— Тогда как ты надеешься стать арфистом? — спросил Главный Мастер Арфистов, его голос был вызывающим.
Киндан смог только безмолвно покачать головой. — Я не знаю, — признался он наконец. Он чувствовал, что разрывается между тем, чтобы немедленно встать, спаковать свои вещи и покинуть Цех Арфистов, или просто сбежать. Он никогда не чувствовал себя таким удрученным.
Муренни обратил внимание на Ваксорама.
— Как ты мог допустить это? — спросил Муренни. Старший ученик безмолвно покачал головой и Муренни надавил на него. — Кто разбудил их утром?
— Я, — признался Ваксорам.
— Почему? — спросил его Муренни, его лицо выражало интерес. — Почему ты не доложил об этом? С позором Киндана восстановилась бы твоя честь.
— Он не опозорился, — сказал Ваксорам, искренне смотря в глаза Главного Мастера Арфистов. Он взглянул на Киндана. — Я не предам тебя.
Киндан смог только хмуро кивнуть, слишком оцепенев, чтобы понять всю глубину допущения Ваксорама.
— Главный Мастер Арфистов Муренни, — вставила Кориана, — Я люблю Киндана. Я не позволю сделать ему что-то, что может стать причиной его бесчестия.
— Пока что, — фыркнул Муренни. Он указал на держащую Киндана руку и Кориана отпустила ее, как будто ее ужалили. — Ты опозорила его, твоего отца, меня, твой Холд и Цех Арфистов. — Муренни переместил взгляд на Киндана, — Вы оба.
— Я люблю ее, — ответил Киндан, дотягиваясь до руки Корианы, чтобы снова взять ее.
— Больше своей чести? — неуклонно спросил Муренни. — Больше ее чести? — Он не ожидал их ответа и продолжил, — Что же это за любовь, если она подразумевает бесчестие и ложь, чтобы существовать? Как, — его голос наполнил комнату своей силой, — как вы могли даже подумать, что допустимо существование такой запятнанной эмоции?
— Но я люблю его! — возразила Кориана, сокрушенно спрятав заплаканное лицо в руках.
Муренни покачал головой, с печальным выражением на лице. — Я вижу только потребность, а не любовь.
Кориана тихо посмотрела на него в шоке и возмущении.
— И предательство, — продолжил Муренни тихим, но твердям голосом. — Предательство твоей чести, предательство твоей семьи, предательство тебя самой.
— Но Отец никогда… — начала возражать Кориана.
— Не сейчас, — оборвал ее Муренни. — Сейчас ты никогда не узнаешь, как бы он поступил, если бы ты пришла к нему с честным, открытым сердцем и рассказала о своих настоящих чувствах. — Он взглянул на Киндана. — Ни ты никогда не узнаешь, как бы я ответил, как бы я думал помочь тебе. — Он покачал головой. — Вы оба предали друг друга, как если бы вы дрались в поединке до смерти.
Ужасающая тишина наступила и продолжалась мгновение, и была разрушена сверкающим всплеском ворвавшейся в комнату золотой ящерицы. Корисс вышла из промежутка, принеся в комнату свежий воздух и заполнила ее громкими, хриплыми криками, ее глаза в гневе и замешательстве кружились красным. Кориана схватила ее, промахнулась, потом опять схватила, прижимая взволнованную ящерицу тесно к своему телу. Прошли считанные минуты до того, как красные фасеточные глаза Корисс стали более спокойного зеленого цвета и файр ткнулся носом в свою партнершу, беспокойно чирикая.
Киндан наблюдал за происходящим с возрастающим чувством неловкости.
— Кориана, — напряженно спросил он, — у Корисс есть для тебя изображение?
Кориана озадаченно на него посмотрела. Киндан объяснил ей, — Закрой глаза и сконцентрируйся на ней.
Кориана так и сделала, с все еще шутливым выражением, но через мгновение, когда ее закатившиеся глаза снова открылись, она нервно сказала ему, — Идет Отец и с ним стража!
— Да, — пробормотал Муренни, смотря на Киндана и Ваксорама, — это то, чего я боялся.
Четверо, возглавляемые Главным Мастером Арфистов, встретили Лорда Бемина снаружи сводчатого прохода в Цех Арфистов.
— Лорд-владетель, — приветственно воскликнул Муренни, низко кланяясь. Бемин холодно ему ответил, проходя на другую сторону, сопровождаемый двумя огромными охранниками, за которыми тянулись еще четверо, все вооруженные мечами.
— Мы просто пришли встретить вас.
— Я вижу, — сказал Бемин. Он кратко махнул дочери. — Кориана.
— Отец, — ответила Кориана, покорно склоняя голову.
— Твоя мать очень обеспокоена, — сказал Бемин. Киндан подумал, что это ложь; больше было похоже, что Лорд-владетель был больше взволнован, что имело смысл, если он когда-либо слышал слухи о влечении между Муренни и Саннорой.
— Я вела себя хорошо, честно, — ответила Кориана. — Мы задержались из-за Записей — мы думали, что надо найти что-нибудь жизненно необходимое…
— Если это так жизненно необходимо, почему Главный Мастер Арфистов не послал нам гонца? — вставил Бемин, с предчувствием на лице. — Почему он не послал барабанное сообщение?
Как будто в ответ на его вопрос послышался слабый звук отдаленных барабанов, долетающий в долину Форту.
