льная зверушка.
Лея, конечно же, притащила змею. Красивую такую, большую, блестящую, оранжевую. Змея с интересом косилась на переноску с Жюстиной, но я четко обозначила свою позицию, украдкой показав змеюке кулак. Пусть только попробует сожрать мою любимицу, кто там говорил, что в Дарийской империи на змеях водку настаивают? Или вообще Нагоса напущу, он крупнее раз в десять.
К слову, никто из конкурсанток не додумался красить свое животное в цвет, выданный леди Брендвид. Из чего я сделала вывод, что Дария совершенно заслуженно искупалась в зелье и зря я ее в порядок привела.
Делегация, состоявшая из свекрови и лекарей, неспешно двинулась к нам. По мере того как она продвигалась, я все больше волновалась, ибо Жюстина спала как убитая. Именно спала, прихрапывая и дергая во сне лапами.
– Что это с ней? – шепотом спросила Кармелла.
– Понятия не имею! Зараза! Вставай!
Но сколько бы я ни тормошила поганку, она только отмахивалась сквозь сон.
– Леди Витгерн, что с вашим фамильяром? – холодно спросила леди Брендвид.
– Спит, – пискнула я.
Кажется, это действительно конец.
– По-моему, это немного нездоровый сон, вам не кажется? Почему животное так устает? Что она делала ночью?
– Так это… охраняла мой сон!
– А ему что-то угрожало?
– Да, – буркнула я, не сдержавшись, – Анджей под кровать заполз.
Идеально нарисованные брови женщины удивленно взлетели вверх.
– Осьминог, – пояснила я. – Он научился вылезать из аквариума, а еще открыл в себе водную магию. Чуть не затопил первый этаж. Ужас!
– И все-таки это не повод, чтобы так мучить животное.
Я даже не злилась, потому что и сама волновалась за мою маленькую Жюстинку. Ну и пусть поганка, вредная и нахальная, родная уже. Ближе ее у меня не осталось никого. Я помнила ее еще котенком, когда подобрала на улице, замерзшую и несчастную. Она бы умерла, если бы я не вдохнула в нее магию и не сделала фамильяром. Ох, как орал ректор! Ведьмам до третьего курса не полагалось заводить фамильяров. Но разрешил после моих часовых рыданий у него в кабинете. С тех пор мы были вместе, с тех пор Жюстинка стала членом моей маленькой семьи, состоявшей из одной ведьмы и одной кошки.
– Ну-ка, леди, позвольте мне посмотреть, что случилось с кошечкой.
В отличие от свекрови у лекаря не было в отношении меня предубеждений. Он ласково и осторожно осматривал Жюську, бормотал себе что-то под нос и задумчиво хмурился. А я стояла, закусив губу. Только бы с ней все было в порядке!
– Что ж, фамильяр совершенно здоров, он лишь…
– Мя-я-я!!! – издала Жюстина.
До сих пор я слышала от нее нечто похожее лишь однажды, непосредственно в момент покраски. Но даже тот вопль не шел ни в какое сравнение с тем, что сейчас издала изволившая проснуться Жюстина.
Она вскочила как ошпаренная, лапы заплелись, и кошка рухнула на пол. Затем вскочила, издала новое громогласное «Мя-я-я!!!» и… угрожающе двинулась на леди Брендвид, которая все так же держала на руках кота.
– Жюстина… – робко позвала я. – Что с тобой?
Она шла неровно, лапы путались в хвосте. Подобного поведения за кошкой не водилось, и я вопросительно посмотрела на лекаря. Может, хоть он знает, что с ней такое?
– Дело в том, что…
Мы дружно вскрикнули и кинулись спасать леди Брендвид. Правда, уже спустя пару секунд оказалось, что целью Жюстинки, взвившейся с места, как заправская рысь, была совсем не матушка архимага, а ее очаровательный (на самом деле не очень) котик.
Котик, к сожалению, понял это чуть позже. А еще был немного меньше по габаритам, в основном за счет отсутствия шерсти. Но любовь и эффект неожиданности придавали Жюське дополнительные силы. Она практически подмяла под себя кота, а тот от шока даже не мог орать и просто жалобно смотрел огромными глазами.
– Леопольд! – воскликнула леди Брендвид.
– Жюстина! – всплеснула руками я. – Что с тобой такое?!
– Дело в том, – мягко вмешался лекарь, – что кошечка пьяна.
У меня тут же зародилось подозрение, что пьяна тут совсем не кошечка.
– Что за ерунда? – возмутилась я. – Моя Жюстинка не может быть пьяна, она же…
«Не ходила вчера с архимагом упырь знает куда. Хотя упырь тоже не знает, он с нами ходил…» – мысленно закончила я.
Жюстина тем временем облизывала Леопольда и счастливо, пьяненько мяукала, всем видом показывая, что оторвать ее от Леопольда будет проблематично.
В отчаянии я поискала глазами Кармеллу и… увидела в толпе архимага. Он стоял, прижав пальцы к виску, и выглядел так, словно… словно знает, что тут произошло! Да с таким видом собаки сидят, когда любимые хозяйские тапки разорвут и пожуют!
Но прежде, чем я высказала этому совратителю невинных кошек все, что о нем думаю, мои надежды пройти в финал отбора разом рухнули.
– Та-а-ак… – на выдохе произнесла леди Брендвид. – Леди Витгерн, немедленно ступайте со мной. Господин Орто, приведите кошку в себя. Господа, прошу, осмотрите других фамильяров и сделайте заключения.
