– Не слишком ли ты дерзок для простого смертного? Во что мне тебя за это превратить? Думаю, ты станешь превосходным гульфиком, Креол Урский.
Лицо Креола начало чернеть. Он терпеть не мог противников, использующих дурацкие заклинания. Тот же Эскетинг обожал магию шуток, и это было… отвратительно. Идиотским чувством юмора обладал и Мешен’Руж-ах. Многие демоны склонны к разного рода извращениям… очень многие. В Кввецоль-Иине водится одна такая мелкая тварь… Креола передернуло, когда он о ней вспомнил.
Но сквернейшим противником Креола вообще был не человек и не демон, а гигантский мандариновый марципан. На тридцать шестом году правления Энмеркара Второго, когда Креол стал архимагом, четверо его лучших друзей решили сделать ему сюрприз и соорудили во дворе Шахшанора огромную марципановую статую самого Креола. Магия в процессе производства применялась, но в остальном это было самое обычное кондитерское изделие.
Сотворив его, Шамшуддин, Хиоро, Хе-Кель и Мей’Кнони отправились на пиршество, устроенное Гильдией в честь своего нового архимага. Пиршество затянулось до самого утра. И когда Креол Урский наконец вернулся домой, он был настолько пьян, что принял марципан за подосланного врагами демона и вступил с ним в тяжелый бой.
Придя наутро в чувство и сообразив, с кем он сражался, Креол преисполнился великого стыда и поклялся, что ни одна живая душа никогда не узнает об этой истории.
Особенно сильно архимага уязвляло, что технически марципан победил. Ибо Креол был НАСТОЛЬКО пьян, что вырубил заклинанием сам себя. И это было на редкость больно.
Но сейчас он совершенно трезв и невероятно зол.
– Даже не надейся превратить меня во что-нибудь, Элигор, – хмуро произнес Креол. – Ты знаешь, что на меня это не подействует. Как и на любого сколько-нибудь стоящего мага.
– Говорил арбуз, что зелен, а разрезали – красен оказался, – пожал плечами Элигор. – Отучайся говорить за всех, Креол Урский. Однажды я имел дело с магом, не уступающим тебе в силе и способностях, – и теперь какая-то блудница носит его на своих бедрах.
– Значит, не так уж он был и силен, – растянул губы в улыбке Креол. – А если был – почему ты не попытался заиметь его душу?
– Я пытался. Но он был упрям и наотрез отказался заключать договор. Я и превратил его в превосходный шелковый набедренник. Розовый.
– Кстати о договоре, – вспомнил Креол. – Ты его нарушил.
– Ты имеешь в виду наш с тобой договор? – уточнил Элигор.
– А чей же еще? Думаешь, мне есть дело до каких-то других договоров?
– И ты говоришь, что я его нарушил? В чем же? Может, просветишь?
– Не прикидывайся идиотом, – скрипнул зубами Креол. – Твои слуги. Они перестали являться на мой зов. Хотя обязаны делать это по договору.
– И зачем же ты их призывал? – усмехнулся Элигор. – Хотел и их посадить в свой посох?
– Это не твое дело. Они обязаны были являться, когда я зову. А под договором стоит твоя подпись – и значит, ты отвечаешь за нарушение каждого пункта.
– Отвечаю. Но никаких нарушений с моей стороны не было.
– Как это не было, если…
– Разве ты забыл об одиннадцатом пункте? – перебил Элигор. – Ты же сам его добавил, нет?..
Креол не сразу вспомнил, о чем речь, но когда таки вспомнил – слегка сконфузился. Да, он действительно внес этот пункт, согласно которому договор расторгается, если демоны Лэнга убьют или помогут убить самого Креола или кого-то из его ближайших родственников.
Креол хотел обезопасить себя от всяких посягательств.
Элигор принял этот пункт без возражений, но в свою очередь добавил, что договор расторгается и в обратном случае – если Креол убьет или поможет убить кого-то из Эмблем или иных высших иерархов Лэнга. На момент подписания Креол был еще только магистром и не смел даже думать о такой дерзости – нападать на архидемона. Поэтому поправку принял без раздумий.
А потом совершенно забыл об этом пункте…
– Ладно, – неохотно кивнул маг. – Значит, мы ничего друг другу не должны.
– Должны, – возразил Элигор. – Ты нам кое-что должен. Поскольку договор был расторгнут по твоей вине, ты обязан уплатить пеню…
– Что еще за пеня?! В договоре об этом ничего не было!
– Меня удовлетворит самая малость, пустяк, – успокоил его Элигор. – Твоя жизнь, например. И душа заодно.
– Ну так попробуй их получить!!! – мгновенно взбесился Креол.
Лицо Элигора осталось безучастным. Лишь мантия всколыхнулась, поднявшись за спиной Четвертой Эмблемы чем-то вроде крыльев – огромных алых крыльев. Двуглавая коса пошла кверху, оставляя в воздухе черную полосу…
– Длань Мардука! – почти что сплюнул Креол.
Элигор пошатнулся. Его мантия резко опала, но в остальном он нисколько не изменился. Хотя Креол и не рассчитывал на многое – ведь у Эмблем, в отличие от архидемонов, Длань Мардука перекрывает лишь часть сил. Ибо они зависят от ба-хионь лишь опосредованно, через своего бога.
Богом Элигора является Йог-Сотхотх – и, пока он жив, его Эмблемы не останутся бессильны.
