Он казался усталым и даже дважды прикрыл рот салфеткой, чтобы скрыть зевоту.
Простате, — пробормотал он.
— Бедный мистер Гридлей! Вы, вероятно, слишком много работаете?
Он вяло кивнул головой и впал в апатию.
Фелиция перестала обращать на него внимание и, будучи голодной, занялась обедом, состоявшим из очень вкусных блюд.
Ей трудно было отделаться от неприятного впечатления, которое производил на нее Кальвин Гридлей, и она с усмешкой подумала о том, что он сказал бы, если бы узнал, кем она была в действительности. Она старалась узнать у него что-нибудь о его плантациях, но он впал в странное молчание. Наконец обед кончился, и они расстались.
Войдя в предоставленную ей комнату, Фелиция внимательно осмотрела ее. Мауера оставила ей широкий ночной халат, но она не стала его надевать и, спустив оконную штору, легла на кровать не раздеваясь.
Вскоре она уснула. Ей снились кошмары с участием Кальвина Гридлея. Вскоре она проснулась в холодном поту. Подойдя к окну, она увидела, что вокруг было тихо и безлюдно. Снова она уснула, и снова ее стал мучить кошмар. Ей казалось, что над ней склонился Кальвин Гридлей и, похотливо улыбаясь, пытался ее обнять. Она вскрикнула, вскочила с кровати и, протирая глаза, подошла к окну.
Внизу она заметила знакомую тень.
— Джек Мун?
— Да, это я. Я решил быть настороже. Вы, кажется, чем-то напуганы?
— О, бедняга! — прошептала она. — Вы не спите из-за меня?
— Пустяки. Я побуду здесь до зари. Я хочу быть уверен, что вы в безопасности.
— Но… ведь это ужасно, вы выбьетесь из сил.
— Я рад охранять ваш покой.
— Милый! Мне очень жалко вас.
Отчасти она обрадовалась этой охране и в третий раз уснула — на этот раз спокойно, уверенная в своей безопасности.
Глава III. Странное поведение Гридлея
1
Наступило приветливое, необычайной красоты таитянское утро. Сквозь окутанные легким туманом пальмы виднелась серебристая лента спокойной лагуны. Слабый ветерок колыхал дальние рощи. Восходящее солнце ласкало и грело яркими лучами.
Среди тишины и благоухания окружающей природы Фелиция проснулась бодрой и спокойной, забыв даже о мучивших ее ночью кошмарах.
Завтрак был подан Мауерой. Она выглядела бледной и утомленной и принужденно улыбалась. Китаец Фанг также имел усталый и угрюмый вид. Да и. вообще над всем жилищем, казалось, нависла атмосфера усталости, скуки и скованности.
Но Фелиция ни на что не обращала внимания. Она беспечно радовалась, ее настроение было резким контрастом этой неприветливой и нудной обстановке. С беззаботной песенкой она принялась за починку собственного, европейского платья и, покончив с этой работой, отправилась на прогулку по берегу.
Вдоволь насладившись дивным ландшафтом, Фелиция направилась назад к усадьбе Гридлея. По дороге она наткнулась на дикую сцену. У берега стояло небольшое судно, загружаемое кокосовыми орехами. Сходнями служила узкая доска, положенная на шаткие козлы в воде. Грузчики-китайцы, с огромными мешками на спине, осторожно пробирались по этому ненадежному трапу. Но как они ни остерегались, все же один не удержался и полетел в воду.
К счастью, в этом месте было не глубоко, а потому злополучный китаец быстро добрался до берега со своей ношей. Его встретил рослый рыжебородый детина в грязных парусиновых штанах и соломенной шляпе. Он размахнулся к одним ударом свалил несчастного китайца, а когда тот поднялся, еще раз ударил его и опять свалил наземь.
— Ах ты, паршивая собака, желтолицый дьявол! — заорал рыжий. — Разве ты не можешь ходить по-человечески? Попробуй-ка еще раз свалиться в воду, тогда тебе достанется так, что попадешь сразу в преисподнюю.
— С добрым утром, миссис Смит!
Рядом с ней очутился Кальвин Гридлей. Его приветствие было не совсем искренним. Ей показалось даже, что ее присутствие здесь ему было, пожалуй, нежелательно.
— Как вы оказались так далеко от дома? — спросил он.
— Я совершила довольно дальнюю прогулку. Я теперь вижу, мистер Гридлей, что у вас очень много работы. Кругом столько орехов, буквально целые горы.
— Правда, работы у меня много, но я имею хорошего помощника — вот этого рыжего, которого зовут Айрон Джонс.
Джонс, услышав свое имя, подошел к ним.
— Здорово, хозяин. Видели, как я его отделал? Здравствуйте, мадам. Самое лучшее воздействие — это кулак. Этих людей можно держать в повиновении только страхом и побоями.
Айрон Джонс, по-видимому, любил щегольнуть отборной руганью.
— Разве туземцы не работают? — перебила его Фелиция.
— Нет, — сердито ответил Айрон. — Туземец работает до тех пор, пока не заработает на цветную набедренную повязку или бутылку рома. Потом он бросает работу и его никак нельзя заставить работать снова.
Мистер Гридлей чувствовал себя неловко.
— Миссис Смит, — вдруг заговорил он, — завтра сюда придет судно, которое направится в Папити и заберет вас туда. Жаль, что ваше пребывание здесь будет столь кратковременно. Это самое интересное место в Таити, частенько его называют Таинственное Моореа.
