идела за столом Правящего Совета, рядом с ними.
Они сговорились и протестовали против идеи Квентл призвать демонов в Город Пауков, но теперь эти демоны, кажется, спасут К'Ксорларрин.
Вооруженная воспоминаниями и рассуждениями Ивоннель Вечной, Матрона Мать Квентл всегда была на шаг впереди.
Позже, по всей пещере, вмещавшей Мензоберранзан, благородные выглядывали со своих балконов, наблюдая за жуткой процессией. Они кивали и вздыхали с облегчением. Сотни демонов и тысячи манов, вместе с меньшими существами Абисса, покидали город, выступая по команде Правящего Совета.
И что это был за совет. Слухи, бродящие по городу, казалось, подтверждались, стоило только посмотреть на увеличенную стражу Дома Баррисон Дель'Армго.
Стук молота был медленным и стабильным, словно сердцебиение умирающего или слезы, капающие из глаз расстроенной женщины.
— Оставайся с ним, — сказал Коннерад Браунавил Эмерусу Боевому Венцу, после очередного удара молота о метал.
— Да, мы близки к тому, чтобы отбить все верхние этажи, — ответил Эмерус. Молот ударил снова.
— Работы идут по плану, — пояснил Коннерад. — Им не нужно моих указаний. Я отправил Удара Бунгало вместе со мной, чтобы закончить то, что начал Бренор.
— Эн ум, — сказал Эмерус, кивая. Это старое дворфское высказывание означало «путь вниз».
— Са, — согласился Коннерад, сжимая запястье Эмеруса. — Верь что я позову тебя прежде, чем мы вступим в Кузню.
Эмерус кивнул, и Коннерад двинулся прочь. Молодой дворфский король вздрогнул, но не обернулся, как Эмерус, когда очередной удар молота эхом прорезал тишину подземелья.
— Ох, мой друг Бренор, — прошептали оба дворфа, не сговариваясь. Хотя они не смотрели и не слышали друг друга — оба они с тревогой покачали головами.
Шестирукая Марилит возглавляла процессию демонов. По бокам её выстроились глабрезу. Неутомимое, несдерживаемое, хаотическое существо шло сквозь туннели Нижнего Подземья, ныряя в многочисленные боковые проходы, чтобы отыскать добычу. Любой, кто попадался на их пути — гоблин, миконид, бурый увалень — какая разница? — был разорван на части и пожран, погребенный под кучей манов, прижатый к земле летучими чазмами, разодранный в клочья вроками.
Это не имело значения. Сами камни Подземья дрожали от стука демонических ног и копыт.
Невидимые, но, тем не менее, разумеется, ощутимые для Марилит, эманации Фаэрзресс кормили демоницу, обещая ей свободу. Она чувствовала истинность обещаний Ллос, здесь, за пределами города. Её больше ничто не тянуло назад, в Абисс. Словно ей были рады тут, словно в клубящейся вони её родного плана.
Она последует инструкциям Громфа. И хорошо выполнит все его указания, ибо это значило — следовать воле матроны матери.
Марилит была рада сделать это. Ведь приказ включал в себя пролитие ведер крови. Жидкости, которая пришлась по вкусу демонице.
— Положите её на место, мальчики, — кричал Ортео Спайкс своей команде. Огромная каменная плита зашаталась, уходя со своего места. — Не дайте ей разломать подпорку!
Дикие Дворфы, стоявшие на мосту, кряхтя, надавили на плиту всеми своими силами. Упираясь пятками, они повернули огромный центральный блок назад, выравнивая его положение.
— Ах, у нас получилось! — радостно воскликнул Ортео.
— Никто не скажет, что парни из Адбара не смогли построить мост, — услышал он голос позади, и обернулся, чтобы встретить Коннерада. Два дворфа обнялись, тяжело похлопав друг друга по спине. — Все готово, кроме барельефов!
— Да, к концу дня мост будет полностью достроен, — ответил Ортео. — Может быть нам с тобой обмыть его, а? Есть отличный запас Одиночества Врат Балдура, который я хочу осушить прямо здесь, в центре пролета!
— Ладно, тогда подними тост и за меня, — ответил Коннерад.
Ортео удивленно посмотрел на него.
— Ты слышал о Бреноре?
— Слышал о Дзирте, — сказал Ортео. — Догадался прежде, чем услышал от Бренора. Грустный день.
— Мы нашли путь вниз, — бросил Коннерад. — У Бренора почти получилось.
— Да.
Коннерад остановился и пожал плечами.
— Да, — снова сказал Ортео, кивая, когда понял друга. — Теперь ты поведешь нас вниз.
Молодой король кивнул.
— Ладно, дай мне собрать мальчиков, — попросил Ортео. — Мы пойдем за тобой хоть в Девять Кругов, король Коннерад из Митрил-Халла. Не сомневайся.
— Ой, я никогда не сомневался в тебе, — заверил его друг. Тон дворфа казался утешающим — слишком, что заставило лицо Ортео Спайкса удивленно вытянуться.
— Да что ты говоришь? — потребовал лидер Диких Дворфов. — Ты пойдешь туда, сражаться, а мы с мальчиками останемся тут? Охранять тылы?
Коннерад виновато пожал плечами.
— Ба! Но разве мы не прошли с открытыми сердцами через дис-гнейт иннтригид? — закричал Ортео Спайкс. — Мы поклялись вам, трем королям, ар тарисид, умереть верными! Значит, я и мои мальчики незначительны? И наше место — навечно в туннелях Гаунтлгрима? Как и дворфов из Мирабара? — добавил он, махнув рукой в сторону дальнего конца пещеры, где трудились Мирабарцы.