Киндан, Ваксорам, Муренни и Кориана полностью напряглись, прислушиваясь к слабым пульсирующим ударам.
— Критическое положение, — повторила Кориана, когда расшифровала первый код. Она и Киндан переглянулись, что еще больше разгневало Бемина. — Критическое положение, — добавила она, ее глаза стали мокрыми. — Критическое положение.
Шум исчез и все приготовились к новым ударам.
Но их не было.
— Три, не четыре, — облегченно отметил для себя Ваксорам.
— Критическое положение в главном Холда, — сказала Кориана, звуча немного неуверенно. — Не критическое положение в малом Холде.
— Но откуда? — спросил Муренни, обращаясь как будто за ответом к потерянной в расстоянии передающей башне.
Бемин взволнованно посмотрел на каждого из них, заканчивая своей дочерью.
— Что это означает? — спросил он Кориану. Около него, отметил Киндан, охранники Форта прижались друг к другу для защиты.
— Это может быть Телгар, — предположил Ваксорам.
— Или Айген или Иста, — ответил Киндан.
— Даже если оба варианта, это не стало бы критическим положением всего Перна, — возразил Бемин. — Должны быть включены больше половины главных Холдов для этого.
Муренни кивнул, но его слова не были уверяющими. — И вправду, но болезнь была в Керуне, так что почему она не могла распространиться на Айген или на любой из приморских малых Холдов, и долго ли до того, чтобы заразилась Иста?
Бемин ответил с кислым взглядом. — Если это так, почему мы не слышали ничего из Вейров?
— Хороший вопрос, — ответил Муренни, задумчиво потирая подбородок.
— Ладно, это ни к селу, ни к городу, — сказал Бемин, взорвавшись через мгновение. Он посмотрел на свою дочь. — Кориана, твоя мать очень беспокоится за тебя.
— Мой долг быть здесь, Отец, — решительно ответила Кориана.
— Твой долг быть там, где я тебе скажу, — ответил Бемин, гневно нахмурив брови.
— Да, мой лорд, — согласилась с кивком головы Кориана. — И ты проинструктировал меня быть здесь, проводя поиски среди Записей; изучая барабанные коды, и обучаясь управлять моим файром. — Она остановилась только на мгновение. — Итак, я здесь, выполняя свой долг перед тобой и Перном.
— Перном? — переспросил Бемин, выгнув в удивлении бровь.
Кориана кивнула. — Я верю, Отец, что любое, что мы можем изучить про предыдущие пошести похожие на эту, сможет спасти многие жизни на Перне, — ответила она.
— Спасение жизней — работа целителей, — фыркнул Бемин.
— И владетелей, — парировала Кориана, взблеснув голубыми глазами.
— Кто тебе это сказал? — спросил удивленно Бемин.
— Ты.
— Я никогда…
— Ты сказал, что владетель ответственен за всех живущих в Холде, — ответила ему Кориана. Лорд-владетель закрыл свой рот со слышимым щелканьем и обвинительно посмотрел на Главного Мастера Арфистов Муренни.
Когда Муренни не отреагировал, Бемин обернулся обратно к своей своенравной дочери. — Это правильно, — сказал он ей. — И жители холдов обязаны служить своему лорду, даже его собственные дети.
Кориана открыла рот, чтобы снова парировать, но перед тем, как она успела заговорить, воздух над ними внезапно потемнел, когда огромный бронзовый дракон появился из промежутка.
Мгновением позже, Волла начал резко падать на Киндана; вовремя выровнявшись, чтобы приземлиться — тяжело — на плечо Киндана.
— Похоже, в Бендене получили твое сообщение, — сказал Муренни, кивая Киндану.
Охранники Форта, подойдя близко к своему лорду, теперь незаметно окружили его, чтобы он оказался между ними, заграждая его от бронзового дракона, который приземлился на лугу около Цеха Арфистов, ярко блестя на полном утреннем солнце.
Через мгновение после того, как М’тал сошел с Гаминт’а, небо снова потемнело. Киндан поднял голову вверх и увидел маленького голубого дракона с тремя всадниками, спускающегося, чтобы приземлиться рядом с драконом Бенден-Вейра. Киндан отметил на всадниках цвета Иста-Вейра и немедленно узнал в одном всаднике Ж’трела.
— Что здесь делает Иста? — спросил Бемин, когда голубой дракон приземлился.
— Это наверное, Талит’, — ответил Муренни. — Его всадник Ж’трел. Он был здесь в Цехе Целителей некоторое время с…
— Ки’да’! — заплакал маленький мальчик, перебегая поле.
— Друри! — с энтузиазмом отозвался Киндан. Он помахал синему всаднику и кивнул женщине, которая тащилась за ним. — Ж’трел, Джаленна!
Когда Ж’трел помахал в ответ, Киндан почувствовал, что что-то не так; старший всадник обычно был более инициативен в приветствии. Джаленна, видел Киндан, несет маленький сверток в слинге. Сверток неловко извивался; это было необычно для Джаленны брать с собой маленького Джесси. Киндан почувствовал ужас и срочность, исходящую от обоих взрослых, когда они приблизились.
— Киндан, не подходи, пожалуйста, — срочно сказал М’тал, когда Друри приблизился.
Муренни переместился, чтобы перехватить мальчика, ограждая его от Киндана, Корианы и Ваксорама.
— В Исте пошесть? — сказал Ж’трелу М’тал.
— Еще нет, — ответил Ж’трел. — Однако, это дело нескольких д