— Мне бы очень хотелось дольше побыть здесь. Не могли бы вы задержать судно на несколько дней?
Он странно и беспокойно засмеялся.
— Я с удовольствием сделал бы это, но вам очень неудобно оставаться у нас… Видите ли, с возвращением моей жены все будет иначе…
— Что же, в таком случае я должна уехать.
В это время Джонс заговорил с Гридлеем об отправке грузов, и Фелиция направилась к усадьбе.
В ее голове роем кружились всякие мысли. Сравнивая некоторые замечания Гридлея и свои собственные наблюдения с имевшимися у нее описаниями своих плантаций, она пришла к выводу, что попала как раз в свои владения, и что Гридлей был управляющим, которого она прежде никогда не видела.
«Целые суда орехов, — подумала она. — Горы плодов и зерна. Я ежегодно посылала этому негодяю по шесть тысяч долларов, а дохода не получала ни гроша».
2
За обедом Кальвин Гридлей, казалось, избавился от своего унылого настроения. Он был необычайно любезен и разговорчив, все время поглаживал свою бороду и сквозь желтые очки разглядывал Фелицию.
— Я очень сожалею, что вы оставляете нас так скоро, — со вздохом произнес он.
— Это не от меня зависит. Вы ведь стараетесь избавиться от меня.
— О, далеко не так. Но иногда, знаете ли, обстоятельства…
— Вроде миссис Гридлей.
— Пожалуй, и это. Женщины всегда ревнивы…
— Уверяю вас, что не подам ей никакого повода для ревности. Но все равно, я не собираюсь оставаться здесь. Я бы не осталась здесь даже и в том случае, если бы вы на коленях просили меня об этом. Вы мне противны.
— Почему я вам противен? Что вам не нравится во мне, миссис Смит?
— Ваша борода. Кто знает, что скрывается под ней? Я бы с удовольствием обрезала ее…
Кальвин Гридлей вдруг вздрогнул и испуганно схватился за бороду, как бы желая защитить ее.
— Вы не посмели бы!
— Будь я вашей женой, то, безусловно, так и сделала бы.
— Вы опасная женщина, и я рад, что вы отсюда уедете.
Фелиция закончила обед, не разговаривая больше с Гридлеем.
Он бесконечно раздражал ее своей грубостью, и она с нетерпением думала о скором возвращении в Папити. По временам, правда, у нее являлось желание открыть ему свое настоящее имя, но в конце концов она решила не делать этого, чтобы не осложнять свое пребывание на острове, и ждать приезда в Папити, откуда она могла бы распорядиться о его увольнении и назначении на его место Джека Муна.
Тут она вспомнила о скитальце, которого не видела в течение всего дня. Он, должно быть, спал после бессонной ночи. Ей стало жаль его, но все же она чувствовала себя в безопасности в его присутствии.,
За ужином Кальвин Гридлей был чрезвычайно весел и возбужден. От Фелиции не укрылось, что это настроение было создано искусственно. Стол был роскошно сервирован, с цветами и хрусталем. Она не могла удержаться, чтобы не выразить своего удивления тем, что и в примитивной обстановке тропиков можно устроиться не хуже, чем в любом цивилизованном месте.
— Да, — сказал он, — и здесь можно жить комфортабельно — надо только знать, как устроиться.
— Почему вы не построите дом на холме, вдали от этого болотистого, полного крабов места?
— Когда-нибудь построю, — задумчиво ответил он.
— А почему вы не построили паровой мельницы для помолки своего зерна?
— И это будет когда-нибудь, — рассеянно заметил он.
Вдруг он наклонился к ней. Он был возбужден, его голос охрип.
— Миссис Смит, я повторяю вам, что вы опасная женщина.
— Не говорите глупостей, мистер Гридлей.
— Вы затуманили мне голову и заставляете сказать то, чего я не должен был бы говорить.
— Вот как! Это забавно. Я вас слушаю.
— Миссис Смит, хотелось бы вам стать хозяйкой всего этого?
Он обвел вокруг рукой.
— Вы подразумеваете здешние горы, звезды и моря? Или же всю Полинезию?
— Нет, я подразумеваю это имение, со всеми здешними плантациями.
— Не понимаю…
— Я могу сделать вас полноправной хозяйкой.
— Но… ведь вы же здесь не хозяин!
— Я стану хозяином, и притом в самом недалеком будущем. Я собрал крупную сумму денег и поведу дело так, что владельцы сами откажутся от здешних владений. Они живут на Востоке и ничего не смыслят в этих делах. Скоро я стану здесь хозяином, и все будет принадлежать мне.
— Теперь мне все понятно. Но при чем тут я?
— Вы будете хозяйкой вместе со мной. Как миссис Кальвин Гридлей.
— Но… ведь одна уже есть?
Он еще больше наклонился к ней. В глазах его сверкал сладострастный огонек.
— Нет! Нет! Мы… не венчались. Я в любую минуту выгоню ее вон — достаточно лишь одного вашего слова. Потом мы можем с вами повенчаться — это я вам обещаю.
— Вы… вы поразили меня.
— Разве? Вы согласны?
Она удивленно глядела на него. Он ничего не пил, а вместе с тем совершенно потерял власть над собой. Внезапный страх при мысли о том, что он сумасшедший, заставил ее встать. Тут ее страх еще больше усилился, так как Гридлей схватил ее за руку.