— Нет, и твоя верность для нас — свята, — Коннерад положил руку на плечо Ортео Спайкса. — Ты и твои парни — такие же Делзунцы, как и любой здесь. Но ты знаешь, как организована местная оборона — ведь ты построил её! — и сейчас она должна оставаться сильной!
— Потому что вы нападете на дроу.
— Да, и вполне возможно, другие дроу ударят нас в спину, не так ли?
Ортео Спайкс не выглядел слишком убежденным, но согласно кивнул.
— Дикие Дворфы — не стражники. Не тогда, когда впереди идет реальная битва.
— Не по моему приказу, мой друг, — объяснил Коннерад. — Бунгало отправился вперед вместе с Веселыми Мясниками. Вам была выделена пещера, мальчикам из Мирабара — её дальняя часть и туннели за ней, и да, твоя работа стала благословением для всех нас.
Ортео Спайкс тяжело вздохнул.
Коннерад кивнул, соглашаясь и понимая.
— Тогда, Морадин с тобой, — ответил Дикий Дворф, хлопнув друга по плечу.
Молодой король ответил соответствующе, а затем развернулся, направляясь к тронной зале, чтобы собрать свою свиту. Оттуда они должны были отправиться к линии фронта, открывать путь вниз.
Не успел бывший король Митрил-Халла уйти, как другой командир Диких Дворфов подошел к Ортео Спайксу.
— Ты слышал? — спросил Ортео.
— Слышал, — ответил второй, его голос дрожал от ярости.
— Не злись на Коннерада и остальных, — сказал Ортео. — Нельзя винить их за то, что они берут в бой тех, кого знают. Если бы этот марш возглавлял Харнот, мы шли бы рядом с ним.
— Да, — согласился собеседник. — И я думаю, наш король принял неверное решение.
— Король Харнот должен был быть здесь, — согласился Ортео Спайкс.
— Хорошей идеей было дать ему возглавить армию, — заметил другой Дикий Дворф, кивая на Коннерада, который как раз прошел сквозь двери Гаунтлгрима. — Не хуже остальных. Я слышал слухи о том, что он будет бороться за трон, когда все закончится. И я не могу назвать короля Коннерада из Гаунтлгрима — плохим выбором.
Прежде Эмеруса и Бренора? — подумал Ортео, но не стал говорить вслух. Потому что даже не сформулированной эта мысль не казалась ему оскорбительной. Конечно, король Бренор Боевой Топор и король Эмерус Боевой Венец стали легендами дворфов Фаэруна, как и Серебряных Пустошей. Но кто мог отрицать отличную работу короля Коннерада Браунавила?
Эмерус выглядит постаревшим, а Бренор?
Кто знает, что станется с королем Бренором, когда его друг эльф при смерти? Сейчас он кажется совершенно сломленным.
— Он отдыхает? — спросил Эмерус Кэтти-бри, входя в комнату, обустроенную под лазарет. Молодая женщина сидела на стуле рядом с Дзиртом, который лежал неподвижно, закрыв глаза.
— Я сделала все, что смогла, — ответила волшебница, и едва не рассмеялась, услышав свой голос. Когда бы Кэтти-бри не разговаривала с дворфами — она возвращалась к своему акценту. — Раны затянулись, но он потерял слишком много крови. А еще шок от удара…
Женщина замолчала, опуская взгляд.
Эмерус бросился к ней и опустил руку на плечо.
— Он вернется к тебе, девочка, — заверил король.
Кэтти-бри кивнула. Она верила в это, хотя не была уверена, что станется с Дзиртом, когда он вернется. Она вызвала воспоминания о своей травме на горе гигантов во время защиты Митрил-Халла. Никогда уже не стала она прежней, несмотря на все усилия дворфских жрецов.
— Я говорил с этой Харпелловской дамой, Пенелопой, — сказал Эмерус. — Она сказала, что вы хотели что-то показать мне и Бренору.
— Да, — ответила Кэтти-бри. — И чем скорее, тем лучше.
— Коннерад повел группу, возглавляющую прорыв вниз. Нет лучшего времени, чем сейчас.
Кэтти-бри кивнула и поднялась. Наклонившись, она поцеловала Дзирта в лоб.
— Не покидай меня, — прошептала она.
Эмерус стоял у двери комнаты, держа её открытой, потому следующий удар одинокого молота донесся до ушей Кэтти-бри, напоминая ей, что Дзирт был не единственным, кому нужна помощь. Она двинулась за дворфским королем, следуя сквозь паутину коридоров, за звуками одинокого молота.
Они нашли Бренора, склонившегося над маленькой кузней. Дворф постукивал молотом по поломанному скимитару своего дорогого друга.
— У нас есть работа, — сказал Эмерус, вступая в комнату.
Бренор поднял скимитар, показывая его другим.
— Я работаю, — ответил он.
— Ты починил его! — радостно воскликнула Кэтти-бри, но Бренор лишь пожал плечами.
— Я вернул клинок, но не могу вернуть магию, — пояснил он.
— Когда мы войдем в Кузню Гаунтлгрима, — заверила его Кэтти-бри, и Бренор снова пожал плечами.
— Твой друг-эльф спокойно отдыхает, — сказал Эмерус.
— Еще спит, — быстро добавила Кэтти-бри, увидев в глазах отца всполохи ложной надежды.
Бренор беспомощно фыркнул.