Четыре хода. Она просчитала все на четыре хода вперед.
Сол наклонилась, чтобы закончить прием, и почувствовала, как ее запястье врезалось в артерии. Но Симо перепрыгнул через ее ноги, перевернулся с ног на голову и вырвался из захвата. Теперь у него был топ-сайд-контроль.
Впечатление такое, словно он заглядывал в будущее и видел то, что еще не случилось, а значит, был готов к тому, что последует дальше.
Острый локоть опустился ей на голову и рассек кожу над бровью. Сол развернула бедра, выдвинула ноги, оттолкнула Симо и вскочила.
Капля крови стекла в глаз, и Сол моргнула. Симо стоял напротив, и, хотя он ничего не предпринимал, Сол чувствовала – сейчас все кончится. Само присутствие Симо действовало на нее удушающее. Как бы она ни старалась, что бы ни предпринимала, ей никогда не победить его.
Она бросила взгляд на трибуны. Зрители все еще скандировали имя ее отца, и в ней снова закипал гнев. Но на этот раз она позволила ему вырваться наружу. Позволила пламени разгореться, набрать силу.
Сол не стала перестраховываться – в поединке с таким противником это ничего не даст. Она знала, что нельзя уповать на контратаку, нужно спланировать свою на несколько ходов вперед.
Она пересекла великое море, сражалась в песках Бесайда, помогла свергнуть лорда Кантино и вернула домой тело отца. Верхом на великолепном роке она проехала через бескрайнюю Вентурийскую пустыню и спасла друга, вытащив его из армии Потока.
Она была Огненной Птицей. Ее звали Солара Халберд.
Ярость гнала Сол в атаку; девушка впустила ее в себя и пролетела через круг.
Она не думала о том, что Симо предвосхищает каждый ее удар и видит каждый планируемый маневр, – она просто шла вперед, пуская в ход весь свой арсенал, используя все, чему научилась еще ребенком под опекой отца и много позже у Мюррея Пирсона, когда сидела с ним ночами под звездами.
Сол не чувствовала усталости, не замечала, что кровь и пот заливают лицо. Она потерялась во времени, в танце жестокости, боли и красоты, которые и определяли ее характер. Отдавшись ярости, Солара Халберд стала собой настоящей. Не какой-то полукровкой – то ли даймё, то ли гривар, – а бойцом.
Красный свет погас, и огненные спектралы поплыли вниз, тлея, как догорающие угли.
Очнувшись от транса, Сол огляделась и обнаружила, что поединки третьекурсников закончились, ее друзья вышли из кругов и наблюдают за ней.
И Симо стоит напротив.
Как такое могло случиться?
– Ничья между Соларой Халберд и Кори Симо! – объявил распорядитель. – Эти двое сражались как демоны до полного истечения времени.
Ничья. Даже выложившись полностью, она не смогла победить Кори Симо.
Сол упала на колени. Усталость, напряжение и гнев брали свое.
Кори Симо подошел и протянул ей руку.
Какой-то трюк? Последний способ победить – уже после гонга?
Тем не менее ей ничего не оставалось, как принять помощь и встать. Кори поднял ее руку вверх, и они вместе повернулись к трибуне.
И снова приветственные крики – таких громких она прежде не слышала. Только в этот раз зрители славили не Халберда. В этот раз над ареной разносилось ее имя.
– Солара! Солара! Солара!
Они опустили руки, но толпа не утихала. Сол посмотрела на Симо, и Симо посмотрел на нее. В его глазах она впервые увидела не только пустоту.
– Я знаю твой секрет, Солара Халберд. Я знаю правду, которая течет в твоих жилах, – сказал Симо. – Скоро и ты узнаешь мою.
– Сегодня здесь присутствуют командоры Цитадели, – разнесся по стадиону голос распорядителя. – Прежде чем мы перейдем к главному событию, давайте поприветствуем этих великих людей, которые трудятся на благо нашей нации. Тех, кто неустанно сражается за то, чтобы мы могли быть свидетелями величия нашей страны!
Мемнон видел, что Каллен уже готов подняться с места. Вот зачем он здесь. Чтобы его видели.
– Верховный командор Каллен Олбрайт, в честь семьи которого назван этот стадион! Пожалуйста, встаньте и примите заслуженную похвалу.
Каллен встал и вскинул руки под аплодисменты и одобрительные крики толпы. На его лице появилась улыбка. Мемнон, Дакар и Адрианна последовали его примеру.
Мемнон посмотрел на Сэма, который по-прежнему безучастно сидел. Даже поединок Сего не пробудил в нем интереса.
– Давайте уже покончим с этим, – проворчал Дакар, тяжело опускаясь на скамью.
– Верховный командор хочет сказать несколько слов, – объявил распорядитель, подключая к аудиосистеме стадиона миниатюрное устройство, закрепленное на лацкане мундира Каллена.
– Не будем забывать о тех, кто привел нашу великую нацию к ее нынешнему положению в мире, – прогремел гнусавый голос Каллена.
На громадных лайтбордах верховный командор предстал в отутюженной форме.
– Ты про то, что нас вот-вот ограбят повстанцы? – усмехнулся Дакар.
Каллен бросил на Дакара испепеляющий взгляд и продолжил:
– Мы имеем честь принимать у себя сегодня наших руководителей из Правления. Эти люди всегда за кулисами. Они не стремятся к славе. Их единственное желание – помогать стране, вести Эзо к лучшему будущему. Им – наша благодарность и преданность.
