вырастут, – прошептал Сэм. – Может быть, тогда смогут слезть с дерева.
– Но это же их дом, – возразил Сего. – А ты не думаешь, что они захотят остаться?
– Нет, – уверенно ответил Сэм. – Я думаю, они уйдут, как только вырастут. Им нельзя здесь оставаться.
Сего чувствовал тепло брата, сидящего рядом с ним на ветке, чувствовал запах пота, стынущего на веснушчатой коже мальчика.
– Если и уйдут, я надеюсь, что они уйдут вместе, – сказал Сего.
– Это уже пятый перелом носа с тех пор, как ты поступил в Лицей, – сказала Ксеналия.
Ее маленький спектрал парил над лицом Сего, и тот, лежа с закрытыми глазами, ощущал тепло наблюдателя на своей коже и вдыхал знакомый запах стерильного медицинского отсека.
Служительница осторожно нанесла мазь на переносицу.
– Естественные механизмы заживления твоего организма в сочетании с этой нанобиотической мазью должны восстановить костную структуру в течение одного-двух дней. За это время твое дыхание придет в норму, так что беспокоиться не о чем.
Сего открыл глаза и посмотрел в выходящее на юг окно напротив его койки. Свисающие с рамы сосульки медленно таяли на солнце, вода стекала на три этажа вниз. Он представил талые ручейки, бегущие по короткому склону в окружающий Цитадель ров.
Сего вспомнил, как Мюррей впервые провел его по мостику, как он увидел древние башни-близнецы Лицея – округлую «Гармонию» и острогранную «Валькирию».
Здесь его дом. В Лицее он нашел друзей, семью. С ними он рос, деля трудности и радости. Здесь он выучил слова своих предков, здесь и каждый день оттачивал боевое мастерство.
Несмотря ни на что, даже на то, что это место олицетворяло чудовищную систему, в которой Сего был всего лишь винтиком, Лицей по-прежнему оставался для него единственным настоящим домом. Другого он не знал. В сознании Сего это было место вне острова. Думать о длинных тихих лестницах и величественных академических куполах было уютно и отрадно.
Сего встретился взглядом с Ксеналией.
– Ты сегодня молчалив, – сказала служительница. – Обычно рассказываешь о своих занятиях, о друзьях, о мире гриваров, с которым я незнакома.
– Просто размышляю.
– По-моему, вам, гриварам, не положено этим увлекаться. – Губы тронула улыбка – Ксеналия с недавних пор обзавелась этой привычкой, пытаясь шутить.
Сего усмехнулся:
– Мне и самому иногда кажется, что размышления только все усложняют. Но… мир меняется так быстро. Иногда я думаю, что просто не поспеваю за переменами.
Меняя повязку на его руке, Ксеналия кивнула:
– Я тоже слышала об этих переменах. Вообще-то, я не интересуюсь политикой и событиями в мире, что лежит за пределами медотсека, но на этот раз о них говорят так громко, что не услышать невозможно.
Сего стало не по себе от мысли, что армия его брата вторгнется в Эзо и начнет грабить города. Большинству даймё, в том числе Ксеналии и служителям, придется бежать.
– Ксеналия, тебе нужно уходить, – сказал он.
– Не раньше, чем я сделаю тебе укол абиссита. Он поможет залечить твои внутренние повреждения. Если немного опоздаю на занятия с новичками, ничего страшного.
– Я не это имел в виду. – У Сего перехватило дух, когда он представил, что сделает Сайлас с его подругой-даймё. – Мой брат наступает. И когда он придет сюда со своими армиями, для даймё пощады не будет.
Ксеналия на мгновение замерла, внимательно глядя на Сего:
– Ты беспокоишься обо мне?
– Да! – Сего едва не сорвался на крик. – Послушай, если Сайлас сможет пройти через эти ворота, он потребует клятвы верности от каждого гривара. Того, кто ее даст, примут в Поток. Тот, кто откажется, будет казнен на месте. Я видел, как это было… с Мюрреем.
– А если я тоже принесу клятву? У меня нет проблем с лояльностью тому, кто контролирует ресурсы. Для меня важна возможность практиковаться в моей профессии и помогать тем, кто в этом нуждается.
Сего покачал головой:
– Сайлас не примет твою клятву, Ксеналия. Ты даймё. Все здешние служители будут убиты.
Ксеналия, похоже, ничуть не испугалась.
– Что ж, если с этим ничего нельзя сделать, я приму свою судьбу.
– Я не согласен, – прорычал Сего. – Не желаю, чтобы ты отдала жизнь за дело моего брата, и не могу смириться со смертью гриваров, которые не присягнули ему на верность.
– Но… – Ксеналия ненадолго задумалась. – Разве этот новый мир, который создает твой брат, не будет лучше для тебя? Мир, в котором гривары по-настоящему свободны, не связаны службой даймё, как было на протяжении стольких веков?