— Ну, отсюда точно ушли. Сейчас, я к тебе…
Через минуту рядом с Фэбом опустился катер священника.
— Залезай, — позвал отец Анатолий. — Твои там уже на нервах все. Уйдет этот его «Ветер», и надо поднимать их оттуда. Всё, поехали.
— Взболтали мы их, что ли, пока тащили? Представляешь, как только спустились… ребята стену закрывают, а у нас начинают благим матом орать обе системы. Прямо вот конкретно так орать — потому что пошла клеточная активность, и не только по коже, как мы ожидали, — Скрипач, придерживая капсулу, смотрел на Фэба — растерянность, удивление, и, кажется, что-то похожее на восхищение. — Обменки нет, само собой, но при этом — глянь сам!
Сейчас все они стояли на улице рядом со зданием, в подземной части которого прятались почти девять часов. Уже наступил вечер, на улице было темно, и стремительно холодало. Капсулы с блоками приходилось придерживать — когда бежали, воспользовались не платформами, а портативными антигравами, и сейчас ждали, когда мистики пригонят платформы. С антигравами было ужасно неудобно — блоки большие, неуклюжие, хвататься на них можно далеко не за всё подряд, еще повредишь. В общем, гораздо проще будет поставить на платформу, зафиксировать, и спокойно отвезти обратно.
— Спокойно, — приказал Фэб. — Кир, налобник дай, пожалуйста. Ага… интересно… да, идет, но фрагментировано пока что, общего ответа нет… Ит, по второй что?
— Примерно то же самое, но слабее. Главное, что вообще есть, — Ит, в отличие от Скрипача, был спокоен. — Больше всего я боялся, что он в принципе ничего не выдаст. Но самое интересное то, что, видимо, перемещение повлияло всё-таки.
— Быть того не может, — Фэб на секунду задумался. — Ит, подумай сам.
— Да понимаю я, что не может, но ведь есть, — пожал плечами Ит. — Ну что, как там гений поживает? Чего он вообще хотел?
— Скорбеть над хладным прахом он хотел, — Фэб сморщил нос. — Не очень получилось. Мы с отцом Анатолием изгадили красоту момента.
— Покажешь потом? — Ит с интересом глянул на Фэба.
— Не, на фиг. Не покажу. Не на что там смотреть, вот правда, — Фэб решил, что в ближайшее время точно ничего показывать не будет. Никому. Особенно Иту. Нет, можно Берте показать, и то не всё, но Иту — ни за что на свете.
— Что по тактике? — спросил Ит. Говорить про Ри ему не очень хотелось, судя по всему. Фэбу — тоже. Впрочем, это даже к лучшему, подумалось Фэбу. Как говорится — меньше знаешь, крепче спишь.
— А сам что предлагаешь? — вопросом ответил он.
— Опять экзамены, — проворчал Ит. — Ладно. Замена пассивной сохраняющей среды на поддерживающую в процентном соотношении… ммм… тридцать/семьдесят, думаю. Можно попробовать слегка прогревать неактивные зоны и на щупах довести в них соотношение пятьдесят/пятьдесят…
— Наоборот только, давай пока семьдесят сохрана и тридцать поддержки, — поправил Фэб. — А на счет раскачки… так… там, думаю, несколько сотен мишеней получится. Справимся? Или пока ждем?
Скрипач, поняв, что его допрашивать не собираются, ехидно улыбался.
— Сутки ждем, — согласился Ит. — Потом строим карту приоритетов по мишеням. Головы пока вообще не трогаем.
— Трогаем, — возразил Фэб.
— А на кой? — удивился молчавший до этой минуты Кир. Он прилетел часом раньше, и существенно помог с подъемом капсул.
— Головы на автономку, и на низкие температуры — пока что, — Фэб посмотрел на Кира с укором. — Пойдет распад. Неминуемо пойдет распад. Ты хочешь, чтобы это всё мы потом выгребали из сосудов — там? Поэтому первым делом сейчас — по три системы на тело, и замена сред. И — сутки тишины. Смотрим.
— Опять будут кромсанные шеи, — недовольно сказал Кир. — Вот сколько раз делал, а всё равно не люблю кромсанные шеи.
— А что ты предлагаешь, если не это? — Фэб повернулся к нему. — Полную замену? На остановленном теле? Ау, Кирушка, так нельзя. Ко всему, это еще и Сэфес, поэтому чем меньше мы будем сейчас устраивать самодеятельность, тем лучше. Наблюдаем. Смотрим. Помогаем по мере необходимости.
— Ну, не знаю, — с сомнением пожал плечами Кир. — Я бы, конечно, так усложнять не стал. Загнал бы сейчас полный обмен, согрел до двадцати четырех хотя бы, и…
— Незачёт, — строго оборвал его Фэб. — Что ты несешь! Нет, конечно, если бы речь шла о живом человеке, которого для остановки сунули в среду… Ит, он сейчас ту тактику повторяет, и ту схему, на которой ты был после этой так называемой больницы… так вот, если бы речь шла о такой ситуации, то да. Но не в нашей нынешней.
— Успокойся, — Кир уже понял, что ляпнул глупость. — Ну да, ты прав, конечно. Но моя схема будет действительна — когда пойдет активный клеточный обмен.
— Да, тогда будет, — согласился Фэб.
— О, вон ребята идут, — обрадовался Скрипач. — Поехали в зал, не очень мне нравится стоять на улице со всем этим добром. Еще простудим, чего доброго.
