были и такие, кто кончил на дыбе; рассказывала о своем паранормальном опыте и астральных странствиях, об этом у нее была написана отдельная книга, на романтически-яркой обложке которой известная писательница написала, что по увлекательности и содержательности история Пересветовой не уступает книжкам Ричарда Баха и Паоло Коэльо. Было много презентаций в петербургских и московских магазинах. Всюду она появлялась только в белом, волосы у нее были черные; как многие русские богачки ее калибра, Пересветова была крупной дамой с большим бюстом, огромным «императорским» узлом волос, руки у нее были короткие и пухлые, белые и ухоженные, на пальцах она носила золотые толстые кольца, платья носила длинные, с глубоким декольте, в торжественных случаях на ее шее появлялось ожерелье с тремя крупными черными жемчужинами, а на голове – диадема, коротко говоря, была она воплощением русской купчихи, так что справки из архивов могли быть не поддельными. На презентациях она сидела в одном и том же специально привезенном старинном кресле, инкрустированном янтарем, с золотой вышивкой. Было несколько видео в You-Tube с ее автограф-сессий, почти все одинаковые: поглаживая свою книгу, Пересветова много и сладко говорит, жмурясь от удовольствия, как кошка, а вокруг нее пляшут фотографы, к ней подходят люди, она подписывает книги, благодарит, подписывает, благодарит, улыбается. Хвалебные рецензии сыпались как из рога изобилия, все были собраны в ее блоге, все откомментированы, всех она поблагодарила, никого не забыла. Своего мужа она не особо представляла публике; у него был охотничий бизнес: организовывал охоту с подружейными собаками, занимался торговлей охотничьим оружием, руководил собачьими и охотничьими клубами России (проходил по нескольким крупным уголовным делам в связи с подпольными собачьими боями).
Кэт сказала, что хозяйка все узнала про этот дом: сто лет назад тут была библиотека, большой зал на первом этаже – бывшая читальная комната; в начале тридцатых библиотеку перестроили в маленький ресторан; когда он прекратил существовать, в доме поселилась канцелярия со счетоводами; в советское время это был обычный дом, судя по всему, в нем обитало четыре семьи; в конце восьмидесятых какой-то предприниматель, скупив у нерасчетливых жильцов их ваучеры, приобрел этот дом, в девяностых он долго судился с объявившимся хозяином, который в возрасте четырех лет был депортирован вместе со всей семьей в Сибирь, чем дело кончилось, неизвестно, кого-то посадили, долго простояв пустым, дом отошел муниципальным властям, требовался колоссальный ремонт, денег не было, дом стоял, стоял, и тут появилась Пересветова.
Потолки в доме были высокие. Лестница, что вела на второй этаж, была узкая, долгая и жалобная. Света в помещении было мало.
– Тут даже в солнечный день темно, – пожаловалась Кэт, – зато мало платим. Пойдем, покажу самое главное.
Они вышли во двор.
– Настоящее патио! – Кэт обвела рукой дворик с беседкой. – Тут будем пить чай летом.
Они с Кэт занимались два часа: начинали с беседы, затем шапки свежих газет, несколько анекдотов, идиомы, песенки, идиомы и снова беседа – потом часа три пили кофе или чай. Кэт много рассказывала о себе. Когда ей было десять, мать ее везла в Данию. Они жили в лагерях Красного Креста. Мать ее часто оставляла одну. Кэт в лагере подружилась с белорусской семьей, они за ней приглядывали.
– Я все время с ними тусила. Мать только за покетмани приезжала. Давала им на меня сколько-то и снова уезжала. Такая вот крутая мамаша. Окрутила доверчивого датчанина. Переехали к нему в дом. Я пошла в датскую школу. В классе была старше всех, потому что пропустила много. Училась лучше всех. Я давно поняла, что образование – самое главное. Случись что, у меня хотя бы это есть. Понимаешь, если жизнь тебя в помойку засунет, хотя бы это есть – голова и образование. Старалась, как могла, заодно шведский учила. Готовилась смыться. Сказала себе: как только стукнет восемнадцать, уеду от матери. Решила – в Швецию. Потому что: det er godt i Denmark, men Sverige är bäst![30]
Пока училась в школе, жила в интернате. Потому что мать и ее муж часто уезжали надолго. И это было прекрасно, мне нравилось в интернате, было прикольно. Никаких богатеньких чопорных детей. Все дети такие же, как я. Многие из проблемных семей. Мне было семнадцать, как и тебе, когда у меня появилась подружка, вот фотографии: Кэт и белокурая худенькая девушка с холодными глазами-изумрудами в темно-красной школьной форме в фуражках стоят возле фонтана с аистами. А вот это мы с ней в Тиволи – сбежали с уроков целовались в комнате ужасов это было что-то. Ну потом началось моя чокнутая мамаша за меня взялась как только мне стукнуло восемнадцать самый возраст подыскивать жениха она вспомнила обо мне до этого я была у нее разве что в подсознании потому что ей сорвало крышу она же вышла замуж за датского миллионера не ахти какого но по скандинавским меркам очень даже обеспеченный и у нее вдруг появилось все и в то же время она не могла этим всем распоряжаться потому что датчане умеют тебя держать как за стеклом ты вроде с ним