ы ожили?
– Это имеет какое-то значение? – поджала губы Вон.
– Нет, это чисто профессиональное любопытство, но…
– Давайте потом. Как-нибудь в другой раз мы все вместе соберемся, выпьем чаю с оладушками, и я расскажу всю эту историю в подробностях. А сейчас у меня есть вопрос поважнее. Я беременна?
– Конечно, – пожал плечами Торай. – А вы разве не знали?
– У меня и правда была задержка… – задумалась Ванесса. – Но я как-то не обратила внимания… Да черт возьми, мне же не до этого было!
– Ну в таком случае позвольте вас поздравить с радостной новостью. В вашей матке уже четыре с половиной восьмицы созревает эмбрион. И с ним тоже все в порядке, не беспокойтесь.
– Хотя я предлагал его вырезать, – добавил Мурок.
– Вырезать?! – схватила его за грудки Ванесса. – Моего ребенка?!
– Да, вырезать! – возмутился биомаг. – Я был уверен, что тебя уже не спасти, и хотел вырезать эмбрион и поместить его в репликатор! Так мы могли спасти хотя бы его!
– Ой… простите…
– Ничего страшного. Меня часто неправильно понимают.
Ванесса помотала головой, пытаясь избавиться от нахлынувших чувств. Ее неожиданно начало мутить. Ее уже несколько раз мутило в последнее время, но она приписывала это закатонской кухне… просто не желала замечать очевидного.
Из-за чертовой войны с Лэнгом Ванесса не спешила заводить детей. Меньше всего ей улыбалось нянчиться с младенцем во время боевых действий. Поэтому она регулярно пила противозачаточные… но вот, похоже, один из чертовых сперматозоидов чертова архимага все-таки прорвался в ее чертову матку.
Черт возьми!
И ведь Креол наверняка давно уже это заметил. Он же все видит по ауре. Наверняка заметил, но ей ни слова не сказал, скотина такая.
И наверняка именно из-за этого отказался брать ее в Лэнг…
– Ой, мне надо присесть… – взялась за лоб Ванесса.
– Вы уже сидите, повелительница, – напомнил Торай.
– Ой, мне надо прилечь…
Она действительно прилегла обратно на операционный стол, но тут же спохватилась.
– Нет, не время лежать, – вздохнула она, застегивая тунику. – Мне надо срочно в Лэнг… черт, не верю, что я это сказала.
– В Лэнг?.. – приподнял брови Торай. – Зачем вам туда?
– У меня Бэт-сигнал сработал, – мрачно ответила Ванесса.
Глава 31
С неутолимой яростью пылала Печь Гибила. В черном небе Лэнга мелькали остаточные сполохи Света Зари. Огонь и мрак царили повсюду. Мрак и огонь.
Снаружи продолжалась битва. Сражающиеся порядком подустали, но по-прежнему сражались. По-прежнему мелькали в воздухе огненные кометы ифритов и лучистые шлейфы Рыцарей Света. Сверкали колдовские вспышки. Шарахали плазменные взрывы. Периодически доносилось приглушенное бумканье «Холмов».
Креол стоял у окна по щиколотку в Нъярлатхотепе и смотрел на эту картину остановившимся взглядом.
– Так я победил?.. – пробормотал он. – Или все-таки проиграл?..
Он не знал, что думать. Как относиться к произошедшему. Меньше всего на свете он ожидал такого финала своей кампании.
Демон. В конечном итоге он стал демоном. Лишился посоха, но… теперь ему не особенно нужен посох. Куда более мощный источник энергии поселился в нем самом.
Йог-Сотхотх. Креол чувствовал его присутствие. Проклятый архидемон пока не проявлял себя, но явно не собирался покидать новое обиталище. Как будто в груди Креола забилось второе сердце.
Остальные архидемоны отправились на Кровавый Пляж или еще куда-то. Нъярлатхотеп, Дагон, Шаб-Ниггурат… о них можно забыть. Эти ничтожества так и не сумели возродиться.
И Креола это, конечно, не огорчало.
Он посмотрел на свои пальцы. Те почернели, стали похожими на волосатые паучьи лапки и обзавелись кривыми когтями.
Скверно выглядит.
Это еще не самый худший вариант, впрочем. Превращение в демона – процесс внутренний, но он обычно сказывается и на внешнем облике. Пробудившаяся Тьма искажает душу и коверкает тело. Проявляется это очень по-разному – одни меняются едва заметно, других обезображивает до неузнаваемости…
У Креола получилось что-то среднее.
Краем глаза он заметил движение и резко обернулся. В тронный зал входили… Эмблемы. Креол сразу вскинулся, выбросил из рукавов цепи, но демоны не пытались нападать. Один за другим они проскальзывали внутрь и тихо выстраивались вдоль стен.
Гомори. Заган. Ситри. Элигор. Дурсон. Вуал. Скор. Алгор. Сефон. Партас. Гамор. Умбра. Анабот. Все тринадцать были здесь. Они взирали на Креола молча, безо всякого выражения, и от этого становилось как-то особенно жутко.
Один только Элигор смотрел с кривой усмешечкой, и Креол при виде нее скривился, точно съел гнилой финик. Он ожидал, что этот недоносок хотя бы несколько дней пробудет мертвым, но нет – уже жив, цел, здрав.
Интересно, что эти создания почувствовали, когда Креол поглотил их бога?
И что они чувствуют теперь, когда их бог сидит внутри самого Креола?
– Так, – произнес маг, обводя Эмблем хмурым взором. – И чего вы сюда приперлись, тупые [цензура]? Я вас не звал.
