— Да, если можно. Просто воды. И не через эту штуку, — он покосился на маску.
— Давай лхуса холодного принесу, — предложил Саб. — Одну минуту.
Пятый кивнул, и снова прикрыл глаза. Саб сбегал вниз, и вернулся с чашкой.
— Не спишь? — спросил он.
— Нет, что ты. Спасибо тебе большое, — удержать чашку самостоятельно Пятый, конечно, не сумел бы, поэтому Саб помог ему снять маску, и поддерживал чашку, пока Пятый пил. — В самый раз… Саб, как всё прошло?
— Я тут не был, мы с Эри в Саприи смылись. Но Берта говорит, что без вашей помощи мы налетели бы на большие неприятности, — Саб усмехнулся. — Поэтому это не мне спасибо, а тебе. Точнее, вам.
— Хорошо, что получилось. Мы боялись… что сил не хватит…
— Вы молодцы, — похвалил Саб. — Давай-ка ты ложись, а то ты засыпаешь уже.
— Там в чашке еще осталось… дай допить, пожалуйста… очень пить хочется…
— Допивай, и давай я сделаю, чтобы не хотелось, — предложил Саб. — Прости, концентратор на эту ночь нужен. Хотя когда спишь, не всё ли равно?
Он помог Пятому лечь обратно, придвинул маску к лицу, но надевать не стал — концентратор «умный», сейчас просто увеличит подачу, а надеть можно и потом. Как заснёт.
— Вы молодцы, — повторил он, хотя Пятый в тот момент его уже не слышал. — Отлично справились.
…Лин проснулся часом позже, так же, как и Пятый, выпил лхуса (который Саб в этот раз принес заблаговременно), но, перед тем, как уснуть, успел попросить «вот прямо сейчас закрыть это проклятое окно, а то светло уже в три утра, а мы совсем никакие, и спать хочется». Окно Саб закрыл портьерой, благо, она тут была, причем тканая, настоящая, а потом обнаружил, что, во-первых, его почему-то никто не сменил, хотя должен был, и что, во-вторых, он сам очень хочет спать. Проверил обе системы — всё нормально. Да и случись что, налобник тут же разбудит.
— Ну и ладно, — пробормотал Саб, укладываясь на пол возле стены. — Можно и подремать пару часов. А Фэбу я это утром припомню…
Когда Фэб спустя полчаса пришел в комнату, он обнаружил, что Саб крепко спит у стенки, а в его, Фэба, дежурстве, в принципе нет большой необходимости. Он присел на корточки и потряс Саба за плечо.
— Явился? — неприязненно спросил Саб, садясь. — Ты чего опаздываешь?
— Ит, — коротко ответил Фэб. — Прости, мы тут все очень перенервничали. А они, как ты понимаешь, там.
— А Скрипач что? — Сабу вдруг стало смешно.
— Ушел куда-то с Бертой, — пожал плечами Фэб. Смущенно, и немного виновато пожал, стоит заметить.
— Ясно. Успокоительного не досталось только Киру, — понял Саб.
— Иди, ложись спать, — попросил Фэб. — Я посижу.
— Да сам ты иди, ложись, — Саб потянулся. — Только подгони мне подушку какую-нибудь из гостиной. Я лучше тут побуду. Мне так спокойнее.
— Хорошо, — кивнул Фэб. — Сейчас принесу. Ты их будил?
— Сами проснулись, попили, перенастроил, и обратно спать легли, — доложил Саб. — Можешь проверить.
— Уже вижу, — кивнул Фэб. — Ладно, спокойной ночи, пойду я.
— Эй, а подушку! — напомнил Саб. — Давай-давай, тащи. Сам же предложил…
— В общем, Ит, мы едва не спалились на твоих цветочках, — сердито произнесла Берта. — Мы думали, что предусмотрели всё, а она заметила эти чертовы циннии, которых ты навтыкал везде и всюду немыслимое количество!
— Странно, что она обратила на них внимание, — пожал плечами Ит. Впрочем, он и сам отлично понимал, что с цветами действительно получилось не очень хорошо.
— Трудно не обратить внимания на полутораметровые цветущие кусты! — рявкнула Берта. — У нас, куда не пойдешь, везде они! У посадочной площадки — они! У мангальной — они! За домом — они! Вдоль границы участка — тоже они, и, кажется, даже рядом с сараем они были, я права?
Ит обреченно кивнул. Сарай — точнее, небольшой домик для аппаратуры служб дома, типа насосной станции и энергоблока — он тоже успел облагородить, сделав рядом с ним две клумбы.
— Ну извините, облажался, — грустно ответил он. — Я как-то не подумал, что циннии могут ассоциироваться со мной. В следующем году засажу всё сорняками. Или вообще ничего не буду сажать.
— В общем, я сказала, что это Фэб посадил, вроде бы она поверила, — закончила Берта. — Что же до ассоциаций, то всем отлично известно о твоей нездоровой страсти воткнуть что-то этакое в землю, и посмотреть, что из этого получится. В Борках помнишь, чем всё кончилось с ежевикой?
— Не напоминай, — Ит поморщился. — Да, выкапывать её потом оказалось в разы сложнее, чем сажать.
— Вот и я том же. Ладно, проехали. Главное, что пронесло вроде бы, — Берта вздохнула. — Фэб, что скажешь по итогам разговора? Проверка, или…
— Однозначно проверка, — Фэб оглядел присутствующих. — Я не поверил ни единому её слову, и могу объяснить, почему. Во-первых, она, перед тем как посадить машину, сняла с мира то, что планировала. Именно поэтому и была задержка при высадке. Во-вторых, она весьма умело стала давить на жалость, в других обстоятельствах мы вполне могли бы поддаться. В-третьих, она тебе, Бертик, сказала… как там было дословно?