а вроде он сам по себе это тебе не русский которому можно за пять минут под кожу залезть и опустошить его счета завладеть всем квартирой домом машиной с датчанином такой номер не пройдет и мать принялась его обрабатывать про меня на пять лет забыла о это были счастливые деньки я была абсолютно свободна впервые в жизни она не висела надо мной как вампир они все время были в разъездах побывали всюду Бали Таиланд Непал Ява остров Пасхи Египет конечно ну а я к тому времени закончила школу с лучшими отметками поступила в колледж переехала в общежитие там у меня появилась новая любовь ну она тоже разбила мне сердце из-за нее я зависла в Дании да надо было сразу рвать оттуда как только стукнуло восемнадцать но я же была такая дура любовь морковь слезы припадки первая попытка порезать вены теперь всегда в длинных рукавах ну и самое главное я готовилась поступать в институт у меня начались проблемы со здоровьем я плохо питалась гастрит и когда мать узнала о моей подружке она стала меня водить по психологам говорила что с желудком и придатками проблемы потому что дурная ориентация дурная кровь дурная наследственность идиотка хотела упечь меня в дурку ее отговорил датчанин вступался за меня как мог кстати он кажется понимал меня и много говорил по делу но так как моя матуха датский не выучила а английский у нее так и остался на базовом уровне с лагерным душком то она не могла его понять даже если бы и сделала над собой усилие и прислушалась к тому что он говорил и тогда у них начались скандалы и она привела в действие план Б потому что все уже с него поимела решила идти на развод сколько они были в браке на тот момент пять или шесть лет достаточно долго паспорт в кармане чего тянуть ну и мне было уже девятнадцать я сама решала что мне делать и взяла кредит большой сняла квартиру как дура в центре за учебу заплатила вперед пошла на курсы вождения хотела успеть сразу все и казалось что смогу да думаю что и смогла бы если б не мать и не моя Стине которая ох эта Стине что она мне устраивала никогда не забуду не могу равнодушно вспоминать до конца жизни не прощу а так если б не эти два человека я бы справилась у меня все шло отлично и учеба и работа я тогда в цветочном магазине флористом устроилась на Пешеходке самый большой и шикарный с кафе и самый знаменитый на всю Данию к нам часто сама королева заходила и принц Фредерик кстати мне он нравится больше Иоакима у него вкус обалденный он женщин понимает и не дурак с юмором чувак ну и тут мне сначала Стине объявила что между нами все кончено и вообще она выходит замуж за киноактера вот тогда я просто выпала из жизни я не могла поверить что это все со мной и моя мать тут как тут хвать и все-таки упекла меня в дурку я потеряла работу не могла учиться дальше я на втором курсе была за четвертый семестр внести не смогла и хотя училась лучше всех я училась на филфаке и у меня хорошо шел шведский язык и шведская литература я написала эссе по «Эмигрантам» Вильгельма Моберга ну это неважно хоть я и выиграла конкурс это ничего не значило как выяснилось главное чтоб платили за учебу и выплачивали кредит вовремя и чтоб не было никаких сомнительных приключений с психушкой и чокнутая матушка чтоб за спиной не маячила и вот еще – главное не быть при этом еще и русской – вот это наверное самый важный аспект – не важно что ты лучше других пишешь по-датски и говоришь без акцента главное не быть лесбиянкой дочкой коварной русской эмигрантки которая приехала в Данию окучивать датских мужиков доить их женить на себе и потом разводиться и получать после развода виллу на острове Фальстер квартиру почти в центре Копена и миллион датских крон вот так мама и она еще в тюрьму хотела меня засадить так как сделала меня неспособной выплачивать кредит и я бы оказалась в тюрьме если б не бежала в Мальме устроилась там на работу поступила в институт а мать подала меня в розыск понятно ей не нужна беглянка ее не устраивает моя ориентация с такой ориентацией дочку замуж не выдать у нее подружки целая стая охотниц на богатых женишков искали меня вдуматься женщины все время плетут паутину у моей матери подруги везде везде настоящая бабская мафия вот мне пришлось побегать по Швеции исколесила всю страну в таких ебенях пожила не поверишь я Урсе рассказывала она представить не могла что такое в Швеции бывает я долго в бегах не выдержала поехала к папе в Эстонию а он к этому времени уже сильно пил и гулял он в театре работал хореографом и преподает в театральном училище сейчас я не знаю чем он еще занимается но деньги у него есть и он это место помог нам найти и частично помогает выплачивать аренду потому что с Пересветовой они на ты.
С Урсой они познакомились в службе поддержки клиентов одной компьютерной приставки для видеоигр. Это было как раз, когда бабушка Кэт умирала. Она совершенно ослепла, я была в упадочном состоянии тут один злой позвонил стал мне мозги сверлить gimme a manager I want to talk to your manager you are not you are nothing you are nobody I don’t want to talk to you I want my compensation I want my console now I want to talk to your manager