– Они пришли выказать свою преданность, – раздался пришепетывающий голос. – Теперь ведь ты их господин.
Креол покосился на Носящего Желтую Маску. Тот появился как-то очень незаметно, словно сгустился прямо из воздуха.
В этом они с Инанной донельзя похожи.
Цепи жгли Креолу ладони. Кровавое железо, этот редкий металл, что напоен болью и смертью, совершенно бесполезен в качестве защиты. Но когда речь идет об оружии, он раскрывается во всем своем великолепии. Нет лучшего материала для истребления демонов. Питаясь гневом и ненавистью своего хозяина, кровавое железо оглушает, калечит и даже убивает нечистую силу.
И наоборот – в руках демона кровавое железо убивает смертных. Им это нужно не так сильно – смертных нетрудно убить и более простыми способами, – но демоны все равно нередко используют такое оружие. Благо кровавое железо встречается в их мирах весьма часто.
Но сейчас Креол находился где-то посередине. Смертным он быть уже перестал, но в демона еще окончательно не превратился. И его цепи… они причиняли боль собственному хозяину. Разили демона от лица смертного. Разили смертного от лица демона.
Довольно слабенько разили, поскольку уж самого-то себя Креол нисколько не ненавидел. Но все же ощущение было неприятное.
– Преданность, говоришь? – хмыкнул Креол. – И что же, они будут меня слушаться?
– Конечно, – прошелестел Носящий Желтую Маску. – Отныне они служат тебе. Что ты им прикажешь, повелитель Азаг-Тот?
– Ты что, забыл мое имя, Жрец? – сузил глаза Креол.
– Твое прежнее имя не имеет значения. Повелитель Лэнга – Азаг-Тот. Им всегда был Азаг-Тот и всегда будет Азаг-Тот. Ты уже девятый Азаг-Тот за историю нашего мира.
Услышав это, Креол просто потерял дар речи. Молча глядя на Носящего Желтую Маску, он мог только разевать рот, как вытащенная из воды рыба.
– Ты хочешь сказать, что… – наконец прохрипел он.
– Именно. Азаг-Тот – не имя, но должность. Так в Лэнге устроена преемственность власти – могучий маг завоевывает Лэнг, убивает Азаг-Тота… и сам становится Азаг-Тотом. Новым телом бессмертного правителя. Это бремя, увы, слишком тяжко, чтобы нести его вечно, – время от времени Азаг-Тотов приходится менять. И теперь Азаг-Тот – ты.
– Что ты несешь?! – рявкнул Креол. – Я по-прежнему я!
– Ты по-прежнему ты, – согласился Носящий Желтую Маску. – Но это не имеет значения. Азаг-Тот и Йог-Сотхотх неразделимы, переплетены и вечны. Как Червь был физическим телом С’ньяка, так Азаг-Тот – физическое тело Йог-Сотхотха, а Йог-Сотхотх – вместилище души Азаг-Тота. Ты принял в себя Йог-Сотхотха и таким образом сменил на троне предыдущего Азаг-Тота, восьмого. Так что отныне я – твой верный слуга. Повелевай нами, хозяин.
– А… а что же тот Азаг-Тот, который запечатан в Кадафе?.. – с трудом выговорил Креол.
– Это и есть предыдущий. Восьмой. Когда-то его звали Этана, он тоже был Верховным Магом Шумера – и только его вы, смертные, и помните. Довольно смутно помните, должен заметить. Многое путаете. Но кроме него в стенах Кадафа запечатаны еще шестеро. Ониксовый Замок – это нечто вроде огромной гробницы для Азаг-Тотов. Они слиты там в единое существо и совершенно безумны.
– Восемь… – приложил ладонь к лицу Креол. – Так их было восемь…
– Восемь. Когда-то, в незапамятной древности, Лэнгом правили другие Маг и Червь. С’ньяк был тем Магом. Тогда он был бодр, энергичен, остр умом… Но его слабым местом оказался Червь – он все больше рос, пока не вырос таким большим, что перестал шевелиться, погрузился в вечную спячку… И С’ньяк начал деградировать. Именно тогда Йог-Сотхотх занял место Червя и подыскал себе Мага из числа смертных – самого первого Азаг-Тота…
– Ты ведь уже предлагал мне стать новым Азаг-Тотом! – вспомнил Креол.
– Предлагал. И ты согласился.
– Я отказался!!!
– Ты согласился. Просто тогда ты этого еще не знал.
– Вы для этого подарили мне Камень Врат?!
– Конечно. Мы опасались, что после воскрешения ты станешь слишком мягок, поэтому и решили тебе… помочь. Три с половиной года Камень Врат исподволь влиял на твою душу. По капле, по крупице он вливал в тебя Тьму. И к тому времени, когда началась война, ты был уже совершенно готов сделать то, что должно, – убить предыдущего Азаг-Тота и принять Йог-Сотхотха. И ты его принял.
– Но я же не убивал предыдущего Азаг-Тота! – воскликнул Креол.
– Верно. Его убил Мардук. В свое время у нас были на него большие планы – но он единственный оказался нам не по зубам. Мы обманулись в нем, и это стало нашим крахом. Мы остались без Азаг-Тота и на долгие тысячелетия пали в ничтожество. Но зато мы не обманулись в тебе. Ты сделал именно то, чего мы от тебя ждали.
– Завоевал ваш мир?! Вы ждали от меня этого?!
– Именно, – спокойно кивнул Носящий Желтую Маску. – Можешь считать, что так у нас проходит… стрессовое собеседование. Все-таки Азаг-Тот – это очень ответственная должность, мы должны тщательно проверять кандидатов. На силу. На ярость. На жажду власти. На умение убивать.