— «Тут пусто, теперь я это и сама вижу», — процитировала Берта. — И этим она выдала себя с головой.
— Верно. И еще эта попытка вытащить нас на откровенность при помощи её откровений про Мотыльков, — продолжил Фэб. — Мы должны были растаять, и пойти навстречу. Кир, молодец, хорошо ты ее окоротил.
— Фэб, так можно их на самом деле попробовать спасти, или нет? — спросила Берта.
— Судя по тому, что она сказала — нет, — покачал головой Фэб. — Но… я не видел, а слова её ни гроша не стоят. Если она не соврала хотя бы в этом, и действительно приволочет их сюда хоронить, посмотрим. Вообще, хоть она и прилетала действительно проверять, тут не всё так просто, — Фэб задумался. — Она изменилась, и она действительно сильно стрессует, если не сказать больше. Поведение, которое мы видели, для неё не характерно, настолько эмоциональной она никогда не была. И воля у неё ничуть не слабее твоей, Бертик. Да, частично она играла, но частично — нет.
— То есть ты хочешь сказать, что слёзы были крокодиловыми не все? — уточнил Кир. — Так, получается?
— Так, — кивнул Фэб. — Второй раз, когда она заплакала о Мотыльках, она не играла. Думаю, она прилетит еще раз, с ними. Она действительно вознамерилась похоронить их тут, и уже настроилась на это. Или, может быть, всё еще лелеет надежду найти помощь в моем лице.
— А что мы можем сделать? — спросил Ит. — Допустим, она их привезет. И? Фэб, мы все знаем, что они такое. Это была ювелирная работа Кэсса, который, по сути, создал им тела. Это бионики. Совершенные, практически не отличимые от живого организма — но при этом бионики. Не на какие мысли не наводит?
— Наводит, конечно, — кивнул Фэб. — А ты не думал, что этот вариант они там уже рассматривали? И, по всей видимости, пришли к выводу, что подсадка сущности в новое тело, такое же, невозможна? Стала бы она так сокрушаться — при том, что доступ у неё есть к чему угодно? Она уже обращалась, думаю, в том числе и к Кэссу. И дракон ей, по всей видимости, отказал. В общем, так. Прилетит, похоронит — будем думать. А ещё я поговорю с Эрлом, пожалуй. В подобных делах мистики — в отличие от нас — действительно специалисты. Может, он что-то умное скажет.
— Главное, чтобы он ей это умное не сказал первой, если она к нему вздумает обратиться, — пробормотал Скрипач. — Так, а что ещё было?
— Еще одна порция демагогии о сверх-сущности благоверного, и внезапное откровение о возвращении Ариана, — Фэб покачал головой. — Сказала, что получают они информацию, так сказать, из первоисточника. Если честно, мне любопытно, как она сосуществует сейчас с двоими, и что про это всё думает сам Бард. Резервной Джессики для него там никто не предусмотрел, как вы догадываетесь.
— Может быть, они её и найдут, — рискнула предположить доселе молчавшая Эри. — Их же тоже много. У меня получается… как бы сказать… две модели.
— Это ты о чем? — спросил Скрипач с интересом.
— Первая модель — это у них. Можно назвать «Принц и красавица», — Эри смущенно улыбнулась. — Нет, ну правда. Очень красивый мужчина, и очень красивая девушка. При этом они оба талантливые и умные, ведь это так? Идеальная пара.
— Вот за что я люблю Эри, так это за то, что она умеет называть вещи своими именами, — кивнул Саб. — Вы скажете — наивно? Ан нет. Она всё очень верно сказала. Просто, без прикрас и полунамеков.
— А вторая модель — это как у нас. Можно назвать — «Неправильные», — продолжила Эри. — Потому что у нас всё получается не так, как положено. Разве нет?
— Согласна, — кивнула Берта. — Начать с того, что на принцесс мы с тобой, дорогая, совсем не тянем…
— Ну да, и любить так вообще не положено, — продолжила Эри. Слово «любить» она произнесла сейчас настолько буднично и обыденно, что никто сразу и не понял, что она сказала. — Не так, и не тех.
— И не в таком количестве, — закончила Берта. И погрозила Скрипачу пальцем. Он сделал невинные глаза, потом не выдержал, и засмеялся.
— Кто бы жаловался, — произнес он.
— Да вроде никто не жаловался, — парировала Берта. — Н-да, вчерашний день нас слегка… вынес, если можно так сказать. Как там страдальцы наши?
— Спят страдальцы, сном праведников. И восстанавливаются в разы быстрее, чем я думал. Вечером уже вставать разрешу. Так что, рыжий, с тебя мини-банкет, в благодарность.
— Сделаю, — кивнул Скрипач. — Ит, Кир, поможете?
— Да все поможем, — Саб встал. — Обязательно. Ты, главное, руководи.
К вечеру собрался дождь, поэтому посиделки решено было устроить в доме — правда, Ит сперва вызвался убрать гостиную, как он сказал, до зеркального блеска. Особенное внимание он уделил тому самому креслу: в ход пошло несколько составов для чистки, но даже после всех составов Ит отодвинул кресло в дальний угол, закрыл пледом, и попросил туда не садиться. Пусть пока так постоит, сказал он. Отдохнет от царственной задницы. Никто возражать не стал…