Почему они здесь?
В голове прозвучал голос Мюррея: «В поединке с упорным противником, который преследует тебя по всему кругу, нужно пойти на определенный риск. Позволь ему почувствовать себя уверенно, втянуться в ритм, а потом проведи неожиданную атаку, чтобы быстро его уложить».
Сего вспомнил эскадрилью флайеров, которую драконыши видели над морем. Те боевые мехи приземлились на острове у побережья.
Он снова посмотрел на чиновников Правления, и у него перехватило дыхание. Ну конечно! Они здесь для того, чтобы повстанцы чувствовали себя спокойно. Даймё дали понять Сайласу, что пришли с единственной целью увидеть поединок исторического значения.
Но это всего лишь обманный маневр.
Мемнон взглянул на сидящего рядом ясноглазого мальчика. Сэм, как обычно, молчал. Если говорил изредка, то лишь об острове.
Сделал это с Сэмом сам Мемнон, когда помог Правлению создать программу «Колыбель». Будь его воля, отпустил бы мальчика, освободил от обмана, в котором тот жил.
Что бы ни случилось, приглядывай за мальчишкой. Обещай это мне.
Мемнон не мог нарушить слово, данное Мюррею Пирсону.
– Можно мне сегодня отвести Арри в рощу? Она уже давно просится туда.
Даже сейчас, на трибуне «Олбрайта», где перед ним разворачивалась историческая битва, Сэм говорил только о диковинном искусственном мире, в котором он застрял.
Мальчик не понимал, что здесь происходит, и это, наверное, было к лучшему.
Слева от Мемнона сидел верховный командор Каллен.
– Кто-нибудь видел Сайласа на арене? – спросил Каллен, разглядывая в монокуляр расположившихся напротив повстанцев. – Откуда нам знать, что он действительно появится?
– Здесь вся его армия, – проворчал Дакар Пуджилио. – Он не из тех, кто пропускает собственную вечеринку.
– Это устроено не ради его, – сердито заявил Каллен. – Мы показываем народу Эзо и всему миру, что не отступаем перед шайкой террористов. Мы продолжаем жить как обычно.
– Как обычно? – Дакар приложился к фляжке. – Ты имеешь в виду проведение финала на этой арене? Или то, что наши рыцари выстроятся в очередь против одного Сайласа?
Каллен пожал плечами:
– Очередь – всего лишь подстраховка. Янг победит его. Командор Мемнон уверен в своем рыцаре, не так ли, Альбион?
Мемнон знал, что должен согласиться.
– Янг лучший из тех, кто у нас остался после Артемиса Халберда. Да, Сайлас победил Халберда, но у Янга совершенно иной стиль боя, более подходящий, чтобы одержать верх здесь.
– Видишь, Пуджилио? – Каллен снова посмотрел в монокуляр. – Надо верить в свою страну.
– Знаешь, что мешает мне уверовать? – спросил Дакар. – Это. – Он кивком указал на батальон надзирателей, образовавших шеренгу перед секцией даймё. – Если мы так уверены, что победим, то для чего привели сюда половину нашей армии с заряженными бластерами?
– Ты немного туповат, вот и не разбираешься в стратегиях. Это тоже страховка. У настоящего мастера всегда есть несколько вариантов на случай непредвиденных обстоятельств.
Дакар покачал головой и, спотыкаясь, побрел прочь по бетонной дорожке.
– Может, я и туповат, но мне хватает ума понять, когда нужна дозаправка.
– Твои хозяева предупреждали об этих непредвиденных обстоятельствах? – обратился к Каллену Мемнон.
Среди должностных лиц Правления он уже заметил Оператора при всех регалиях.
– Конечно, предупреждали, – сказал Каллен.
– А если Сайлас все-таки одолеет наших рыцарей? – спросил Мемнон. – Даймё отдадут ему ключи от Цитадели?
Каллен повернулся к Мемнону, криво усмехнулся и прошептал:
– Я так скажу: хорошо, что мы сидим здесь, а армия Потока – там.
Мемнон на мгновение замолчал, а потом тихо, чтобы не слышали другие, осведомился:
– Ты ведь это не серьезно, да? Они же не планируют нарушить соглашение?
Каллен наклонился к нему:
– У нас нет выбора, кроме как победить. Мы служим Правительству, и оно ясно дало понять, что независимо от исхода боя мятежники должны быть уничтожены у всех на виду.
– Будет настоящая бойня. – Мемнон покачал головой. – Если прилетят флайеры, погибнет не только армия Потока, но и уйма наших. Этого нельзя допустить.
– Это необходимо, и мы это сделаем, – твердо сказал Каллен. – Наш священный долг – защищать страну от всего, что нам угрожает. А нам угрожают, в этом нет сомнений. Нам угрожает человек, сидящий где-то на тех трибунах. Мы должны сделать так, чтобы он ни при каких обстоятельствах не ушел отсюда живым. Мы должны уничтожить его любой ценой. Во благо нации.
Мемнон много раз слышал эти слова. «Любой ценой». «Во благо нации». Этими словами призывали к самопожертвованию. Ими оправдывали применение стимуляторов, программу «Колыбель».
Мемнон ощутил присутствие Сэма. Малыш смотрел куда-то вдаль, не проявляя ни малейшего интереса к начавшимся поединкам.