Я понуро шла вслед за теперь-уже-не-свекровью, а глаза жгли обидные слезы. Это точно был он! Но зачем? Жюстинка-то чем виновата? И я… вчера мне показалось, будто у меня есть шанс. Глупо, конечно, надеяться на победу в отборе, но хотя бы симпатию, хотя бы защиту…
«А ты ее, эту защиту, заслужила, врунья и диверсантка?» – промелькнула горькая мысль.
Никогда я еще не была так расстроена из-за собственной глупости. Отчего-то обиднее всего казалось предательство Анджея. Ну вот зачем он так со мной? После всех возможностей меня выгнать так посмеялся при всех. А ведь вчера целовал, как будто я ему нравилась. Хотел поразвлечься с ведьмой, которую не жалко?
Второй раз я была в кабинете архимага, только теперь наедине с его матерью. Сначала мне показалось, будто леди Брендвид будет орать, но она заговорила на удивление спокойно.
– Итак, Микаэлла, за все время отбора я закрывала глаза на ваши выходки. Мне доложили, что у вас трудная судьба, что вы рано потеряли родителей, а с опекуном теплых отношений не сложилось. Я делала скидку на то, что вы еще, по сути, несчастный ребенок. Но вы ведь понимаете, что сегодняшнее недоразумение станет последним?
– Мне все равно, – глухо откликнулась я.
Мне и правда было все равно, я больше не хотела участвовать в этом отборе. Из веселого вынужденного приключения он превратился в болезненную погоню за чем-то давно забытым. Тем самым, что возникает, когда тебя ласково и заботливо обнимают. Пусть даже и под кроватью в комнате форменного гада.
– Что ж, это чудесно. Не ищите себе в моем лице врага, Микаэлла, вы и сами знаете, что вас долго терпели. Вознаграждение, которое вы получите, будет достойным, чтобы жить в достатке и популярности. А работа во дворце и уж тем более место жены моего сына – не для вас.
Я нашла в себе силы невесело улыбнуться и поднять голову. Если уж хватило смелости являться на завтрак с вороньим хвостом и бесить леди Брендвид почти ежедневно, то зачем уходить, как побитая собака? Пойду гордо.
Только оттягивать развязку с Арвариусом уже дальше некуда. Так я и не смогла выполнить его задание.
А по сути, даже не пыталась.
– Тогда до заката соберите ваши вещи, – холодно велела леди Брендвид.
– Ужином только покормите. – Я была бы не я, если б молча ушла. – Ехать далеко.
– Непре…
Леди Брендвид осеклась на полуслове, потому что в кабинет ввалилась самая настоящая толпа.
Во главе ее неслась Кармелла. Правда, что сказать, моя коричневая подруга так и не придумала, поэтому молча замерла перед потенциальной свекровью, как кролик перед удавом. Следом за ней шли Бальтазар и Геральд, а дальше сразу трое попытались впихнуться в дверной проем: Анджей, Люсинда и зажмурившийся Нагос.
– Я очки потерял, идиоты, куда вы меня тащите! – ругался он.
– Слушай, – архимаг недовольно посмотрел на Люсинду, – ты очередность не перепутала?
– Извините, – стушевалась желтенькая. – Была взволнована.
А потом они заговорили все хором, и я ничегошеньки не поняла. Леди Брендвид тоже.
– Молчать! – рявкнул Анджей. – Я тут пока еще архимаг.
Он повернулся к матери:
– Оставь в покое Микаэллу. Это я напоил кошку.
Ага, совесть замучила. Это правильно, совесть – она как хомяк, маленькая, но во сне только так загрызет.
– Ты напо… что ты сделал? – Свекровь поначалу даже не поверила.
– Случайно. Она пришла ночью, я дал ей лакомство, оставил его на столе. Она опрокинула и вылакала все, я даже не заметил. Ну и отрубилась, а как проснулась, пошла вразнос.
– Что с Леопольдом?
– Все в порядке! – расплылся в улыбке Баль и помахал лысым котом, которого он держал на манер курицы, по две лапы в каждой руке.
Тому, впрочем, было по фигу, он явно отходил от пережитого.
– А с Жюстиной? – спросила я.
Розовую героиню-любовницу кошачьего мира держал Геральд. И да, точно таким же захватом.
– О боги, – леди Брендвид откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, – это невыносимо. Когда вы вместе, вы – ходячая катастрофа.
– Тем не менее на этот раз Микаэлла действительно не виновата.
– А она всегда не виновата. Только замок каждый раз грозит рухнуть! – отрезала свекровь.
Я уже упоминала, что она, несмотря на все свои отрицательные качества, обладала одним удивительно положительным? Признавала справедливость.
– Хорошо, мы дождемся, когда ее кошка… протрезвеет, и проведем еще один смотр фамильяров…
– Извините, леди Брендвид, – осторожно покашляла Люсинда, – боюсь, в этом нет необходимости. Я хотела бы снять свою кандидатуру с отбора.
– Вот как? И по какой же причине?
Желтенькая густо покраснела.
– Ну… я не могу бороться за сердце господина архимага, потому что мне нравится другой.
Геральд расплылся в радостной улыбке и торжествующе потряс Жюстиной. Пришлось мне забрать у него любимицу, и тут-то я поняла, почему ее держали так крепко и странно. Едва почувствовав свободу, она тут же рванулась к Леопольду.