Однако и того, что есть, вполне достаточно. Однажды Креолу уже доводилось сражаться с Элигором – и хотя он, будем уж честны, не победил тогда, но ведь и не проиграл тоже. Разошлись на равных. А было это пять тысяч лет назад, когда и Эмблемы, и сам Йог-Сотхотх заметно превосходили себя нынешних.
Креол же, напротив, с тех пор заметно вырос в могуществе.
– В отличие от тебя, я не умею превращать в лягушек и червей, – произнес маг, раскручивая цепи. – Зато отлично умею превращать в пепел!
Элигор снова чиркнул косой. Его страшное оружие, разрубающее обычное железо, как мыльную пену, встретилось с противодемонической цепью – и высекло тысячи искр. Креол резко потянул на себя, одновременно выстреливая Копьем Мардука.
Удар цепью! Еще удар! Креол хлестал с такой частотой, что его руки превратились в размазанные полосы. Элигор успевал только защищаться, десятками создавая Чарные Браслеты – полностью поглощающее заклятие, чем-то похожее на Личную Защиту.
Большинство демонов относится к магии снисходительно – как к устаревшему инструменту, игрушке смертных. К чему вся эта занудная возня с маной и заклинаниями, к чему многолетняя учеба и тренировки, если ты сам по себе мощный источник энергии и можешь контролировать реальность просто усилием воли? Нормальному демону более чем достаточно демонической силы и Ме – этих духовных «надстроек».
Однако это не значит, что они не используют магию совсем. Есть немало и демонов-магов – хоть те же эг-мумии. Их демоническая сила относительно мала, зато магическая изрядна – вот они и компенсируют слабость колдовством.
Таков же и Элигор, но по другой причине. Его основной род занятий – одаривать магией других. Немало смертных получили свои знания от Элигора, обучились у него тайным искусствам… заплатив за это цену, выше которой не существует.
Возможно, Элигор и сам когда-то был магом… выглядит похоже, во всяком случае. Из всех Эмблем он единственный внешне неотличим от человека.
И сражается точно так же, как смертные.
Магические дуэли проходят по-разному. Бывает, что они заканчиваются в первую же секунду, первым же заклинанием. Бывает, что длятся несколько раундов – пока один не нащупает у другого уязвимое место. А бывает, что затягиваются очень надолго – до полного изнеможения, до взаимного обезманивания. Так случается, когда противники примерно равны и обладают одним и тем же набором чар, одними и теми же атаками и защитами.
Но даже в этом случае рано или поздно у кого-нибудь кончится мана или заклинания. Однако Креолу это не грозит… и Элигору тоже. Теоретически они могут сражаться до бесконечности.
Хотя на практике через некоторое время у Элигора появится преимущество. Закончится действие Длани Мардука. Наложенная на Эмблему, она будет действовать в разы дольше, чем на архидемоне или Темном боге, но все же время работает против Креола. Еще десять-пятнадцать минут, а потом…
Поэтому Креол перешел в жесткую атаку. Он совсем перестал уделять внимание защите, весь превратившись в колдовской шквал. Огонь и лед, молнии и кислота, а главное – хлещущая с частотой града цепь. Элигор успевал только защищаться, лишь изредка позволяя себе огрызнуться в ответ.
Еще шажок! Еще! Креол неуклонно сокращал дистанцию. Дуэль будет выиграна, как только он сократит ее до четырех локтей – длины черного посоха.
Элигор тоже это понял. Он все больше слабел, терял концентрацию. Страшная цепь обжигала его, ранила. Все меньше и меньше ударов удавалось ему отразить.
Он решил попробовать кое-что другое. Глаза Эмблемы странно сверкнули, он уставился на лоб Креола и… почернел кожей!
И не только кожей. Волосы и брови Элигора исчезли, черты лица резко изменились, как и одежда… и даже аура! Сверкая белоснежной улыбкой, перед Креолом стоял…
– Шамшуддин! – не удержался от возгласа маг.
– Мир тебе, брат! – пророкотал кушит. – Я пришел… пха!..
Цепь Креола врезалась ему прямо в челюсть, едва не раздробив ее. Глаза Шамшуддина зажглись гневом, аура мигнула, вновь наливаясь демонической чернотой.
– Как ты можешь?! – возмутился он. – Как ты можешь бить лучшего друга?!
– С легкостью, – холодно ответил Креол.
– Ладно… – процедил Элигор, снова меняя облик. Теперь он стал шумером – высоким шумером с невыразительным лицом. – Но сможешь ли ты ударить родного отца?!
– Конечно, – пожал плечами Креол, тут же подтверждая это действием.
– А… а учителя?! – отчаянно возопил Элигор, превращаясь в скрюченного старого кассита.
– А вот это ты вообще зря сделал, – осклабился Креол, с явным удовольствием нанося удар.
Все еще в обличье Халая Джи Беш, Элигор упал на колени. Цепи захлестнули его горло, он захрипел, видя перед собой адамантовое лезвие… и снова превратился. Теперь – в миловидную черноволосую женщину с раскосыми глазами. Она испуганно закричала…
…и в следующий миг Креол вонзил ей в живот посох. Он даже не замедлил руки.
– Идиот, – тихо произнес маг. – Ты серьезно надеялся вот так меня смутить? Пусть даже ты и превратился в кого-то, кого я не захочу ударить, – неужели я забуд