– Так вот почему они здесь, – сказал Мемнон. – Оператор и его люди. Они намерены продемонстрировать свою силу всему миру. Показать, что случается с теми, кто выступает против даймё.
– Показ по «Обзору Системы» определенно не помешает, – сказал Каллен. – Но вообще-то, Оператор здесь для того, чтобы убедиться, что все идет по плану.
Мемнон вдруг вспомнил недавний визит Оператора в Цитадель.
– Но что, если план даймё не сработает?
Конечно, массовое уничтожение повстанцев было бы ужасающим, гнуснейшим преступлением, но Мемнон не мог не задаться вопросом, что произойдет, если победа все же останется за Сайласом. Этот человек – настоящий фанатик. Сколько людей погибнет при таком исходе?
– Что значит «не сработает»? – фыркнул Каллен. – Невозможно, чтобы у Оператора что-то не сработало.
– Рой, – процедил сквозь зубы Мемнон. – Профессор Эон Фарстед. Да, он изолирован, но что, если смотрящие каким-то образом отключат надзирателей, не дав им ничего предпринять? Что, если флайеры не смогут подняться в воздух?
Каллен снова улыбнулся:
– Разве я не говорил вам, командор? Мы на шаг впереди. Смотрящие не доставят нам проблем.
– Откуда такая уверенность?
– Роя нет.
– Ты имеешь в виду человека, который помогал армии Потока? – спросил Мемнон. – Правлению удалось его уничтожить?
– Да, – сказал Каллен. – Они подтвердили это вчера. Эон Фарстед… Он прожил долгую жизнь.
– Ты… – Мемнон стиснул зубы и сжал кулаки. – Ты убил Эона?
– Мы уничтожили рой, потому что так было нужно. Мы не были уверены, что эмералис предотвратит активацию. И кстати, это был не Фарстед. Профессор уже давно мертв.
Мемнон молчал, сильнейшим напряжением воли сдерживая дрожь.
Это случилось с ним опять. Исполняя прихоти тех, кому нет дела до людей, он оказался на перепутье долга и чести. Много лет прослужив в должности верховного командора, а теперь возглавляя самую могущественную рыцарскую команду на планете, он все равно оставался орудием.
Так было всегда.
Он почувствовал руку Сэма на своем плече, и вдруг возникло ощущение, что мальчик пытается его утешить.
– Я бы поплавал сегодня вечером, – сказал Сэм. – Будет полная луна – так хорошо видна дорожка. Не хочу пропустить.
Глава 25. Кровь на брезенте
Должно понимать, что все конечно. Привязанности, будь то дружба, верность или любовь, следует рассматривать как преходящие истины, иначе они со временем станут костылями.
– Солара Халберд, третий уровень!
Публика взревела.
Сол шла от боковой линии к сверкающему кругу. Ее назвали последней. Все остальные драконыши уже стояли на своих платформах, готовые вступить в круг. Противником Сего был Грифин Фаргуд.
– Халберд! Халберд! Халберд!
Эзойцы лупили кулаками по сиденьям и выкрикивали ее имя. Но Сол знала, что они болеют не за нее. Это имя ее отца, Артемиса Халберда, привело их в такое исступление. Люди помнили легендарного рыцаря и восхищались его подвигами.
Сол попыталась отвлечься от толпы и сосредоточиться на противнике, ожидающем ее в малиновом свете.
Кори Симо стоял совершенно неподвижно, точно так же, как и тогда, в жаркой «Костровой бочке».
Поднимаясь по крутому склону на платформу, Сол чувствовала, как шевелятся волосы на затылке. Она шагнула в круг и приняла стойку: ноги слегка согнуты, руки подняты, корпус наклонен вперед. Спектралы кроваво-красного света кружились над ней, шепча на ухо, требуя разозлиться на зрителей, скандирующих имя ее отца, тогда как в круге перед ними она сама.
Кожу под фиолетовой формой покалывало, длинная коса касалась поясницы. Эзойцы на трибунах вскочили, но их приветственные крики утонули в биении ее собственного сердца, в шуме несущегося по венам адреналина.
Сол даже не услышала звон гонга, не обратила внимания на соседние круги, где соперники уже начали бой. Симо по-прежнему стоял неподвижно на месте, и его взгляд не выражал ровным счетом ничего.
Почему Сего тренировался с Кори Симо в этом семестре? Как он мог, зная, что это за человек, зная, как он обходится с другими лицеистами? Ревность и гнев всколыхнулись – мятежная парочка, рвущая ее изнутри.
Сол понимала, что должна совладать с эмоциями. Проглотив их, словно горькую пилюлю, она осторожно шагнула к Симо. У нее был план игры, и отступать от него не имело смысла.
Симо встретил ее в центре круга, и оба остановились на расстоянии удара, ожидая первого хода противника.
Сол почему-то вспомнила Призрака. Здесь ли он? Наблюдает ли за ней с трибуны, где расположилась армия Потока? Год назад она точно так же стояла против него в тренировочном круге лорда Кантино. Сол помнила совет мастера битарди – предвидеть нужно не только следующий ход Симо, но и его последний ход.
Нанося фронт-кик, она уже знала, что не достигнет цели. Знала, что Симо ответит лоу-киком, поднырнет под ее ответный кросс и проведет низкий шут.
Сол выполнила спрол, выдохнула, рукой обхватила Симо за шею и откинулась назад – затянуть «гильотину».