На большом экране «Обзора Системы» в центре арены появилась секция даймё. Никто из Операторов не встал и не улыбнулся, как это сделал Каллен. Они сидели неподвижно, бездонные черные глаза бесстрастно смотрели на толпу.
Мемнон знал, что эти люди не любят пышности и церемоний. Сюда они пришли для того, чтобы их увидели как победителей Сайласа. Им было нужно, чтобы жители Эзо боялись их.
– А теперь! – Снова появившийся на лайтборде распорядитель почти кричал. – Надеюсь, вы готовы к главному событию дня – исторической встрече величайших бойцов нашего времени! Представитель Кирота…
Сторона, где сидели повстанцы, молчала, не реагируя на то, что на них навешивают ярлык киротийцев, хотя они сражались за разрушение империи.
– …Непобедимый рыцарь, выступающий за империю… Сайлас Истребитель!
Мемнон поискал взглядом человека, разжегшего в мире пожар, в одиночку возглавившего восстание с целью уничтожения империи, а теперь и Эзо. Человека, убившего Мюррея Пирсона.
Черное море Потока расступилось, и боец в черном спустился по ступенькам к арене. Там он остановился и огляделся с таким видом, будто только что прибыл и узнал, что его вызывают в круг.
– Что он делает? – пробормотал Дакар.
– Он боится, – сказал Каллен. – Не удивлюсь, если сейчас повернет и скроется за…
Сайлас прыгнул, на мгновение зависнув в высшей точке траектории, и мягко приземлился. В следующий момент он выпрямился и сбросил плащ, от которого устремился к небу столб белого дыма.
– Что-то на испуганного не похож, – прокомментировал Дакар, наблюдая за Истребителем, который направился вверх по пандусу к ониксовому кругу в центре арены.
– И… человек, на которого большинство из нас пришло посмотреть… – Голос распорядителя набрал силу. – Чемпион Эзо, не нуждающийся в представлении, выросший в стенах нашего собственного Лицея. Восходящая звезда запада! Непобежденный… Кэл Янг!
Толпа взорвалась восторгом, когда из восточных ворот вышел огромный рыцарь-гривар. За ним, положив руки ему на плечи и образовав знаменитый строй Цитадели, следовала остальная команда.
Кэл Янг поднялся на помост и шагнул в круг, встав лицом к Сайласу. Другие рыцари расположились под кругом, готовые заменить Янга, если случится невероятное и он ляжет.
– Давайте проявим все лучшее, что в нас есть, ведь именно для этого мы собрались. – В голосе распорядителя зазвучали суровые нотки. – Мы здесь для того, чтобы не проливалась кровь, чтобы не велись войны, чтобы оружие оставалось в арсеналах. Вот почему мы всегда встречаемся на аренах. Мы сражаемся, чтобы остальным не пришлось этого делать.
Толпа замолчала, наблюдая за двумя бойцами, застывшими в напряженном ожидании.
– Надеюсь, Янг готов. – В голосе верховного отчетливо слышалась нервозность.
– Он лучший из всех, кто у нас есть, – сказал Мемнон. – Возможно, лучший из всех, кто у нас когда-либо был.
Разнесшийся по стадиону звон гонга стал сигналом к вспышке ярости и жестокости в пределах круга диаметром десять метров.
Словно развернувшийся клубок агрессии, с боевым воплем предков-чистосветов Янг ринулся к Сайласу. Годы тренировок, учебы, боев, все, в чем он от роду практиковался и совершенствовался, было брошено против соперника.
Сайлас пригнулся, развернулся на пятках и…
Это произошло так быстро, что почти никто ничего не разглядел.
– Что за… – пробормотал Дакар.
– Что это было, кик? – в замешательстве спросила Адрианна Ларкспер, видевшая больше поединков, чем кто-либо другой в Лицее.
Мемнон смотрел на круг.
Кэл Янг лежал на спине, распластавшись на брезенте, и его распахнутые глаза неподвижно смотрели в серое небо.
Сего увидел кик от боковой линии.
Он видел, как брат развернул бедро, подпрыгнул и вложил всю силу в удар с разворота. Он видел, как нога попала в висок и проломила череп.
Чемпион Цитадели рухнул, точно подрубленное дерево, содрогнулся на брезенте и замер.
Сего не только видел смертельный кик, но и предвидел его. Мгновением раньше, чем это случилось на арене «Олбрайт», он снова оказался на острове, под темными небесами, и наблюдал издалека, как Сайлас наносит удар.
– Да помогут нам духи, – прошептала Бринн.
Сайлас стоял над телом Янга, от его плеч все еще поднимался пар.
Публика замерла, а потом десять тысяч ног ударили в землю, и трибуны вздрогнули.
Сайлас наклонился, схватил Янга за длинные волосы, подтащил к краю круга и скатил по пандусу. Тело мертвого рыцаря остановилось у ног его товарищей.
Сайлас взмахом ладони поманил следующего.
Рэймол Тарсис поднялся по склону и, прежде чем войти в круг, поднял кулак, приветствуя зрителей. Точнее, ту половину, что болела за него.
Распорядитель молчал, как и гонг. Все присутствующие уже поняли, что происходит. Сайлас намеревался расправиться со всеми рыцарями – по одному.