– Этот лорд Словосинорос и в самом деле столь неодолим? – негромко удивился лод Гвэйдеон.
– А то ж! – охотно поддакнул стоящий рядом оборванец. – Он, знашь, самого Генерала напервущий человек! С ним, того, на кулаки не сходись – заломает, як голодный гурустек!
Паладин задумчиво погладил бородку и наклонился к Креолу.
– Святой Креол, у меня появилась мысль, – прошептал он. – Я попробую отвлечь стражей, и если у меня получится – воспользуйся моментом.
Маг понимающе кивнул и отступил на несколько шагов, как бы невзначай пододвигаясь к охраняемой двери.
А лод Гвэйдеон, напротив, выступил вперед, поднялся по ступенькам, перелез через канаты и чинно поклонился ведущему.
– С вашего позволения, я брошу вызов лорду Словосиноросу, – спокойно произнес паладин.
Ведущий окинул его скептическим взглядом. Среднего роста, старый, бицепсы неплохие, но куда более скромные, чем у того же Игропсороса. К тому же зачем-то нацепил на себя обшитый металлом комбинезон.
– Тебе сколько лет-то, дедуля? – снисходительно ухмыльнулся ведущий. – Небось, все пятьдесят?
– Шестьдесят два, – невозмутимо ответил лод Гвэйдеон.
– И ты еще драться лезешь? – хмыкнул ведущий. – Да тебе впору местечко на погосте подыскивать!
– Не гунди, рыло, – утробно пробасил Верзила. – Мне сто двадцать восемь – может, и меня схоронишь?
– Так вы-то ж – дело другое, господин Словосинорос! – заюлил испуганный ведущий. – Вы ж совсем другое дело, совсем другое!
– Не гунди, – повторил Верзила. – Как тебя зовут, котлетка?
– Мое имя – лод Гвэйдеон. Принимаете ли вы мой вызов?
– Я Куру Словосинорос, рядовой Седьмого Артиллерийского батальона, личный идентификационный номер – 11-07-494. Рыло, объявляй драку, быдлота заждалась.
Ведущий поспешно залопотал о правом и левом углах. В зрительских рядах стало оживленнее, из рук в руки снова побежали фишки, народ ударял по рукам, заключая пари.
Конечно, ставили в основном на Верзилу. Но некоторые все же рискнули доверить пару фишек «темной лошадке» – манера паладина держаться произвела хорошее впечатление.
Лод Гвэйдеон отложил в угол ринга Белый Меч, топорик, арбалет, гольбейн и мизерикордию. Ведущий и Верзила смотрели на эту кучу керефа с недоумением – что это за обеденные приборы, где настоящее оружие? Поняв, что ничего больше у паладина нет, Верзила даже как-то разочаровался.
– Полагаю, мне следует снять и доспехи, – предложил лод Гвэйдеон. – Что по этому поводу гласят правила, лорд судья?
– Хочешь – снимай, не хочешь – не снимай, – удивился ведущий. – Это ж не геродерм, что с него?..
– Я бы на твоем месте снял, – пробасил Верзила. – В этой консервной банке ты будешь неуклюжим, как черепаха. Если хочешь продержаться хотя бы минуту, лучше сними.
– Вы недооцениваете меня, лорд Словосинорос. Эти доспехи я ношу с младых лет, и они нисколько не стесняют моих движений. Пока они защищают мое тело, преимущество у меня, а не у вас.
– Я пробиваю кулаком стену в два кирпича, – равнодушно ответил Верзила. – Листовая сталь тебе не поможет.
– Это не сталь, а кереф. И вы совершенно напрасно его недооцениваете.
Первоначально лод Гвэйдеон намеревался сражаться в одном нательном белье, как и противник, но теперь он передумал. Ему стало обидно за творение кузнецов Каббасианы, и он решил наглядно продемонстрировать достоинства керефовых лат.
Опустив шлем, паладин встал неподвижно. Левая нога выставлена вперед, правая слегка повернута, колени полусогнуты, кулаки подняты к плечам.
Первый удар Верзилы пришелся в корпус. Относительно легкий удар – мутант пробовал противника на прочность. Лод Гвэйдеон не почувствовал даже толчка – у керефа очень высокие амортизирующие свойства.
Второй и третий удары паладин также пропустил. Но от четвертого он уклонился, с невероятной скоростью пройдя под рукой Верзилы, метнувшись вперед и всей массой навалившись на живот противника.
Гигант крякнул, отшатываясь назад. Его длиннющие ручищи провернулись, словно на шарнирах – и уперлись в пол, не давая повалиться навзничь. Верзила с силой оттолкнулся, вскидывая ноги и отбрасывая лода Гвэйдеона страшным пинком. Тот подлетел кверху, не удержав хватку, и совершил головокружительный кульбит, приземляясь на ноги.
Мутант провернул руки обратно и напряженно уставился на паладина. Тот действительно ловок, несмотря на тяжелую одежду. Близко подпускать нельзя – силищи у седобородого тоже хватает. Живот словно сдавило стальными тисками. Если бы не огромная разница в весе, его не удалось бы отшвырнуть так легко.
– Хар-да!.. – негромко произнес Верзила, поднимая обе руки. – Хар-да, хар-да, хар-да, хар-да, хар-да!..
Зрители затаили дыхание. Все знали коронный прием могучего мутанта – Молотилку. При нем он набирал нечеловеческую скорость, работая кулаками с такой частотой, что мог и в самом деле молоть зерно в муку.