— Идиот, — констатировал Кир.
— От идиота слышу, — парировал Скрипач. — Во, наконец-то! Платформы нормальные, ура-ура. А то волочь это всё на антигравах было не самой лучшей идеей. Я два пальца отдавил…
— Причем мне, — добавил Кир.
Глава 12 Шаги
12
Шаги
— То есть пока сделать ничего нельзя? — спросила Эри.
— Пока — ничего, — подтвердил Фэб. — Только наблюдать и немножко поправлять.
— Ясно… Фэб, а если как-то это ускорить?
— Зачем? — серьезно спросил Фэб. — Не надо ускорять. Наоборот, кое-что придется еще и подтормаживать.
— А волосы? — вдруг спросила Эри. — Фэб, можно будет им как-то… сделать волосы?
От этого вопроса Фэб слегка опешил. В этом вопросе на самом деле была вся Эри — почти всегда разумная, рассудительная, она вдруг выдавала что-то вот такое, абсолютно нелогичное, и, по сути, почти детское. Сейчас — по крайней мере, Фэбу в тот момент так показалось — перед ним стояла маленькая девочка, которая вроде бы понимает всю серьезность ситуации, но волнует её почему-то не серьезная и значимая часть этой ситуации, а маленькая и незначительная. Которая никому, кроме нее, не кажется важной.
Разумеется, и волосы, и брови, и ресницы съела среда — совершенно обычное дело, никакого криминала. Отмершие клетки кожи она тоже съедает, поэтому тело пациента, находящееся в среде, для непривычного взгляда выглядит, мягко говоря, странновато. Тонкая, полупрозрачная кожа, и ни единого волоска. Но что для врачей норма, для той же Эри не норма ни разу, они никогда с подобным не сталкивалась…
— Сделаем, — пообещал Фэб спокойно. — Ит после среды сам восстановился где-то за год. У него волосы довольно быстро растут, правда, в первый год росли не очень. Но, в принципе, есть методы, с помощью которых это можно ускорить — если потенциал организма позволит.
— Просто я бы хотела, чтобы они, когда проснулись… — Эри запнулась, посмотрела на Фэба виновато. — Я же глупости говорю, да, Фэб? Но мне кажется, что для них это важно.
— Возможно, — покивал Фэб. Может, и важно, как знать. — Но на эту тему пока не переживай. До этого еще очень далеко.
— А сколько примерно?
— Я бы сказал — несколько месяцев. Если точно — полгода. Эри, слишком много проблем. Очень много. За короткий срок решить их не получится. Поэтому я буду настаивать на шести месяцах, как минимум. Посмотрим, что скажут остальные.
— Ты говоришь со мной так, словно я маленькая, — Эри погрустнела. — И спрашиваю я всякие глупости, верно? Но, Фэб, они может быть и выглядят как глупости, но при этом…
— Я понимаю, что это важно, — Фэб вздохнул. — Мы это сделаем. Обещаю. И ты не спрашиваешь глупости. Ты спрашиваешь… — он запнулся, подыскивая правильные слова. — Ты спрашиваешь честно. И это правильно. Так и нужно. Понимаешь, есть люди, которые пытаются корчить из себя специалистов, когда они на самом деле ничего не понимают в теме, и это действительно неприятно. Но твой вопрос — он откровенный. И, кстати, ответ на него, если этот ответ развернуть, расскажет о ситуации намного подробнее, чем всякие заходы справа и слева, и обмусоливание незнакомых терминов. Поговорим про волосы?
Эри посмотрела на него с интересом.
— Давай, — согласилась она. — Почему бы и нет?
Разговор этот происходил в гостиной их дома, две декады спустя после того, как Окист почтил своим присутствием Ри, а оба до того безжизненных тела в среде дали понять, что не такие они и безжизненные. Сперва всем пришлось трудно, но потом удалось худо-бедно наладить режим, и началась относительно спокойная работа, которую через какое-то время даже стало возможно планировать.
— Смотри. Состояние волос напрямую связано с состоянием организма в целом. Недостаток белка, микроэлементов, гормональные сбои — это всё влияет и на волосы в том числе. То есть, получается, когда мы приведем в подобие нормы ряд параметров, о которых я сказал, можно будет уже думать и про волосы тоже. Есть неплохой метод, который разработали здесь, — он улыбнулся. — Спроси у Берты, она расскажет.
— Ладно, спрошу, — согласилась Эри. Кажется, она и сама уже была не рада, что подняла эту тему. — Фэб, а нас еще раз пустят?
— Пустят, если ты пообещаешь не плакать, — ответил Фэб. — Ну, правда. Не надо. Возьми себя в руки, пожалуйста.
— Я постараюсь, — пообещала Эри. — Очень постараюсь, Фэб. Просто я думала, что это будет как-то иначе. Не настолько сложно.
Проблем оказалось такое количество, что растерялся даже видавший виды Фэб — а произошло это после того, как удалось, наконец, снять с лежащих в среде тел форму. Разумеется, форма мешала: искажала работу сканеров, не давала визуально осмотреть, не позволяла завести биощупы туда, куда требовалось — например, установить порты. Однако снять ее оказалось непростой задачей — несколько дней Фэб её, по его собственным словам, «уговаривал», и только с десятой попытки форма, наконец, уступила бывшему Встречающему. По сути, она даже не снялась — просто распалась на фрагменты, которые убрали из среды щупами.