Лод Гвэйдеон пристально следил за руками противника. Те уподобились паре вихрей, их движения стали почти неразличимыми. Верзила громко запыхтел, едва не пуская пар из ноздрей, и ринулся вперед – на серебристую фигуру в противоположном углу.
Паладин не стал убегать или уклоняться. Он видел, что не успеет. Слишком ограничено пространство, слишком мало места для маневра – и слишком длинны руки у противника.
Вместо этого лод Гвэйдеон метнулся навстречу. Он видел, чувствовал, куда направлены удары – и в последний миг сдвинулся ровно на полпальца. Ровно настолько, чтобы кулак Верзилы на излете встретился с керефовым локтем. Зацепив его, паладин крутанул рукой, одновременно встречая другой кулак раскрытой ладонью и с силой отталкивая его.
Зрители ничего толком не разглядели. Они увидели только два смерча – столкнувшихся и разлетевшихся.
Руки лода Гвэйдеона мелко дрожали – удары Верзилы оказались воистину сокрушительными. Ладонь, защищенная не керефом, а лишь мягкой телячьей кожей, горела огнем. Если бы не каменная твердость мышц, не многолетние тренировки во славу Ордена, гигант просто раздробил бы паладину кости.
Однако и лицо Верзилы исказилось от боли. Из-за неудачного удара он вывихнул палец о керефовый доспех. Правая кисть трясется и подергивается, движения стали неверными. Сейчас он полностью раскрыт – одна быстрая атака, и бой закончится.
Лод Гвэйдеон не двинулся с места.
– Исправьте это, я подожду, – негромко произнес паладин.
Верзила невозмутимо кивнул, сжал челюсти и с силой дернул себя за палец, вправляя вывих. По руке хлынул поток боли, но все тут же смолкло.
– Продолжим, – буркнул великан.
Теперь он уже не пытался молотить кулаками. У закованного в броню старика слишком хорошая реакция – он словно нюхом чует, куда и в какой момент надо дернуться.
Вместо этого Верзила развел руки в стороны и медленно зашагал вперед. Загнать в угол, захлестнуть – и раздавить. Как бы ни был силен противник, он обычный человек. Человеку не выжить под натиском того, в ком кричит Судный Час.
– Хар-да!!! – взревел Верзила, пригибаясь и бросаясь вперед.
Лод Гвэйдеон совершил аналогичное движение. Противники обхватили друг друга за талию и принялись давить, давить, давить…
Паладин почувствовал, как трещат кости под чудовищным напором. Показалось, что он попал в тиски медведя или бракса. Даже карлик-дэвкаци Эцумбо сжимал лода Гвэйдеона слабее. Еще немного, и керефовые доспехи сомнутся, скомкаются, как алюминиевая коробочка…
Превратив в кровавую кашу то, что внутри.
При других обстоятельствах лод Гвэйдеон признал бы поражение. Не стыдно проиграть в честном бою – и не вина лорда Словосинороса, что он настолько выше и сильнее противника.
Но сейчас паладин не мог закончить бой так. Он обещал святому Креолу – и тот ждет, когда обещание будет сдержано.
– Пречистая Дева, дай мне сил… – виновато прошептал лод Гвэйдеон.
Из глотки Верзилы вырвался полукрик-полувсхлип. Старик в доспехах вдруг стал давить сильнее – в десятки, в сотни раз сильнее! Словно человек в одночасье сменился заводским прессом! Несколько ребер с тихим треском сломались, изо рта брызнула кровь, позвоночник громко заскрипел…
Обретший благословение богини паладин мог раздавить мутанта голыми руками. Но он этого не сделал. Лод Гвэйдеон на миг ослабил хватку и одним стремительным движением дернул тяжеленную тушу кверху. Верзила почувствовал, как ноги отрываются от пола, протестующе заревел…
И грохнулся всем весом о помост. Тот сотрясся, словно уронили набитый книгами шкаф. Верзила тихо застонал и обмяк – его глаза закатились, сознание отлетело.
– Нокаут… – недоверчиво произнес ведущий, щупая пульс мутанта. – Радрафф хази, Верзила в нокауте!
Зрители ошарашенно молчали. Никто не знал, как к этому отнестись. Радовались только те, кто поставил на лода Гвэйдеона – и радовались оглушительно. Они только что стали значительно богаче.
А лод Гвэйдеон невозмутимо прошествовал к своему оружию, парой мгновенных движений рассовал его по доспехам и вернулся к лежащему Верзиле. Горла бездыханного мутанта коснулся Белый Меч.
– Эй-эй, старик, ты что делаешь?! – возмутился ведущий. – Ты правила слышал?! Он в нокауте – ты победил, все!
– Я все же хотел бы придать нашему поединку окончательное завершение, – спокойно произнес паладин, чуть усиливая давление. Из надрезанной кожи выступила капля крови.
– Отпусти его, старик! – в ужасе возопил ведущий. – Отпусти, кому говорят!
Зрители тоже заволновались, из толпы донеслись протестующие возгласы. Поступок лода Гвэйдеона всем показался ужасно неспортивным и совершенно бессмысленным.
– Слушай, вот, забирай выигрыш! – торопливо принялся отсчитывать фишки ведущий. – Бери, ровно две сотни, как уговаривались! У оценщика сможешь выменять кучу всего! Жратвы недели на три, одежду новую, ствол хороший! Только убери свою резалку, оставь мужика! Эй, да помогите же вы!!!
Охранники у дверей тревожно переглянулись. Положение в самом деле создалось неприятное – чего доброго, этот псих грохнет одного из лучших людей Генерала. Зная босса, можно быть уверенным – радоваться он этому не станет…